– Не-а. Я тащусь туда, куда он мне указывает. Меч за спиной с каждым шагом качается взад-вперед и врезается в мышцы спины. Я не доставал его с самого детства, но в этот раз интуиция отчаянно требовала взять Громовержца с собой. Вокруг нас кружат хлопья снега, поднимаясь вверх. Скалистая стена, к которой мы приближаемся, начинает обретать более четкие границы, но мое внимание отвлекается на пещеру, высеченную в склоне горы. Мысленно снова возвращаюсь в прошлое. На улице совсем стемнело. Колючий холод все-таки проскользнул под одежду и пробрал меня до костей. Сильвер дрожит у меня под боком. Ветер раздувает ее волосы во все стороны, не давая ничего разглядеть перед собой в этом снежном буране. Я, конечно, очень нервничаю, но стараюсь этого не показывать. – Ну уж за этим хребтом точно будет укрытие, – говорю ей я, хотя сам очень в этом сомневаюсь. Так же я думал и о предыдущих трех, на которые мы карабкались. И каждый раз ошибался. В общем, мы окончательно заблудились. Я и сестра прекрасно это понимаем, но отказываемся произносить вслух. Когда вернемся домой, родители нас прибьют. Поправочка, конкретно меня, потому что это была моя идея. Совсем измученная, Сильвер кивает мне, продолжая подыгрывать собственноручно созданной нами иллюзии. Мы пробираемся вперед, чуть ускоряясь, когда становимся ближе к очередной скале. В желудке у меня все переворачивается, когда, забравшись наверх, не обнаруживаю ничего, кроме очередного заснеженного спуска. – Стил, мне страшно, – сестра поворачивается и смотрит на меня потухшим взглядом. Очередной порыв ветра сбивает ее с ног, и она спотыкается. Я протягиваю к ней руку, чтобы помочь устоять, но меня самого отбрасывает чуть назад. – Нам нужно где-то спрятаться и переждать шторм. Уверен, мама и папа уже ищут нас. – Когда вернемся домой, нас запрут на чердаке. – Не бойся. В нашем доме нет никаких чердаков, – улыбаюсь, чтобы хоть чуточку воодушевить ее, но улыбка выходит какой-то натянутой. – Как будто это им помешает, – фыркает она, и уголок ее рта приподнимается. – Эй, посмотри туда! – она указывает на что-то вдали. Чуть ниже по склону от того места, где мы сейчас стоим. Наклоняю голову и напрягаю зрение, чтобы рассмотреть, что ее так заинтересовало. – Это пещера? – Похоже, что так! Давай проверим. У нас словно открывается второе дыхание, и мы с громкими воплями, скользя и спотыкаясь по пути, несемся по склону вниз. Вход в пещеру находится где-то на середине спуска. Мы, как назло, проскальзываем мимо него, и нам приходится снова карабкаться вверх через непроглядный снегопадище. Оказавшись внутри, мы оба падаем на колени, пытаясь перевести дыхание. У входа все еще холодно, но все равно лучше, чем снаружи, здесь хотя бы нет ветра. Сверху свисают тоненькие, но острые, словно клыки, сосульки. Парочку из них мы сбили, когда залезали внутрь. Оказывается, у основания они толщиной с мою ногу. Первые несколько футов дно пещеры покрыто плотным слоем льда и снега. В глубине нас встречают только скалистые зеленые камни духовного мира. Они слегка переливаются, отбрасывая на нас свое свечение, придавая нам болезненный вид. – Ух ты, – шепчет Сильв. – Вот. Говорил же, что это того стоит. Здесь просто офигенно. – Да уж, ради такого и обморожение получить не жалко, – соглашается она, проводя пальцем в перчатке по одной из ледышек. Я не отвожу взгляда от сияющих глыбин, гадая, получится ли у меня утащить одну из них с собой, когда нас спасут. Делаю еще пару шагов в глубь пещеры. Неожиданно раздается шаркающий звук, из глубины выкатывается камушек и врезается мне в ботинок. Мы с сестрой встаем как вкопанные. К