Мы находились в своём святилище из серой плитки, всё ещё прижимаясь друг к другу, замерев, глядя друг другу в глаза, так близко что смешивалось дыхание, чувствуя, как капли бьются о нашу обнажённую кожу. Я не хотел её больше отпускать, никогда. Глава 19. Ник Блэк. Снежное Рождественское утро застало меня врасплох. Внезапный робкий стук в дверь вырвал из долгожданного сна, из-за этого хотелось послать всё к чертям, спрятаться в подушки и продолжить видеть прекрасные сны. Тёплая постель не хотела отпускать из своих объятий. Настойчивый стук повторяется и не дождавшись ответа Джоан открывает дверь просунув в неё свою рыжую голову. – Доброе утро, Ник. К тебе друг приехал, ждёт внизу, – жизнерадостный тон старшей Рид приятно ложится на слух. Она не командует, не настаивает, мягко улыбается и уходит. Джоан так не похожа на мою мать: у неё есть чувства. Я совершенно не выспался, полночи размышляя о том, как обыграть в споре Рид, проснулся с дикой головной болью. Что ж, сегодняшнее утро, кажется, начнётся гораздо раньше, чем я рассчитывал. Пару секунд ушло на то, чтобы окончательно проснуться. Неспешно встав с постели, взял полотенце и скрылся за дверью ванной комнаты. Умылся, надел домашнюю одежду, выпил несколько таблеток и спустился вниз. – Что здесь происходит? – неторопливо интересуюсь я, наблюдая за Эвансом развалившемся на диване в гостиной и Рид, сидящей напротив того и слишком задорно смеющейся на какое-то высказывание Чейза. Маленькая, глупая девчонка, если ты не хочешь оказаться очередной игрушкой в постели у Эванса, то тебе лучше как можно меньше флиртовать с ним. Меня поначалу злит такое её поведение, но я моментально успокаиваю себя: она со мной, не с ним. И злость на Лекси отступает. – Я рассказывал твоей сестре, как на при нашем знакомстве ты проиграл мне в «Бир понг», и тебе пришлось признаться миссис Браун в любви. Она до сих пор когда мы приходим на пары, с такой жалостью смотрит на него, – Рид снова рассмеялась, чем заставила от злости сжать кулаки. Возрастает желание что-то бросить в неё, лишь бы она перестала ему так приветливо улыбаться. Мне безумно не хочется, чтобы Чейз ненароком подумал, что он ей небезразличен. – Она мне не сестра, Эванс. Правда, моя дорогая и глубокоуважаемая, Рид? – процедил я сквозь зубы, бросив холодный взгляд на брюнета. – Конечно, мой милейший, дорогой сердцу друг, Блэк, – на лице Рид такая задорная улыбка, что удержаться от ответной невозможно. А после был завтрак, Джоан и отец которые совершенно не понимали перемену в нашем общении с Лекси и Эванс внимательно слушающий, но предпочитающий помалкивать. Молчащий ровно до того момента, пока мы с ним не вышли за дверь моего дома. – Зачем ты пришёл, Эванс? Ещё и в Рождество? – спрашиваю тихим и напряжённым тоном. – Ты видимо так загулялся в Чикаго, что забыл о своём обещании помочь выбрать для меня сноуборд? – живо откликнулся зеленоглазый подозрительно весёлым голосом. А ведь правда, забыл. Я лениво улыбнулся и окинул взглядом Эванса. – О, я право расстроен, что ты отказался лететь со мной в Дир-Вэлли, – наигранно вздохнул Чейз. – Подумай ещё раз, Блэк. Мы с тобой в окружении гор и множества страстных женщин готовых на всё, чем не рай? – У меня другие планы, – прямой взгляд, резкая интонация. – Чего ты хотел от Рид, Эванс? К чему все эти предложения о помощи? – быстро перевёл тему я. – Разве я не говорил тебе оставить её в покое? – Заделался её защитником? – чересчур бодрым голосом начал Чейз. – Как я и говорил, она должна быть моей. Лекси идеальная, особенная. Я ещё никогда не встречал подобных! Только такой слепой мудак как ты может этого не заметить! – походя на буйнопомешанного маньяка произносит брюнет, сверкая глазами. Что-то внутри, грубое и тяжёлое, завязывается в тугой узел. И это «что-то» начинает играть, и игра эта уже становится невыносимо неизбежной. Вызов принят, Эванс. Я не проигрываю, тебе ли об этом не знать. – И только такому тупому мудаку как ты нужно повторять дважды, – парирую тихим ледяным голосом. – У Рид есть парень, на кой чёрт ей сдался ты? – И что? Сегодня парень есть, завтра его нет. Чейз Эванс не замечал тонкой грани между уверенностью и самоуверенностью. Уверенность – это когда человек трезво оценивает свои возможности и умело их использует. Точно