24. Евгения Когда у тебя появляется ребенок, то его день рождения становится куда важнее твоего собственного. По крайней мере, у меня было именно так. Поэтому к субботе я готовилась очень тщательно. Конечно, гардероб у меня был скромный — после разговора с Авериным насчет небольшой отлучки, я боялась заводить разговор про одежду. Оделась просто, но настроение у меня было отличным. Даня с самого утра хитрил, пытал меня, спрашивал, но я ловко уходила от ответа. Григорий накануне показал мне программу мероприятия, которую одобрил Александр, и я благоразумно решила не лезть на рожон и последовать ей. Поэтому после завтрака мы пошли просто гулять. Сад уже украсили, и Данька с радостью гонял шарики, играя в них. Когда управляющий, наконец, позвал нас к Александру, по дороге осторожно забрала приготовленный заранее кулек с печеньями. Подарок мужчины впечатлял. Я примерно представляла во сколько могло обойтись такое чудо и понимала, что сама вряд ли смогла бы так побаловать сына. Правда, Даня как раз не особенно впечатлился. Он вообще предпочитал держаться подальше от отца в целом. В его присутствии он вел себя скованно, зачастую неуверенно. Я попыталась сгладить получившуюся неловкость из-за этого пса, но, кажется, сделала этим только хуже, судя по выражению лица Аверина. А уж когда Данька заупрямился с этими зайчиками, то я вообще едва дышать не перестала — настолько злым выглядел Александр. Повезло, что сын в итоге просто утащил меня на улицу. Весь день для меня прошел напряженно — все время ждала, что вот-вот к нам присоединится злющий хозяин дома и окончательно испортит праздник ребенку. Но то ли судьба была на нашей стороне, то ли я все-таки слишком предвзято относилась к мужчине, но до самого ужина он не появился. Да и потом вел себя довольно сдержанно. Уложив малыша спать, посидела с ним немного. День выдался для него насыщенным. В итоге удалось уговорить его все-таки открыть ту самую коробку, и Даня даже поблагодарил отца за подарок за ужином. Но впечатлений явно было слишком много, и ребенок попросту вымотался. А вот у меня разболелась голова, и никак не хотела проходить. Глянув на часы, решила спуститься за стаканом воды вниз. Но лучше бы вообще не выходила из комнаты. Перепалка с Авериным загнала меня в угол, а потом… Потом я просто провалилась в прошлое, забыть которое не могла до сих пор. Я даже почти ничего не чувствовала — перед глазами стоял тот день, когда моя жизнь разделилась на до и после. Видела не Александра, а тех, кто довольно скалился, предвкушая удовольствия от издевательств надо мной. И я просто не могла пошевелиться. Ужас сковал меня настолько, что я даже дышать почти перестала. В голове билось только одно слово — нет! Нет… нет…. нет!!! Я даже не сразу сообразила, когда все закончилось. Ведь уже не надеялась, что мужчина отступит. Он же привык брать желаемое, а тут… Его слова слышала, как сквозь вату — где-то далеко. Будто и не со мной. Пришла в себя только на диване. Едва почувствовала чужие руки на плечах, меня пронзила мысль — бежать. Я не поверила его словам, но держал Александр крепко, и пришлось остаться на месте. Замерев, ожидала своей участи. Когда дыхание выровнялось, и меня хотя бы не трясло так сильно, попросила отпустить, не особенно надеясь, что мужчина послушает меня. Однако тот вновь удивил меня. И я сбежала. Закрылась в своей комнате и долго-долго плакала, пытаясь справиться с собственным страхом. Я научилась жить со своим прошлым, закрывать глаза на него и не вспоминать. Я вычеркнула из своей жизни мысли о возможных романах, полностью посвятив себя ребенку, компенсируя тем самым собственную неполноценность. Но