17 Я провел несколько дней без Франшизы, чувствуя себя обездоленным. Некая сила тянула меня в Фэйрвью. Наконец наступила пятница, и я снова направился к дому Карвера. Быстро и решительно прошел мимо юнцов, пытающихся попасть на вечеринку. Мимо зевак, привлеченных грохотом музыки. Я не знал, что меня ждет. Шансы на успех и на провал были одинаковыми. Сара Джейн открыла дверь и отступила, не глядя на меня. За ее обнаженным плечом коридор полнился жаром, людьми и жизнью. Яркие вспышки мерцали в ритме басов. Я вошел в дом, и Сара Джейн захлопнула дверь перед носом парочки, которая хотела проскользнуть внутрь вместе со мной. – Привет… – начал я, перекрикивая шум. – Он хочет тебя видеть, – оборвала она меня. В толпе я заметил Кэтрин. Длинные каштановые волосы на фоне ярко освещенной стены. Я вспомнил нашу ночь. Не верилось, что все случилось в действительности. Вытесненная толпой на левую сторону коридора, Кэтрин разговаривала с каким-то мужчиной. Вспышки то выхватывали ее из темноты, то скрывали во мраке. Она увидела меня и удивленно распахнула глаза. – Эй! – Сара Джейн прищелкнула пальцами перед моим носом. – Веди. Я направился следом за ней, с трудом проталкиваясь сквозь толпу. Слишком много народу на таком пятачке. Перед Сарой Джейн расступались, будто перед царственной особой, и снова смыкали ряды. Вспышки света превращали все в замедленную съемку, движения выглядели серией застывших кадров. Я оглянулся, поискал глазами Кэтрин. Ее собеседник оживленно говорил, но смотрела она на меня. Будто пыталась мне что-то сказать. – Разуй глаза, – буркнул Зажим, больно толкнув меня в плечо. Я уставился на него. Он дал мне щелбан и ухмыльнулся. От ухмылки кожа нижней губы треснула, капля крови скатилась по подбородку. Зажим снова щелкнул меня по лбу. Боясь потерять Сару Джейн из виду, я проигнорировал его и стал протискиваться к кухне. Сара Джейн открыла дверь и вошла, не глядя, следую ли я за ней. От тепла разгоряченных тел меня бросило в пот, но на Сару Джейн, похоже, не действовали ни жар, ни духота. У двери Изабель Росситер, все в том же бахромчатом шарфе и панковском прикиде, разглядывала свои старые обшарпанные «мартенсы». Увидев, как я иду следом за Сарой Джейн, Изабель крикнула сквозь музыку: – Ты же говорил, что не знаешь ее. Я прошел мимо Изабель на кухню, закрыл за собой дверь. Лампы светили приглушенным ровным светом, музыки было почти не слышно. Зейн Карвер, в той же позе, что и неделю назад, просматривал сообщения в телефоне. Рядом с ним стояла бутылка дорогого пойла и два бокала. Он дочитал сообщение и посмотрел на Сару Джейн. – Оставь нас на минутку, солнышко. – Он снова уткнулся в телефон. Сара окинула его презрительной улыбкой, отвернулась и вышла, хлопнув дверью. – Жива-здорова, как видишь, – произнес Карвер. – Она знает? – Не от меня. А что? – Она как-то прохладно меня встретила. – Значит, правильно себя ведешь. Прохладно – гораздо теплее обычного. – Он принялся набирать сообщение. – «Хеннесси»? – наконец предложил он, кивая на бутылку. – Не откажусь. Он отложил телефон, откупорил бутылку, щедро налил коньяка в бокалы и протянул мне один. Бокал идеально лег в ладонь. Карвер поднял бокал: – За новых друзей. Мы оба улыбнулись и чокнулись. Я впервые пробовал коньяк этой марки. Он был великолепен. От хорошей выпивки теплеет на душе, будто внутри вспыхивает давно угасший огонь. Карвер посмотрел на меня: – Райт, Редгрейв и Тиллман. На этой неделе все они побывали в управлении. – Ну и что твой человек об этом думает? – Поэтому я тебя и позвал, Эйдан. Мой человек аккуратно навел справки, – сказал Карвер, копируя манеру произношения своего осведомителя; я не распознал, кого именно. – Он знаком с кем-то из секретарш на шестом этаже. Этой троице выделили в постоянное пользование комнату… Комнату шестьсот двадцать один. Не известно, по чьему распоряжению. Якобы там заседает какая-то комиссия, обсуждают мемориал на Парк-роуд. – Три солидных сотрудника из криминального отдела выбирают памятник для военного мемориала… – Вот именно, – улыбнулся Карвер. – Для такого нужно как минимум пятеро. Своему человеку я ничего подробно не рассказывал, но он и сам сообразил, что к чему. И тоже склоняется к мысли, что это секретная группа. – Значит, есть из-за чего волноваться? Карвер взял телефон, который непрерывно вибрировал, и снова принялся просматривать сообщения. Давал понять, что я свое дело сделал. – Я обещал отблагодарить, так что называй цену. Кстати, коньяк для тебя. – Ну, тогда… – Я взял бутылку, осмотрел ее и щедро наполнил бокалы. – Десять? – Закатай губу, дружок. Вторая попытка. Я сделал глоток. По телу разлилось теплое сияние. – Семь. – Пять. – Карвер улыбнулся. – Зажиму скажи. – Кажется, я ему не понравился. – Ему никто не нравится. Тебе это что, мешает? – Нет, если он не будет усложнять мне жизнь. – Не будет, – заверил меня Карвер, просматривая сообщения. – Он в курсе. Когда он допечатал очередной ответ, я спросил: – И что дальше? – Тебе лучше не знать, – поморщился Карвер. Судя по всему, уклончивое замечание должно было подтолкнуть меня к попытке срубить еще денег за какие-нибудь новые сведения. Мой ход. – У меня есть еще кое-что. – Например? – Подробности о деятельности секретной группы. Эта информация потянет больше чем на пять кусков. – Выкладывай. – Знаешь, почему группа работает в Главном управлении? Карвер пожал плечами. – Чтобы иметь доступ к материалам дел, – сказал я. – Сейчас ничего не хранят в бумажном виде. – Они же не просто так сидят в управлении. И конкретно в этом кабинете, куда больше никого не пускают. Они не пользуются полицейскими базами данных или сетевыми дисками. Иначе их работу давно бы заметили. – Ну и что? – Скорее всего, все материалы на тебя, на меня и на твоего человека хранятся в этом кабинете. Возможно, на отдельном жестком диске. Карвер отложил телефон и внимательно слушал. – Информацию на диске надо стереть. – И как это сделать? – Прежде чем прийти к тебе, я две недели наблюдал за зданием. Райт, Редгрейв и Тиллман не приходят по понедельникам. Твой человек дежурил на прошлой неделе. Он их видел? Подумав, Карвер ответил: – В понедельник – нет.