знает, что выполнит, любую задачу. Самоуверенность – это переоценка своих возможность. Бахвальство, тщеславие, заносчивость. Последнее определение идеально подходило моему зеленоглазому спутнику. Эванс – эдакий пиарщик собственной персоны, который на деле оказывается «голым королём». Уверенному же в себе не нужна самореклама, он привлекает своими действиями, поступками. Но Эванс не чувствовал этой грани, продолжая, гнуть свою напускную браваду. – Мне никто не отказывает, тем более какой-то там парень явно не может быть лучше меня и Лекси это скоро поймёт. – Ну не знаю, Эванс, – губы растягиваются в издевательской улыбке. – Он высок, богат, умён и крайне хорош собой. Тебе сложно будет с таким тягаться, – с сарказмом проговорил я, смерив Эванса неприязненным взглядом. – Говоришь так, будто он – это ты, – рассмеялся Чейз всем своим видом показывая, что не верит ни одному моему слову. – Блэк, ты часто его видишь? – уже более обеспокоенно спросил он. – Чаще, чем ты можешь себе представить, – усмехнувшись отвечаю я, думая о том, насколько близок к истине этот юноша. – Помоги хотя бы затащить Лекси в постель, – попросил зеленоглазый чуть осипшим голосом. Сейчас я был готов хорошенько врезать Эвансу только за то, что он вообще думает о Рид в подобном ключе. Сложно было принять что, я кого-то ревную. В последний раз я испытывал это чувство, когда мне исполнилось четыре и мне подарили щенка бигля по кличке Лаки, который вместо того, чтобы играть со мной, бегал повсюду за моим отцом. – Думай, что блядь говоришь, Эванс, – сощурился и бросил на него холодный взгляд, который не просто обещал тому неприятности, он гарантировал Чейзу смерть в адских муках. – Мой тебе дружеский совет – найди себе другую цель, или шлюху на худой конец и оставь Рид в покое. Это последнее предупреждение, я не стану повторять в третий раз, – опасно мягким голосом отчеканил я. Маленькие шестерёнки у него в голове начинают двигаться с двойной скоростью. Наконец я добился желаемого эффекта. Замечаю неуверенность в его взгляде, брюнет смотрит удивлённо, но не решает продолжить разговор и понимая, что от меня ничего не добьется и ловко переводит тему на обсуждение институтских куриц. Я не слушаю, лишь думаю о том, зачем вообще продолжаю с ним общаться. Раньше мы вполне сносно проводили время вместе в клубах или барах, цепляя очередную «не-помню-как-там-её». Если Макс никогда не поддерживал мой разгульный образ жизни, то Чейз всегда был лёгок на подъём. Только вечеринки и сводили нас вместе, а больше общего у нас не было. Я никогда не считал его другом, скорее всего и Эванс был того же мнения обо мне. Теперь же этот зеленоглазый парень раздражал, злил, а иногда и вовсе приводил в настоящую ярость своей фанатичной заинтересованностью Рид. Если раньше всё было игрой, спором ради развлечения, то сейчас, когда я считал Лекси Рид своей, а она совершенно этому не сопротивлялась, даже наоборот – приходила ко мне сама, Эванс стал хоть и крошечной, но помехой. Он как старый сломанный телевизор: включаешь – раздражает, но выкинуть почему-то жалко. С этими мыслями я достал смартфон из кармана куртки, продолжая, игнорировать Чейза и быстро напечатал сообщение: «Встретимся в три тридцать у ёлки. Н.Б». И сразу же следом: «Даже не думай видеться с Эвансом». Глава 20. Ник Блэк. Вы когда-нибудь замечали, как меняются лица людей перед праздниками? Улыбок становится значительно больше. Сегодня Рождество и веселье ощутимо витало в воздухе, многие просто не могли себе позволить хмуриться или грустить. Многие, но не я. Почти в каждой витрине магазина стояла миниатюрная ёлочка, украшенная шарами, гирляндами, свечами или фонариками, фигурки Сант в красных кафтанах и дурацких колпаках. Даже эти долбаные Санты, казалось, улыбались прохожим. Мы с Максом ждали Лекси и Тессу возле разряженной ели, на которой раздражающе мерцала гирлянда. Я выбрал для Рид подарок: кованую серебряную шкатулку с позолоченными узорами на ней. Эта самая шкатулка не значила ничего особенного и не несла в себе какого-то скрытого смысла. Я даже не был уверен нравятся ли моей сводной сестре подобные вещи. Но увидев её в антикварном магазинчике в Чикаго, где я искал подарок отцу, вещица меня заинтересовала своим необычным видом. Решение подарить её Рид пришло