Хуже всего было то, что он вовлек в эти дела Сюзанну. Подверг её риску. Всю свою взрослую жизнь он провел, сражаясь с внешним врагом, борясь с тем, что считал несправедливым, неправильным, а сейчас это всё не имело никакого значения. Всё было именно так, как говорил Карлос. Вспышка молнии, слишком быстрая, чтобы за ней уследить. «Не так всё должно быть. Не так». Он оперся на противоположную от входа стену и принялся тереть о бетон пластиковыми наручниками, как делали все пленники в этом месте. Но ещё никому не удавалось отсюда сбежать, и от осознания этого Генри понял бессмысленность этого занятия. Перед его взором предстала Тейлор в рассветных лучах солнца и он приказал себе не сдаваться. Плечи и запястья горели, пока он двигал ими взад-вперед. Побитый, израненный, но всё ещё дышащий, Генри яростно боролся с путами. И озарение пришло. Деталь, которую он упустил при просмотре. В Нэшвилле было около четырех утра, значит, в Ки-Уэсте на час меньше. Там всё ещё должна быть ночь. Но на картинке был день. Это не был прямой эфир. Он говорил с Бартом. Наверное. Может, они в этот момент пересекали море. Может, Сюзанна жива и на свободе. Может и Тейлор помнит о нём. Это воспоминание вспыхнет, как лучик света на спокойной глади воды и она улыбнется. Генри молился за жизнь жены и ребенка. Он очень редко делал это, но сейчас он молился особенно истово. Господь уже наказывал его, поэтому он больше доверял оружию, чем богу. Он молился за свою семью, молил о прощении и силе. «Господи, помоги. Чтобы победить, им придется меня уничтожить. Я буду сражаться за новый день. Даже если я умру, если моя жизнь имеет хоть какую-то ценность, значит, меня нельзя победить. Останется память обо мне и мои добрые дела затмят дурные и часть меня останется в других. Разве не об этом говорил папа перед смертью? Тогда я не понял, о чем он. Сейчас понимаю». Рак убил его отца, преждевременно его состарил. Жизнь постоянно била его со всех сторон, но Генри по-прежнему слышал его голос, уверенный и крепкий. Хорошего человека не так-то просто уничтожить. ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ Рейнджеры идут только вперед Ки-Уэст. Флорида. — Ты уверен? — спросила Сюзанна. — Да. Я буду на месте, — ответил Барт. — Но если нет, езжайте сами. Координаты загружены в GPS другой лодки. — Только не говори, что пойдя туда, ты идешь на смерть. — Я хочу жить, — в доме было темно. Только одинокая свеча горела на кофейном столике. Бобби Рей, Джинни и Тейлор сидели на диване и смотрели на Сюзанну. Казалось, они не были готовы уходить. — Это не ответ. — Я не иду на смерть, — сказал Барт. — Я справлюсь. В армии говорят, что колено не позволяет служить, но это не значит, что старый рейнджер больше не способен постоять за себя. Это мой долг. Генри бы сделал то же самое. Пришло время. Пора расплатиться по счетам. Сюзанна наклонилась и поцеловала Барта в заросшую щёку. С тех пор, как они решили уходить, в нем проснулась жизнь. Однако он по-прежнему оставался мрачным, что немного пугало её. — Спасибо, Барт, — сказала она и дотронулась до его щеки. Он встал. — Рад, что наш паренек жив. Надеюсь… — Я тоже. — Время поплавать. Она смотрела ему вслед, как он тенью движется во тьме. «Вперед, рейнджер!» — подумала она. Как однажды сказал Генри? «Рейнджеры не погибают, они перегруппируются в аду». Она посмотрела на часы. Двадцать минут. Наверное, это всё, что у неё осталось на этой планете. Лодка была готова. О себе она такого сказать не могла. * * * Барт, шатался по причалу, держа в руке бутылку рома. Он громко рыгнул и помочился в море. «Очки ночного видения у них точно должны быть. Будем надеяться, что прослушкой они не занимались, иначе нам всем пиздец. Там два человека. Может, три. Плохо дело. Они прекрасно подготовлены и умны. Но я тоже не какой-то террорист. Ладно. Погнали. Не стоило вам, мудакам, меня недооценивать». Он прислонился к штабелю досок, затем сделал вид, будто ноги подкосились. Множество раз он видел, как это происходило с Бобби, поэтому у него получилось весьма натуралистично. Барт продолжал ковылять по причалу и время от времени делать внушительные глотки из бутылки, в которой, конечно, была вода. Он взглянул на мерцающий экран часов. Ещё несколько минут прошло. «Жизнь, в целом, удалась, несмотря даже на то, что я всё испортил. Я видел зимний закат над Гиндукушем, плавал с дельфинами, прыгал с