– Это надо же быть такой безответственной!.. – снова начала Ирма. Но я, не дослушав, выскочила за дверь вслед за Лизой. Мы прошли по светлому длинному коридору. Внизу уже слышались оживленные голоса, музыка и детский смех. Играл новогодний плейлист. Стены в комнате Лизы украшали детские рисунки. – Ох, как здорово! – воскликнула я, внимательно разглядывая каждый. – Мне больше нравится акварелью рисовать, – сказала Лиза. – Вот наша семья. Я взглянула на картину: красиво и солнечно, лето, море, пляж и вся семья в сборе, младший брат Лизы еще совсем маленький. – Это еще до развода родителей, – сказала Лиза, – сейчас я уже так красиво не нарисую. – Давно они развелись? – спросила я. – Прошлым летом. Они очень сильно ссорились. Папа много работал, и мама нашла себе нового мужчину. Мы остались с папой, а мама приезжает раз в неделю. Жаль, что не получится вас с ней познакомить. Когда папа дома, мама не появляется. Они никогда не встречаются, потому что папа не может ее простить. Он очень обижен. – Мои родители тоже развелись, – сказала я. – Правда? – Угу. Давно, когда я была маленькой. Они такие разные по характеру, из их брака ничего хорошего не получилось. Зато теперь у меня есть три единокровных брата. Почти футбольная команда. Но мы редко видимся. – Ты хорошо общаешься с отцом? Я поморщилась: – Ну так, средне. Можно было бы и получше. Когда я к ним прихожу, папа тут же принимается меня усиленно воспитывать и учить жизни. Как будто родители нужны только для этого. Мне хочется, чтобы он просто безоговорочно меня любил. – В нашей семье не принято показывать чувства, – сказала Лиза. – Когда мне что-то не нравится, я рисую. – Моя мама художница, поэтому я понимаю, о чем ты. – Как у нас с тобой много общего, – восхитилась Лиза. – По поводу рисования я бы поспорила, – рассмеялась я. – У нас картины пишет только мама. Природа на мне отдохнула. Рисую я как курица лапой. Лиза рассмеялась. – У меня кое-что для тебя есть. – Я с трудом подвернула рукав и сняла со своего запястья браслет-ниточку. – Все это глупости, конечно, но мне кажется, будто с этим браслетом мы становимся чуточку счастливее. Бери-бери, его дарят только тому, кто искренне нравится. Их плетет моя подруга. Она вкладывает в них всю душу и капельку волшебства. Лиза взяла в руки браслет и принялась разглядывать необычное плетение. – Красивый! А как же ты теперь… без чуточки счастья? – У меня есть еще один, – улыбнулась я. – Счастья много не бывает. Лиза рассказала мне, кто еще сегодня придет к ним в гости, что папин главный партнер – жутко забавный и шепелявый, а ее дядя – отличный семьянин, и если бы Лиза и захотела в будущем семью, то только такую. Предупредила, что ее кузены – пятилетние близнецы – жуткие хулиганы, поэтому нужно быть готовым к их проделкам. Когда настало время выступления, мы спустились на первый этаж в огромную гостиную. Наряженная пушистая елка упиралась в высокий потолок. Кажется, у нас на городской площади елка поскромнее. Зарядившись духом праздника и волшебства, мы блестяще отработали наше выступление. Впервые на одном дыхании. Гости остались в восторге. Нам и самим понравилось! После выступления намечались танцы и банкет. Нам разрешили переодеться и спуститься к гостям. Микроавтобус должен был приехать через час, поэтому пока мы наслаждались фуршетом. – Она опять не ест? – жуя брускетту с красной рыбой, спросила Настя. Мы посмотрели на Ирму. Она стояла в уголочке и пила воду. – Ты будто заделалась ее бабушкой, – засмеялась я. – Нет, серьезно, я столько прочитала про эти таблетки… Ирме надо с них срочно слезать. – Так она тебя и послушает, – сказала я. Не сговариваясь, мы с Настей подошли к Ирме. – Ты уже пробовала вот такой салатик? – спросила я, указав на свою тарелку. Ирма поглядела на нас исподлобья, как на врагов народа. – Пробовала, – соврала она, не моргнув глазом. – А это? – Настя прихватила с собой целую тарелку, на