– Смерть – не освобождение. – А что же тогда? Я заберу твое тело, и твоя душа будет свободна. Торн не лгал тебе, говоря эти слова. – Обман – тоже форма лжи. – Теперь будешь придираться к словам? – женщина поднимает глаза к небу, будто ей надоел спор с назойливым ребенком. – Я начинаю уставать от этого бессмысленного диалога. Я легко могу заставить тебя сдаться. Еще немного этого детского сада, и я это сделаю. Подняв ладонь, я снова концентрирую в ней силу, создавая шар ангельского огня. Пламя невероятно горячее, с белоснежно-синими переливами. – Вы в этом уверены? В ее глазах что-то вспыхивает. Не уверена. – Уверена, что могу прикончить это невинное дитя лишь одним движением руки и ты это уже никак не исправишь. Все так и есть. Она может с легкостью убить Ангелину. Я и так слишком долго тянула. Я смотрю на дрожащую малышку в руках Серафимы. Я догадывалась, что так и будет. Но разве могу я поступить как-то иначе? – Мне нужна гарантия, что девочку вернут к людям… целой и невредимой. Блондинка согласно кивает, на губах снова появляется ее неадекватная улыбочка: – Она будет свободна, и мы отправим ее туда, куда она пожелает. Моя решительность укрепляется, и в душе неожиданно воцаряется спокойствие. Я не хочу умирать. Правда не хочу. Каждое живое существо появляется на свет с врожденным инстинктом самосохранения, и я не исключение. Но я никогда не считала свою жизнь чем-то важным. Пожертвовать собой, чтобы спасти невинного, – не самая худшая смерть из всех возможных. – Легион, ты в состоянии провести церемонию? Отрекшийся неуклюже пробирается к нам. Проходя мимо меня, он сдирает с себя ошметки обгорелой рубахи. На лице у него темно-красные ожоги, но кожа уже срослась. А вот спина в ужасном состоянии. Здесь ущерб намного серьезнее. Все почернело и покрылось волдырями. Из трещин сочится густая темная кровь. – Буду только рад, – рычит он в мою сторону. Падшая перебирает волосы Ангелины пальцами и крепко сжимает их. – После вас. Глава 33 До задрапированной красной тканью платформы мы добираемся всего за несколько мгновений. Сильвер там больше нет, теперь она наблюдает со стороны. Следую за обугленной спиной Легиона до тех пор, пока он не останавливается на середине и поворачивается ко мне лицом. Мы ждем мать серафимов. Та доносит Ангелину на руках до края сцены и приковывает ее к нему. Пока вокруг крошечного запястья щелкают кандалы, я задумываюсь о том, может ли девочка просто вынуть из них руку. А если бы и могла, куда бы отправилась? Освободившись от хватки Серафимы, она ложится на пол и сворачивается калачиком. Теперь я вижу ее сгорбленную спину и светлые пряди волос. Я не отвожу от нее взгляд, пока Падшая не оказывается рядом с нами. – Конечно, я планировала все это немного иначе, – недовольно бросает она. – Но давайте начнем. Легион встает справа от меня и слева от матери Торна. Повторяя действия Сильвер, он кладет нам на плечи по руке. Его хватка очень болезненная, но я не подаю виду. Следующие несколько мгновений ничего не происходит, и я оглядываюсь вокруг. Наступила темная ночь. Небеса спектрального мира окрасились в темно-синие и пурпурные оттенки, разбавленные малиново-красным сиянием звезд. Луна большая и яркая, но по всей территории стадиона зажигаются факелы. Сильвер и несколько других Отрекшихся расставляют их вокруг платформы. Зрители с трибун видят происходящее в свете голубого пламени. Толпа с тревогой ожидает продолжения церемонии. Как только на землю встает последний факел, Легион начинает читать заклинание. Я зажмуриваюсь, не желая смотреть на довольное выражение лица первого серафима. Но голос Отрекшегося, даже когда он произносит непонятные мне слова, все еще очень похож на голос Стила. «Это не он, это не он, это не он», – повторяю я про себя. Но мне все равно приходится взглянуть на его измененный облик, чтобы напомнить сердцу, что его больше нет. Иначе я начну просить его остановиться. Слова на неизвестном языке полны злобы и ненависти. Не нужно их знать, чтобы понимать, для чего они произносятся. Клыки Отрекшегося уменьшились в размерах, но все равно доставали ему до нижней губы, когда он произносил некоторые фразы. «Что бы ни случилось дальше, я найду тебя, Стил», – думаю я, глядя в бездонную тьму его глаз. – Это моя любимая часть обряда, – шепчет мне Серафима, когда у ее ног начинает закручиваться циклон и начинает постепенно подниматься вверх. Низ живота тянет от тревоги. Несмотря на мою уверенность в том, что я – хозяйка своей судьбы, все мое тело трясется, сопротивляясь тому, что вот-вот произойдет. Дыхание резко учащается, а на затылке выступают капельки пота. Легион все так же голосом Стила продолжает читать заклинание. Каждое слово врезается мне в