нам что-то выходит из тени. И, судя по походке, это что-то явно хищник. Я никогда не встречался с Отрекшимися в реальной жизни. Они – лишь герои наших кошмаров, монстры, которыми запугивают родители. Мне рассказывали всякие жуткие истории с их участием с самого рождения, но даже тогда я не думал, что когда-то лично увижу одного из них. – Что у нас тут? – шипит он сквозь клыки, которые выпирают из его рта. – Парочка потерявшихся полукровок. Какая удача. Я как раз хотел перекусить, ведь уже полночь. Пора завтракать. Диньк что-то бормочет мне прямо в ухо, но я не разбираю слов. Мы еще даже не дошли до пещеры, но я замечаю знакомое зеленоватое свечение. Кровь в жилах стынет, а пульс учащается. Это не та самая пещера, конечно нет. Ведь сейчас мы абсолютно на другом континенте. Но тело все равно реагирует на триггер, а в памяти моментально всплывает еще один Отрекшийся, вышедший из тьмы. Мы с Сильвер бросились наутек, поскользнувшись и упав с горы вниз. Но едва мы добрались до самого дна оврага, как эти твари вцепились в нас своими когтями. Кровь сестры уже капала на снег, когда один из монстров разорвал ее пуховик и вонзил свои зубы ей в плечо. Но хуже всего было не это. Хуже всего было то, что они решили поиздеваться над нами. Просто ради развлечения. От ледяного ветра слезы на моих щеках моментально замерзают. Снежинки впиваются в кожу, словно крошечные лезвия. – Как ты поступишь, маленький полукровка? Сразишься со мной и попытаешься спасти девчонку или отдашь ее жизнь взамен своей собственной? Глаза сестры блестят от влаги. Но она не плачет. Сильв больше не борется со своим противником. Теперь ее тело трясется не только от холода. Но она еще не сдалась окончательно. Все еще надеется на спасение. Думает, что я смогу одолеть этого монстра. А я понимаю, что не смогу. Мы стоим у входа в пещеру. Диньк утверждает, что здесь точно что-то есть, но что именно, он не понимает. Он деловито расхаживает по моему плечу взад-вперед, а я просто стою как истукан. Мой разум полностью погряз в воспоминаниях. Словно услышав мои мысли, из темной бездны показывается она. Та, с кем связаны все эти жуткие картинки в голове. – Ну здравствуй, братец. Глава 23 Я снова ударяюсь головой о землю и заглатываю порцию песка. Руки трясутся. Я поднимаюсь на ноги, сплевывая его вместе с кровью. После четырех дней тренировок с Торном, которые правильнее будет назвать «Отбиваем Эмберли все внутренности с самого утра», я уже в курсе, что, как только я начну выигрывать, он просто начнет повышать планку. А значит, ран у меня прибавится, а кровотечений будет в разы больше, боли сильнее, и страдать я буду еще хуже, чем пару минут назад. От таких «тренировок» хочется свернуться в клубочек в каком-нибудь углу с поднятым белым флагом. Но увы, вокруг нас лишь чертова яма, в которой и проходят мои мучения. Бороться со Стилом и Диконом тоже не особо просто, но это просто высший уровень сложности. То, что мы окружены Падшими и Отрекшимися, тоже энтузиазма не добавляет. Они ведут себя как собаки Павлова, пуская слюни каждый раз, когда блондин оставляет на моем теле очередную рану. Зловонная жидкость капает с их подбородков на землю, а пальцы вытягиваются до невероятной длины. Однако же Падшим я интересна совершенно по иной причине. Глаза их наполнены безудержным желанием, ведь они видят перед собой новый «сосуд», да еще и женщину. Специально так вышло или нет, но Торн выставил меня на всеобщее обозрение. Голодные взгляды тщательно высматривают мои слабые места. И находят. В немалом количестве. Мы сражаемся уже больше часа, но блондин все так же отлично выглядит. На