- Посидишь тут, как же, - вздохнул второй. – Господину донесли, что с его корабля сбежал кто-то, вот капитан и приказал вокруг замка все обшарить. - Не кто-то, - поправил его первый, - а вроде какая-то бабенка. Вроде наш лорд держал её там силой, а она возьми да и сбеги. Говорят, матроса одного насмерть положила, а второго покалечила. - Вот это баба! – щелкнул языком Майт. – Видать, не по зубам его светлости оказалась. Интересно, это не из-за неё сегодня в замке такой тарарам? Аж стены порушило! О, гляди-кось, какая дыра! А внутри, наверное, ни одного целого камня не осталось. Можа, зайдем, посмотрим? - Тебе капитан что велел? За дырой присматривать? Вот и смотри. А чего там внутри, это тебя, Майт, не касается, - голос первого был строг. - Я и сам знаю, что не касается. А ну вдруг там кто живой? Или, хуже того, нежить какая? Все ж жутковато тут одному-то. - Гляди, спужался! – хмыкнул второй. - Не спужался, а берегусь. С этими магами чего только не насмотришься. Одно слово – колдуны, темное племя. - Ты чародеев не трогай, - послышался суровый голос первого. – Забыл, кому служишь? Попридержи язык-то, а то он у тебя от страха совсем разболтался. - Разболтался, - обиделся Майт. – Постоишь тут, еще не так заболтаешь. - Ладно, - хлопнул по плечу понурившегося товарища второй. – Постоим тут, с тобой. - А как же замок? Смотреть не будете, что ль? - Чего его смотреть? Будь я на месте той девахи, убрался бы отсюда подальше. Если она от лорда сбежала, чего ж ей тут ошиваться? Чтоб опять поймали? Стражники сгрудились и повернулись друг к другу лицами,чтобы хоть как-то защититься от ветра.Они продолжали негромко о чем-то беседовать, временами пересмеиваясь, но Зараэль их уже не слушала. Время уходило, а она все стояла, изнывая от нетерпения. Стояла, прижимаясь спиной к холодной стене, боясь пошевелиться, чтобы ненароком не привлечь внимания солдат. От долгой неподвижности стали затекать руки и ноги, замерзшие пальцы почти не гнулись, но Зараэль бесило не это. Гораздо большие страдания причиняла мысль, что Вайра может ускользнуть от неё. Метель разыгралась не на шутку. Снег валил все сильнее, разгулявшийся ветер злобно выл и свистел, заглушая все другие звуки, метался меж колонн, гасил последние светильники. Зараэль осторожно повела головой, стряхивая с волос налипший снег. Острый взгляд южанки проник в полутьму за колоннами, туда, где еще теплились недоступные снежным вихрям огоньки, и она вздрогнула. Ей показалось, что из темноты, подсвеченной оранжевыми язычками умирающего пламени, проступили очертания фигуры Гилэстэла. В руках его был посох, а взгляд устремлен на пролом в стене. - Магистр! – вырвалось у ошеломленной неожиданным видением Зараэль. Но в этот миг неистовствующий ветер, словно глумясь над ней, безжалостно задул светильники. - Да, - прошептала южанка. – Да, Гилэстэл. Я поняла тебя. Она решительным быстрым шагом вышла из-под прикрытия стены, готовясь кнеминуемому поединку с замковой стражей. Но солдат у пролома не было! Зараэль недоуменно огляделась, а потом, обернувшись, прошептала в темноту за спиной: - Спасибо! Сердце южанки неистово колотилось от волнения и предвкушения, когда она, наплевав на все предосторожности, мчалась к прибрежным скалам.Увязая по колено в снегу, падая и снова поднимаясь, она торопилась к причалам. Ей почудились голоса и тени у замковых стен, когда она, в очередной раз споткнувшись, свалилась в пышный сугроб. Но Зараэль, проигнорировавопасность и быстро поднявшись, припустила вперед. Замок остался позади, впереди же был только снег. Снег мельтешил перед глазами, стараясь запутать, обмануть, увести в сторону. Ветер бил по плечам, мешая подняться, бросался ей под ноги, толкал в спину, а надвигающаяся ночь грозилась вот-вот скрыть дорогу. Зараэль подбежала ксамому краю скалы, взглянула вниз, и не смогла сдержать стон разочарования. Причалы были пусты. Снег поредел, словно издеваясь, и давая ей возможность разглядеть далеко в море корабли. - Не успела, - простонала южанка. – Не успела… Крик обиды и ярости разлетелся над скалами. Ему ответил приближающийся лай собак и голоса людей. - Сюда! Она на скалы рванула! - Спускай собак! Взять её! Ату! - Гау… Гау… - Ату! – надрывались загонщики. - Гам! Вау… Га-ау-у…- азартно гамкали и подвывали псы. Зараэль кинулась к краю скалы, но крутой обрыв не позволял