Гор внезапно ее отпускает и быстрым шагом удаляется к двери. Заметив растерянность Кимми, я перестаю улыбаться. Да, ей известно, что Гор бессмертный, но про фишку с чтением мыслей я ей до сих пор не рассказала. Меня моментально начинает грызть совесть. Перед лифтом стоят Азраэль и Энола, и я стараюсь не расстраиваться из-за того, что он не зашел за мной, как Гор за Кимми. – Ты оставил Сета в живых? – спрашивает Гор ангела, который упорно избегает моего взгляда. – Естественно. Нам просто надо было кое-что обсудить. – Больше он никак не комментирует эту тему. Мы едем вниз в молчании. Упорно игнорируя странное настроение остальных, Кимми восторгается восточным колоритом гостиницы. Она твердо намерена не позволить испортить себе первый отдых без родителей, и меня это искренне восхищает. Сама же просто надеюсь пережить этот вечер, а завтра спокойно поискать ковчег. Лучше всего не в компании какого-нибудь бессмертного. Постепенно мне начинает казаться, что они буквально не дают мне нормально вздохнуть. – Ты позвонила родителям? – негромко спрашиваю у кузины. – Я отправила им сообщение и выключила телефон. Они с тобой уже связались? – Еще не смотрела. – Эх, скоро мне предстоит очень многое объяснить. Либо так, либо дядя Джордж и тетя Фиона уже сидят в самолете. Коридорный проводит нас в зал, где мы будем ужинать. Звучит тихая восточная музыка, свет приглушен, а длинный стол накрыт для нескольких блюд. Одна мысль о том, что придется просидеть тут несколько часов, меня утомляет. Понятия не имею, что со мной случилось, обычно я не ощущаю истощения или слишком сильной усталости. И то обстоятельство, что они появились сейчас, определенно связано с эмоциями, которые я лучше не буду анализировать. Данте и Сет уже здесь. Рядом с джинном стоит еще один мужчина, судя по всему, Исрафил. Первый высший ангел выглядит совершенно не так, как я его себе представляла. Короткие светлые волосы слегка растрепаны. Под ними – блестящие синие глаза, выдающийся нос с горбинкой и строгая линия рта. На вид ему лет тридцать с небольшим или ближе к сорока. Телосложение же выдает человека, привыкшего к физическому труду. Исрафил оценивающе смотрит на меня, и я автоматически замедляю шаг. У меня нет проблем с самовлюбленными мужчинами, но в нем этого явно с избытком. Уверенность в себе исходит от высшего ангела волнами, распространяясь по всему помещению. На нем белые льняные брюки и белая рубашка. Рукава закатаны, открывая татуировки на предплечьях, похожие на узоры у Азраэля. Однако у Исрафила они наверняка не скрывают шрамы. – Леди де Вески, – бархатистым голосом здоровается он. – Леди Герберт. Прежде я уже имел удовольствие приветствовать в этой прекрасной стране вашего предка, пятого графа Карнарвона. Для меня последнее предложение прозвучало как угроза, но, возможно, это и не так. Или нет? Да кто его знает. Надеюсь, он не думает, что я собираюсь стащить его проклятые регалии. – Тогда очень любезно с вашей стороны принять нас, – отвечает Кимми тоном послушной девочки. – Это честь для меня, – милостиво улыбается Исрафил. – Может, присядем? Но прежде он здоровается с Азраэлем и Гором. Сложно не обратить внимания, что приветствие выходит довольно прохладным. Гор выдвигает стул для Кимми и устраивается рядом с ней. Мне никто не говорит, где сесть, поэтому я выбираю первое попавшееся место, оказываясь между Исрафилом и Сетом. Сразу же подают напитки и мезе. Я пью чай и беру пару лепешек с оливками и хумусом. До сих пор я испытывала голод, однако сейчас желудок как будто свело. Все в этой ситуации выглядит неправильным. Гор накладывает на тарелку разных угощений и ставит ее между собой и Кимми, чтобы вместе из нее есть. То же самое я наблюдаю у Исрафила и Данте. – Слышал, вы разгадали наш маленький секрет, – неожиданно