только после того, как я открыл крышку и услышал красивую, нежную, немного тягучую мелодию. По стенам магазинчика поплыли густые, низкие, бархатные ноты, отражающие тоску за гранью живого чувства. А после высокие, звонкие, словно десятки волшебных колокольчиков, вызывая чувство беззаботности, ощущение вернувшегося детства, а маленькая пара посеребрённых влюблённых закружилась в танце. Эта мелодия напомнила мне о Рид. О её боли, силе и счастливой улыбке. Мне хотелось вручить ей подарок первым, до того, как утром после Рождества она откроет остальные. Почему? Да чёрт его знает, но моим планам помешала размалёванная блондинка. Размалёванная настолько, что воткни она себе перо в шапку и смени одежду – сошла бы за индейца из племени Ассинибойнов. Как там её звали? Долбаная мелкая сука посмела облить Рид кофе, благо он был не горячим, иначе клянусь блондинка не отделалась бы так просто. Когда я взглянул в глаза Лекси, мне на секунду показалось, что я испугался. Или же я на самом деле почувствовал настоящий испуг, так несвойственный мне. Её глаза карие, распахнутые смотрели прямо на меня. И она дрожала. Всем телом. Да, хладнокровный и равнодушный Ник Блэк испугался. Испугался за Рид. Мои внутренности скрутились узлом от неконтролируемого страха за эту девушку. Я понял, что слишком волновался за неё. Рид же вела себя до безобразия легкомысленно. Оказалось, что я способен на эмоции, переживания. Когда она успокоилась в моих объятиях волна непередаваемого облегчения схлынула, не успев разрастись, оставив после себя дикую ярость. А после я увёз Лекси в лес, к реке. В моё самое любимое место, о котором не рассказывал даже Максу. Я часто приезжал сюда: в холодное время полюбоваться закатом, в тёплое – рассветом. Наблюдать восход солнца мне нравилось больше. Когда над рекой стелется туман, начинают розоветь облака, медленно всплывает заря, отодвигая тёмную ночную завесу. Новый день, как чистый лист, мне нравилось это ощущение. Я приезжал сюда подумать, иногда просто садился в траве у кромки воды, смотрел вдаль, пил чай или кофе и размышлял. А сейчас это место, особенное, перестало принадлежать мне одному. Я стоял здесь с ней, поглаживая Рид по волосам. Стоял, опутав руками тонкую талию, прижав её к своей груди, вдыхая аромат карамельной груши и кофе. Странное сочетание запахов, но мне нравилось. Нравилось, как пахнет моя сводная сестра. Чем больше мы сближались, тем явственней я понимал, что, в конце концов, в один миг, это всё исчезнет. Закончится. Я не мог объяснить, просто знал. Быть рядом с Рид было дьявольски прекрасно, а я давно привык к тому, что чему-либо доброму и светлому совершенно нет места в моей жизни. Именно поэтому я эгоистично наслаждался каждой минутой. Прибыв домой к праздничному ужину, я заметил, что с Рид что-то не так. Нет, дело было не в том, что я специально спровоцировал Лекси и она проиграла спор, кажется сестрица даже не расстроилась таким исходом событий. Она была задумчивой и отрешённой, особо не притронулась к еде, что было совершенно не похоже на Лекси Рид с её зверским аппетитом. Со странным и неприсущим ей равнодушием отреагировала на новость о предстоящей поездке. Казалось, что настоящая Рид осталась в том заснеженном лесу, а на ужине присутствовала лишь её жалкая тень. Только поднявшись на наш этаж я понял в чём дело, когда заметил, как она еле передвигает ноги и почти засыпает на ходу. Рид заболела. Грёбаная дура, как можно было изваляться в снегу и потом как ни в чём не бывало провести несколько часов на морозе? О чём она вообще думала? Уровень ответственности Лекси Рид равнялся нулю. Нет, эту девчонку нельзя оставлять одну ни на секунду. Она постоянно ищет себе неприятности, чуть ли не каждый день наживая новых врагов. Совершенно не думает о своём здоровье и последствиях. Я ощутил ещё большую необходимость находиться рядом с ней постоянно. Оберегать, защищать, спасать от её же глупости. Быть рядом всегда, даже когда она спит. От этой мысли на душе стало теплее. Интересно, как Рид выглядела бы в моей постели? Впервые в жизни мне захотелось чтобы девушка осталась спать в моей кровати, никому доселе я этого не позволял. Я не удосуживался зачастую даже запоминать имена других женщин. Без обязательств. Без чувств. Просто секс. Но Рид, она была