И это воспоминание греет мою душу. Каждый день, каждая минута и секунда, проведенная вместе с ним согревает, рассеивает тьму в моей душе, залечивает рану, что нанесли его слова. Одна картинка сменяет другую всё больше придавая мне уверенности, что я не ошиблась. Нет, у него явно есть какая-то причина мне врать, иначе он не вёл бы себя так как в Новогоднюю ночь. Я прикрыла глаза откинувшись на спинку стула, когда последнее воспоминание полностью поглотило мой разум: «Три, два, один. И я резко разворачиваюсь к Нику, примкнув к его губам, краем уха слыша звуки от взрыва фейерверков, а позже оторвавшись вижу в его глазах, как огни праздничного салюта раскрасили ночное звёздное небо. В его глазах целый мир и я завороженно всматриваюсь в них сбивчиво шепча: – Я люблю тебя, Ник. – Твои чувства взаимны, Лекси Рид, – тихо отвечает он, притягивая меня к себе для нового поцелуя». Его глаза никогда не врут, и в ту ночь они не лгали. – Лекси? – сдержанно зовёт меня Тесса, которую видимо уже изрядно пугало моё затянувшееся молчание. Я поднимаю взгляд на подругу и только сейчас замечаю, что нам принесли яблочный глинтвейн. – Ты в порядке? Если честно твоё переменчивое настроение последние два дня пугает меня. Я оглядываюсь вокруг наконец замечая, что сегодня облачно. Пики гор, то появляются, то исчезают, за массой дымчатых облаков. Кажется, сейчас затянет всё плато, и ты окажешься внутри этой толщи. – Нет, не в порядке, – после недолгой паузы честно ответила я, возвращаясь глазами к блондинке. – Но буду. Как только вернусь домой и поговорю с Ником, – решительно чеканю, поднося к губам бокал и делая глоток вкуснейшего напитка. – Ты же шутишь, верно? – опешила Тесса явно не ожидая подобного ответа. – После того как этот идиот поступил с тобой, собираешься с ним разговаривать как ни в чём не бывало?! Ты должна проклинать его на чём свет стоит, но вместо этого планируешь вести с ним беседы? – осуждающе воскликнула Абрамсон и нахмурила светлые брови. – Замолчи, Тесса, – мой голос тихий, но резкий, будто чужой. Жестом руки я останавливаю новый поток слов готовых сорваться с её губ. – Я не намерена это выслушивать. Ты не вправе меня осуждать. – Ты просто дурочка, Лекси! Даже ведешь себя как он! – разочарованно выдала Абрамсон на повышенных тонах. – Я ведь предупреждала тебя, что он разобьёт твоё сердце, говорила, но ты отказывалась меня слушать, – на одном дыхании выпалила зеленоглазая блондинка. – Я ведь помочь хочу, мне больно смотреть на твои страдания. – И я благодарна тебе за желание помочь, Тесса, – я говорила спокойно, но голос всё равно дрогнул. – Но у меня к тебе одна просьба: не нужно давать мне советов, если я их не просила. Наверняка это звучало грубо, возможно я даже обидела Абрамсон, но это моя жизнь, только моя. И я не потерплю осуждения собственных поступков, ведь только мне решать, как действовать в подобной ситуации. Буквально полгода назад я бы поступила так же как подруга: возненавидела бы того, кто причинил ей боль, не стала разбираться в ситуации, не удосужилась бы выяснять подробности и мотивы. Но теперь я понимала, что нельзя судить о чужой жизни, а тем более чужих отношениях, не зная досконально деталей. Поэтому так же спокойно я продолжила разговор слегка наклонив голову набок и сложив руки на груди: – Мы обязательно поговорим на эту тему, когда я выясню все мотивы Блэка и возможно, я дам тебе причину его ненавидеть. А сейчас, если ты уважаешь меня, мы завершим этот диалог. – Я совсем перестала тебя понимать, Лекси. Ты стала другой, – с неожиданной грустью заметила подруга. – И пока я не понимаю хорошо это или плохо. – Людям свойственно меняться, Тесса, ты должна это понимать, – упрямо заявила я. – Вопрос в том принимаешь ли ты меня любой, или нет, – ответила я, пожимая плечами. Абрамсон не ответила, но тотчас попыталась перевести тему на нейтральную. Мне было отчасти приятно, что подруга переживает и пытается позаботиться обо мне, но я тоже зачастую перестала понимать эту девушку. Мы обе сильно изменились за последние месяцы, обе стали немного взрослее и начали смотреть на жизнь по-другому. Так же как мне было сложно принять изменения в Тессе, ей наверняка сложно принять мои, но я верю в нашу дружбу. Верю, что мы рука об руку пройдем эти испытания так же, как шли сквозь года раньше. Поэтому я отбрасываю вуаль негатива, которую оставили её высказывания и проникаюсь беззаботной атмосферой последнего вечера в горах. А после нас ждёт долгий перелёт