– Да, сэр. – Как думаешь, мистер и миссис Перес продержатся? – Да, сэр. – Скажи Фрицу поставить перед ланчем прибор для Фреда. А потом вызови Сола и Орри. Сюда, к половине третьего. Если у них есть другие обязательства, я с ними поговорю. Они нужны мне сегодня днем. – Да, сэр. – Я двинулся к двери. – Погоди-ка. Та женщина, Мег Дункан, вчера вечером предположительно находилась в театре? – Предположительно. Но я могу выяснить. – До какого времени она там была? – Спектакль обычно заканчивается часов в десять-одиннадцать. После чего ей еще нужно переодеться. Если она назначила встречу с Марией Перес на одиннадцать тридцать, то вполне могла уложиться. Причем без особой спешки. Я что-то пропустил? – Нет. Но мы должны учесть все непредвиденные обстоятельства. Инструкции получишь, когда вызовешь Сола и Орри. Я пошел на кухню предупредить Фрица. Глава 13 Разрешите представить мистера Сола Пензера и мистера Орри Кэтера. Мистер Пензер – это тот, кто всегда сидит в красном кожаном кресле. Глядя на его большой нос, маленькие, глубоко посаженные глазки, вечно взлохмаченные волосы, вы наверняка предположите, что в нем нет ничего особенного. Но сотни людей, которые именно так и предположили, потом очень сильно об этом жалели. Хороший оперативник должен быть специалистом в самых различных областях, и тут Солу просто нет равных. Мистер Кэтер, который любит сидеть в желтом кресле слева от Сола, также способен ввести вас в заблуждение. Он действительно очень хорош собой, но, к сожалению, его ум не соответствует смазливой внешности, хотя Орри вполне мог поднабраться ума, не будь он таким самовлюбленным. Если вам нужно вынести суждение о человеке по его поведению в конкретной ситуации и у вас есть выбор, достаточно поглядеть, как он смотрит на себя в зеркало, а я не раз видел, как это делает Орри. Ну а с Фредом Даркином, сидевшим возле Орри, вы уже знакомы. Вулф и мы с Фредом только что вернулись из столовой в кабинет, чтобы присоединиться к Солу и Орри. Во время ланча я ломал себе голову, какую программу приготовил для них Вулф с учетом инструкций, которые он уже дал мне. Лично меня проблема оплаты сейчас волновала куда меньше, чем то, как нам выпутаться из той передряги, в которой мы оказались. И при всем моем уважении к талантам и способностям этой троицы, я не мог взять в толк, как они могли помочь в решении нашей проблемы. Поэтому я хотел присутствовать при инструктаже, но, когда я направился к своему креслу, Вулф произнес: – Арчи, ты нам сейчас не нужен. У тебя уже есть инструкции. – Возможно, я могу снабдить вас недостающими подробностями. – Я сел в кресло. – Нет. Лучше приступай к выполнению своего задания. Я встал и зашагал на выход. Конечно, у меня были в запасе меткие замечания, которые я вполне мог бы сделать, так как имел полное право знать, каковы шансы, что сегодняшнюю ночь я проведу в своей постели, однако информация о том, насколько плохи наши дела, могла не вписываться в заготовленный для Сола, Фреда и Орри сценарий. Итак, я пошел этаким бодрячком и закрыл за собой дверь. Я назначил по телефону свидание с актрисой, не оговорив точного времени, а просто пообещав прийти где-то между тремя и четырьмя дня. В пять минут четвертого я вошел в холл отеля «Бальфур» на Мэдисон-авеню в районе Шестидесятых улиц, назвал швейцару свое имя и сказал, что меня ожидает мисс Мег Дункан. Он заговорщицки посмотрел на меня: – Как поживает толстяк? – Повернитесь спиной, – попросил я. – У меня плохая память на лица, но я отлично запоминаю спины. – Мою вы точно не могли запомнить, – ответил он. – В свое время я работал в «Черчилле». Мисс Дункан что-то потеряла? – На вопросы я отвечаю, только пока жду лифта, – ответил я. – Мистер Вулф поживает отлично. Благодарю. Мисс Дункан не может найти свой кастет из чистого золота и грешит на вас. – Специально приготовил его к вашему приходу, – ухмыльнулся он. – Можете забрать, когда будете уходить. Двенадцатый этаж. Двенадцать Д. Я сел в лифт и поднялся на двенадцатый этаж. Апартаменты «12 Д» находились в конце коридора. Я нажал на кнопку звонка. Через полминуты дверь приотворилась и женский голос спросил, кто там. Я назвался, дверь распахнулась, и возникшая на