Он обходит рабочий стол и достает свой ноутбук. Вскоре у каждого из нас оказывается по листку бумаги с текстом. Я бросаю взгляд на часы. Мне бы очень хотелось подключить к нашим размышлениям Малакая, но между тремя и пятью часами он спит. Несмотря на болезнь, он разработал себе режим дня, в соответствии с которым работает, ест, спит или читает. Такой распорядок дня внушает ему чувство безопасности, как объяснил мне Гарольд. Брат потерял контроль над многими аспектами жизни, поэтому мы поддерживаем его хотя бы в этом, и по той же причине я не стану его сейчас беспокоить. – Вполне вероятно, что это метод ручного шифрования, – объясняю я, когда Гор садится в кресло у окна. – В древности оно было более распространено, чем числовые коды. Один из вас может попробовать шифр Виженера. – Взяв со стола линейку, я начинаю чертить сетку. – В греческом алфавите не двадцать шесть, а только двадцать четыре буквы. Согласно методу Виженера, нужно всегда смещаться на одну букву. В первой строке сетки пишется альфа, вторая начинается с беты и так далее, и получается сдвиг. – Такие простые шифры я еще в детстве разгадывала во сне, поэтому мгновенно заполняю сетку. Данте, Энола и Азраэль молча наблюдают за мной. – Теперь нужно ключевое слово. – Это самая сложная часть метода, что-то вроде пароля на компьютере. – С помощью ключевого слова мы выясним, какие выбрать точки пересечения. Можно сказать, просто заменяем буквы. Текст длинный, поэтому в нем, скорее всего, по-прежнему не будет смысла. – Все четверо непонимающе смотрят на меня. Наверное, я не так объясняю. – Данте, ты можешь выписать первые буквы каждого слова и проверить, есть ли какой-то смысл в их последовательности. Если нет, то бери каждую вторую букву и так далее. Когда дойдешь до конца, начинай в обратном порядке. Нужно просто работать методом исключения. – Энола, ты пробуешь шифр Атбаш. Это довольно простой каббалистический метод, предназначенный для выявления скрытых смыслов в религиозных текстах. Сюда как раз подходит. – Я еще раз записываю ей греческий алфавит в правильном порядке, а под ним – то же самое, но с конца. – Просто заменяй буквы. – Я не понимаю, зачем мы пробуем коды, – вклинивается Азраэль. – У нас уже открытый текст, зачем его расшифровывать? – Затем, что ничего не можем сделать с этим открытым текстом и ищем секретное послание внутри или между строк. Это всего лишь попытка, возможно, она ничего не даст. Но главная добродетель искателя сокровищ – это терпение. – Это главная его сильная сторона, – доносится от окна, где Гор пялится на свои цифры и текст. – Что мне делать? – спрашивает Азраэль. – Можешь попробовать «Alphabetum Kaldeorum», – предлагаю я. – Метод восходит к халдеям. Это их тайнопись, и говорят, что этот народ обладал магическими знаниями. Их шифр использовался вплоть до Средневековья. Символы точно найдешь в Интернете. Правда, для этого придется сначала перевести текст на латинский язык. Это проблема? – Одно из самых легких заданий, – откликается Данте. – Он справится. Ближайшие несколько часов мы ломаем головы над строчками сообщения. И делаем всего один короткий перерыв, в который вкусную панна-коту запиваем эспрессо. Когда моя порция заканчивается, Азраэль протягивает мне свой стаканчик: – Держи. Мне надо следить за фигурой. Фыркнув, я все же выхватываю десерт у него из пальцев. Наверняка он заколдовал эту штуку, настолько она хороша. Ну серьезно, это сливки с желатином, сахаром и клубникой, но вкус не похож ни на что. К тому времени мы уже сидим на темном деревянном полу кабинета. Азраэль наклоняется ко мне: – Секрет в большом количестве настоящей ванили и щепотке кардамона. Почувствовав взгляд Энолы, я просто киваю и возвращаю ангелу пустой стаканчик. – Спасибо, – тихо добавляю я. – Ты намного приятнее, когда сытая, – заключает он и довольно улыбается. – А