- Мидо! Ты сможешь справиться с такой яхтой один? - Да, госпожа! – уверенно улыбнулся юноша. - Отлично, - одобрительно кивнула Вера. Огон недоверчиво покосился на лодку. - Ты хочешь добираться до материка на этом!? Да её разотрет в щепки в открытом море! - Она крепче, чем кажется, - ответила Вера. – К тому же с нами бывалый мореход. Не так ли, Мидо? - Я сделаю все, что смогу, госпожа. - Это самоубийство, - огон покачал головой. Потом, сдавшись, махнул рукой. - Ну что ж, решено, - Вера улыбнулась друзьям. - Мидо, отныне ты – капитан. С тебя маршрут. С тебя, Троди - провиант. Остальная мелочь, вроде снаряжения и лорелантов – за мной. Уходим послезавтра утром. Двери в сокровищницу замка Норхет были не просто закрыты. Они были запечатаны заклинанием. Открыть их могли только члены центрального круга. И Вера. Она повела пальцами, задвижки разошлись, створки, послушные тихим словам, бесшумно распахнулись, и она проскользнула внутрь. Гилэстэл любил здесь бывать. Ему нравилось любоваться собранными за прошедшие века драгоценностями, и рассказывать Вере их истории. Но сейчас еёне интересовали ни стоящие вдоль стенвитрины с ювелирными украшениями, ни ларцы с заботливо рассортированными по размеру и чистоте камнями, ни ковчеги с золотыми россыпями, ни разнообразное оружие, инкрустированное драгоценными камнями и гравированное золотом. Она шла по обширным залам в самую дальнюю комнату. Туда, где хранились два бесценных сокровища Гилэстэла. Сокровища, напоминавшие ему о былом и будущем величии. В комнате находился лишь один сундук, окованный железом. Ключом к нему служил перстень магистра, исчезнувший вместе с Зараэль. Веру это нисколько не смущало. Пара пассов над замочной скважиной, и засовы в глубине сундука разъехались. Вера подняла тяжелую крышку. Внутри стояли два деревянных резных ларчика. Вера открыла левый, и её взору предстала корона древних эльфийских королей – витой серебряный обруч со вставленными в переплетения алмазами. Та, что носил Мэнелгил. А до него – мать Гилэстэла. Он все-таки получил её. Кто теперь наденет её на чело? Вера с некоторой грустью опустила крышку шкатулки. Лорелантыв соседнем ларце были разложены в углубления на белом бархатном ложе. Одно было пустым. Вера провела по овальной ямочке пальцем, дотронулась до медальона на груди. Потом решительно выудила камни из бархатных гнезд, ссыпала их в мешочек, закрыла ларец и захлопнула сундук. Завязав тесемки, Вера повесила мешочек себе на шею, и покинула сокровищницу, вновь запечатав двери. Избегать эльфов и Эркеля в день перед побегом было не трудно. Это было легче легкого. Её никто не искал и не звал. Молчаливых слуг, не привыкших вмешивать в дела господ, тоже совершенно не интересовало то, что Вера посетила оружейную вместе с огоном и Мидо. И вышли они оттуда, основательно экипированные. Многодневный запас еды, переправленный на яхту, тоже не вызвал ни у кого вопросов. И это было обидно. Вере казалось, что её план будет раскрыт и нарушен кем-то из обитателей замка. Она с трепетом ждала этого, и, в какой-то степени, наверное, жаждала, чтобы это случилось. Чтобы хоть кто-то подтвердил, что она небезразлична. Ничего. Ничего не произошло. И в уговоренный сумрачныйутренний час Вера, Троди и Мидо взошли на яхту. Зажав в кулаке заветный мешочек с лорелантами, Веря гляделя, как медленно удаляется норхетский берег. И не чувствовала ничего, кроме утреннего холода – ни злости, ни сожаления, ни жалости, ни угрызений совести. - Госпожа Вайра! Спуститесь вниз, там безопаснее, –мимо неё прошел Мидо. Она спустилась в каюту, поеживаясь и похлопывая себя руками по плечам. - Замерзла? На, грейся. Троди, устроившийся на рундуке, протянул ей открытую бутыль. - Отъезд отмечаешь? – усмехнулась Вера, садясь и принимая из рук огона сосуд. - Не то чтобы, - поморщился тот. – Морские путешествиямне не по нутру. Оно у меня от них выворачивается. Вот и подумал – может, вино поможет? Надежды огона не оправдались. Через несколько часов, перегнувшись через борт и исторгнув выпитое,он прохрипел, отплевываясь. - Столько добра зря перевел. Вера, с сочувствием глядя на страдания друга, поинтересовалась у Мидо. - Долго мы будем в пути? Мидо пожал плечами. - Это зависит от ветра. И от вас, госпожа. - От меня? – удивилась Вера. - Если вы согласитесь заменить меня у руля на время отдыха, то три дня. Если нет -яхта будет дрейфовать, пока я сплю. Тогда дней пять. - Показывай, что мне нужно делать, - Вера поднялась на палубу. Зимнее море было неприветливо и серо. Тусклое небо, покрытое пенными рваными облаками, сливалось на горизонте с водной гладью, и казалось, что хилый кораблик не движется в пространстве, а стоит на месте. Один раз в пасмурномнебе мелькнули черные силуэты птиц. Грайры скрылись за облаками, и Вера облегченно вздохнула. Она простояла вахту до темноты, пока её не сменил отдохнувший Мидо. - Из вас, госпожа, получился бы неплохой моряк, - похвалил