пороге мужеподобная женщина с квадратной челюстью – натуральный солдат в юбке – наградила меня неприязненным взглядом. – У мисс Дункан сильная головная боль. – Голос женщины отлично гармонировал с квадратной челюстью и суровым взглядом. – Не могли бы вы объяснить мне, что… – Майк! – послышалось откуда-то издалека. – Это мистер Гудвин? – Да! Говорит, он самый и есть! – Тогда проводи его ко мне! Мужчина наверняка должен чувствовать некоторую неловкость, если, прибыв среди бела дня на встречу с молоденькой женщиной, оказывается в полутемном помещении с зашторенными окнами и обнаруживает ее лежащей в постели, в дезабилье, а когда дверь закрывается, слышит: «У меня вовсе не болит голова. Присаживайтесь» – и видит руку, призывно похлопывающую по краю кровати. И даже если ты уверен в своей способности контролировать ситуацию, ты, к сожалению, не можешь избавиться от чувства, что контроль над ситуацией – это отнюдь не то, что ожидают от тебя представители сильного пола, не говоря уже о представительницах слабого пола. Возле постели стоял стул, и я сел. После чего она спросила меня, принес ли я с собой портсигар. – Нет, – ответил я. – Но ваш портсигар по-прежнему лежит в сейфе, а это уже кое-что. Мистер Вулф послал меня к вам узнать, где вы были вчера с девяти вечера до полуночи. Судя по тому, как засверкали ее глаза, если бы она сейчас стояла или хотя бы сидела на стуле, то наверняка снова набросилась бы на меня. Впрочем, это было не профессиональное, а чисто личное. – Жаль, что я тогда не выцарапала вам глаза, – сказала она. – Знаю. Вы уже говорили. Но я пришел задать вам этот вопрос вовсе не для того, чтобы снова услышать, что вы готовы выцарапать мне глаза. Если вы видели сегодняшнюю газету, то должны были обратить внимание на то, что вчера ночью убили девушку по имени Мария Перес, так? – Да. – И что она жила в доме номер сто пятьдесят шесть по Западной Восемьдесят второй улице? – Да. – Итак, а где были вы? – Вы знаете, где я была. В театре. Работала. – До без десяти одиннадцать. Затем вы переоделись. А потом? – Сама не понимаю, почему я сказала, будто хочу выцарапать вам глаза. Хотя нет, понимаю. Сперва вы сжимаете меня так, что ребра трещат, после чего становитесь холодным как рыба. И твердым как камень. – Не рыба и не камень. Ничего подобного. Просто детектив на задании. И я по-прежнему на задании. Итак, куда вы направились после театра? – Вернулась домой и легла в постель. Вот в эту. – Она снова похлопала по краю кровати; ее виртуозное владение руками было оценено по заслугам Бруксом Аткинсоном из «Таймс». – Обычно я иду куда-нибудь перекусить, но прошлым вечером я слишком устала. – А вы когда-нибудь встречались с Марией Перес? Сталкивались с ней в коридоре цокольного этажа? – Нет. – Прошу прощения. Я задал двойной вопрос. Вы когда-нибудь видели ее или говорили с ней? – Нет. – Естественно, вы будете все отрицать, если надеетесь выйти сухой из воды. Но так можно и просчитаться. Легко. Полиция еще не добралась до той комнаты. Они пока не обнаружили, что Йегер был связан с тем домом. Мистер Вулф надеется, что и не обнаружат, причем небезосновательно. Но это вас не касается. Он считает, что тот, кто убил Йегера, убил и Марию Перес, и я с ним полностью согласен. Вулф хочет найти убийцу и обставить все так, чтобы нехорошая комната вообще не фигурировала в деле. Если у него получится, вам не придется давать показания в суде и опознавать свой портсигар. Однако здесь все зависит от того, удастся ли нам раздобыть нужные факты. – Встав со стула, я пересел на краешек кровати – туда, куда манила меня рука Мег Дункан. – Возьмем, к примеру, вас. Говоря о фактах, я не имею в виду то, где вы были в воскресенье вечером. У нас нет ни времени, ни людей проверять ваше алиби. А прошлый вечер я упомянул просто для затравки. Ваше алиби на вчерашний день никуда не годится. Впрочем, оно вряд ли станет лучше, даже если вы скажете, что ходили с друзьями в «Сарди» и ели там стейк. Друзья могут лгать, и официанты тоже. – В воскресенье ночью я была на бенефисе в театре «Маджестик». – Будь у меня веские основания считать, что это вы убили Йегера, вам потребовалась бы куча доказательств, что вы оттуда никуда