— Пожалуйста, зовите меня Эрик, — говорит он, приземляясь на последнюю ступеньку. Выражение его лица светится гордостью. — И это было увлекательно, но мне еще больше нравится видеть, как ты процветаешь. Я одариваю его своей обаятельной улыбкой, на этот раз милой и немного застенчивой. «Улыбки продают, детка!» — Что я могу сделать для тебя, Эрик? — надеваю пальто и убираю ноутбук в сумку, бросая на него беглый взгляд, когда он делает несколько шагов ближе к подиуму. — Я хотел проведать тебя, узнать, как дела. Я видел тебя, но у нас давненько не было возможности как следует поговорить. Как заживает рука? — Все в порядке, спасибо, — говорю я, опуская взгляд на красный порез, плоть под шрамом все еще чувствительная. Джек снял швы в начале недели, и я почти скучаю по ним, по тому, как они натягивали мою кожу и запутывались в волосах. В период между их удалением и тем, как Джек нашел свою зажигалку я чувствую себя какой-то опустошенной. Поникшей. — Я видел сломанную награду, которую заменил доктор Соренсен. Это… удивительно. Я смотрю на Хейза, нахмурив брови, засовываю бумаги в сумку для ноутбука и застегиваю ее на молнию. Мои пальцы остаются на маленькой ручке, чтобы не выдать мою закипающую ярость. — В смысле? — Из того, что я слышал, между вами и доктором Соренсеном существовала вражда. Я наклоняю голову, стараясь придать лицу задумчивое выражение. — Я бы не сказала, что вражда… …иногда мы хотели только убить и, возможно, обвинить друг друга в убийстве… Хейз издает смешок, делающий его слишком похожим на отца, который пытается выведать информацию о новом бойфренде своей дочери. — Ну, теперь, кажется, стало лучше. Слышал, ты остановилась у него дома… да? — Слухи быстро распространяются по кампусу, — отвечаю я, пожимая плечами. — Тогда, возможно, ты сможешь просветить меня относительно местонахождения доктора Соренсена в позапрошлые выходные. Мое сердце гоняет кристаллы льда по венам. Мурашки пробегают по рукам, ледяной поцелуй тревоги покалывает кожу. — В чем дело, Эрик? Хейз набирает полную грудь воздуха, проталкивая его сквозь свои тонкие, поджатые губы. Он хочет, чтобы все выглядело так, будто то, что он собирается сказать, — прискорбная новость, но я вижу правду в его глазах. Он взволнован. — На прошлой неделе недалеко от границы штата было обнаружено тело. Официально это расследование убийства, — отвечает Хейз, подходя на шаг ближе. — У этого человека была связь с другой жертвой Молчаливого истребителя. Но он из Лейкпорта, Кайри. Это меньше чем в часе езды отсюда, в районе Три-Сити. Тревожно близко к тому месту, где живет единственная выжившая жертва Истребителя, тебе не кажется? Я издаю недоверчивый смешок, позволяя звуку затихнуть, как будто я поражена. — И в чем именно заключается теория? — Где был доктор Соренсен в те выходные, не знаешь? Наступает долгая пауза. Мои плечи напрягаются, лоб хмурится. Я улавливаю мимолетный проблеск жалости в глазах Хейза. — Ты думаешь… ты думаешь, Джек имеет к этому какое-то отношение? Гребаный Джек Соренсен, который потратил всю свою знаменитую карьеру на совершенствование методов поимки преступников? Мое действие не требует усилий. Настолько убедительно, что даже я почти купилась на это. И хотя Хейз, возможно, тоже купился бы, то только из-за симпатии ко мне, а не к Джеку. Он смотрит на меня так, будто я выжила из ума. — Ты знаешь, где он был, Кайри? — спрашивает Хейз мягко, подходя ближе. Мне приходится впиться ногтями в красный порез на ладони, обернутой вокруг ручки сумки для ноутбука, чтобы не задушить его ремешком. — А где был Брэд Томпсон? — возражаю я. — Раз уж тебе так интересны мои коллеги, возможно, следует начать с того, кого недавно арестовали. — У доктора Томпсона есть алиби на тот уик-энд. Я хочу знать о местонахождении доктора Соренсена. — Он был со мной, — отвечаю я, изо всех сил стараясь не наполнить свои слова ядом. — Мы оба были в лаборатории допоздна в пятницу. Ты приходил ко мне в субботу утром. Я была с ним в субботу вечером, до поздней ночи. В воскресенье он уехал рано утром навестить свою мать, и я связывалась с ним по дороге домой. — Итак… ты не была с ним все время в те выходные, верно? Были периоды, когда ты оставалась одна? — Серьезно? Спрашиваешь меня, является ли доктор Соренсен гребаным серийным убийцей, убившим мою семью? Агент Хейз вздыхает, и, к его чести, он проделывает замечательную работу по сдерживанию своего разочарования. — Изабель, — я бросаю на него убийственный взгляд, слишком поздно понимая, что использование им моего старого имени, возможно, было тактикой, чтобы нервировать