Вчерашняя слабость могла выйти мне боком, оттого стоило как можно быстрее покинуть эту обитель разврата и вернуться домой. В свою нормальную жизнь, где нет места погоням, похищениям и разборкам со всякими шляпами. – Тебе лучше уехать как можно быстрее. Ты же понимаешь, после вчерашнего дядя Витя не воспылает к тебе пламенной любовью. – Да ладно. Я его с детства знаю, поворчит и перестанет. Ну максимум руку сломает. Деньги я ему верну. – Не скажи. У этого типа на звонке стоит песня «Остановите, Вите надо выйти». От него можно ожидать всего что угодно. Мы посмеялись, но я быстро взяла себя в руки и решила не разводить сантименты. Впрочем, Дубровский снова вернулся к интересующей его теме: – Мне не понравился этот тип, что вчера умудрился уйти. Таких знакомых у меня не было. Рассказывай, во что ты умудрилась вляпаться. И я рассказала ему про Алену и все события последних недель. Особенно ему, как и моему папе № 1, не понравилось нападение на Славика. – Он был возле твоей машины, в темноте. Славик ваш носит бабские тряпки, делает мелирование и вообще издалека вас можно спутать. – Ничего не бабские, это унисе… Подожди, – до меня неожиданно дошло, что он имеет в виду, – ты тоже хочешь сказать, что напасть должны были на меня? А Славик просто случайно оказался возле моей тачки… – Ну, все сходится. Оттого его и не добили. Преступник понял, что ошибся, и поспешил скрыться. Думаю, баллончик у него был с собой на всякий случай, чтобы тебя вывести из строя, а потом оглушить или связать. – Вообще-то я думала, что нападавший как-то связан с тобой. – Ты сегодня увидела: все, кто связан со мной, нападают не так. Берут и увозят. А это какой-то псих-одиночка. Не удивлюсь, что это был наш сегодняшний приятель в шляпе. Тоже следил за тобой и сегодня предпринял очередную попытку. В общем, мутное дело. Собирайся и езжай на отдых. На месяц. А лучше на два. Я пока тут присмотрюсь, что к чему. – А как же… – Обещаю, от ребят дяди Вити я тебя избавлю. Это мои вопросы. Я деньги и кое-какие цацки царские ему верну, чтобы наши недруги успокоились. Бабло есть, мне недавно в карты повезло – еще и приумножил. Извинюсь за того типа, которого поленом хряснул. – Но дядя Витя говорил, что наказать тебя – дело чести. – Сама понимаешь, вся их бравада про честь – пустой пук, – отмахнулся Дубровский, подливая себе кофе. – У таких и честь, и родина там – где задница в тепле. И счет в банке посолидней. Ну так что, уедешь? – Глупости. Никуда я не поеду. Тут работа, мамуля, Алена… Уже вернулся папа № 1. Он ответственный, обещал взять это дело на контроль. – Тогда пообещай, что пока наймешь охранника. Хотя бы на это время. Пусть папа тебе выделит кого-то из своих ребят. Ну, чтобы встречали, до дома провожали. Как бы плохого больше не вышло. – Между прочим, самое плохое случилось со мной как раз из-за тебя. – Но я же успел вовремя? И, с другой стороны, не похить тебя дядя Витя, мы бы не знали, что тебе угрожает реальная опасность. Черт в шляпе вышел из тени, и теперь мы знаем врага в лицо. То есть в шляпу. – Я уже поняла, что должна сказать тебе спасибо, – не удержалась я от шпильки в его адрес. – А больше ты ничего не хочешь мне сказать? – подобрался ко мне поближе Дубровский. В глазах у него заплясали чертята. – Все-таки я рисковал головой, чтобы тебя увидеть. – Мне пора домой, – строго сказала я, уворачиваясь. – Телефона у меня нет, ты сможешь меня подбросить? Хотя бы к остановке. Сяду на автобус. – Я вызову тебе такси. Не сюда, к дороге. Извини, я не хочу подводить приятеля, что дал мне ключи от этого дома. Мы увидимся? Почему-то в его вопросе мне почудилась издевка. Интересно, сколько раз вот так вот он спрашивал об этом у очередной подружки, которой вызывал такси утром. Во мне сразу же проснулся бунтарский дух. Папа № 3 утверждал, что это суть моего характера: каждый раз, когда мне кажется, что меня хотят обидеть, я действую