— Жизнь умеет преподносить сюрпризы, — я отогнул плащ так, чтобы все могли заметить краюшек паранаи небесно-синего цвета. — Это большое событие, — барон задумчиво кивнул, и посмотрел на Шласа. — Чем обязан вашему визиту? — Ксат хотел поговорить о предстоящей авантюре. Хотел услышать всё лично от вас, и подумал вступить в группу. — Наши планы рассказаны полностью? — на вопрос остроухого авантюрист кивнул. — Тогда мне больше нечего добавить. Шлас достаточно описал вас и ваши навыки. Не стану скрывать, вы, с присущим вашей расе зрением, пришлись бы кстати в кромешной тьме логова. Но я отвечаю за жизни авантюристов, вступивших в мою группу, и вам я доверять не могу. — Чего это он, на ксата взъелся, что ли? — стоявший позади нас Руал прошептал Фралию. — Мне казалось, что группу для того и создают, чтобы доверять боевым товарищам, не так ли? — спросил я. — Конечно, — барон встал из-за стола. Его примеру тот же последовали другие ратоны, но Ханол жестом посадил их обратно. — Вряд ли вас могло устроить предлагаемое вознаграждение. Вы пришли предложить сделку, я прав? Мы можем её обсудить. Барон жестом пригласил в дальний угол, где не было посторонних. Мы встали спинами к залу, ни при каких раскладах нас не могли подслушать. — Насколько низко пала твоя раса, что перед мёртвыми слов не держите? — прошипел Ханол. — Что за бред ты несёшь? — Ты лично записывал мои последние слова, и ты лично обещал их отправить моей семье. Как и остальным из нашего отряда. — И я сдержал обещание. Мы отправили письма в тот же день, как вас увели. — Не смей врать мне! — В этом нет смысла, — я процедил сквозь сжатые зубы, злобно посмотрев на эльфа. — Я отвечал за их отправку, я же их и отправил. Каждое письмо, собственноручно. Каждый раз отправляя их по отдельности, я глотал унижение от администраторов ратуши, отказавшихся принять все письма сразу. Да, я помню только содержание письма графа, но имена и адреса доставки писем помню все. И твоё должно было прийти, — я сделал вид, что копаюсь в чертогах разума, а сам открыл лог-файл и полез во вкладку «Новеллы знаний». — Оно должно было прийти в город Мальск на пятую улицу Серебряного района. Я прав? — Ты… помнишь? Ты отправлял? Нет, ты… Гларий Хнароск, куда шло его письмо? Я ответил. Барон попытался ещё спросить, но я не хотел стоять вместе с ним в углу гильдии как наказанный мальчишка. Я предложил барону принести листок и перо, если тот хочет получить адреса. После непродолжительных раздумий барон позвал Нару. — И письмо графа, — чуть ли не в приказном тоне сказал Ханол, когда принесли чистые листы с пером и чернилами. — Передам лично. — Это ты хотел запросить за участие? Свести тебя с семьёй графа? — С этим я справлюсь сам, — я показал на противоположную стену, где около регистрационных стоек висели доски с объявлениями. Их количество знатно уменьшилось из-за наступивших холодов, но одно из них провисит ещё очень долго. — Читал? — Оно твоё? — Я помогаю тебе с логовом, а ты от моего имени размещаешь подобное объявление во всех гильдиях королевства. И в ратушах городов, деревнях и сёлах. Я потом оплачу стоимость в имперских монетах, распиской. Письмо графа доставлю сам. Я собирался ехать в королевство сейчас, но дорогу замело, а времени нет — у меня учёба. Через два налима… через восемьдесят дней я поеду в город Трайск. Поможешь представить меня Ранию Шалскому — скажу тебе спасибо. Не дожидаясь ответ барона — я принялся за переписывание имён и адресов. Каждый раз смотря на очередную строчку, на сердце лёгким дребезжанием отзывалось скверное чувство. Ведь я их запечатлел в «Новелле знаний» именно с учётом возможной потери писем, рассчитывая показать их потомку графа — но жизнь распорядилась иначе. И, всё-таки, почему письма пропали? Когда я их оформлял, то рядом был Налдас и он ничего не сказал, значит — всё было оформлено по букве закона. Закончив переписывать, я передал барону листок с двадцатью четырьмя строчками. Остроухий расстроенно поджимал губы, взглядом перебегая от одного имени к другому. — Ты уверен, что правильно оформил отправку? — спросил остроухий, на что я кивнул. — Городская ратуша не могла нарушить договор и была обязана отправить письма. Обычно письма накапливают и отправляют с ближайшим торговым караваном в следующий город. — Разве на караван не могли напасть разбойники или монстры? — Вместе с почтой город всегда отправляет группу своих воинов. Сильных, специально