не уходили. Однако я отнюдь не утверждаю обратное. Нет, алиби, плохое или хорошее, вовсе не тот факт, который я хочу получить. Вы говорите, что никогда не видели Марию Перес и никогда не говорили с ней. Прошлой ночью мне позвонила ее мать и попросила прийти. Я пошел, обыскал комнату Марии и под фальшивым дном ящика комода обнаружил любопытную коллекцию вещей. И среди них три ваши фотографии. А еще там были деньги, пятидолларовые банкноты, которые она прятала от родителей. Мисс Дункан, буду с вами откровенен. Я уже говорил, что мистер Вулф хочет обставить все так, чтобы полиция не узнала ни о той комнате, ни о людях, которые туда ходили. А вот если полицейские узнают – не от нас, – они будут землю носом рыть. Не говоря уже о том, что вас в той комнате застукали Пересы, не говоря уже о вашем портсигаре, как насчет ваших отпечатков на пятидолларовых банкнотах? Вот что значит слепая удача. Конечно, я мог бы сказать, что действовал исключительно по наитию, но, если я начну приукрашивать свои отчеты, кто знает, куда это меня заведет. Я просто молол языком. Если Мег Дункан рассчитывала скрыть нечто более серьезное, скормив мне лишь тот факт, что из театра отправилась прямо домой, то явно просчиталась. Я собирался расколоть ее по максимуму. К счастью, я не упомянул, что фото были вырезаны из журналов и газет, а в основном упирал на купюры. Удача там или нет, но я попал прямо в цель. Мег Дункан сжала мое колено рукой, пустив в ход виртуозное владение руками: – Боже мой, деньги! А на них разве остаются отпечатки? – Определенно. – А где сейчас эти банкноты? – В сейфе в кабинете мистера Вулфа. Вместе с фотографиями. – Я подарила ей только одну фотографию. А вы говорили о трех. – Остальные две вырезаны из журналов. Когда вы дали ей фотографию? – Я… я не помню. Мне так часто… Моя левая рука скользнула на покрывало и легла на ногу Мег Дункан, чуть выше колена, а ладонь, естественно, приняла форму выпуклости, на которой она очутилась. Конечно, если бы я отдал своей руке приказ так сделать, это было бы серьезной ошибкой, но я не отдавал никаких приказов. Я ни в чем не виню свою руку. Она просто-напросто воспользовалась возможностью, которую ни одна мужская рука не способна упустить. Однако реакция оказалась куда более стремительной и мощной, чем можно было бы ожидать. Действуя под влиянием минутного порыва, эта женщина времени зря не теряла. Когда она стремительно села, я попытался ее нейтрализовать, памятуя об угрозах выцарапать мне глаза. Но тут Мег Дункан обвила меня шаловливыми руками, увлекая за собой, и вот – нате вам! – я упал грудью прямо на нее и остался лежать, уткнувшись лицом в подушку, а искусительница принялась покусывать меня за шею, но не больно, а вполне дружелюбно. Время, место, девушка – роскошное сочетание, но для него требуются все три составляющие. Если с местом все было в порядке, то время было выбрано не слишком удачно, поскольку меня ждали дела, да и чистота помыслов девушки вызывала сомнения. Ее интересовали портсигар, фотография и пятидолларовые купюры, но отнюдь не я. А еще я не люблю, когда у меня перехватывают инициативу. Поэтому я оторвал от своей шеи губы Мег Дункан, вдавил ее голову в подушку, завернув края на затылок, и слегка придушил. Мисс Дункан извивалась и лягалась секунд десять, но наконец затихла. Тогда я спустил ноги на пол, перенес на них центр тяжести, убрал руки с подушки и отошел от кровати. – Когда вы дали ей фотографию? – спросил я. Мег Дункан, тяжело дыша, ловила ртом воздух. – Черт бы вас побрал! – немного придя в себя, воскликнула она. – Как вы смеете распускать руки?! – Ага. Ждете от меня извинений? И это после того, как вы, облачившись в нечто прозрачное, призывно похлопывали по кровати ладонью?! Вы отлично знаете, что у вас просвечивают соски! С вашей стороны не слишком-то дальновидно пытаться отвлечь меня от работы, если учесть, что у вас на кону стоит не меньше, чем у меня. – Я сел на стул. – Послушайте, мисс Дункан, единственный способ снять с себя подозрения – это помочь Ниро Вулфу оперативно завершить дело. И у нас нет впереди целого лета. Возможно, нет даже целого дня. Я хочу все знать о фотографии и о пятидолларовых банкнотах.