самолета, стрелял, любил и горел. Детей не завел, но оно и к лучшему. Уничтожил собственный брак и чуть не разрушил семью друга». Он швырнул бутылку в канал и упал на причал. «Время собирать урожай. И показать свои навыки». Он соскользнул в прохладную воду. Ноги коснулись дна, а руки нащупали привязанные к причалу днем ранее ножи. Барт позволил течению пронести себя дальше по каналу, тело то и дело задевали камни, кораллы и медузы. Он повернул в сторону, к стене из кораллов, которая когда-то была древним рифом, но сейчас там обитали только мелкие рачки и морские ежи. Он плыл тихо, не создавая всплесков и дыша через нос. На черной глади воды отражались звезды и луна. У причала, принадлежавшего одному из соседей Сюзанны, он вылез из воды. Ножи были сделаны из специальной затемненной стали, чтобы не отражать лучи света. Барт держал их в руках, пока перелезал через заборы, шёл мимо опустевших особняков. Босые ноги горели, а сердце бешено стучало. Он разрезал занавеску и прополз внутрь небольшой веранды. Раздвижные двери оказались заперты. Он обратил внимание на боковую дверцу веранды, которая вела, кажется, в ванную. Он возился с замком, постоянно оглядываясь, пока не смог, наконец, отодвинуть деревянную панель и сдвинуть замок лезвием ножа. Замок щелкнул и дверь открылась. Барт вошел в дом, дрожа от холода. Пол был покрыт белым ковролином, поэтому он спокойно продвигался в полной тишине. Со второго этажа раздался смех. Он поднял голову и увидел тусклый свет. Барт поднимался по лестнице с ножами в руках. Добравшись до двери в комнату, он замер. — … самый тупой приказ, — послышалось из-за двери. — Они идиоты. Хочется их тупо пристрелить. — Ага, — раздался другой голос. — Но сначала я бы оприходовал блондиночку. — Так точно, — ответил первый. Внезапно его голос изменился: — Без изменений. — Прошло несколько мгновений, прежде чем он заговорил вновь: — Принято. — Думаешь, он утонул? — спросил один. — Да кого это… Барт вломился в комнату с ножами наперевес. Оба спецназовца сидели у приставленного к окну стола. Один из них смотрел в подзорную трубу. Когда Барт вошел, другой повернулся на звук. У него на голове было беспроводное переговорное устройство. На столе тускло мерцал экран монитора. У стены стояла снайперская винтовка с глушителем. Барт не стал ни рычать, ни кричать, он двинулся молча. Тот, что с рацией был первым. Одной рукой Барт ухватил его за голову, а ножом в другой перерезал ему горло. Повсюду брызнула теплая, вязкая кровь. Левой рукой Барт ударил в лицо второго, но нож ударил в пустоту, парень оказался весьма быстр. Он упал наземь, перекатился и вскочил, приняв боевую стойку. Барт был правшой и нож в этой руке был быстр и стремителен, как молния. Противник шагнул назад. Никто не ругался, не разговаривал. Между профессионалами болтовня была ни к чему. Барт махнул шестидюймовым лезвием, целясь в подмышку, затем извернулся и нанес точный безжалостный удар в грудь. Солдат умер ещё до того, как упасть на пол. Барт взял в руки винтовку, осмотрел её и поставил на место. Нужно было идти. Он направился к лестнице, оставаясь начеку и стараясь не создавать лишнего шума. Сердце бешено колотилось, а во рту ощущался привкус соли и крови. Он чувствовал себя возбужденным, напуганным, но будто родившимся заново. Он направился к веранде и дыре в занавеске. Выстрела он не услышал, но лопнувшего рядом экрана телевизора было вполне достаточно. Барт упал на пол и пополз вперед. «Вот, сука. Здоровяк, значит, тут. Видимо, тихо шарился где-то неподалеку. Надеюсь, связи у него нет. Но, скорее всего, есть. Да, где же он?». Он продолжал ползти вперед. В стене позади него появился ряд дырок из пистолета-пулемета. Стреляли очередями, через глушитель. «И я понятия не имею, где он. Где-то, у причала, должно быть. Плохо дело. Если он вызовет подмогу с той стороны канала, нам всем конец». У него были только ножи, а винтовка осталась наверху. Сюзанна и Тейлор должны добраться до места. Обязаны. — Эй, мудила! — крикнул Барт, разворачиваясь в сторону лестницы. — Никогда не думал, что ты служишь не тем людям? Он вскочил на ноги и побежал. Но колено, внезапно, взбунтовалось, отказываясь подчиняться и он упал. Барт крутанулся на месте, услышав стук пуль по стенам. Он продолжал ползти к лестнице. Света в доме не было, но здоровяк, скорее всего, видел его, как днем. Он ждал, когда смерть придет за ним.