Вулф скептически хрюкнул: – Лично я той комнаты в глаза не видел. Но мистер Гудвин мне ее подробно описал. Неужели вы считали такую обстановку подходящей для записи под диктовку деловых бумаг? – Не в моем положении было судить, подходящая там обстановка или нет. Если мистера Йегера все устраивало… Боссу виднее. Вулф покосился на меня. Я поднял брови. Одна поднятая бровь означала «нет», один к одному, а обе поднятые брови – тем более «нет», но уже пять к одному. Вулф повернулся к мисс Макги: – Если бы вы нашли нечто, указывающее на то, что дом принадлежит мистеру Йегеру, что бы вы с этим сделали? – Я собиралась это забрать. Унести оттуда. – По указанию мистера Айкена? – Да. – Зачем? – Полагаю, мистер Айкен объяснит вам лучше меня. – Но вы ведь должны были иметь представление, о чем идет речь. Вы же не думали, что для него это всего лишь прихоть? – Ну конечно же нет. Совершенно очевидно, что он стремился защитить репутацию фирмы. Достаточно и того, что жестоко убит ее вице-президент. Мистер Айкен не хотел, чтобы узнали, что мистер Йегер был… что он устроил себе… подобное место. – А вам известно, каким образом мистер Айкен узнал о том, что у мистера Йегера имеются подобные апартаменты? – Да. Это я сказала ему. – Когда? – Примерно два месяца назад. Мистер Йегер приглашал меня туда дважды – нет, трижды – для диктовки по вечерам. Он объяснял, что ему лучше думается, лучше работается подальше от офиса. Естественно, вы совершенно справедливо говорили об обстановке в той комнате. Лично я считала, что с его стороны крайне… вульгарно приглашать меня туда. Я, само собой, очень переживала и в результате решила, что должна хранить верность не мистеру Йегеру, а в первую очередь корпорации. Ведь зарплату мне платит именно корпорация. Поэтому я сообщила обо всем мистеру Айкену. – И что он сказал? – Поблагодарил за бдительность. – А что он предпринял? – Не знаю. Не знаю, решил ли он вообще что-либо предпринимать. – А он поговорил об этом с мистером Йегером? – Я не в курсе. – Вздор! Вы наверняка все знаете. Если бы мистер Айкен поговорил с мистером Йегером, тот наверняка понял бы, что это вы его заложили. Вы заметили какую-нибудь перемену в отношении к вам мистера Йегера? – Нет. – Он продолжил приглашать вас туда для диктовки? – Да. – Сколько раз за два месяца, прошедших после вашего доклада мистеру Айкену? – Дважды. Вулф закрыл глаза и потер переносицу кончиком пальца. Через десять секунд он открыл глаза: – А когда мистер Айкен попросил вас сходить туда? – Сегодня днем в офисе. Он спросил, остались ли у меня ключи, и я ответила «да». Потом он спросил, рассказывала ли я кому-нибудь еще об этом месте, и я ответила «нет». Тогда он сказал, что я окажу огромную услугу корпорации, если схожу туда, чтобы убедиться в том, о чем я вам уже говорила. – А у вас есть какие-либо основания предполагать, что мистер Айкен когда-нибудь посещал этот дом? Она вытаращила на Вулфа глаза: – Безусловно, нет. Вулф покачал головой: – Нет, мисс Макги. Никакое предположение не может считаться безусловным в случае нерешенной проблемы. При желании я могу сделать предположение, что вы были совершенно откровенны со мной, но могу и не делать… Тут в дверь позвонили. Я встал, пошел в прихожую и действительно через одностороннее стекло увидел на ступеньках крыльца президента. Свет на крыльце падал сбоку на тех, кто стоял лицом к двери, поэтому черты лица посетителя расплывались в темноте, однако серый хомбург и покрой серого пальто говорили сами за себя. Я открыл дверь и спросил: – Мистер Айкен? Входите. Он застыл на месте: – Значит, меня здесь ждут? – Да, сэр. Мисс Макги сейчас с мистером Вулфом. Мистер Айкен вошел в прихожую, и я помог ему снять пальто. Когда он снял шляпу, я сразу его узнал: он сидел рядом с Томасом Г. Йегером на фотографии с банкета Национальной ассоциации производителей пластмасс, которую я видел у Лона Коэна. Лицо Айкена было прекрасно вылеплено и прекрасно ухожено, и, хотя его волосы уже поседели, однако ему удалось их сохранить. Короче, самый настоящий президент, до кончиков ногтей. За свой костюм он заплатил как минимум в восемь раз больше, чем явившийся к нам тогда самозваный Йегер. Я провел Айкена в кабинет. Президент корпорации сделал четыре шага и остановился. – Добрый вечер, мисс Макги, – произнес он и, повернувшись к Вулфу, добавил: – Добрый вечер, сэр. Я Бенедикт Айкен. Мисс Макги вскочила на ноги. Поначалу я решил, что она сделала это исключительно из уважения к Айкену, но Вулф сразу внес ясность: – Я сказал мисс Макги, что сначала хотел бы побеседовать с вами, мистер Айкен, наедине. С вашего позволения, мэм? Дверь, Арчи. – Минуточку… – Айкен, похоже, выбрал не агрессивную, но достаточно твердую линию поведения. – Я и сам хотел бы пообщаться с мисс Макги. – Не сомневаюсь. – Вулф поднял руку. – Мистер Айкен, все, что сообщила вам по телефону мисс Макги, – сущая правда, за исключением одной детали. На нее никто не нападал. Я оставил своего человека в той комнате на случай, если там кто-нибудь появится. Там появилась мисс Макги, и она… – Почему вас интересует эта комната? – Потому что она принадлежала Томасу Г. Йегеру и активно им использовалась. Мой человек не нападал на мисс Макги. Это она на него набросилась. Объясняя цель своего прихода туда, она сослалась на вас. Поэтому теперь я хочу услышать ваше объяснение и сопоставить