Она замахнулась на него, и он разразился смехом, спугнув сидящего на ветке воробья. На мгновение мир перестал быть коварным местом. Они не были магом и писцом, перед которыми стояла непосильная миссия. Просто юноша и девушка, вместе прогуливающиеся в роще. Их руки соприкасались, их сердца – наполнены радостью и светом. Но когда этот миг прошел, Эвадна и Деймон снова замолчали. Вдалеке она увидела дерево бога, многострадальное оливковое дерево, приглашающее в свою тень. Они остановились под древними ветвями, и Эвадна опустилась в траву, – ее мучили боли в лодыжке, – а Деймон в это время водил рукой по испещренному наростами стволу. – Эту рощу непросто найти, – сказал он, любуясь деревом. – Я бродил все утро, пытаясь отыскать дорогу, которая привела бы к вашим воротам. – Так и должно быть, – ответила Эвадна, откидываясь на локти и поднимая голову к небу. – Последнее заклинание Киркоса перед падением. – Твой дом прекрасен, Эвадна. Она ощутила на себе его пристальный взгляд. Деймон стоял совсем близко, его тень падала на нее, и у нее сердце защемило от боли. Той боли, что чувствовала на протяжении последних нескольких дней, пока ждала его. – У меня есть новости, – сообщила Эвадна, игнорируя проскочившую между ними искру. Деймон присел рядом, на расстоянии вытянутых рук. – На прошлой неделе я встречалась с Василиском, – объявила девушка, наблюдая, как шок отражается на лице Деймона. – Что? Как он узнал, где тебя найти? – Он мой дядя. Она не удивилась тому, что Озиас скрывал свою связь с ней и Хальцион. Но Деймон был удивлен. – Твой дядя? – Он недоверчиво рассмеялся. – Боги мои! Он должен был рассказать. Это могло поставить под угрозу всю миссию. – Но этого не произошло, правда ведь? – сказала Эвадна, даже зная о том, как против был Озиас, чтобы она отправлялась в горы. – Хальцион знает о нем? – Не знаю. Я отдала ему реликвию Киркоса, и он, вероятно, вернулся в Митру. – Она сорвала травинку, обернула ее вокруг пальца. – Он вообще мало что рассказал. Я ждала, когда ты принесешь мне новости. Деймон испустил долгий вздох. – Мой отец считает, что Селена собирается продолжить переворот. Глашатаи объявили, что королева Нерина приказала запереть все врата Митры, чтобы никто не мог ни войти, ни выйти. Это прямое объявление войны, способ тети призвать отца подойти к воротам и в последний раз бросить ей вызов. Потому что мои мать и сестра сейчас заперты в городе, оставшись во власти тети. И отец не сможет этого вынести. Он собрал легион и планирует выступить со своими гоплитами уже сегодня. Они отправятся в Митру и ворвутся в город для спасения королевы. Погруженная в эту ужасную мысль, Эвадна молчала. – Селена пошлет армию королевы сражаться с твоим отцом? – прошептала она. – Мой отец так не думает. Армия королевы уважает его. Он выучил многих из них. Селена была бы дурой, если бы решила, что сможет настроить гоплитов королевы против моего отца. – Тогда с кем придется сражаться легиону? – Этого мы не знаем. Эвадна не находила слов, внезапно почувствовав, что она больше не нужна. Они с Деймоном не были гоплитами. Чем они могут помочь в битве или во время осады? – Несмотря на это, – продолжил Деймон, и его рука коснулась ее пальцев, – мой отец просил поддержать его. Он хочет, чтобы я отправился вместе с легионом на Митру. Она сопротивлялась искушению посмотреть на него. – Ты хочешь, чтобы я присоединилась к тебе? Мгновение он молчал. – Да, Эвадна. Я хочу, чтобы ты пошла со мной. Но прежде чем дашь мне ответ… ты должна знать, как это будет опасно. Возможно, опаснее, чем наше путешествие в сердце Эвфимии. И я пойму, если ты решишь остаться здесь, со своей семьей. На самом деле мне хочется умолять тебя остаться, но в то же время просить пойти со мной; и я не понимаю, как ты добилась того, что я желаю двух противоположных вещей одновременно. Он резко замолчал. Как будто не мог поверить, что только