ты намного приятнее, пока не раскрываешь рот, – парирую я. – Что ж, пока ни один из методов не дал результатов. – Данте ставит свою чашку на поднос. – У тебя есть еще идеи? Я тру лицо. – Если говорить откровенно, то сейчас я тоже в растерянности, – признаюсь я. – Мы в тупике. Для меня в этом нет ничего нового. В ходе расследований мы часто попадаем в подобную ситуацию. Гор швыряет свою ручку в угол. Энола вскакивает и уносит поднос на кухню, а Данте между тем вздыхает. – «Терпение – ключ к счастью», – цитирую одну из любимых арабских цитат Малакая. Гор в недоумении смотрит на нас. – «Раскаяние – к прощению, скромность – к покою», – завершает мудрость Данте. Я одобрительно киваю. Азраэль как будто нервничает, глядя на дорогие часы у себя на запястье. – Мне пора собираться. Никто не имеет ничего против? Я удивленно поворачиваюсь к нему: – Мы же только начали. Есть еще шифр двойного квадрата, шифр Цезаря, асимметричные системы… Он склоняет голову набок: – Все это звучит безумно увлекательно, но существуют люди, у которых есть личная жизнь… и веришь или нет, но я один из них. – Этим он хочет сказать, что у него свидание, – замечает Гор, как будто я сама не догадалась. – С кем ты сегодня встречаешься? – Это, конечно, не твое дело, – сдержанно произносит ангел, – но я иду с Адрианой Джейкобс в «Ален Дюкасс». Она вернулась с отдыха и недавно мне написала. Он встречается с Адрианой Джейкобс. Даже я знаю эту женщину. На данный момент это одна из самых высокооплачиваемых топ-моделей в мире, а еще она невероятно красива. Разумеется, он ведет ее в самое дорогое заведение Лондона. Пусть сам Ален Дюкасс, обладатель мишленовской звезды, готовит в парижском ресторане, но его лондонский шеф-повар Жослин Херленд не менее талантлив, чем он. К сожалению, мне все это известно только понаслышке. Еще ни один мужчина не водил меня в столь изысканные заведения. Но не то чтобы меня это волновало. Азраэль удаляется, а когда возвращается полчаса спустя, выглядит еще более сногсшибательно, чем раньше. На нем белая рубашка и черный костюм, который подобно второй коже облегает тело, идеально подчеркивая широкие плечи, узкую талию и мускулистые ноги. Белоснежные волосы он завязал сзади, выпустив только пару прядей по бокам. В черных туфлях можно увидеть собственное отражение, потому что они отполированы до блеска. Он входит в комнату, и Энола подскакивает, смахивает с его пиджака несколько невидимых пылинок и поправляет бабочку. Ангел лишь улыбается, не препятствуя ей. Впрочем, на меня ему таким нарядом не удастся произвести впечатление. Во всяком случае, я пытаюсь себе это внушить, но терплю полное поражение. Адриана Джейкобс упадет ему на колени, как спелая слива, если еще не упала. Гор снова одобрительно присвистывает. – Если сегодня ты не затащишь ее в постель, ей уже ничем не поможешь. Но если тебя это утешит, множество других женщин падут к твоим ногам. Что правда, то правда. – Прикуси свой поганый язык, – возмущается Данте. – В комнате дамы. – Ты про Энолу? – Гор громко прыскает от смеха. – Она привыкла к моему поганому языку. – Я больше про нашу гостью. А это, видимо, я. Я лишь отмахиваюсь, вновь склоняясь над своими записями. По какой-то неведомой причине мне не дает покоя мысль о том, что Азраэль ведет эту женщину ужинать, а потом, наверное, они вместе отправятся к ней, ведь его комнаты в «Rosewood» занимаю я. – Я освобожу апартаменты, – слышу я собственный голос. – Мне хватит небольшого номера. У меня не столь высокие запросы. – Ты останешься там, где была! – зло отрезает Азраэль. – Адриана придет в восторг, если я наконец соглашусь взглянуть на ее лофт. Значит, они встречаются уже не впервые. – Я просто пыталась проявить вежливость, – бормочу я. – Приятного вечера. Пусть делает, что хочет. Он не обязан решать загадку. Это моя работа. Все