для охраны писем. За последние полгода в Кратире никто из этих бойцов не погиб, я узнавал. Я сначала думал, что ты нас всех обманул, но… — Ханол запнулся и помрачнел, его пальцы как клыки впились в листок. — Остаётся только одна возможность. Они воспользовались рабом. — Не понимаю. — Ты ведь сказал, что регистрировал каждое письмо по отдельности. Ничего не мешало лорду Кратира, узнав о нашей поимке, предупредить ратушу. Они всё оформили одиночными письмами и отправили в путь раба, воспользовавшись лазейкой в договоре. Скорее всего, его заставляли переходить из кабинета в кабинет, где к одиночной доставке письма прибавлялась ещё одна одиночная доставка. — Хочешь сказать, что он вышел из города без охраны и его убили? — У любого лорда есть ручная группа разбойников. Предупредил о рабе и получил наши письма. Я помнил только город, где жила семья Глария, и смог им сообщить о гибели сына, но остальные двадцать две семьи всё ещё ждут. Имперцы даже не удосужились отправить к нам именной список убитых. Даже граф числится живым, хоть это не так. — Тогда поставь их в известность. Список у тебя и… — Господа, — повысил голос главы гильдии, вышедший в зал из подсобных помещений. — Время позднее, пора бы вам расходится. Заканчивайте со всем и идите отдыхать. Вам силы пригодятся. Ханол попросил дать ещё немного времени, так как мы почти закончили. И пригласил меня пройти обратно к авантюристам, где при своих помощниках поклонился и принёс мне извинения. Он, как разумный благородного происхождения, позволил чувствам затмить разум и нагрубил мне, одновременно и ксату, и ученику академии. — Так, что, всё нормально? Ксат с нами? — стоило Шласу закончить вопрос, как авантюристы с мольбой уставились на барона. Его помощники, офигевшие от происходящего и вовсе не ожидавшие от Ханола подобного поведения, смотрели на остроухого как на полудурошного. — Это зависит от господина Лик’Тулкиса. Он… — Господина⁈ — от негодования лицо остроухой девушки аж вспыхнуло красным. — Ханол, прошу, ты и так достаточно унижений стерпел, не надо… — Нара, успокойся. Я потом всё тебе объясню. Барон положил руку девушке на плечо. Та гневно зыркнула на меня, но всё же села на место, сложив руки на объёмной груди, выпирающей из-под толстой стёганой куртки. — Как я и сказал, но только Лик’Тулкис решит, пойдёт ли он с нами или нет. Но могу сказать, — остроухий повернулся ко мне, — что с включением в группу проблем не будет. Секреты мага останутся не тронутыми. Группа заключена только на имена. — На что заключена? — Не знаю, как называют это у ксатов. Когда создаётся группа под взором Всебогов, то обращаясь к ним можно увидеть части души разумного, от имени и до всей и полностью. У нас только имя. Магов у нас в группе нет. — Приемлемо, — я задумался, перебирая необходимые мне вещи. — Мне нужно зелье заживления ран и на магическую энергию. — На группу заказан ящик на двадцать«Настоянных не концентрированных ложных зелий маны», он будет ждать в лагере. Три с половиной сотни магической энергии на одну склянку. — Ещё нужно две поясных сумки для зелий. Одна на четыре склянки, другая, — я ладонями показал размеры, — чтобы влез бумажный лист обычного размера. И два метра тонкой бечёвки. Все собравшиеся переглянулись, будто мысленно обсуждая мои резко деградировавшие умственные способности. Всё же Ханол нашёл в себе смелости отойти к стойкам регистрации, где в этот момент стоял глава гильдии и ожидающе смотрел на нашу компанию. О чём-то посовещавшись, глава вышел в подсобные помещения, чтобы спустя минуту вернуться с двумя сумками и куском верёвки. — Ну, сумки, допустим, для зелий, — Руал покачал головой, видя в моих руках запрошенное. — А верёвка зачем, повеситься? — А как ещё? Я же в скверную историю вляпался с этим вашим логовом, — я приложил сумки к поясу, убедившись в правильном выборе. — И ещё одно. Мёрзну я как последняя тварь, так что мне нужно толстое, больше и самое тёплое одеяло, чтобы в него завернуться. Без этого я никуда не поеду. — У меня есть накидка из шкуры медведя. Тёплая, подарок отца, — успокоил меня барон. — Дам тебе, пока мы в пути. Спальник есть? — Вот что-что, а спальник у меня самый тёплый из всех. Вступление в группу через кристалл или статуэтку? — Через кристалл, — барон показал в сторону стоек. — Наконец-то закончили языками молоть, — выругался глава гильдии и показал на пиромидообразный кристалл, заблаговременно