заговаривает со мной первый высший ангел. – Я бы хотел за него извиниться. – Избегай того, за что впоследствии придется извиняться, – даже не задумавшись, отвечаю на автомате. Это одна из жизненных мудростей, которую цитировал папа, когда в детстве я творила какую-нибудь ерунду и приходилось просить прощения у родителей. Кстати, это случалось довольно часто. Видимо, пунктик на поговорки – это у нас наследственное. Кимми резко втягивает воздух, но Исрафил в знак согласия лишь слегка склоняет голову и все-таки не отрывает мне мою. – Я запомню. – Тари сможет быстрее найти вещь, если понимает, с чего начать, – храбро вмешивается кузина. Похоже, Гор довольно много рассказал ей обо всей этой истории. – В детстве на мой день рождения папа устраивал в Хайклере поиски сокровищ. С Тари никто не мог соперничать. Она решала любую загадку и всегда возвращалась с кладом. Исрафил мягко улыбается. Полагаю, он никогда не участвовал в поисках сокровищ на детских днях рождения. – Приятно знать. Тогда у нашего сокровища есть шанс. С чего бы вы завтра хотели начать? Тарелки с мезе убирают и подают суп. – Я бы взглянула на потайную камеру в пирамиде Хеопса, если это возможно, – отвечаю я после того, как удаляется персонал. – Туда я уже наведывался, после того как Азраэль сообщил мне о ваших подозрениях. Должен признать, идея была отличная, хотя ковчега там, увы, нет. Я стараюсь не выказывать разочарования, но да, это было бы слишком легко. – Поэтому я настаивал, чтобы ты тоже приехала. – Судя по всему, Азраэль не упустил ни одного слова, хотя общался с Энолой. Кивнув, я приступаю к супу. – И все-таки можно мне туда попасть? – интересуюсь спустя три ложки. Вкусно, но я чересчур напряжена для трапезы. Перед этим Малакай закашлялся во время телефонного разговора, и нам пришлось раньше положить трубки. И пусть чуть позже Гарольд сказал, что ему снова стало лучше и он просто подавился, но я же не дура. Если у брата откажет глотательный рефлекс, рано или поздно ему придется перейти на искусственное питание. Не знаю, согласится ли тогда профессор Юм принять его в программу. – Зачем? – откликается Исрафил. – Там не на что смотреть. – Никаких настенных росписей? Ничего, что можно истолковать как зацепку? – Мы все обыскали. – Ладно. – Мне нужно подумать. А еще нужно сосредоточиться. Никогда поиск не был настолько важен. – Что насчет тайников в других пирамидах или тайных камер в гробницах? Их все проверили? Те камеры вообще имеют к этому какое-то отношение? – спрашиваю у высшего ангела. – Фараоны считали великой честью хранить в своих усыпальницах ковчег с регалиями. Именно по этой причине каждый из них строил в гробницах потайные ходы, шахты или камеры. Если бы регалии нашли, совет аристоев выбрал бы тайник. Реши я когда-нибудь опубликовать научную статью на эту тему, моя репутация будет загублена, потому что мой опус перевернет все, что сейчас известно науке, с ног на голову. – Если придется обыскивать все гробницы, то на это уйдет вечность, – говорит Гор. – Но с чего-то все-таки нужно начать, – впервые подает голос Сет. До сих пор он лишь молча ел, слушая нас. – Если Соломон перевез ковчег обратно и спрятал в гробнице, то он должен был оставить подсказки. – У нас есть код, – объясняю я Исрафилу, но тот явно давно уже в курсе. – Я исхожу из того, что он что-то открывает. Вероятно, какую-то дверь. Я бы начала с усыпальниц времен Рамзеса. По-моему, Соломону логичнее всего было спрятать ковчег там. – Почему? – задает вопрос Азраэль. Он откидывается на спинку стула, готовясь внимательно ловить каждое мое слово. – Когда прячешь что-то и хочешь, чтобы это нашли, как ты поступишь? Если желаешь, чтобы предмет нашел определенный человек? – Оставлю послание, которое сможет расшифровать только он. – В точку. Именно так