которую положила всяких яств для Ирмы. – Кстати, ты сегодня отлично выглядишь! – В чем дело? – насторожилась Ирма. А кто бы на ее месте не насторожился? – Вы меня отравить чем-то решили? Мы не успели ответить. К нам уже спешил хозяин дома Евгений Евгеньевич. Ирма под шумок улизнула, чтобы мы ее не соблазняли. – Ох, девушки, огромное спасибо за чудесное представление! – начал Евгений Евгеньевич. – Но где же ваш кавалер? Я глазами отыскала Степу, который с таким аппетитом уплетал что-то из своей тарелки, что даже уши ходили ходуном. – Наверное, с кем-то ведет светскую беседу, – улыбнулась я. – Это так на него похоже. – Да-да, – закивал Евгений Евгеньевич. Видимо, сам он тоже был не прочь вести беседы, потому как заочно представил нам практически всех гостей. В это время мимо нас с визгом промчались те самые близнецы, которые во время выступления едва не сбили хрупкую Ирму с ног. – Мои любимые племянники, – рассмеялся Евгений Евгеньевич. – А вот, кстати, мой брат с супругой. Детей к нам привезли, а сами немного припозднились. Я оглянулась и обмерла. В той же водолазке, что и на нашем семейном ужине, Роман нежно держал за плечо жену, а на пальце поблескивало дорогое обручальное кольцо. Кажется, он даже не сразу понял, что перед ним я. Не узнал, да и не ожидал здесь увидеть. А когда осознал, переменился в лице. Но жену не отпустил. Тут же подбежали близнецы и счастливо с двух сторон обхватили родителей. Все весело обсуждали что-то как ни в чем не бывало. Праздник продолжался. А я так и застыла с бокалом апельсинового сока в одной руке и канапе в другой. – В этом году мы с братом решили отправиться семьями на хороший горнолыжный курорт, – продолжил Евгений Евгеньевич. Я не знала, куда себя деть. Такие ситуации бывают в кино, но чтобы это произошло со мной… – …второго уже вернемся! Бизнес, дела… Второго? А затем заедет к моей маме? Какой же он подонок! Роман демонстративно не смотрел на меня. Я вспомнила, как Лиза восторженно отзывалась о нем, и мне стало противно. Скорее всего, я поступала невежливо, но я решила уйти, ни с кем не попрощавшись. Словно в тумане пересекла гостиную, а в коридоре столкнулась с Ирмой, наступив той на ногу. – Боже, осторожнее! – раздраженно взвизгнула Ирма. – Тома, ты пьяная, что ли? Чувствовала я себя и правда паршиво, будто перебрала. В какой-то момент меня страшно замутило. Я поставила бокал на комод, прижалась спиной к стене и медленно сползла на пол. – Ой, Тома, ты чего? – забеспокоилась Ирма, подскочив ко мне. – Что с тобой? Что болит? – Тошнит, – еле слышно выговорила я. – Что-то не то съела? Погоди, я сейчас! Ирма метнулась в сторону большого зеркального шкафа, в котором мы оставили верхнюю одежду. Вернулась ко мне одетая в шубу с моим пуховиком в руках и шарфом. – Вот, накинь! Пойдем! Тебе на свежий воздух надо, лучше станет… Ирма помогла мне выйти на большое белое крыльцо. Музыка и многочисленные голоса остались в доме. Мы уселись прямо на ступеньки. Ирма встревоженно заглядывала мне в лицо и повторяла: – Ну как? Ты как? А я жадно ловила воздух ртом, будто была рыбой, выброшенной на берег. Тошнота постепенно отступала, и в глазах больше не темнело. Теперь я сидела, боясь лишний раз пошевелиться. Нашла удобное положение, привалившись к Ирме. На улице стояла тишина, и звезды в черном небе были такими яркими и большими, будто их нарисовали. – Мне уже лучше, – выдавила я из себя. – Отравилась? – спросила Ирма. – Нет, просто вдруг показалось, что сейчас умру. – Похоже на паническую атаку, – со знанием дела сказала Ирма, – у меня такое иногда бывает от… – Она осеклась. Но я поняла, что Ирма имеет в виду свои чудо-таблетки. – Наверное, душно было. Да еще такое скопление народу… – Наверное, – только и сказала я. – Может, тебе водички? – предложила Ирма. – Давай, – согласилась я. Ирма скрылась в доме. Вернулась спустя несколько минут со стаканом воды. – Держи! – Спасибо…