в Монтану, снова с пересадкой в Денвере. Несколько стаканчиков капучино и расслабляющая музыка в наушниках. Родная Миссула встречала нас плюсовой температурой и непроглядным туманом, а ставший дорогим сердцу дом – пугающей, безжизненной пустотой. Потому что Блэка в этом доме не было. Глава 34. Лекси Рид. В голове пролетали миллионы тягостных мыслей: он у Макса? У Чейза? Снова связался с Мелани? Купил квартиру и съехал? Перебрался жить в новый город? Улетел на другой континент? Я вздохнула, дотронувшись кончиками холодных пальцев до висков, потирая их круговыми движениями. Голова была тяжёлой, но не болела. Выдохнула и постаралась успокоиться – не время сейчас нервничать и мучить себя догадками. Мать отправилась в ванную, а старший Блэк, судя по звукам разбирал вещи в постирочной. Он-то мне и нужен. – Дейв? – негромко позвала я отчима останавливаясь в проходе в небольшую комнатку и опираясь на дверной косяк. Мужчина задвинул одну из корзин для белья в серый ящичек и обернулся. – А где Ник? Я… – запнулась, пытаясь придумать правдоподобную причину моего интереса. – Он забыл свою книгу, когда уезжал, хотела отдать, – ляпнула я первое, что пришло в голову. – Думаю, если ты положишь книгу в его спальне на полку, мой сын не обидится, – уклончиво ответил Блэк-старший, изучающе вглядываясь в мои глаза. – Ник уехал по работе, вернётся послезавтра, – скорее всего заметив моё стеснение пояснил мужчина. – Эм… Спасибо, – ещё больше растерявшись поблагодарила я. Развернулась, собираясь уйти, но задержалась всего на секунду вновь обернувшись: – Я могу поговорить с тобой о делах фирмы завтра? – Конечно, Лекси. Заходи, как соберёшься с мыслями, – тепло улыбнулся мне отчим и вернулся к своему занятию. Я же направилась в свою спальню, приняла душ и улеглась в постель. Школьные каникулы закончились сегодня, но Джоан на всякий случай отпросила меня ещё на два дня с условием того, что я отработаю положенные часы в другие дни. Мать конечно же переживала за возможные задержки рейсов из-за погоды, но раз мне были даны два лишних дня отдыха стоило провести их с умом и решить все накопившиеся дела. Перед тем как окончательно уснуть взяла в руки смартфон и написала сообщение Тессе: «Пожалуйста, разузнай в школе что происходит с Сарой Дойл. Сладких снов!» *** Утро выдалось пасмурным, туманным и серым. Я даже начала скучать по солнечному и снежному Аспену, ведь в Миссуле зима была переменчива и зачастую после непродолжительных снегопадов наступала оттепель, принося с собой облачность и туманы. С первого этажа доносились приглушённые голоса Джоан и Дейва, и звон столовых приборов. Всё же я истосковалась по готовке Рид-старшей. Как ни странно, настроение было прекрасное, будто прибывание дома давало мне новые силы, энергию. Оставалось дождаться Ника и поговорить, а до этого момента я запретила себе жалеть свою персону и страдать. Если всё закончится плохо… Нет. Я не должна об этом думать. – Александрина, дочка, – окликнула меня рыжеволосая женщина, как только я уселась за стол и отрезала кусочек вафли укладывая на неё клубнику и немножко сливок. – На завтрашнем празднике у нас будут гости, так что будь готова, пожалуйста, – радостно проворковала Джоан подставляя щёку для лёгкого поцелуя от Дейва, который позавтракав встал из-за стола и засобирался по делам. – Много будет гостей на дне рождения? – Нет, несколько друзей Дейва с семьями. Буду рада если позовёшь Нейта и Тессу, – нарочито спокойным голосом ответила мать. – Я подумаю, – безучастно ответила я, протягивая руку за кофейником. – У вас с Нейтом не складывается, не так ли? – удивительно спокойно поинтересовалась старшая Рид. Я несмело кивнула, ожидая чего угодно, но только не такого участливого тона и заботливого взгляда. Мать аккуратно взяла меня за руку и произнесла: – Я всегда наделась что вы сойдетесь, станете парой, ведь вы выросли вместе и Нейт так тебе подходит. Но я познала любовь дважды в жизни, и скажу тебе одно – если это она ты понимаешь сразу, – рыжеволосая женщина улыбнулась, окунаясь воспоминания, опустила взгляд, заправила локон за ухо и вновь взглянула на меня. – В твоём сердце есть кто-то другой, дочка? Я замерла от подобного вопроса. Никогда ещё мать не интересовалась моей личной жизнью, ни разу у нас не было схожего разговора по душам. Я правда не знала, чего мне ожидать дальше и стоит ли рассказывать о своих бедах, ведь я настолько привыкла не доверять ей, что раскрыться стоило бы огромных усилий. Нет, пока