В ответ Т. Р. рассмеялся. – Он же не преступник! Ничего незаконного не сделал. Так что нечего тут говорить «сбежал». Надо сказать «покинул место происшествия». – На грузовике с тем парнем с буррито? – Да, у них был полуприцеп. Когда взорвался пропановый резервуар, парень с буррито отвел свою фуру в безопасное место, в дальний конец стоянки. Покинув место происшествия, наш Ниндзя нашел свою машину, сел, и они уехали. – А номера машины у вас есть? – Думаю, выяснить их можно, – ответил Т. Р., – и непременно выясним, если какой-нибудь местный деревенщина-шериф пришлет нам повестку за взрыв и пожар. Но надеюсь, власти не станут поднимать шум. К чему? На беднягу напали. Он просто оборонялся. Никого не убил. Наша страховка все покроет. Знаете, когда платишь за страховку в общей сложности столько, сколько я, ничто не приносит тебе такого удовлетворения, как случаи, когда она в кои-то веки пригождается! Все, конец истории. Во время этого разговора видео висело в воздухе, спроецированное на виртуальный экран – прямоугольник футах в десяти перед Руфусом. Оно застыло на последнем кадре, где перед камерой вздымалась стена огня. Из всех присутствующих на совещании Руфус, возможно, видел его яснее всех. Прочие, разбросанные по гостиничным номерам, конференц-залам, комнатам ожидания, съемным квартирам в разных концах земного шара, по большей части находились в куда более тесных и ярко освещенных помещениях. На стекла их ДР-очков выводились те же пиксели, что и у Руфуса. Но только Руфус видел эти пиксели в темноте и на безликом матовом фоне. Он кое-что заметил. И – впервые за три месяца совещаний – подал голос: – Т. Р., это ваши дроны? Наступило короткое молчание; люди пытались понять, кто говорит. – Это ты, Рэд? – спросил Т. Р. – Да, сэр. Я спросил о дронах. Это оборудование «Т. Р. Микс»? Кружат над Мобильным центром ради безопасности или для чего-то еще? Или это не ваши? – Я не вижу никаких… – Тут Т. Р. остановился, а секунду спустя протянул: – Сра-ань господня! – Прямо над «теслой», справа, – подтвердил кто-то. Т. Р. – или кто-то еще, кто у него занимался видео, – увеличил масштаб и центрировал кадр. Теперь стена огня занимала весь экран. Любой предмет между ней и камерой превратился в четкий силуэт – это касалось и тех предметов, что оставались невидимы, пока их не подсветил огонь. Предметом, замеченным Руфусом, был небольшой квадрокоптер, зависший в десяти-двенадцати футах над землей. – И еще один слева, у самого края экрана, – добавил Руфус. Центрирование съехало влево; из-за увеличения казалось, что камера движется с большой скоростью. Приглядевшись, все заметили и второй. Из-за освещения он был виден похуже первого – но, несомненно, это был дрон. – Следят за Ниндзя с разных углов, – сказал Руфус. – По крайней мере, так это выглядит. – Думаешь, кто-то из наших запустил дроны, чтобы проследить за «арабским террористом»? – спросил Т. Р. – Не знаю… может быть, – допустил Руфус. – Правда, им пришлось бы сильно поторопиться. Наступило молчание; все обдумывали эту мысль. Возможно ли, чтобы, пока Ниндзя сидел на толчке, кто-то из охранников, столпившихся у кассы, сбегал к стоянке и поднял в воздух пару дронов? Руфус почувствовал: все склоняются к мнению, что такое маловероятно. – Или, может быть, – предположил Т. Р., – это совпадение? В тот момент, когда все произошло, какой-нибудь любитель играл с парой дронов на стоянке… – Пара – это те, что мы видим, сэр, – поправил его Руфус. – Ха! Думаешь, их там было больше, Рэд? – Не исключено. – Ну что ж! – заговорил Т. Р., обращаясь ко всем. – Я показал вам это видео, чтобы немного развлечь и поднять вам дух в конце совещания. Но, похоже, мы здесь столкнулись с загадкой. Спасибо Орлиному Глазу, который это заметил! – Может, дальнейшее обсуждение перенесем на после совещания? – вступил Тейтум. – Это произошло в центре «Т. Р. Микс». С нашими делами это никак не связано, верно? Тем временем Руфус набил сообщение Т. Р.: > Если дадите мне доступ к видео, я в этом разберусь. > Договорились, – отстучал в ответ Т. Р. А вслух сказал: – Да нет, конечно! Это же за тыщу миль от «Летящей S»! Вы правы, Тейтум. Совещание окончено. Рэйсттафель – Индия в ярости. Для Т. Р. – определенно не новость; но ее хватило, чтобы хоть на минуту оторвать его от телефона. Он только что завершил какое-то виртуальное собрание, которое проводил в конференц-зале на верхнем этаже «Медицинского павильона Т. Р. и Вероники Шмидт». Виллем и Амелия ждали его в приемной вместе с индонезийским семейством человек из десяти, прибывшим подать им ужин. Теперь все вошли в зал, и, пока индонезийцы накрывали на стол, Виллем и Т. Р. уединились в уголке. – А на этот раз почему злятся? – спросил Т. Р. – Из-за муссонов. Т. Р. рассмеялся. – Из-за муссонов, которые прямо сейчас дуют в полную силу? – Он снова достал телефон. – Подождите-ка, посмотрю погоду в Амритсаре. Вот, полюбуйтесь! – И повернул телефон так, чтобы Виллем мог разглядеть график прогноза погоды. – Прямо в эту минуту в Амритсаре льет как из ведра! Так что же не нравится Индии? – Возможно, – сказал Виллем, – Индия жалеет о том, что вы не проконсультировались с ней, прежде чем