грудь, словно кулак. Увидев мое отчаяние, блондинка хохочет. Хриплый смех вскоре заглушается в воздушной воронке, накрывшей ее с головой. Хотя очертания ее тела очень размыты, их все равно еще видно сквозь ураган. С каждым новым словом на енохианском языке мне все больше кажется, что что-то пытается вытолкнуть меня из тела. Я впервые ощущаю что-то подобное. Меня словно бьет тысяча кулаков разом, пока невидимые руки тянутся к моему нутру, пытаясь вырвать мою душу и вытащить наружу. Хочется просто упасть и свернуться калачиком. Но ноги словно онемели из-за вихря вокруг меня, который поднимается вверх. Я не хочу. Я не могу. Я передумала. Но уже слишком поздно. Моя сила во время церемонии продолжает набирать обороты. В дополнение к прочим мучениям добавляется сильное жжение. По венам словно течет раскаленная лава. Не знаю, с помощью какой именно магии проводят обряд слияния, но вихри ветра уже достают мне до груди. Тело женщины напротив меня начинает исчезать. Сдерживать крики раздирающей изнутри боли больше невозможно. Из-за того, что происходит со мной. Из-за того, что произошло со Стилом. Боли за всех людей и потомков ангелов, принесенных в жертву Падшим когда-то давно. Слияние начинается почти незаметно. Чем выше становится волшебная воронка над моей головой, делая мир нечетким и размытым, тем отчетливее я чувствую ее. Мать серафимов. Ее сущность проникает мне под кожу, пробирается сквозь кости и мышцы, забираясь в самые потаенные уголки моего естества. Пытаясь одолеть силу, бурлящую во мне. На короткий миг я перестаю сопротивляться. Но это все, что я могу себе позволить. У меня еще достаточно энергии, чтобы разжечь внутреннее пламя. Превозмогая боль, я распаляю его, позволяя гореть так сильно и ярко, как никогда прежде. Такое ощущение, что при каждом вдохе я глотаю не воздух, а жидкий огонь. Но я не останавливаюсь. Останавливаться нельзя. Падшая продолжает растворяться в моем теле. В голове словно ползают десяток-другой черных ядовитых змей. Я вспоминаю о Сильвер и думаю о том, что еще не все потеряно. Да, несомненно, Серафима очень сильна, но я столько лет подавляла и скрывала свою сущность. Хватит с меня. С яростными криками тянусь к самым недрам своего подсознания. Туда, докуда никогда раньше не добиралась, и вкладываю в него все свои оставшиеся силы. Я взрываюсь. В какой-то момент мир для меня просто перестает существовать. Глава 34 Я – пламя. Горящий уголек, который никогда не погаснет. Сила, которой мир еще никогда не видел. Огонь пульсирующими волнами проходит через все мое тело, приятно потрескивая на кончиках пальцев. Я могу направить его куда захочу одной лишь силой мысли. Что-то легкое, будто перышко, невесомо касается руки. На все, что решается напасть на меня, обрушаются огромные всплески энергии. Поворачиваю голову и вижу, как Легион приземляется на спину, а затем падает с платформы. Сильвер стоит позади него с широко распахнутыми глазами и открытым ртом. Я настолько растворилась в своих силах, что больше не беспокоюсь о матери Торна. Просто радуюсь тому, что ее больше нет. Расправляю крылья. Потоки энергии распространяются до самых кончиков перьев. Потрясающие ощущения. Сквозь мою эйфорию до меня доносятся ужасные вопли. Настолько, что, кажется, барабанные перепонки сейчас лопнут. Я создаю пульсирующий огненный шар размером с футбольный мяч между ладонями и выбрасываю его к источнику раздражающего звука. Он летит в сторону сидячих мест стадиона, взрываясь золотисто-красным дождем при соприкосновении с чем-либо. Падшие и Отрекшиеся прячутся по углам. Когда взрыв затихает, на трибунах ничком лежат два обугленных тела. Я улыбаюсь, осознавая тот факт, как легко смогла избавиться от этих двух тварей. Меня это радует. Где-то внутри меня зарождается беспокойство из-за внезапно проснувшейся кровожадности, но я подавляю его. Они заслуживают участи и похуже. Каждый. Сидевшие рядом с местом взрыва паникуют из-за того, что горит их одежда. Вскоре огонь переходит и на них самих. Трое несчастных бросаются за помощью, но их собратья-воины убегают куда глаза глядят, не особо желая помогать. В ушах снова звенят их жуткие крики, и я посылаю в их сторону несколько огненных шаров подряд, чтобы прекратить вопли. Так же, как и с первыми двумя, от них остаются лишь угольки. – Ты убила ее! – выплевывает в меня Легион обвинение, которое я не собираюсь отрицать. – И если бы я могла воскресить ее, чтобы убить второй раз, с радостью бы повторила. Сильвер стоит за его спиной и пытается поймать его руку, пока тот не набросился на меня. Но он двигается очень быстро, девушке удается схватить лишь воздух перед собой. С боевым кличем и невероятной сосредоточенностью Отрекшийся несется в мою сторону.