её юноша. - Спасибо, - улыбнулась Вера комплименту. Ночь не принесла никаких неожиданностей. Наутро Вера снова сменила Мидо, продрогшего и уставшего. Алый круг зимнего солнца отражался в волнах, слепя глаза. На удивление спокойное море внушало мысль, что их плавание завершится успешно. В полдень Мидо поднялся на палубу. - Хорошо идем, - улыбнулся он, окидывая взглядом горизонт и оценивая плавный ход яхты на мерно вздымающихся волнах. – Думаю, завтра вечеромбудем на месте. - Не сглазь, - передавая руль юноше, молвила Вера. – Как там Троди? - Плохо, совсем слег, - отмахнулся Мидо. – Отдыхайте, госпожа. Она согласно кивнула головой, и побрела в каюту, слегка придерживаясь одной рукой. Неожиданно сильная волна ударила в борт, и Вера, потеряв равновесие, полетела за борт. - Госпожа!!! Вайра!!! Мидо, выпустив руль, ринулся к борту. А Вера, недолго побарахтавшись в высоких волнах, пошла ко дну. Холодная вода, намокшая одежда и паника сковали движения, и она, не в силах сопротивляться, стала медленно опускаться в темную глубину. «Господи! Ну, сколько можно умирать?» - промелькнула мысль в голове Веры, смотревшей вверх, на удаляющееся днище лодки и тускнеющее солнце. Их заслонили фиолетовые глаза Валарэ, в голове зазвучал его голос: «Ты не можешь уйти одна. Без эльфов я тебя не выпущу. Или исполнишь обещанное и вернешься, или не вернешься вовсе». Вода настойчиво лезла в рот, легкие горели, прося сделать вдох. «Исполню. Подавись ты своими эльфами», - моргнулаВера и, не в силах более сдерживаться, вдохнула соленую воду. Лицо Валарэ размылось, вместо него Вера на мгновение увидела Мидо, плывущего к ней. Потом наступила темнота. Она очнулась с болью в груди, хрипя, кашляя и захлебываясь воздухом. Троди с силой тер ей спину, а мокрый Мидо держал за щеки, не давая закрыть рот, из которого на палубу лилась вода. - Жива, - простонал огон, в волнении переходя на родной язык. – Жива! Марбу вархд грон! Её подхватили за руки и за ноги и уволокли в каюту. Там Троди стащил с неё мокрую одежду, и закутал в теплые одеяла. Потом набросился наМидо, рвущегося на помощь госпоже. – А ты что, бессмертный что ли? Раздевайся, живо! Я уже видел тех, кто купался в ледяной воде. Ни к чему хорошему это не приводит. Юноша послушно сбросил рубашку и штаны, и, завернувшись в одеяло, притулился рядом со спасенной. Зубы Мидо выбивали мелкую дробь, и огон, невзирая на его протесты, влил в нихс Верой по хорошей порции вина. - Ку… курс п…потеряем, - запинаясь, выговорил Мидо. - Найдем, - отмахнулся Троди, с лица которого исчезло страдальческое болезненное выражение. Он резво сновал по каюте, раскидывая одежду на просушку. - Я гляжу, тебя больше не укачивает? – просипела Вера, растянув губы в улыбке. - Не укачивает, - грозно согласился огон. – Меня трясет! Трясет и колотит! Ты что это, вслед за отцом вознамерилась? Если бы не он, - кивок в сторону Мидо, - утонула бы. Не-ет, надо мне учиться плавать. Чует моё сердце – пригодится. Вера благодарно кивнула юноше. Он улыбнулся в ответ – уже чуть хмельной и раскрасневшийся. - Что ж так голова болит… - Вера, зажмурившись, дотронулась до макушки. - Простите, госпожа, - испуганно округлил глаза Мидо. – Это я, я вас за волосы тянул. С утопшими всегда так – за волосы тянут, не за руки. А иначе они могути спасителя своего на дно утянуть. Вера через силу засмеялась. - Спасибо, Мидо. Ты очень предусмотрителен. Она устало прикрыла глаза. В памяти всплыло лицо Валарэ и сказанные им слова. Она и её спутники находились в бескрайнем море, за многие километры от любых берегов. И на просторах этой свободной, вольной стихии Вера почувствовала себя загнанной в угол, ощутила себя у расстрельной стены. Проверять действенность угроз вездесущего блюстителя договораВера не посмела бы. Терпение и подчинение – все, что от неё требуется. Просто плыть по течению. Плыть по течению. Плыть…. Когда она проснулась, в каюте было пусто. Кораблик кидало на крутых волнах, и их рёв не оставлял сомнений в том, что нужно делать. Одежда была еще мокрой, и Вера, как была в одеяле, вскарабкалась на палубу. Мидо в одежде с плеча огона стоял у руля. А Троди… Троди стоял рядом с ним, обдуваемый порывистым холодным ветром и орошаемый обильными солеными брызгами. И никакого намека на морскую болезнь. - Мидо! - позвала Вера. Юноша оглянулся. - Госпожа, - выкрикнул Мидо, стараясь перекричать хлопанье парусов. – Идем правильным курсом! - Разворачивай лодку, Мидо. Мы возвращаемся. - Возвращаемся? – в один голос воскликнули огон и юноша, недоуменно переглянувшись. - Немедленно, - хмуро приказала Вера, и спустилась обратно. - Но почему? – огон скатился вслед за ней. – Что, камень мне в печенку, случилось? Нам ближе до материка! - Давно началась буря? – вместо ответа спросила Вера. - Часа три назад. А причем тут она? - И с каждым часом все хуже? - Ну и что? Дойдем! Я верю Мадиусу. Мальчишка не зря юность пиратствовал – смыслит кое-что.