строить гигантскую машину, меняющую погоду на всем земном шаре. Была почти полночь. Из окна, у которого они стояли, открывался вид на Туабу: ночной город из конца в конец, даже аэродром и часть единственной посадочной полосы. На темном небе ярко выделялись руины полуразрушенного «Сэма Хьюстона», подсвеченного привезенными с рудника прожекторами. Пожар был давно потушен, но работы по разборке завалов и перекрытий взметнули в воздух столько пыли, что казалось, руины стоят в густом дыму. Ужин был готов. Ресторанный клан покинул помещение – все, кроме главы рода, престарелой индонезийки, которой Виллем, переключившись на ее родной язык, выразил благодарность за то, что ее семья согласилась принять заказ с доставкой посреди ночи, да еще и в такой неспокойной обстановке, и восхищение элегантно накрытым столом. Наконец индонезийка попрощалась и вышла, сияя улыбкой. Виллем повернулся к Т. Р. – и увидел, что тот тоже улыбается. – Это и есть ваша специальность? – спросил Т. Р. – Что? Разговаривать с людьми? Давать понять, что их замечают и ценят? Да, пожалуй. Это часть моей работы. – Виллем сел и потянулся за салфеткой. – Но, когда надо, могу быть и бездушным сукиным сыном. – И при каких же обстоятельствах, скажите на милость, в вас берет верх эта часть личности? – Когда необходимо достичь целей государства. – Государства? Например… Нижнемира? – Похоже, нет уже тех, кто о нем не слышал! – рассмеялся Виллем. – Для этого вы здесь? Чтобы втянуть Папуа в орбиту Саскии? – Поразительно, – заметил Виллем, – насколько люди готовы видеть в Нижнемире какую-то сверхдержаву, хотя еще несколько дней назад это было всего лишь слово, нарисованное на плакате в Венеции. – А меня поражает, насколько вы ничего не понимаете в маркетинге. Попадись мне настолько вирусный хештег, у меня бы на следующий день сто человек на этом направлении работало! – Насколько мне известно, Корнелия так и поступает. Ведь это ее «хештег». – М-м-м! – проговорил Т. Р. – Мы, техасцы, хвастаемся любовью к острым блюдам, но наша еда – детская игра в сравнении с индонезийской! Приправы здесь просто огонь! Это замечание Виллем оставил без ответа. Т. Р. здесь родился. Вряд ли в остроте индонезийской кухни для него может быть что-то необычное. – Вот что я хотел бы сказать, – начал Виллем после того, как оба несколько минут молча наслаждались ужином. – Вы не могли не понимать с самого начала, что великие мировые державы не будут молча сидеть и смотреть, как вы воплощаете у себя на ранчо схему, способную изменить климат во всем мире. – Хочу напомнить, – проговорил Т. Р. с полным ртом, – что в прошлом году я пригласил к себе группу лиц, в том числе вас и Саскию, именно с целью начать об этом разговор. Виллем поморщился от фамильярного упоминания «Саскии», но решил не спорить. В конце концов, она сама во время поездки в Техас настаивала, чтобы ее так называли. – Начать, пусть так. Но вы выбрали очень небольшие страны. Можно сказать, микрогосударства. Венецию, боже правый! – Надо же с чего-то начинать. Допустим, я бы позвал Индию и Китай – как думаете, что бы вышло? – Ничего, – признал Виллем. – Они бы нашли способ вас остановить. – Вот и я о чем. – Но теперь, когда вы просто пришли и сделали… они все равно пытаются остановить ваш проект. Только другими способами. – Вы считаете, это сейчас происходит? По-моему, они добиваются мест в совете директоров. Теперь, когда я пришел и сделал. Да они счастливы, что кто-то наконец этим занялся! – Если так, они выбрали странный способ выразить радость. Т. Р. только отмахнулся. – Это как полноконтактный футбол, – объяснил он. – Нападающий вырвался вперед и хорошенько смазал по уху полузащитника – разве это война? Нет, конечно. Просто игра такая. Виллем едва начал подбирать убедительные возражения против этой метафоры, как послышался легкий стук. Дверь приотворилась, и в щель просунула голову сестра Катерина. Сейчас она выглядела робкой школьницей – ничего общего с человеком, что вчера гнал по городу на школьном автобусе! При ее появлении мужчины отложили салфетки и встали. Виллем сидел ближе ко входу; он подошел и придержал для нее дверь. Поверх ее монашеского чепца (сестра Катерина была невелика ростом) он заметил в предбаннике и в коридоре с десяток папуасов, вооруженных чем попало, от АК-47 до ножей типа мачете, называемых парангами. С заднего плана, оттесненная этой толпой, криво усмехнулась ему Амелия. Виллем продемонстрировал старшему и лучше всех экипированному папуасу вежливый (как он надеялся) кивок и осторожно прикрыл дверь. Т. Р. тем временем любезничал с сестрой Катериной – даже сказал ей несколько слов на одном из местных языков. Она села за стол и присоединилась к ужину. Начался разговор: вежливый, осторожный, с долгими паузами, отличающийся той особой бессодержательностью, какая иногда неизбежна в важных разговорах. Все понимали: назревают большие перемены. Но говорить об этом прямо пока нельзя. В конечном счете речь шла о судьбе добычи меди и золота на территории Новой Гвинеи. Это Виллема не интересовало, а народ сестры Катерины, как она с кристальной ясностью вчера дала понять, пока не интересовался глобальным потеплением.