я не поговорю с Блэком рассказывать о нас матери будет крайне глупо и нелогично. – Возможно, – неоднозначно махнула рукой. – Я ещё не успела разобраться в себе, – соврала, стыдливо отворачиваясь. Поднялась из-за стола намереваясь отнести тарелку к мойке. – Ты куда-то уходишь, Александрина? – поинтересовалась Рид-старшая повседневным тоном. – Ты забыла, что я стала волонтёром в приюте для животных? – удивлённо спросила я, чуть поворачивая голову назад. – И мам, сегодня я привезу собак. Ты же не передумала? – Я думала ты дождешься Ника. – Не вижу в этом смысла, это же мои собаки, моя ответственность, – поспешно отозвалась я. Джоан посмотрела одобрительно, будто бы даже гордилась мной, кивнула на прощание и раскрыла очередной журнал по садоводству вчитываясь и делая пометки оранжевым маркером. Несмотря на то, что мороза на улице не было, некогда белоснежные сугробы осели потемнев, с крыш домов звенела капель, а на дорожках появились лужицы, отражающие пасмурное, свинцово-серое небо. Пронизывающий январский ветер заставлял кутаться в чёрный пуховик всё сильнее. Впервые мне предстояло сесть за руль спортивной отцовской машины, и это немного волновало. Не то, чтобы я плохо водила, но управлять таким мощным автомобилем было в новинку. Ник ведь обещал, что поможет мне, неужели он сказал это только лишь для того, чтобы приструнить Эванса? Снова стало обидно и кольнуло где-то в районе груди, точно тысячи маленьких иголочек вонзились в сердце обрекая его на вечную боль. Смогу ли я забыть, если окажусь не нужна ему? Смогу ли вновь впустить кого-то в своё сердце? Ответа не было, да и я не старалась его найти. Села в автомобиль и завела двигатель, плавно нажала на педаль газа, но даже от такого лёгкого прикосновения автомобиль резко дёрнулся вперёд. К этому нужно будет привыкнуть. Захотелось вдавить педаль в пол и нестись куда глаза глядят. Чёртово меланхоличное настроение. Обуздав в себе это безрассудное желание я ещё плавнее нажала педаль газа и медленно тронулась по дороге, а потом всё быстрее и быстрее, привыкая к новой машине и начиная чувствовать эйфорию и свободу. Я весело рассмеялась, включая любимую мелодию и начиная подпевать. Мне нравилось водить, до невозможности прекрасное ощущение счастья: петляющая дорога, лес или город вокруг, впечатление, что ты способна на всё, но главное не перебарщивать и быть внимательной. С такими мыслями я и добралась до уже знакомого приюта. Отворила калитку и прошла напрямик ко входу в здание. Оливер Бейли находился в своём кабинете сидя в кресле и ругаясь с кем-то по телефону. Завидев меня, пожилой мужчина приветственно махнул рукой приглашая присесть. Я вслушивалась в гневные фразы мистера Бейли пытаясь понять ситуацию. «Щенки, оставленные на смерть, не могут поймать маму, человеческая жестокость». Какая же тяжёлая у него работа, ежесекундно переживать за судьбу этих безмолвных и беспомощных созданий, у которых единственная надежда – это уповать на доброту и благосклонность человека. Смогу ли я так же самоотверженно относиться к этому делу? – Лекси, добрый день, – поприветствовал меня Оливер, улыбаясь одними лишь глазами. Я поздоровалась в ответ, и мужчина тотчас нахмурился, приняв грозный вид. – Я думал, что помогаю с характеристикой за вашу работу в приюте, но вы кажется решили её купить? Сто одиннадцать тысяч долларов Лекси, я не приму этот чек. Прошу забрать его сейчас же, – он продолжал смотреть сердито и обиженно. – Но, мистер Бейли, – я моргнула, чуть тряхнув головой, и, прочистив горло, медленно проговорила, растерянно взглянув в его добрые глаза: – Оливер, я не хотела вас обидеть. Это пожертвование сделано от имени моего покойного отца. Таково было моё решение и его не изменить. Это оскорбит его память, – уже спокойно продолжила я, складывая руки на столе. – Я же пришла к вам, чтобы начать работу, как и обещала. – Как бы ни было я не могу принять такую сумму, – смягчившимся тоном произнёс Оливер, но взгляд его оставался непоколебимо твёрдым. – Эти деньги для приюта, постройте новое здание, утеплите уличные вольеры, купите тренажёры для реабилитации. Вам лучше знать, чего не хватает для животных. На несколько секунд замерла в нерешительности ожидая реакции Оливера, который теперь сидел с совершенно серьёзным видом, но молчал. Поэтому я добавила: – Я же никуда не уйду и готова к любой работе, как и обещала. Пожилой мужчина тяжело вздохнул, но видимо поняв, что я не отступлюсь от своего решения мягко ответил: