– Я не доверяю Шляпнику, – сказала Альма. – Да. Я тоже. – Гусеница бросил взгляд в комнату за дверным проемом. Шляпник, совершенно неподвижный, таращился на Саманту. Губы у него скривились так, что он напоминал какую-то здоровенную жабу. Гусеница уже жалел, что привлек к делу этого человека. Но жалей не жалей, а сделанного уже не воротишь. Глава 23 5 АПРЕЛЯ 2015 ГОДА – Сожалею. Мы сделали все, что могли, но… Нил пристально следил за выражением лица медсестры, пока она продолжала говорить, – каждое ее слово разрушало башню надежд и мечтаний, которую он строил последние пять месяцев. – Мы не смогли найти пульс. Плод просто… Как раз в то утро они говорили об имени. Прошлой ночью он присматривал детские кроватки в интернете. А неделю назад, когда проходил мимо детской площадки, в сознании у него всплыл яркий образ прогулки там со своим ребенком. – Она, вероятно, перестала… – Она? – перебил он. Глаза медсестры расширились. – Плод, я имею в виду, – пробормотала она. – Ребенок… это была девочка? На последнем осмотре они сказали врачу, что не хотят знать пол будущего ребенка. Хотели, чтобы это стало сюрпризом. И вот он. Этот сюрприз. Медсестра побледнела. Быстро кивнула ему. – Я, гм… Вы можете войти. И поспешила прочь. Нил прошаркал в комнату, вдоль стен которой выстроился набор всяких медицинских приспособлений и мониторов. Джеки лежала на кровати, укрытая бирюзовым одеялом. Открытые глаза ее были пусты, уставившись в никуда. Она даже не посмотрела на него, когда он вошел. – Эй, – прошептал он. Легкая дрожь у нее на губах. Никакой другой реакции. Три дня назад Джеки поделилась с ним надеждой, что их ребенок унаследует ее нос, а не его. Знала ли она, что это была девочка? Он очень надеялся, что нет. Нил подошел к ней. Рука ее безжизненно свисала с кровати. Он взял ее в свою, слегка сжал. – Мне очень жаль, милая. – Мне тоже, – пробормотала она. Когда Джеки не так давно позвонила и сказала, что у нее схватки, обоих это не слишком-то обеспокоило. За последние пару месяцев у Джеки неоднократно случались схватки. Они ходили к врачу каждые пару дней лишь для того, чтобы узнать, что все в порядке. Вот почему, когда начальник задержал его в дверях, Нил не стал особо переживать. Требовалось срочно оформить кое-какие документы. Это не могло ждать. Ну и ладно, ничего страшного. Вернулся на свое рабочее место, все оформил. Справился меньше чем за час. Но потом по дороге домой возникла проблема со светофором, и он больше чем на тридцать минут застрял в пробке. А когда вернулся домой, на трусиках у Джеки было пятно крови и она стонала от боли. Наблюдая за ней сейчас, Нил чувствовал, как внутри него нарастает чувство вины. Все это было из-за него. Если б он только послал своего босса подальше с его бумагами… Если б только выбрал другой маршрут… Может, тогда и удалось бы спасти его девочку. И Джеки не лежала бы сейчас здесь с мертвыми глазами. Незадолго до этого, во время обеденного перерыва, кто-то из коллег посоветовал ему наслаждаться последними днями свободы, на что Нил лишь рассмеялся. Еще раз сжав руку Джеки, он произнес: – Съезжу сейчас домой, привезу тебе кое-что, хорошо? Веки у нее затрепетали. Она ничего не ответила. Нил поспешил из палаты. Медсестра была снаружи, в коридоре, разговаривала с врачом. Когда Нил вышел, она покосилась на него, а затем понизила голос. Врач нахмурился, повернулся к Нилу и обвел его долгим взглядом, после чего опять обратился к медсестре, что-то шепнув ей. О чем они говорили? Внезапное подозрение молнией пронзило волны вины, угрожавшие поглотить его с головой. Он подошел к ним, но они оба замолчали и двинулись прочь. Они говорили о нем. О Джеки. Об их девочке. О чем-то, чего они не хотели, чтобы он слышал. Не хотели, чтобы он знал. Чувство вины теперь постепенно таяло, сменяясь чем-то другим. Действительно ли это было тем, чего никак не удалось бы предотвратить? Каждый раз, когда до этого они ходили к врачу, все было хорошо. Что же произошло сегодня? Вдруг совершенно внезапно, ни с того ни с сего, припомнился стоящий в дверях начальник. С каких это пор бумажная работа стала настолько срочной? Срочная бумажная работа? Да такого просто не бывает! И этот светофор… Нил припомнил все те бесчисленные дни, когда ездил туда и обратно этой дорогой. Ломался ли этот светофор хоть когда-нибудь? Никогда! Тогда почему же именно сегодня? Что же такое сегодня произошло? Тот взгляд, которым смерил его врач… Как будто что-то знал. Теперь чувство вины полностью рассеялось. Это была не его вина. Нил до конца не понимал, кто несет за это ответственность, – пока что. Но был уверен в одном. Кто-то все-таки виноват. И это не он сам. Глава 24 Эбби сидела в кресле главного переговорщика, с наушниками на голове. Линия в кабинете директора была все еще занята, равно как и линия секретаря. Эбби пробовала и ту, и другую каждые несколько минут. Если люди внутри не ответят в ближайшее время, то, скорей всего, придется попробовать обратиться к ним через мегафон, попросив их ответить на звонок. Эбби ненавидела громкоговорители. Это сразу придавало агрессивный оттенок всему, что она говорила. Уилл сидел рядом с ней, вторая пара наушников висела у него на шее. Он перевернул страницу краткой справки, которую Тамми успела составить на Стражей. – Некоторые теории у них довольно задвинутые, – пробормотал он. – С этим будет трудновато направлять дискуссию. – Вообще-то совсем ни к чему ввязываться с ними в дискуссию касательно всех этих теорий заговора, – возразила Эбби. – Мы используем эти сведения, чтобы наладить взаимопонимание, создать у них ощущение признания. – Но теории Стражей изначально основаны на недоверии к полиции. О каком взаимопонимании тут может идти речь? – Полиция – это нечто большое, ужасающее, абстрактное. Но они будут разговаривать с Эбби и Уиллом, своими друзьями в полиции. Уилл скептически посмотрел на нее. – Это тебе не героиновый наркоман, страдающий от галлюцинаций… Это всего лишь теория. Можно попробовать подтолкнуть их к тому, чтобы они поняли ее бессмысленность. Эбби удивленно подняла брови. – Зачем? – А затем, что если мы разрушим такие представления, то дадим им понять, что нет веских причин оставаться там. Причины, по которой они там оказались, больше не существует. Эбби покачала головой. – Ты прав в одном. Это не галлюцинация и не бред. Это больше похоже на религию. Не станешь же ты говорить религиозному экстремисту, удерживающему заложников, что его бога не существует? – Это не религия. – Уилл похлопал по бумагам, которые держал в руке. – Здесь говорится, что Стражи верят, будто Майкл Джексон был убит кликой, потому что пытался разоблачить их. Это не… Зазвонил телефон. Оба застыли. Эбби взглянула на дисплей. Им удалось заставить компанию сотовой связи перенаправлять все звонки, поступающие на мобильник Джудит Прэтчетт из школы, прямо на линию в фургоне переговорщиков. Звонили из директорского кабинета. Эбби подождала, пока Уилл наденет наушники, прежде чем ответить. – Алло?