вытащенный на стойку. — Заканчивайте уже и валите спать. Вам силы пригодятся. Глава 5 Часть 1 — Э, ты живой там? — рука авантюриста толкнула свернувшийся в телеге кожано-тряпично-меховой кокон, с торчащим посохом как антенной. — Мы, считай, приехали. — Я так счастлив, — я не пытался скрыть сарказм. Нет, я действительно был счастлив, что мы наконец-то приехали, и всеми фибрами души надеялся, что в лагере будет чуть теплее. Потому что я больше никогда не буду зимой куда-либо ездить. Это пытка! Ещё в академии я задумывался, как разумные путешествуют на такие огромные расстояния зимой. В тёплое время заботиться нужно только о припасах да корме для лошади, но когда землю сковывают белые тиски, а промозглый ветер старается вырвать из тела душу — в такие времена на поездку решится разве что больной. Казалось бы, называемые авантюристами возками сани да телеги на лыжах — всё это на двойке лошадей должно ехать гораздо быстрее, чем летом. Ухабов нет, путь ровный, знай только скользи по проложенному пути. Да вот скользить долго не получится. Летом путь от Настрайска до Магнара проходил по открытым холмам, но зимнюю дорогу специально прокладывали так, чтобы она как можно чаще касалась деревьев. Случись буран и вся вереница телег тут же спрячется. К тому же, на расстоянии дневного перехода, в самых крупных лесах подготовлено множество небольших рукотворных полянок. В каждой такой поместится две телеги вместе с лошадьми. Но вовремя укрыться — это ещё полдела. Нас шло шесть телег, по два авантюриста на каждую, с аварийным запасом дров на четыре ночи и длинными кусками плотной ткани, высотой не меньше двух метров. Их мы натягивали между деревьев, ограждая стоянку от ветра, и приступали к добыче воды. Именно на воду тратился львиный кусок времени, ибо каждую лошадь нужно хорошенько накормить и напоить по ведру вечером и утром. И про себя забывать не стоило, и про постоянное подкладывание дров в костры, и про дозор. В который всегда отправляли ксата. Ну а что, подумаешь, он от холода загибается и дрожит как осина на ветру — медвежью шкуру на плечи, флягу с горячим отваром в руки и вперёд на телеге стоять, выглядывая за шерстяное полотно. А вот нечего с таким ночным зрением в караваны и группы вступать как полноправный сопартиец. Если ты пассажир в караване — то откинься на борт телеги, устройся поудобней и наслаждайся поездкой. Но если ты охранник или просто член группы авантюристов — то приготовься отработать все предложенные тебе деньги. Увидев, как я высунулся из кокона, ехавший со мной Руал вскинул руки и загорланил на всю округу: — Дрожащее зло пробудилось! — Пошёл нахер! — я выпутался из слоёв ткани и меха под всеобщий гогот. Стены временного лагеря маячили за опушкой хвойного леса. При их приближении авантюристы не стеснялись благодарить своих богов, что позволили им добраться без происшествий. Нас встретил разумный, облачённый в толстую стёганную куртку и с меховым плащом. Представившись сержантом гарнизонной службы, он доложил барону, что вместе с ним во временном лагере двенадцать человек и всё обговорённое договором они выполнили. Отчёт нутон закончил вопросом, когда именно барон хочет получить полные сведенья. Ханол поблагодарил сержанта за доклад и, взяв с собой Шласа и одного из своих помощников, отправился за сержантом. Нам же следовало как можно скорее заезжать внутрь. По форме лагерь напоминал песочные часы с немного увеличенной нижней частью. В ней солдаты сколотили для лошадей вполне приемлемое закрытое стойло, утеплённое слоями лапника. Своих лошадей у них не было, но наши поместились все. Ещё в нижней части располагались палатки солдат и накрытая тентом телега, представлявшая импровизированный склад припасов. Ну и приличного вида запас дров и два очага, у стойла и палаток. Верхняя часть лагера отводилась для нас и наших телег. Пока мы ехали, авантюристы готовились броситься в лес за материалами для палаток — каждый из разумных говорил, что солдаты только свою часть лагеря обустроят, а в нашу даже веток не принесут. Но Ханол самым серьёзным тоном пресёк эти кривотолки фразой, что такой подарок в переговорах империя никогда не сделает. Ведь если зачистка логова провалится, то только потому, что авантюристы вместо отдыха делали работу солдат. И, действительно, в верхней части лагеря нас уже ждала стопка жердей для палаток и внушительного объёма куча кедровых веток с пушистыми иголками.