щеках его здоровый румянец. И всего лишь одна крошечная царапинка. А я вот, наоборот, выгляжу так, будто меня прокрутили через мясорубку. Несмотря на то что я в полном обмундировании и вооружена до зубов, на мне куча кровоточащих ран и мелких царапин. На парне же доспеха нет вообще. Каждое утро он приходит к дверям моей спальни в обычном спортивном костюме, без каких-либо средств самозащиты. Они ему в принципе и ни к чему. Многочисленные порезы на всем теле получены либо от кинжала длиной двенадцать дюймов в его руке, либо от кончиков его перьев. Он и меня пытается научить использовать крылья в бою, но делает это, не обучая или отдавая мне приказы к действию. Сразу показывает на практике. В жизни бы не поверила, если бы кто-то сказал мне, что я когда-нибудь буду скучать по громким и категоричным замечаниям Дикона. Блондин ударяет меня крылом сбоку. Основной ущерб приходится на мое плечо, но я все еще стою на ногах. Соперник заметил мои вялые попытки заблокировать нападение, на его лице соперника на секунду мелькает разочарование. Я предвидела такой ход с его стороны, но просто не смогла заставить свое тело среагировать с должной скоростью. Я побеждена, и я это понимаю. Но здесь не знают, что такое «признать поражение». Бой закончится только тогда, когда один из участников будет мертв. Ну или почти мертв. Неожиданно мне в челюсть врезается кулак, и голова откидывается назад. А вот этого я не ожидала. Я снова приземляюсь на песок, словно срубленное дерево. Раунд! Небо передо мной кажется мне размытым. Мимо проплывают два абсолютно идентичных оранжевых облака. Я моргаю, и одно из них исчезает. Все закончилось? Мне в бок врезается нога Торна, поднимая меня в воздух, и я понимаю, что нет. Еще не конец. Врезаюсь в барьер высотой два фута, который обозначает границы поля боя. Я не могу дышать. И ног не чувствую. Голова падает набок, и я смотрю на свой торс. На доспехе свежая вмятина размером с носок от ботинка Нефилима. Пытаюсь заставить себя подняться, но ноги меня не слушают, а руки больше походят на сильно разваренные макаронины. От металлических кончиков перьев парня отражается солнечный свет, и перед глазами у меня танцуют блики, напоминая о том, что соперник еще жив. Мысленно говорю себе, что он меня не убьет, но, учитывая уже нанесенный ущерб и его кровожадное выражение лица, честно говоря, верится с трудом. В какой-то момент я начинаю ощущать неподдельный ужас, спавший где-то в глубине моей души, и дыхание перехватывает. «Я умру», – проносится в моей голове снова и снова. Торн расправляет плечи, и его серебристые крылья выгибаются дугой, готовясь нанести мне новый удар. Все мысли моментально испаряются из головы. В порыве ярости выбрасываю руки вперед, позволяя злости выйти наружу. Она принимает форму пылающих огненных шаров, летящих прямиком парню в грудь. У него нет времени, чтобы увернуться от атаки, и он как-то умудряется изогнуть крыло таким образом, чтобы отразить основную волну ущерба. Ангельский огонь взрывается снопом искр. Некоторые рикошетом отлетают от крыльев Нефилима и попадают в зрителей. Раздаются истошные крики боли, и толпа отступает от места сражения на пару шагов назад. Честно говоря, мне все равно, если пострадал кто-то еще. Я снова падаю, на этот раз уже полностью обессиленная, вынужденная наблюдать за своим возмездием как-то искоса. Воздух наполняет и покидает мои легкие со свистом и хрипами. Из уголка рта капает слюна. Блондин осматривает часть крыла, принявшую на себя удар. Достает парочку серебристых перышек и изучает их. Они почернели и деформировались. Металлические концы оплавились.