спуститься. - Шакалы, - ощерилась южанка, оглядываясь. – Собаками меня травить? Из пелены погустевшего снега вынырнул первый пес, и с утробным рычанием бросился на девушку. Зараэль резко отпрыгнула в сторону, и животное, не удержавшись на краю,с отчаянным визгом полетело накамни под обрывом. Прыжок второй собаки южанка пропустила, и зверь опрокинул её на спину. Клыки, нацеленные в горло, лязгнули о браслет на предплечье, когда Зараэль вскинула руку, защищаясь. Тонкий механизм сработал под давлением сильных челюстей, раздался щелчок, и стрела вонзилась псув нёбо. Он коротко заскулил, загреб лапами снег и сдох. - Вон она! Вона! Бей! В опасной близости от лица просвистел арбалетный болт, у самых ног в снег зарылся еще один. Зараэль вскочила, метнулась вправо, уходя от стрел, и в этот момент к ней со злобнымлаем подлетели еще две лохматые псины. Одну южанка успела уложить стрелой из браслета, но зубы другой сомкнулись на смуглой голени. - Тва-арь, рэ-эай туно! – крик боли и ярости вырвалсяу Зараэль вместе с килитским ругательством. Она упала, и, вцепившись длинными ногтями в собачий нос, изо всех сил пинала пса здоровойногой. Рычащим клубком они покатились по земле. Краем глаза Зараэль заметила, как подбегают люди с мечами и арбалетами. - А-а! Шибай её! - В Пака попаду! - Все одно, сдохнет! - Да бей же! Зараэль рванула тушу собаки на себя, прикрываясь от болтов, собралась с силами и, подкатившись к краю, рухнула со скалывниз. Люди, разразившись громкими криками, подскочили к краю обрыва, посылая вдогонку стрелы. Недолгий мрак обморока уступила место живой ночной тьме, в глазах прояснилось. Зараэль застонала, но тут же замолчала, стиснув зубы. Попробовала пошевелиться, приподнялась – и охнула, когда движение отозвалось резкой болью в нижней части спины и правом боку. «Невероятно, что вообще кости целы»- подумала она, задрав голову и оценивая высоту скалы, с которой упала. Спинущекотала собачья шерсть. Южанкаогляделась – она лежала меж трех больших камней, с одного из которых свешивались лапы свалившегося пса. Снег и туша другого смягчили падение, а невероятная удача уберегла беглянку от смерти на камнях. Из эйфории её выдернула боль в спине и покусанной ноге. Зараэль, помогая себе руками, села. - Сволочи, - кривясь, охнула она, дотронувшись до окровавленной ноги. – Как же я идти буду? Наверху послышались голоса её преследователей. Зараэль,превозмогая боль, отползла под прикрытиескалы и прислушалась. - Видал, как сиганула? - в голосе стражника звучало удивление. - Видал, - с сожалением отозвался другой. – Ушла, зараза. Терту жалко. И Пака. Гля-кось, чем это она их? - Чудно. Стрелки. А ма-ахонькие! - С переломанным хребтом далече не уйдешь, - хмыкнул кто-то третий. - А ну как жива? - Ничё, щас спустимся, поглядим. Двигай в обход, к тропе! Голоса и собачий лай наверху стихли, удаляясь. Зараэль поднялась и попробовала наступить на раненую ногу. «Рэай но! – выругалась она на выдохе, едва не упав. А потом горько усмехнулась. – Прости, магистр,но ты мог бы сделать меня менее чувствительной к боли». Оставляя за собой сочный красный след, южанка как можно быстрее захромала к кромке воды. Войдя по колени в холодную воду, она побрела вдоль берега. Кровь из разодраннойголени медленно расплывалась в набегающих волнах. Вскорекаменистый пляж прервался, сменившись отвесными скалами. Море с грохотом билось об утесы, а ветер срывал клочья пены с гребней волн, и старалсязашвырнуть их на низко плывущиетучи, в обмен на снег. Зараэль замерла, со страхом глядя на бушующуюстихию. О том, чтобы подняться наверх, не могло быть и речи – нависающие над морем скалы обрекали эту попытку на провал, даже если бы нога была здорова. А идти назад значилодобровольно отдаться в рукипреследователей, которые наверняка уже были недалеко. - А еще, знаешь, Гилэстэл, мне бы не помешали крылья, - шептала Зараэль,заходя все дальше и дальше в море. Когда вода достигла груди, южанка оттолкнулась от дна ногами и поплыла прочь от берега. Смуглые руки уверенно разбивали темную воду. А волны, словно возмущаясь и удивляясь неимоверному упорству странного и бесстрашного существа, старались отнести Зараэль назад, к гремящим береговым утесам. «Плы-ыть – плыть, плы-ыть – плыть», - в единый ритм сливались дыхание, вой ветра на гребне очередной волны, рев недалекого прибоя в ушах при