– Ты права. У отца лучше получалось с выбором персонала. – Что ты будешь делать с этим человеком? – Тебе лучше этого не знать, Шерил. – Я не хочу, чтобы кто-то умирал из-за меня. Тем более я не хочу, чтобы тебе пришлось убивать. – Ты не понимаешь. Я чуть не потерял тебя. Или мы могли лишиться Чарли, – после упоминания о сыне меня передергивает и, ощутив это, Гэбриель крепче прижимает меня к себе. – Все, кто виноват, понесут наказание, – его тон становится зловещим. – А что ты будешь делать с Нейтом? – Я встречаюсь с ним через два дня. – Встречаешься? – приподнимаюсь, с ужасом посмотрев на него. – Да. Я должен посмотреть этому ублюдку в глаза, прежде чем расправится с ним. Резко поднимаюсь с дивана и, отвернувшись, подхожу к окну. Грудь болезненно сдавливает, не давая возможности нормально вздохнуть. Сердце стучит в висках. Кажется, даже живот снова начинает болеть. Чувствую, как Гэбриел подходит сзади и кладет руки мне на плечи. – Шерил, я должен это сделать. – Нет! – разворачиваюсь, схватившись за лацканы его пиджака. – Не ходи! Прошу тебя, Гебриел! Не надо! – умоляюще смотрю на него, чувствуя скатывающиеся по щекам слезы. – Назад дороги нет. Чтобы мы могли жить дальше, я должен со всем разобраться. – Мне страшно! Я боюсь за тебя! Боюсь, что в этот раз ты уже не вернешься к нам! Пожалуйста! Молю тебя, не ходи! – начинаю всхлипывать, глотая горькие слезы. – Я не могу всю жизнь держать вас взаперти и бояться в любой момент лишиться вас. – Гебриел… – беру его лицо в ладони. – Поклянись, что вернешься к нам! Поклянись, что у нас еще будет с тобой настоящая семья! Что мы еще будем счастливы! Поклянись или я сойду с ума! – нахожусь на грани нервного срыва. – Я клянусь тебе. Клянусь, Шерил, – прижимает мое дрожащее тело к себе, и я ощущаю, как сильно бьется его сердце. – Я так сильно люблю тебя, – заикаюсь, шмыгая носом. – Я люблю тебя сильнее, родная. Глава 31 Я стала напоминать себе один сплошной комок нервов. Даже один раз сорвалась на Чарли, а он ведь совсем ни в чем не виноват. Уже три дня после нашей последней встречи с Гэбриелем длится ужасающая тьма неведения. Вчера он должен был встретиться с Нейтом, и понимание этого наводит ужас. Все мое нутро кричит, что нужно быть готовой к чему-то плохому. Укладываю Чарли на дневной сон, а сама иду в гостиную и сажусь на то место, где мы сидели с его отцом в последний раз. Закрываю глаза и начинаю про себя повторять молитву. Одну единственную, которую выучила однажды, когда Чарли был в коме. Тогда все закончилось благополучно и может, в этот раз будет также. Слышу звук открытия входной двери и со всех ног бегу в прихожую. Застываю, увидев на пороге мистера Перила. Он закрывает дверь и устремляет на меня какой-то странный взгляд. Он словно смотрит не на меня, а сквозь меня. Внутренности сжимаются в тугой узел. Желудок скручивает в болезненный комок. – Гэбриел?.. – из меня вырывается единственный вопрос. Ничего не ответив, мистер Перил просто обреченно качает головой. Ноги подкашиваются, и я падаю на колени, схватившись за голову. – Неееет! – кричу, ощущая, как все внутри горит нестерпимым огнем, словно в меня залили раскаленный свинец. Сердце отдает режущей болью, так если бы в грудь вонзились миллионы острых лезвий. Душа рвется в клочья. Меня накрывают рыдания, которые я не в силах остановить. Сжимаю волосы на висках, едва не вырывая их с корнем. Мистер Перил подходит и опускается передо мной. – Скажите, что