равно от него мало толку. Едва Азраэль уходит, я собираю бумажки и достаю мобильник, чтобы вызвать такси. – Мне тоже пора. – Никто не хочет посмотреть со мной фильм? – Энола в ожидании смотрит на парней. – Я, но только если там будет хоть немного экшена. А не одну из твоих любовных сентиментальщин, – требует Гор. – Не смотрю я никакую любовную сентиментальщину, – защищается пери. – Это романтическое кино о большой любви. – Я тебя отвезу, – предлагает Данте. – Дай мне ключи от своей машины, Гор. – Нет необходимости. Хорошо вам провести вечер. Надо как можно скорее убраться отсюда. Понятия не имею, что на меня нашло, но видеть этих четверых вместе – это куда больше, чем я могу вынести. Мне необходима дистанция. С завтрашнего дня я вновь начну работать в одиночку, как привыкла. Я запихиваю листы в сумку и, проигнорировав укоризненный взгляд Данте и дружелюбную перепалку Гора с Энолой, просто ухожу. Мне везет, и ровно в тот момент, когда я выхожу за дверь, подъезжает такси. Уже запрыгивая в машину, я с запозданием осознаю, что разумнее было бы не кататься в одиночку по ночному Лондону. На меня уже нападал демон врат, а Джейкоба убили из-за послания. Обычно я не такая безголовая. Во всем виноват ангел. В отеле я долго-долго стою под душем, после чего закутываюсь в пушистый банный халат. А потом сажусь на постель, вхожу в учетную запись «Teams» и звоню Малакаю. Сейчас мне жизненно необходимо увидеть родное лицо. Брат отвечает на вызов, и я с облегчением выдыхаю. Он по-прежнему бледен, но на кровати сидит ровно. Вокруг повсюду разложены бумаги, и это означает, что у него достаточно сил, чтобы работать. – Привет, – здороваюсь я и тут же ввожу его в курс дел, рассказывая о помиловании Сета, вспышках гнева Азраэля и Гора и о джинне. – Мы смогли прочесть текст, – заканчиваю я свой доклад. – Сет и Гор – заклятые враги, – серьезно произносит Малакай. – Не позволяй впутывать себя в то, что тебя не касается. – Не позволю. Данте присматривает за Гором и Азраэлем. Надеюсь, он сумеет удержать их в узде. Уверена, этот бог попробует держаться подальше от них обоих. Если бы меня условно освободили после трех тысяч лет заключения, я бы навряд ли стала делать то, из-за чего меня могут опять вернуть в тюрьму. – Сет очень умен и всегда считал, что трон должен принадлежать ему. Однако Гор тоже пару раз обвел его вокруг пальца. Ни один из них не желал уступать. – Брат делает короткую паузу. – Будем надеяться, что этот тип не объявится в Лондоне. Просто будь настороже. Возвращаясь к нашей проблеме… выходит, скипетр Уас стал правильным ключом? – Именно так. Прочитать тебе текст? Не знаю, что у него общего со Скипетром света. Мы применили несколько методов расшифровки, но ни один пока не дал результата. – Я весь внимание. Мы все равно выясним, что он значит. Малакай никогда не сомневается в своих способностях. И пусть я тоже всегда так делаю, опасаясь, что иначе меня не будут воспринимать всерьез, но бывают дни, когда моя уверенность в себе на сто процентов напускная. Фасад, за который лучше никому не заглядывать. Только перед братом я могу расслабиться и признать свою слабость. Когда он умрет, не останется человека, который бы по-настоящему меня знал. Поморгав, чтобы он не заметил, что у меня глаза на мокром месте, беру в руки листок с напечатанным текстом и зачитываю его вслух: – «Но скажи мне еще вот что: как пороки мрака, которых числом двенадцать, изгоняются десятью силами? Как происходит это, Трисмегист? Этот шатер, из которого мы вышли, представляет собой зодиакальный круг, который состоит из двенадцати частей, поскольку их числом одиннадцать и одна суть, образующая заблуждение». – Такого я не ожидал, – задумчиво произносит брат, когда я замолкаю. – Что думаешь? – Ты не узнала этот отрывок? – Я качаю головой. – Это слова из «Герметического корпуса».