с ее. Если угодно, мисс Макги может присутствовать при нашем разговоре, но при условии, что не станет вмешиваться. В противном случае мистер Гудвин примет меры. Айкен смерил меня взглядом, затем подошел к красному кожаному креслу, сел и без лишней суеты устроился поудобнее, положив руки на подлокотники, после чего обратил свой взор на Вулфа: – Почему вы думаете, что комната принадлежала Томасу Г. Йегеру? – Я не думаю, а твердо знаю. – Но вам какое до этого дело? На кого вы работаете? – На себя. У меня нет контракта. И я располагаю определенным фактом, который касается убитого и который еще не стал достоянием общественности. Формально я не обязан сообщать о нем полиции, поэтому я изучаю возможность обратить это знание себе во благо путем не сокрытия его, а использования. Подобно врачам, адвокатам, сантехникам и многим другим, я извлекаю доход из насущных нужд, горестей и несчастий своих ближних. Никто не принуждает вас докладывать мне, какое вам до этого дело, но я охотно послушаю. Вас никто сюда на веревке не тянул. Айкен улыбнулся, но как-то не слишком весело: – Я и не жалуюсь, так как музыку сейчас заказываете вы. Если честно, я и не надеялся услышать, кто вас нанял, но трудно поверить, что этого никто не делал. Но как вы узнали о той комнате? – Сэр, я вовсе не обязан вам отвечать, – покачал головой Вулф. – Но меня действительно никто не нанимал. Если бы у меня был клиент, я бы вам так прямо и сказал. Естественно, не называя имен. – Ну и как вы собираетесь использовать имеющийся у вас факт существования этой комнаты? – Еще не знаю. Зависит от того, как будут разворачиваться события. Мой человек по-прежнему там. – Когда вы говорите, что собираетесь обратить свое знание себе во благо, вы, естественно, имеете в виду перспективу получить с кого-то деньги? – Безусловно. – Отлично! – Айкен поерзал в кресле. – Вы хотите сравнить мои объяснения с объяснениями мисс Макги. Вам, конечно, известно, что Йегер был исполнительным вице-президентом корпорации «Континентал пластик продактс», а мисс Макги – его секретарем. Примерно два месяца назад она пришла ко мне, чтобы рассказать о той комнате, куда Йегер несколько раз приглашал ее по вечерам для работы с документами. У мисс Макги не было претензий к поведению своего босса, но, по ее мнению, мне следовало знать о существовании комнаты, свидетельствовавшей о некоторых специфических привычках Йегера. Судя по описанию комнаты, опасения мисс Макги были вполне обоснованны. Итак, у нас возникла проблема, и проблема очень непростая. Я попросил мисс Макги никому об этом не рассказывать и не отказываться от новых приглашений Йегера. Мне требовалось время на обдумывание того, как разрешить создавшуюся ситуацию. – А вы с ним затрагивали эту тему? – Нет. Не уверен, что вы в курсе сложностей управления большой корпорацией, но основной вопрос был процедурным. Я не мог решить, то ли сперва побеседовать с Йегером, то ли обсудить проблему на совете директоров. Более того, даже вчера, когда появились новости, что он умер, а его тело нашли на улице в яме перед тем самым домом, я еще продолжал сомневаться. Естественно, для меня стало шоком, что его убили. Неприятная ситуация, но она станет не просто неприятной, а действительно катастрофической, если о существовании этой комнаты узнает общественность. Поскольку тело лежало в яме напротив того самого дома, полиция наверняка придет к выводу, что Йегера убил кто-то, замешанный в его делах в тайной комнате, и громкого расследования, огласки и скандала будет не избежать. Я собирался созвать чрезвычайную встречу совета директоров, но по здравом размышлении решил посоветоваться конфиденциально с тремя из своих директоров. Ведь не лишено вероятности, что Йегер хранил существование пресловутой комнаты в строжайшей тайне, поэтому никто и никогда не узнал бы о том, что он имел к ней отношение. Вот почему я предложил попросить мисс Макги забрать оттуда все вещи, способные идентифицировать Йегера, и мое предложение было одобрено. Но там оказался ваш человек. – Айкен повернул голову в сторону желтого кресла. – Мисс Макги, что именно там произошло? – Когда я вышла из лифта, то увидела его. От страха я потеряла голову. Решила, что это детектив, детектив из полиции. Я хотела вернуться в лифт, но он меня схватил. Я попыталась освободиться и не смогла. Он завернул меня в снятое с кровати покрывало, крепко перевязав ремнем. Затем позвонил кому-то по телефону, и в скором времени появился вот этот человек, Арчи Гудвин. Он установил мою личность по документам, которые нашел в моей сумочке, после чего сказал, что работает на Ниро Вулфа и они в курсе, что комната принадлежит мистеру Йегеру, а поскольку они уже все знали, я решила, что, пожалуй, лучше не спорить с Гудвином и пойти с ним. Он разрешил позвонить только тогда, когда я оказалась здесь. Мне очень жаль, мистер Айкен, но что я могла сделать? – Ничего. – Айкен снова повернулся к Вулфу. – Итак, я объяснил вам причину своего беспокойства. Вы ведь не станете отрицать, что оно вполне обоснованно? – Конечно нет. Оно вполне обоснованно и оправданно. Хотя вы в отчаянном положении. Вы ведь не можете всерьез надеяться, что правда о комнате мистера Йегера никогда не выплывет наружу. – Я не надеюсь. Я действую. Так вы расскажете мне, откуда вам известно об этой комнате? – Нет. – Я заплачу за информацию. Хорошо заплачу.