Глава десятая Уже стемнело, когда мы устранили последствия нашей с Ирмой драки. Домой я возвращалась позже, чем обычно заканчивалась рабочая смена. Все это время не покидала одна мысль: завтра среда. Думая об этом, я оттирала порошок с паласа, протирала мебель, приводила в порядок свой костюм… Настя жаловалась на нового бойфренда, но я либо не отвечала ей, либо ляпала что-то невпопад. Но подруге не нужны мои советы, ей просто хотелось выговориться. Потом она поняла, что каши со мной сегодня не сваришь, и мы, приведя гримерку в порядок, распрощались. К вечеру мороз набирал силу. Еще и троллейбуса, как назло, долго не было. В конце концов до дома я добрела только в начале десятого. Лампочка на нашем этаже снова не горела, и я вспомнила, как мы с Егором здесь прощались. Тогда меня переполняло чувство радости. На площадке витал запах жареной курицы. Похоже, мама восприняла всерьез мое предложение устроить репетицию Нового года. Даже с горячим заморочилась. Я так замерзла на улице, что мне не терпелось скорее попасть домой: там тепло и вкусная еда. Однако дверь мне открыли не сразу. Лишь после третьего звонка на пороге появился дедушка. Из комнаты доносились голоса. Я удивилась: – У нас гости? – А то как же! – весело откликнулся дед. – Роман Викторович пришел. Мать тебя еще утром предупреждала. Голова ты молодая, садовая. В одно ухо залетает, в другое вылетает. Я ничего не понимала. Мама пару часов назад жаловалась на то, что Роман не хочет торопить события. Неужели дед не в курсе? А этот таинственный ухажер вдруг решил сжалиться над мамой и все-таки снизойти до нас, простых смертных? Я почувствовала раздражение, но тут же себя одернула. Сегодня я уже дала волю эмоциям, и вот к чему это привело. Да я даже не знакома с человеком, не видела его ни разу, но зато успела обидеться! Я поспешно сняла верхнюю одежду и прошла в комнату. Мне не терпелось увидеть мужчину, похитившего спокойный сон и аппетит у моей мамы. Роман сидел за праздничным столом: кашемировая водолазка, дорогие часы, неизменная серьга в ухе, а еще красивые ровные зубы. Роману бы рекламировать зубную пасту… или, на худой конец, поделиться контактом стоматолога. Эх, красивый мужчина! Я даже немного оробела. Вся моя решительность, с которой я собиралась ворваться в комнату, куда-то испарились. – Привет, Томила! – улыбнулся Роман. – Здравствуйте! – отозвалась я. Мама заметно напряглась, пытаясь разглядеть нашу реакцию. Дед же, прошедший в комнату вслед за мной, сиял от счастья. Вот кто больше всего желал устроить мамину личную жизнь. Мама представила меня Роману. Я отметила его смущенную улыбку. Может, действительно застеснялся и поэтому не захотел с нами знакомиться? – А чего в тишине сидим? – спросила я, чтобы немного разрядить обстановку. Заметила, что они уже поели. – Дед, может, музыку мою включим? Оторвемся? – У меня от твоей музыки только тромб оторваться может, – проворчал дед. Роман расхохотался. Эффект был достигнут: напряжение снято. Мама заметно расслабилась и заулыбалась. – Тома! – воскликнула она. – Ты ведь с работы. А я тебя и не покормила. Садись скорее за стол. Я покорно уселась, а мама выскочила из комнаты. – Тома, вы уже работаете? – удивился Роман. – Лена говорила, что вы учитесь в одиннадцатом классе. – Да, я подрабатываю после уроков, – нехотя отозвалась я. Не всегда хочется первому встречному рассказывать, что ты трудишься Медведем. Чтобы Роман вдруг не подумал, что мама эксплуатирует детский труд, я поспешно добавила: – Это моя инициатива. Подруга попросила помочь перед Новым годом. – И кем же вы трудитесь, если не секрет? – улыбнулся Роман. – Я работаю с детьми, – ограничилась я таким ответом. Не думаю, что Роман на самом деле заинтересовался моим «бизнесом». Наверняка спросил из вежливости. – А я так и не могу понять, где она работает, – махнул рукой дед. – Сколько ни спрашиваю, наводит тень на плетень. Я поднялась из-за стола и извинилась. – Пойду узнаю, может, маме нужна помощь. На кухне мама поспешно разрезала пирог с картошкой и курицей. Я подошла ближе и взяла из ее рук нож. Мама слишком суетлива и взволнованна. Она растерянно посмотрела на меня, и по взгляду я поняла, что в мыслях мама продолжает сидеть за столом рядом с Романом. – Ты ведь сказала, что он не сможет прийти, – шепотом сказала я, оглянувшись на дверь. – Это правда, он не мог… – Что же изменилось? – с подозрением спросила я. – У Романа свой бизнес, он занятой человек, понимаешь? А я организовала все, с ним не посоветовавшись, подумала, что пришло время, – мама так тараторила, будто оправдывалась передо мной. – Глупо поступила, наверное, да? – Ничего не глупо, – успокоила я ее, взяв за руку. – Для него неважно, для тебя – еще как! Так почему он поменял свое решение? – Понял, что я сильно расстроилась. Боже, какая я дура! – Мама грустно улыбнулась. – Изменил свои планы, и вот… он здесь. Мама указала рукой на подоконник, где стояла ваза с огромным букетом роз. Как же я сразу