Соломон и поступил с ремнем. – Значит, ты подозреваешь Тота, – переводит Данте. – Забудь. Он бы никогда не пошел против закона. – Любой пойдет против закона, если награда достаточно велика. – Вы только послушайте, – бормочет Гор, наливая себе и Кимми воды. Никто за столом сегодня не пьет алкоголь. – Что я хочу сказать… несмотря на то что подсказка оставлена для кого-то конкретного, Соломон не мог быть точно уверен, что ее найдут. То есть он должен был подготовить план Б. Продумать, как будет действовать этот кто-то, не получив зацепку. Напрягите немножко фантазию. Пока уносят суп, я наблюдаю за именитой публикой, которая задумывается над моими словами. – Самое очевидное решение всегда самое верное, – изрекает Кимми. – Ты раньше постоянно так говорила. – Потому что большинство доверяет своей интуиции, – соглашаюсь я. – Люди считают первую идею лучшей, и часто так и получается. – Соломон не сумел бы сам пронести ковчег обратно в тайную камеру пирамиды. – Сет задумчиво вертит вилку между пальцами. – Туда может войти только бессмертный. Двери не было. После этого замечания Азраэль буквально пронзает его взглядом, как будто таким образом Сет признал свою вину. – А царица Савская? – поворачиваюсь к Данте. – Она могла вернуть скипетр? Или кольцо, или корону? – Она больше не возвращалась в Иерусалим. Если эти двое разработали план вместе, то передавали все через гонцов и их сына. Царица уже не обладала даром проходить сквозь стены. В ней текло слишком мало крови джиннов. – Ковчег исчез в эпоху царствования Рамзеса II. Готова поспорить, что Соломон использовал в качестве сейфа потайную камеру времен Рамессидов. Итого десять фараонов, на которых нам предстоит сконцентрироваться в первую очередь. Еще я бы включила гробницу Сети, потому как она дает прямую связь с Осирисом. – Я смотрю на присутствующих. – Возражения имеются? Подают главное блюдо. Ягнятина, тушеный лук, шашлычки с сыром халуми, фасоль, чечевица, рис и снова лепешки. Какое-то время все накладывают себе еду. – Завтра отправляемся в Долину царей, – решает Исрафил. Как и ожидалось, никто за столом ему не возражает. – Я распоряжусь, чтобы гробницы закрыли, пока мы будем заниматься исследованиями. Естественно, у него есть подобное влияние. Служба древностей Египта имеет особую структуру подчинения, а Исрафил за этим карточным столом наверняка игрок, которого нельзя недооценивать. – Это будет кстати. – Не знаю, что думать о первом высшем ангеле. Азраэль мне уже знаком, а вот Исрафил воспринимается в равной степени привлекательным и холодным как лед. Если быть откровенной с самой собой, он немного меня пугает. Однако показывать этого ему нельзя. – Возможно, нам удастся сразу исключить несколько фараонов. – Гробницу Рамзеса X так и не достроили, – вклинивается Данте. – А усыпальницы Рамзеса VIII больше не существует. – И это сужает область поиска. Гор достает мобильный и что-то печатает. – Помните про Рамзеса IV? Этот тип просил Осириса позволить ему править в два раза дольше, чем Рамзес II. – Но это же более ста тридцати двух лет. Он вообще умел считать? – удивляюсь я. – Не очень хорошо, – подтверждает Гор, продолжая набирать что-то в смартфоне. – Получилось всего шесть. Поэтому его несколько раз перезахоронили. Его настоящая могила – KV2. Она в главной части долины, между KV1 и KV7. Он прокручивает информацию дальше, а я пытаюсь вспомнить, что мне известно об этом захоронении. – Это одна из немногих гробниц, у которых сохранились планы, – всплывает у меня в памяти. – Но тот папирус находится в Египетском музее в Турине. Я взгляну на настенные росписи. Если не ошибаюсь, во время многих экспедиций гробницей неоднократно пользовались как отелем, потому что она просто огромная. Если бы там имелись скрытые тоннели или камеры, их бы точно нашли.