что сорвалось с его уст. Но его глаза… они продолжали говорить. «Что ты сделала со мной?» Она отвела взгляд, чтобы скрыть свои собственные желания. Но она чувствовала его тепло, слышала учащенное дыхание, как будто ему доставляло в равной степени боль и удовольствие находиться так близко и в то же время так далеко от нее. Наконец-то она начала понимать, почему Киркос решил остаться на Земле. Почему решил отказаться от своих крыльев и своей божественности. «Еще не время, – сказал ее разум. – Не теряй рассудка». Она откинула голову, и ее волосы коснулись травы. Солнце и тени играли на ее лице, и она закрыла глаза, зная, что Деймон по-прежнему наблюдает за ней. – Будут ли там бесконечные лестницы, водопады или злобные бессмертные маги? – проговорила она. Он фыркнул, рассмеявшись. – Слава богам, нет. Она открыла глаза и посмотрела на него. «Что ты сделал со мной?» Она хотела вернуть слова ему. Хотела прошептать их прежде, чем губы соприкоснутся. Потому что она хотела и остаться, и уйти. Она хотела того же, чего и он. Но она не произнесла их вслух. «Еще нет, пока нет». – Да. Я пойду с тобой, – сказала Эвадна, улыбнувшись. Хальцион дремала на солнце, погруженная в целебные сны. Эвадна стояла на коленях рядом с ней, одетая и собранная, волосы были заплетены в косу и убраны назад. До их с Деймоном отъезда оставались считаные минуты. Мать сидела неподалеку и шила новый хитон для Хальцион. На вилле стояла тишина, и стены, казалось, грустили оттого, что Эвадна вот-вот снова покинет их. – Стоит ли мне разбудить ее? – прошептала Эвадна. Мать взглянула на Хальцион. Нахмурила свои темные брови. – Я не знаю, Эва. Если она проснется… – Голос затих. Но Эвадна знала, о чем думала ее мать. «Если Хальцион проснется, она захочет уйти». Эвадна поцеловала сестру в лоб, поражаясь тому, какой румяной стала ее кожа, как скоро исчезли синяки и затянулись раны. Казалось неправильным покидать Хальцион, не простившись, но Эвадна никогда не любила долгих прощаний. Ей удалось тихо подняться и, развернувшись, выйти из общей залы, прежде чем ее решимость сломается. Федра последовала за ней во двор, где уже ждал Деймон с двумя лошадьми, а Грегор что-то строго тому выговаривал. – Отец, – позвала Эвадна, и Грегор замер на полуслове, чтобы взглянуть на дочь. Его взгляд утратил свою суровость. Он подошел к Эвадне и прижал к себе. – Почему ты должна уходить, Куколка? – прошептал ей в волосы. – Ты ведь только вернулась. Эвадна отклонила голову назад, чтобы встретиться с отцом взглядом. – Помнишь, как мы любим петь, отец? Мы до конца допеваем строфы, иначе песня повисает в воздухе незаконченной. И потому сейчас я должна идти и закончить то, что начала ранее. Должна сдержать свое слово, как ты меня и учил. Грегор обхватил ладонями ее лицо, и она забеспокоилась, что он снова заплачет. Но он лишь улыбнулся ей грустной, болезненной улыбкой и поцеловал дочь в лоб. Грегор отпустил ее, и она обняла свою мать. – Ты вернешься, Эва? – спросила Федра, приглаживая несколько непослушных прядей в косе Эвадны. – Легион лорда Стратона защитит тебя? – Да, мама. Эвадна сопротивлялась желанию взглянуть на Деймона, зная, что это он упомянул легион, дабы утешить родителей. Однако он не упомянул об осаде и неизбежном столкновении у ворот Митры. Дядя Нико и тетя Лидия стояли рядом в ожидании, когда девушка обнимет их на прощание. Майя, со слезами, текущими по ее щекам, и Лисандр с завистью в глазах. Она повернулась к Деймону Он ждал ее верхом на одной из лошадей. Эвадна приблизилась и оседлала вторую. Она последовала за ним через ворота. Девушка оглянулась всего раз, чтобы мельком взглянуть на свою семью. На всех, кроме Хальцион и дяди Озиаса. Но Эвадна запомнила их образ, запечатлела в своей памяти, закрепив восковой печатью. И без страха поскакала на восток, поехала с Деймоном навстречу легиону Стратона. Чтобы завершить начатое Хальцион.