меня, а не безобидной оговоркой. — Кайри, пойми, что в его интересе к тебе может быть нечто большее, чем ты думаешь. Он был в Эшгроуве, когда ты там жила. Я знаю, что он приехал в Уэст-Пейн раньше тебя, но доктор Кэннон сказал, что доктор Соренсен планировал переехать в то время, когда ты только сюда устроилась. Он не собирался продлевать свой контракт с университетом. А потом появилась ты, и на той же неделе он решил сменить курс и остаться. — Слушай, у тебя был профиль убийцы, которого ты искал, — говорю я, используя все свое самообладание, чтобы это звучало искренне, а не саркастично. — Имеет ли Джек вообще какое-либо отношение к этому профилю? — Созданные профили не высечены в камне, Кайри. Они уточняются с учетом доказательств, которые выявляются по мере развития дела. — Не могу не заметить, что ты на самом деле не ответил на мой вопрос, мистер Хейз. Поскольку, похоже, мы не выходим за рамки предположений, я предположу, что Джек не соответствует параметрам твоего профиля для Молчаливого истребителя. Вместо этого ты делаешь вывод о пригодности Джека в качестве подозреваемого на основании того факта, что мы жили в одном городе и что он случайно навестил хронически больного родственника в том же штате, что и жертва убийства. Хейз слегка наклоняется вперед, будто умоляет меня увидеть что-то, к чему я слепа. — Ты можешь оказаться в серьезной опасности. Ты сказала в своих полицейских отчетах, что Убийца был в маске, когда напал, — настаивает он, не зная, что я так легко солгала властям, чтобы защитить своего ангела мщения. — Ты уверена, что это не доктор Соренсен? — Да, уверена. Он не тот же самый человек. — Ты пережила чрезвычайно травмирующее событие, которое негативно повлияло на психическое здоровье, и он мог использовать это в своих интересах. Возможно ли, что тобой манипулируют? Я вся киплю. Горю. Я хочу вырвать его трахею из горла, но не могу воспользоваться единственным рычагом, который у меня есть. Тот, в котором Хейз считает, что я могу быть только жертвой. Хейз подходит на шаг ближе. В его глазах появилась стальная решимость, которой раньше там не было. Хищный взгляд. Я делаю шаг назад. — То, через что ты прошла в Эшгроуве, было очень трудным, Кайри. Должно быть, это оказало значительное и долговременное влияние на твое психологическое благополучие. — Ты всё знаешь, да? Ты читал об обследованиях, которые я была вынуждена проходить, пока не повзрослела и не вышла из-под опеки государства. — Конечно. Это была моя работа. Была. Я прикусываю язык между зубами, чтобы не выплеснуть мысли наружу. Кровь струится по моим вкусовым рецепторам. — Ты можешь сказать мне, Кайри. — Мистер Хейз, это опасный скачок в ложных заявлениях… — Ты, должно быть, чувствуешь себя очень одинокой и сбитой с толку, — говорит он, придвигаясь ближе. — Если скажешь мне правду, я смогу найти способ помочь тебе. Мы можем… — Добрый день, агент Хейз, — раздается от дверей голос с глубоким и ровным тембром. Это чистая угроза, замаскированная под тонкой завесой вежливости. Мы с Хейзом оба смотрим в дальний конец зала — Джек выходит из тени, глубоко засунув руки в карманы, и медленно спускается по первым нескольким ступенькам прохода между ярусами кресел. — Я надеюсь, вы не загоняете мою девушку в угол одну в лекционном зале, — говорит он. Джек одаривает меня обворожительной улыбкой, и мое сердце готово выпрыгнуть из груди. Он прекрасен, как грех. Смертоносен, как меч. И иногда приходит не вовремя. По тому, как взгляд Джека скользит между мной и Хейзом, я могу сказать, что он уловил только часть разговора, где Хейз якобы пытается заставить меня признаться в убийстве. Он выглядит так, словно готов выпотрошить Хейза и размазать его внутренности по лекционному залу. Хейз прочищает горло и выпрямляется, снимая давление своего навязчивого присутствия. — Доктор. Соренсен. Рад снова вас видеть. Я бы никогда не сделал ничего такого, что заставило бы Кайри бояться. — Действительно… — Джек продолжает поглядывать на меня, будто задавая вопрос, но не для подтверждения слов Хейза. А как если бы он спрашивал у меня разрешения его убить. И в этот момент я знаю с абсолютной уверенностью, что он сделал бы это. Он бы наслаждался этим. Он не сводил бы с меня глаз, пока резал плоть и проливал кровь на пол. Он трахал бы меня в её липком тепле. Он не остановился бы, пока я не начала выкрикивать его имя. Власть командовать одним из самых смертоносных хищников на планете находится в моей покрытой шрамами ладони. И это искушение опьяняет. Я сильнее впиваюсь ногтями в кожу и почти незаметно качаю головой Джеку.