погружении в воду. Время от времени Зараэль бросала короткие взгляды в сторону берега, но каждый раз лишь для того, убедиться в бесконечности холодных скал. Борьба между самоуверенностью совершенства и отчаянием одиночества отбирала и без того скудные силы. Но вдруг вместо серых каменных стен взгляду южанки открылась черная пустота – скалы уступили место пологим склонам. Зараэльповернула к берегу. Море, до той поры настойчиво старавшеесявышвырнуть её на береговые скалы, вдруг изменило своё решение. Теперь волны, не желая упускать добычу, тащили южанку прочь от берега, в открытое море. Водяные горы, забавляясь, играли измотанной беглянкой, перебрасывая её друг другу, то накрывая с головой,то вышвыривая на краткий миг на поверхность. Глотая попеременно воздух и соленую воду, Зараэль изо всех сил гребла к берегу. И море, подивившись её упрямству, уступило. Одна из волн подхватила Зараэль, грубо протащила по каменистому дну и отхлынула. Девушка, кашляя и отплевываясь, на четверенькахпоползла к берегу. Вторая волна, обрушившись, хлестнула её напоследок по ободранной спине, приподняла и выкинула наобледеневший берег. Остатки сил Зараэль потратила на то, чтобы отползти как можно дальше от воды. Обняв руками колени, содрогаясь от холода и закрыв глаза, она приткнулась с подветренной стороны к большому валуну. «Немного, совсем… немного… отдохну… не могу. Как же… я… устала…». Смуглая кожа на зимнем ветру приобрела сиреневатый оттенок, и стала покрыватьсятоненькой корочкой льда. Ночь с печальной заботой осыпала мягким снегом сжавшуюся фигуру. Неимоверно уставшая, израненная, одинокая, Зараэль замерзала на пустом берегу. «Как же всё… коротко, - сквозь холодную мутьпробилась саркастическая мысль. – Меа пития аранэль! Принцесса на час…. Всё вернулось к началу – голодная, избитая, ненавидимая всеми девчонка-дикарка околевает в снегу. Гилэстэл,где же ты! Спаси меня! Как тогда…». Прозрачная ледяная корочка хрустнула и осыпалась, когда Зараэль зашевелилась и приподнялась. Пересиливая слабость и боль,она встала и медленно, оступаясь на камнях, стала карабкаться вверх по склону. «Да, да, я помню твои слова, магистр. Я – идеальное существо. Я проживу долгие тысячелетия.Мне не страшны болезни и старость. Я могу вынести то, что другим не под силу. Я буду жить. Жить столько, сколько понадобится!». Глава 2 Рыбацкая деревушка мирно спала, когда Зараэль добрела до крайних хат. Южанкаприслушалась, и, успокоенная тишиной,осмелилась приблизиться к ближним постройкам. Она отгребла снег от дверей покосившейся сараюшки и протиснулась внутрь. В сарае пахло рыбой и солью. Путаясь в развешанных на просушку сетях, Зараэль пробралась в дальний угол и забилась в сено. Стараясь отвлечься от боли в ноге, она стала размышлять о том, как ей быть дальше. Но думать о будущем не получалось, мысли возвращали её в недавнее прошлое, и это было больнее, чем раны на теле. В конце концов, убаюканная относительным теплом имонотонным воем ветра, прижавшисьщекой к заветному перстню с синим камнем, Зараэль задремала. Разбудили её голоса снаружи. Говорили мужчина и ребенок. Зараэль прислушалась, сквозь шум так и не утихшей вьюги разбирая слова чужой речи. На этом языке иногда, желая поразвлечь её, говорил Астид. Зараэль, больше для забавы, чем для практического применения, освоила странную речь. И вот, поди ж ты, пригодилось. - Тато, ты скоро? - Скоро, Микось, скоро. К изборну и обратно. А ты матери подмогни, дров вон еще натаскай, снег срой. - Ла-адно. Зараэль осторожно высунулась из сена и огляделась. В щели меж досками проникал дневной свет, в его широких полосах весело посверкивали слетающие с потолка снежинки. Послышались легкие шаги, сопение, скрип снега под лопатой.Южанка притаилась. Дверь приоткрылась, и в сараюшку втиснулся мальчонка лет семи. Прислонив лопату к косяку, он направился к поленнице.Зараэль сквозь стебли сухой травы наблюдала, как пацаненок с серьезным видом набирает дрова. От него пахло теплом и хлебом. Южанке не хотелось, чтобы он кричал. Она стремительно вынырнула из сенного вороха, ухватила мальчишку и закрыла ему ладонью рот. - Тихо, - прошептала Зараэль в ответ на испуганный взвизг и приглушенное мычание. Она подождала, давая мальчонке время на понимание, а потом веско проговорила. – Говори тихо и быстро. Будешь орать, придушу сразу же. Понял меня?