на опережение. Бью первая. И побольнее, чтобы неповадно было. – А зачем? Ты же сам понимаешь, между нами ничего не может быть. – Понимаю, – чересчур быстро согласился Дубровский, скроив пакостную мину. – Я не знаю, что со мной случится через неделю. Многим я как кость в горле. И твоя безопасность… Короче, все сложно. Что я могу тебе предложить? Скитаться по заграницам с поддельными паспортами. Поедешь? – Конечно, нет. Что я там забыла? – Вот и я об этом, – вздохнул он. Почему-то на глаза навернулись слезы. Я думала, этот гад начнет уговаривать, звать, просить. Но Дубровский только молча кивнул и ушел одеваться. Возился, чертыхался, искал носки. Наконец появился в дверях с сумкой в руках. – Мне тоже нужно уехать. Не хочу засветить это место. Такси он вызвал, и в молчании мы доехали до трассы. Машина прибыла буквально через пять минут, так что долго прощаться мы не стали. Дубровский притянул меня к себе и быстро поцеловал. Легко, словно клюнул. А еще всунул в руку деньги, чтобы заплатить за поездку. Я махнула ему и побрела к остановке. Сзади послышался шум мотора, а по телу прошла дрожь. «Неужели я его больше не увижу? А, плевать… Надо начинать новую жизнь». Я неуверенно улыбнулась самой себе, памятуя, что от улыбки станет всем светлей. И поспешила. Таксист как раз разворачивался, чтобы принять пассажира. Дома мамули не оказалось. Пришлось звонить соседу Кеше: у него хранились запасные ключи. Попав в квартиру, я первым делом спрятала в свой тайник под кроватью пистолет, завернув его в старую майку. После достала из тумбочки старый телефон и порадовалась, что не избавилась от него в угоду скоропостижной моде. Правда, придется повозиться с восстановлением сим-карты. Хорошо, что у меня был еще второй, рабочий телефон. Я была уверена, что оставила его в офисе. А он тихо-мирно себе полеживал дома, еще с утра забытый у телевизора. На нем я и насчитала около двадцати вызовов от мамули и Славика. Как по заказу, в моей руке телефон тут же ожил. Мамуля. – Да, мамуля. Я на работе. – Не прокатит. Это я на работе. У тебя. А тебя здесь как не было, так и нет. – Меня просто куда-то вызвали. Скоро буду. Люблю. Целую. О том, чтобы рассказать мамуле про ночные злоключения, не могло быть и речи. Никто не должен был узнать о моей маленькой тайне. Делать наше с Дубровским знакомство достоянием общественности я не планировала. Третьего злодея на роль зятя мои предки не переживут. А учитывая, что отношения наши – полный бесперспективняк, не стоило и фантазировать. На ходу прожевав бутерброд и запив его кофе, я приняла душ, переоделась в приличный костюм и поспешила на работу. Мне очень хотелось не думать о своем безрадостном будущем и забыться в спокойном размеренном настоящем. Но и со спокойным настоящим наблюдались большие проблемы. Глава 16 В офис я пробралась как заправский шпион. Но зря: мамуля уже куда-то упорхнула. Мои ночные приключения дали о себе знать: я клевала носом и безуспешно пыталась взбодриться при помощи литра кофе. А еще психовала и третировала Людочку, поглядывающую на меня с сочувствием. Для начала требовалось обзвонить всех болезных. Я неслучайно употребила множественное число. Ведь теперь мне надо было звонить не только Алене, но и Славику. Со Славиком все было относительно нормально: глаза восстанавливались, а язык работал лучше прежнего. Я соврала ему, что ночевала у него дома с котом, а телефон забыла вчера в фитнес-клубе. Оттого и была вне зоны доступа. Аленин номер опять не отвечал, и я начала волноваться. Мамуля, снова явившаяся ко мне на работу уже с новым цветом волос, потребовала сопроводить ее в бутик. Ей срочно нужны были модные колготки в цвет прелой листвы, сапоги, а к ним неплохо было бы и брильянтовые сережки. В общем, несколько часов я проболталась с мамулей по магазинам, исполняя дочерний долг, чем подвергла свою психику значительному ущербу. Хотя работа все равно