ее не заметила? На кухне витал сладковатый запах цветов. – Очень мило с его стороны, – вынуждена была признать я. Так и не могла понять, как отнестись к произошедшему. Видимо, я просто так беспокоилась о маме, что мне все казалось подозрительным. Хотелось, чтобы она была счастлива и никто никогда ее не обижал. Хотя во мне рождалось и другое чувство, которое я испытала, когда поняла, что мама с новым мужчиной направляются в наше кафе. Это похоже на ревность. Мне стыдно за это, но ничего с собой поделать не могу. Я уже большая девочка и должна понимать, что мама всегда будет моей, ведь мы самые близкие друг для друга. Наверное, к таким изменениям в жизни нужно просто привыкнуть. Познакомившись с Романом поближе, я немного расслабилась. Мамин бойфренд оказался интересным собеседником, да и дед здорово разряжал обстановку. Правда, иногда становилось неловко за него. Особенно когда он завел разговор о том, что Роман должен стать отцом, а моя мама так молода, что дед ждет еще внучат. По лицу Романа пробежала тень, и я поняла, что это неприятная для него тема разговора. Мама смущенно одергивала дедулю, а я нарочно оскорбилась до глубины души из-за того, что дед решил променять меня на мифических внуков. Но это единственная неловкая ситуация за нашим столом. В остальном ужин прошел весело и легко. Дело даже дошло до песен. Когда мама достала гитару, по моей спине пробежали мурашки. Голос у мамы не очень сильный, но мелодичный, успокаивающий. Я видела, какими влюбленными глазами Роман смотрит на маму. Играть ее мой папа научил еще в школе. Мама говорит, что в жизни она благодарна отцу лишь за две вещи: меня и гитару. Провожали Романа долго, с объятиями. А потом еще и из окна махали. Романа явно смущало такое внимание. Я решила, это из-за того, что у человека нет настоящей семьи, только работа. А теперь, возможно, появится даже ребенок, то есть я. Отца мне Роман, конечно, не заменит, да мне и не нужно: папа у меня есть и даже три младших брата. Не скажу, что мы очень близки, но меня все устраивает. Глядя, как Роман немного смущенно нам машет, а затем поспешно садится в машину, я подумала, что на зимних каникулах нужно обязательно проведать папу. – Ну как? – спросила мама взволнованно, когда мы втроем наконец отлипли от окна. – Красивый, – честно сказала я, – стильный. – Щедрый, – добавил дед, имея в виду огромный букет роз, который теперь красовался у нас на кухне. А затем припомнил моего отца: – У Славки-то снега зимой не выпросишь. – Па-ап, – укоризненно протянула мама. Она не разрешала никому говорить плохо об отце в моем присутствии. Мы с мамой убрали со стола. Мама мыла посуду со счастливым видом. Внутри меня нарастала тревога. Среда! Через пару часов наступит среда, а я так и не получила сообщения от Вадима. Приведя кухню в порядок, я чмокнула замечтавшуюся маму в висок и сообщила, что иду спать. И все-таки наши с Егором предположения оказались верными. Как только я зашла в комнату, в кармане завибрировал телефон. Неизвестный номер! – Алло? – откликнулась я охрипшим от волнения голосом. – Тома! Это Вадим. Было плохо слышно, но по голосу я точно распознала Рубцова. – Вадим, ты как? Ты где? Ты в порядке? – закидала я его вопросами, хотя понимала, что он на них сейчас не ответит. – Тома, у вас с Корнеем получилось собрать деньги? Я покосилась на свою коробку из-под обуви. – Да, Вадим, мы нашли нужную сумму! Как нам ее передать? И скажи мне, ты в порядке? Вадим ответил не сразу, и я уже испугалась, что связь прервалась. – Бывало и лучше, – вздохнул наконец Вадим. – Тома, деньги нужно будет оставить на вокзале, в камере хранения. В четыре часа. Карту оставь в 220-й ячейке. Она находится в углу, в самом низу, и всегда открыта. Только не обращайтесь в полицию, слышишь? Пожалуйста, это важно! Иначе все зря… Вы ведь не звонили? – Нет-нет! – поспешно отозвалась я. – И дома, насколько я знаю, тебя пока никто не хватился. Произнесла это и прикусила язык. Как обычно, сначала ляпну, потом подумаю. – Понятно! – глухо проговорил Рубцов. – Вадим, откуда ты звонишь? – успела спросить я. Но ответа на этот вопрос не последовало. – Совсем скоро наконец увидимся, котенок, – быстро сказал Вадим и отключился. Я немного посидела на кровати с трубкой в руках, пытаясь отойти от звонка. Вроде и готовилась к нему весь день, но все равно жутко переволновалась. Затем я поспешно набрала номер Корниенко. Егор ответил сразу, будто только и ждал, когда я позвоню. – Ну? – спросил он. Я быстро повторила инструктаж, который оставил мне Вадим. – Почему он опять позвонил тебе, а не мне? – сердито поинтересовался Корней. – Не могу знать, – откликнулась я. – Видимо, я внушаю ему больше доверия. – Ну-ну, – хмыкнул Корней. Я поудобнее села на кровати и натянула на ноги пуховое одеяло. – И какой наш дальнейший план? – спросила я. – Вадим сказал, чтобы мы ни в коем случае не связывались с полицией. Корней на том конце провода явно замешкался, и это мне не понравилось.