это неправда! Это какая-то ошибка! Я не верю! Нет! – рыдаю навзрыд. – Он не мог! Он поклялся мне! – судорожно мотаю головой. – Гэбриля больше нет, Шерил. Как и моего сына. Их…больше…нет… – его голос звучит безжизненно, и весь вид излучает боль. – Нет-нет-нет… – шепчу хриплым сорванным голосом, посмотрев на мужчину, постаревшего сразу на несколько лет. – Как? Как это произошло? – Включи новости и все узнаешь. Еле передвигая ногами, подхожу к журнальному столику и беру пульт от телевизора, включая его. Переключаю на канал с местными новостями, где на экране рядом с женщиной диктором демонстрируется фото Гэбриеля. «—Напоминаем, что вчера на территории старой заброшенной мебельной фабрики Детройта была найдена обгоревшая машина влиятельного бизнесмена Гэбриеля Мартина, в которой он находился со своим личным телохранителем на момент взрыва. По предварительной информации, автомобиль был расстрелян из крупнокалиберного оружияи взорвался после попадания одной из пуль в бензобак. Работающие на месте сотрудники полиции уже извлекли тела погибших, и их опознал глава охраны, много лет работающий на семью мистера Мартина. Из неподтвержденных источников, дошедших до нас от ФБР, убийство бизнесмена может быть связано с незаконной контрабандой оружия, которое поставлялось для военных террористических группировок. Как известно, ранее на мистера Мартина уже совершались покушения. Пять лет назад его отец был убит в результате подрыва автомобиля, и он сам пострадал…» Больше не слушаю диктора, медленно опускаясь на пол. Облокачиваюсь спиной о стену. – Значит, вы видели их? – Только сильно обгоревшие тела. Я опознал сына по браслету, который сам ему когда-то подарил. А Гэбриеля по часам. Последние надежды, что это все может быть фарсом, утекли, как песок сквозь пальцы. – Откуда ФБР узнало о контрабанде? – Они уже какое-то время копали под Гэбриеля. Просто у них не было достаточно улик против него. Он всегда был очень осторожен. – Он знал об этом? – Знал. – Но ведь их убил Нейт. Гэбриел с ним собирался встречаться. У ФБР неверные сведения. – Да. И таким образом, с Нейта автоматически спадают все подозрения. – И теперь этот человек будет безнаказанно ходить на свободе. А значит, нам с Чарли не будет жизни, – бьюсь затылком об стену, только чтобы заглушить душевную разрывающую боль физической. – Мы должны что-то сделать, мистер Перил. – Что ты собралась делать? – Пойдем в ФБР, и расскажем кто виноват в смерти Гэбриеля. – Ты совсем с ума сошла? Ты хочешь, чтобы тебя потом затаскали по допросам? И это в лучшем случае. Меня всю ночь продержали в полиции и запретили выезжать из страны. – Неужели мы совсем ничего не будем делать? – Мамочка, что случилось? – сбоку от меня возникает Чарли с заспанными глазками. – Иди ко мне, сынок, – тяну его за руку и крепко прижимаю к себе, понимая, что мы остались совсем одни. Теперь у нас нет никакой защиты. – Вам нужно собрать вещи, – звучит твердый голос главы охраны. – Мы больше не можем здесь жить? – У меня есть инструкция и распоряжение Гэбриеля на ваш счет. На случай, если с ним что-нибудь случится. – Что с нами будет? – Сначала собери вещи. Не бери ничего из теплых вещей. Они вам не понадобятся. – Куда вы нас отвезете? – Я все объясню по дороге. У нас мало времени. ФБР, должно быть, уже заявилось в особняк. – А как же все остальные сотрудники? – Я всех распустил. В особняке никого нет. Хватит разговоров. Собирайтесь, – резко отрезает.