— Ты иногда произносишь его во сне. — Индеец невозмутимо пожал плечами. Затем поколебался и, сгорая от любопытства, спросил: — Ну как, удалось? — Да. — Уильям сглотнул и повторил чуть тверже: — Да. Он здесь. В доме номер двенадцать по Оглторп-стрит. Идем. * * * Обшитый белой вагонкой дом с голубой дверью выглядел скромно, но изящно; в конце улицы, состоящей из таких же опрятных домов, располагалась маленькая церквушка из красного песчаника. Недавний ливень сшиб с огромного дерева в палисаднике последние листья, и теперь они лежали на вымощенной кирпичом дорожке, сбившись в мокрые желтые кучи. У самых ворот Синнамон сделал глубокий вдох и, пока они шли ко входу, беспрестанно озирался, украдкой подмечая каждую деталь. Уильям решительно забарабанил в дверь кулаком, оставив без внимания медный дверной молоток в виде собачьей головы. Последовала тишина, а затем в глубине дома раздался плач младенца. Молодые люди изумленно уставились друг на друга. — Должно быть, ребенок кухарки его светлости, — предположил Уилли с показным равнодушием. — Или горничной. В любом случае эта женщина сейчас… Тут дверь распахнулась и на пороге возник хмурый лорд Джон, без парика и по-домашнему одетый. К груди он прижимал заходящегося в крике младенца. — Вот черти, разбудили малютку, — сердито буркнул хозяин. — А, это ты, Уилли… Привет. Проходите в дом, нечего стоять на сквозняке. У этого дьяволенка режутся зубы — если он еще и простуду подхватит, от него совсем не будет житья. С другом познакомишь? К вашим услугам, сэр, — добавил он и, прикрыв ротик орущего малыша, приветливо кивнул Синнамону, исполняя долг гостеприимства. — Джон Синнамон, — хором отозвались оба юноши и сконфуженно замолчали. Уильям первым поборол смущение. — Твой? — вежливо поинтересовался он, кивком указав на ребенка, который резко замолчал, вцепившись беззубым ротиком в кулак лорда Джона. — Ну и шуточки у тебя, Уильям, — ответил отец и шагнул назад, давая им пройти. — Позволь представить твоего двоюродного племянника, Тревора Уоттисуэйда Грея. Рад знакомству, мистер Синнамон. Пиво будете? Или предложить вам чего-нибудь покрепче? — Я… — Синнамон в панике посмотрел на Уильяма, ожидая подсказки. — Боюсь, нам понадобится что-то покрепче, сэр. Если можно. — Уильям подошел ближе и опасливо принял малыша из обслюнявленных рук отца. Вздохнув с облегчением, лорд Джон вытер ладонь о штаны и протянул ее Синнамону. — К вашим услугам, с… — Он неожиданно замолчал, только сейчас по-настоящему взглянув на гостя. — Синнамон… — медленно повторил лорд Грей, не сводя глаз с широкого лица индейца. — Вы сказали, Джон Синнамон? — Так точно, сэр, — хрипло ответил Синнамон и вдруг с ужасным грохотом бухнулся на колени, отчего в буфете зазвенели чашки, а малыш Тревор завопил так, будто его заживо грызли барсуки. — О господи… — пробормотал лорд Джон, переводя взгляд с Тревора на Синнамона и обратно. — Давай-ка его сюда. — Он забрал у Уильяма ребенка и начал трясти привычным манером. — Мистер Синнамон! Прошу вас, встаньте. Ни к чему… — Во имя всего святого, дядя Джон! Что вы делаете с бедным малюткой? — произнес сердитый женский голос, и в комнату вошла невысокая светловолосая девушка в просторном баньяне[95] поверх расшнурованной сорочки, открывавшей взору пышную молочно-белую грудь. — Я?! — возмутился лорд Джон. — Да я этого бесенка и пальцем не тронул! Можете забрать его, мадам. Она взяла малыша Тревора, который тут же со звериным урчанием ткнулся лицом ей в грудь. Заметив Уильяма, молодая женщина сердито на него уставилась. — А вы еще кто такой? Он растерянно моргнул и представился: — Меня зовут Уильям Рэнсом, мадам. Ваш покорный слуга. — Амаранта, это твой кузен Уилли. — Лорд Джон направился к ним, мимоходом потрепав Синнамона по голове. — Уильям, позволь представить тебе виконтессу Грей… вдову твоего кузена Бенджамина. Уловив едва различимую паузу в последней фразе, Уильям пристально взглянул на отца. Однако лицо лорда Джона выражало лишь спокойное дружелюбие. На сына он даже не смотрел. Выходит… тело Бена нашли. Или нет — однако не стали разубеждать жену в его гибели. — Мои соболезнования, леди Грей, — сказал он с легким поклоном. — Спасибо, — поблагодарила она. — Ай!.. Тревор, маленький звереныш! Вцепился, словно Myotis! Она обезвредила Тревора, торопливо накрыв его полой баньяна и одновременно украдкой приспустив лиф сорочки: ребенок жадно присосался к материнской груди, издавая неприлично громкое причмокивание. — Эээ… Myotis?