особенной. Нет, не особенной для всех, не такой, как зачастую описывают женщин влюблённые в них поэты, для многих она наверняка была просто Лекси Рид. Но для меня она была самой необыкновенной и удивительной, единственной на всём земном шаре. Поэтому ни минуты не колеблясь я подхватил её на руки и отнёс в свою спальню. Уложил в кровать и накрыл тёплым одеялом. Спустился на кухню заварив жаропонижающее, заглянул в спальню Рид найдя там самую не соблазнительную на мой взгляд пижаму отнёс ей. Но даже в таком наряде Лекси смотрелась крайне привлекательно и даже мило. Рид заснула почти сразу же как я начал читать, я же ещё долго любовался спящей девушкой. Равно как и сейчас, когда проснулся первым. Улыбнулся самому себе и легонько погладил кончиками пальцев её ладонь. Эти восхитительно пахнущие волосы, шоколадные глаза, полные губы. Всё побуждало к поцелую, объятиям, чему угодно, только бы оказаться снова в паре миллиметров от неё. Взглянул на часы и увидел, что мы проспали почти до одиннадцати. Стоило встать и спуститься вниз, пока Джоан не решилась пойти нас будить. К удивлению, никого из старших представителей нашего семейства дома не обнаружилось. Только записка от отца возле кофеварки о том, что они уехали в гости к давним друзьям старшей Рид. Я окинул взглядом кухню: как обычно всё на своих местах, чисто и аккуратно, между кофеваркой и чайником большая банка свежеиспечённых печений с шоколадной крошкой. Заглянул в холодильник удивившись что Джоан кажется впервые ничего не оставила на завтрак. Что ж, я и сам неплохо умел готовить, но, живя со старшей Рид как-то отвык от подобного. На счастье в холодильнике имелись и свежие грибы, и сливки, и даже замороженный куриный бульон, почти все ингредиенты для того, чтобы приготовить мой любимый крем суп. Интересно, Лекси любит супы? В любом случае мне сейчас было глубоко плевать на её предпочтения, она болеет, а суп гораздо полезнее её любимых полуфабрикатов. Я достал шампиньоны и принялся их нарезать. – Ник? Я подумала ты опять сбежал, а ты здесь, – удивлённый голос Рид разрезал тишину. Я обернулся и посмотрел на девушку. Она спустилась вниз всё в той же пижаме и сейчас стояла, переминаясь с ноги на ногу нервно приглаживая растрёпанные после сна волосы и кусая губу. Опасно сексуально кусая свою чёртову губу. Неужели первое о чём она подумала, проснувшись – это то, что я опять куда-то уехал? Рид тепло улыбнулась и заметно расслабилась. Должно быть, на моём лице отразилось недоумение, которое я ощущал в эту самую минуту всем своим существом, потому что, внимательно вглядевшись в моё лицо улыбка её дрогнула, и она склонила голову набок. – Всё путём? – тихо спросила Рид подходя ко мне почти вплотную и заглядывая через плечо. – О, ты готовишь, серьёзно? Почти целую минуту я не мог вымолвить и слова, чувствуя себя маленьким мальчишкой, увидевшим объект своих детских симпатий. Она прекрасна. От смущения её щёчки порозовели, а шоколадного цвета глаза замерцали. Её улыбка, которая была, наверное, одной из самых искренних и радостных из всех, что я когда-либо видел. Иногда возникало ощущение, что каждый новый день я будто бы вижу Лекси впервые, такие чувства я испытывал. Радость, влечение, счастье оттого, что она просто рядом. И когда я успел так помешаться на ней? Казалось, если брюнетка исчезнет я не смогу больше спокойно дышать. – Ты пялишься. У меня что-то на лице? – с нервным смешком спросила Рид, одной рукой потерев щёку, а вторую протянув к моему лицу и нежно проведя ладонью по скуле. – Так что ты готовишь? – Грибной суп, – просто ответил я. – Фу, – скривилась Лекси. – Терпеть не могу супы. – Я тебя и не спрашивал, – отрезал я. – Нравится тебе или нет, но есть его ты будешь. – Это твоё желание, которое я тебе задолжала? – хитро прищурилась сводная сестра. – Нет, Рид, – усмехнувшись произнёс я. – Но, если не будешь слушаться меня можешь забыть о поездке в Аспен. Больной ты туда не отправишься. – Ты же не отстанешь, да? – я молча кивнул. Ладно, Блэк, твоя взяла, – состроив самое прискорбное выражение лица, на которое была способна, проворчала Лекси. – Только предупреждаю, готовить будешь сам. – Естественно, – с долей сарказма согласился с ней я. – Ведь твои знания о готовке заканчиваются на разогреве пиццы в микроволновке, не так ли?