валилась из рук, так что я была даже благодарна мамуле за эту передышку. Зная характер папы № 1, а также памятуя о нашем с ним разговоре, я попыталась что-то узнать у мамули про экспертизу костей. Вдруг она уже что-то слышала через второго падре? Но та отмахнулась: – Второй затаился, надеется, что пронесет. У него же выборы на носу. Скандалы не нужны. Третий вроде предсказал благополучный исход дела. Хотя что он там предсказывает – не ясно. Вон Дуська его усвистала к родным, а мне кажется – нашла себе кого-то. Пусть и не такого гомо сапиенса, но порезвее. Третий вообще тормоз стал, только года через три поймет, что та его бросила. А первый, как всегда, категорически против вмешательств в дела следствия. Сказал, сообщит, когда будет что-то важное. А ему все неважно. Помнишь, как он все время забывал, что бабуле в кофе нужно две ложечки коньяка, а не три, как мне? То-то же… Несмотря на ее стенания, я все же решила набрать папу № 1 и, рискуя свободой, честью и совестью, задала вопрос: – Ну что, порадуешь новостями? – Скелет тот самый. – Кто бы сомневался. Вы подняли то дело об исчезновении Амалии Богровой? – Дело… – огрызнулся папа. Он очень не любил нераскрытые дела. – Главный подозреваемый на самом деле был ни при чем, если ты об этом. Да и не мог он быть гостем сгоревшего Вадима. – Почему так уверен? – спросила я, хотя сама-то знала, кто был гостем. Но приходилось соблюдать приличия. – Я о нем в первую очередь узнал. Следователь, что тогда дело вел, уже на пенсии. Но громкое исчезновение помнит. Тем более преступление, если оно и было, так и не раскрыли. – Может, дашь мне его номер? – подхалимски начала я, подумав, что дядька может вспомнить что-то полезное. На что папа стал грозиться посадить меня под замок. – Я и сам тебе все расскажу. Ничего нового он мне не сказал. Около полугода на территории нашего района совершались кражи из строящихся домов, коттеджей и дачных участков. Неизвестные проникали в постройки ночью, вскрывая стеклопакеты, взламывая входные двери. Забирали все ценное – электроинструменты, мебель, строительные материалы, радиаторы, межкомнатные двери. Подобным образом были совершены порядка 20 краж. – Ого. – Когда нашли платок пропавшей Амалии на ограбленной в тот же день лесопилке, решили, что девушка могла забрести туда случайно. Гуляла, стала ненужным свидетелем. И когда задержали бывшего охранника ее отца, попытались повесить на него и это ограбление, и еще серию подобных дел. Очень уж этот охранник в тот момент вписывался в схему. К тому времени уже не работал, по словам соседей, выпивал… Его задержали через пару дней после исчезновения девушки. Но не тут-то было. – Короче, решили, что он удобная жертва… – Но мы тоже не даром щи хлебаем, – пресек папа мою попытку дискредитировать органы. – Наши оперативники через какое-то время установили другого подозреваемого. Произошла новая кража. Охранник-то уже не мог это совершить, а почерк кражи был тот же. Молодого человека задержали на следующий день после совершения очередного преступления. И то случайно: соседка пожаловалась, что тот наркоманит, и к нему пришли с обыском. Только нашли не наркотики. В квартире подозреваемого и в его съемном гараже было обнаружено большое количество похищенных вещей. Во время осмотров нескольких мест происшествий были замечены повторяющиеся следы шин. Это позволило предположить, что к преступлениям причастны одни и те же люди. Полицейские предположили, что злоумышленник действовал не один. Провели дальнейшие оперативно-разыскные и следственные мероприятия, установили всех подельников. Но к пропаже Амалии они вроде как никакого отношения не имели. И даже утверждали: лесопилку в ту ночь не грабили. Да там и брать особо нечего было: здание давно пустовало. – Мне кажется, отец этой Амалии приукрасил события и надавил, чтобы в полиции шевелились быстрее. А что этот охранник… Стас, кажется?