[96] — озадаченно переспросил Уильям. Похоже на греческий, однако слово было ему незнакомо. — Летучая мышь, — ответила девушка, поудобнее перехватывая сына. — У них очень острые зубы. Прошу меня извинить, милорд. — С этими словами она удалилась, шлепая босыми пятками. — Кхм… — Синнамон решил напомнить о своем присутствии. Улучив момент, когда все отвлеклись на ребенка, бедняга тихонько поднялся с колен. — Милорд… Надеюсь, вы простите меня за столь внезапное вторжение. Я не знал, где вас искать, но мой друг, — он кивнул на Уильяма, — помог раздобыть ваш адрес. Мы, наверное, не вовремя? Пожалуй, я приду в другой раз… — Индеец неуверенно повернулся к двери. — Нет-нет! — Избавленный от присутствия Амаранты и Тревора, лорд Джон вновь обрел привычное самообладание. — Пожалуйста, садитесь. Я сейчас пошлю за… Хотя, боюсь, послать-то мне и некого. Камердинер вступил в армию, а кухарка пьяна. Схожу сам. Лорд Грей уже повернулся, чтобы отправиться на кухню, но Уильям схватил его за рукав. — Нам ничего не нужно, — мягко сказал он. Недавний хаос странным образом унял душевную сумятицу. Уилли положил руку на отцовское плечо, чувствуя крепость и тепло его тела. Сможет ли он когда-либо вновь называть лорда Джона папой?.. Затем решительно развернул отца к Синнамону. Индеец побледнел — насколько это вообще возможно для смуглолицего человека — и выглядел так, будто его вот-вот стошнит. — Я пришел, чтобы поблагодарить вас, — выдавил он и плотно сжал губы, словно боялся сказать лишнее. Лорд Грей оглядел здоровяка с головы до ног и тепло улыбнулся. У Уильяма заныло сердце. — Не стоит… — Отец осекся и, прочистив горло, уверенно повторил: — Не стоит. Я очень рад снова с вами встретиться, мистер Синнамон. Спасибо, что нашли меня. К горлу подкатил ком, и Уильям отвернулся к окну, внезапно почувствовав себя лишним. — Маноке рассказал мне, — хрипло продолжил индеец, — что это были вы. — Маноке?.. Ах да, теперь припоминаю — он тоже был в Квебеке, когда я привез вас в миссию после смерти вашей матери. Так значит, вы с ним недавно виделись? — В отцовском голосе слышалось удивление. — Где? — На «Горе Джосайи», — ответил Уильям, обернувшись. — Я… эээ… приехал туда и встретил мистера Синнамона, который гостил у Маноке. Он — то есть Маноке — передает тебе привет и надеется, ты как-нибудь приедешь порыбачить. Лорд Джон перевел взгляд на Синнамона. Индеец все еще нервничал, но уже совладал с паникой. — Очень любезно с вашей стороны принять меня, сэр, — сказал он, неловко кивнув. — Я хотел… То есть я не хочу навязываться или причинять вам неудобства. — Вот как?.. — озадаченно пробормотал лорд Джон. — Я не рассчитываю, что вы меня признаете, — смело продолжал Синнамон. — Вовсе нет. И ничего не прошу. Просто мне… нужно было вас увидеть. — Он осекся и торопливо отвел взгляд. На ресницах его дрожали слезы. — Признаю?.. — Лорд Грей непонимающе уставился на парня, и терпение Уильяма лопнуло. — Своим сыном! Соглашайся — он куда лучше подходит на эту роль, чем твой нынешний наследник. Выпалив эту тираду, он решительно направился к двери, с силой распахнул ее и вышел, оставив приоткрытой. * * * Дойдя до ворот, Уильям остановился. Ему хотелось уехать, исчезнуть и оставить лорда Джона разбираться с новообретенным сыном. Меньше знаешь — крепче спишь. Но он почему-то медлил, не решаясь открыть задвижку. Нельзя вот так бросить Синнамона, не зная, чем кончится их с лордом Джоном беседа. Вдруг что-то пойдет не так?.. Уилли на миг представил, как отвергнутый Синнамон, шатаясь от горя, выходит из дома и в отчаянии бредет куда глаза глядят. — Не будь идиотом, — пробормотал он себе под нос. — Ты же знаешь, что папа никогда… — Слово «папа» болезненной занозой застряло в горле, и Уильям судорожно сглотнул. Однако все же повернул обратно, решив подождать с четверть часа. Если все пойдет наперекосяк, он скоро об этом узнает. Оставаться в крошечном палисаднике — и тем более торчать под окнами — было нельзя. Уильям обогнул двор и направился к задней части дома. Его взору предстал внушительных размеров сад с овощными грядками, вскопанными к следующему посевному сезону; на одной из них до сих пор красовалось несколько кочанов капусты. В дальнем углу находился небольшой продуктовый сарай, к которому примыкала увитая виноградом беседка. Внутри на единственной скамье сидела Амаранта, уложив Тревора себе на плечо и деловито похлопывая его по спинке. — А, это опять вы, — сказала она, заметив Уильяма. — Где же ваш друг? — В доме, — ответил он. — Беседует с лордом Джоном. Я думал подождать здесь, но не хочу вас беспокоить. — Уилли повернулся, чтобы уйти, однако девушка жестом остановила его, на мгновение прервав похлопывания. — Садитесь, — предложила Амаранта, с любопытством разглядывая гостя. — Так вы и есть тот самый Уильям? Или следует называть вас «граф Элсмир»? — Да, это я — собственной персоной. И — нет, не стоит. — Уилли осторожно присел на скамью. — Как малыш? — Опять объелся. — Девушка скорчила забавную гримаску. — Того и гляди… Ну вот, так и знала! Тревор громко отрыгнул, и водянистое молоко струйкой потекло по материнскому плечу. Очевидно, подобные извержения были в порядке вещей; Уильям заметил, что девушка предусмотрительно накинула поверх баньяна тканевую салфетку, размер которой явно не соответствовал объему исторгнутой Тревором жидкости. — Подайте мне, пожалуйста, вон ту пеленку. — Ловко переместив ребенка на другое плечо, Амаранта кивнула на сложенную у ног ткань. Уильям с опаской поднял с земли пеленку — к счастью, та оказалась чистой — и передал девушке. — Разве у него нет няньки?