проклятый Аверин смог вытащить мои страхи наружу. И теперь мне снова надо было учиться с этим жить. До самого утра ворочалась в постели, и только с рассветом забылась тревожным сном. Разбудил меня Даня. Он проснулся полный энтузиазма продолжить вчерашние развлечения и прибежал ко мне в комнату. — Пора вставать! — бодро провозгласил он, забираясь ко мне в кровать. В висках противно ныло от недосыпа, но просыпаться все же и правда пришлось. Даже душ не помог сбросить с себя это состояние. Завтрак прошел напряженно. Я все ждала какого-то подвоха от Александра, но тот смотрел задумчиво и скорее устало, чем раздраженно. Только Данька был полон сил. Его даже почти не смущало присутствие отца. После завтрака малыш попросился погулять, и мы пошли наверх, чтобы переодеться. Сын довольный прыгал по комнате, а у меня продолжала болеть голова. В итоге сдалась — решила все же выпить таблетку, иначе этот день я пережить не смогла бы. Спускалась осторожно оглядываясь по сторонам, но к счастью по дороге мне никто не встретился. — Ты чего? — удивилась Валя, когда я вошла в кухню. — Не хватило чего-то? — Можно мне воды? Таблетку запить, — вымученно улыбнулась я. — Может, тебе врача вызвать? — нахмурилась женщина. — Нет, просто обезболивающее выпью. Валентина дала мне стакан воды, и я благодарно кивнула. — Спасибо! Поднявшись обратно на второй этаж, замерла на месте. Потому что возле лестницы стоял хозяин дома и внимательно смотрел на меня. Опустила взгляд, надеясь просто пройти мимо. — Евгения, — остановил тот меня. — Насчет вчерашнего… — Не надо, — резко перебила его, делая шаг назад. — Давайте просто забудем об этом и все, — тихо произнесла, не глядя на него. — Все в порядке? — продолжал допытываться тот. — Я был неправ и… — Все хорошо, Александр Викторович, — поспешно ответила я. — Мне надо к Дане. И сбежала. Трусливо сбежала. Потому что не готова была обсуждать то, что вылезло наружу из-за несдержанности этого эгоиста. Потому что боялась, что теперь он мог воспользоваться моей слабостью. И ведь воспользовался, но уже своей властью — уже буквально на следующий день! 25. Александр Все утро ощущал себя каким-то мудаком. Воронцова держалась отстраненно, словно не замечала меня. Хотя я все же видел промелькнувший страх в ее взгляде, когда успевал поймать тот. Потому решил все-таки поговорить с ней. Хотя по сути это ничего не изменило. Сбежала, выдав что-то невразумительное. И мне бы просто забыть об этом инциденте — ну мало ли что там у нее в голове за тараканы. Да только не выходило. Такой ужас, который отражался в глазах Воронцовой в тот вечер, означал только одно — что-то было в ее прошлом. Ни разу женщина не реагировала на меня подобным образом. Даже девстренница на первом курсе, которая попалась мне как-то раз. Но вряд ли Евгения сама захочет поделиться со мной причиной такой странной реакции. Да и мне это не должно было быть важным. Однако я полдня постоянно возвращался к этой мысли. Мозг пытался разгадать эту загадку, докопаться до первопричины. И в итоге я позвонил Рокотову. — Собери-ка мне медицинские данные на Воронцову. — Что-то конкретное? — Нет. Хочу полный отчет о состоянии ее здоровья — были там травмы или еще чего. В общем, все, что есть. — Так может отправишь ее на диспансеризацию? — усмехнулся тот. — Проверишь чистоту, так сказать. — Не забывайся, — осадил Влада. — Ладно-ладно. Пошутил я. Сделаю. Сам не мог ответить зачем это сделал. Наверное, просто хотел разобраться. Во всем и всегда нужно было доводить дело до конца, избавляясь от неясных моментов. Ведь именно они всегда и аукались в самый неподходящий момент. И если мои подозрения окажутся верны… Впрочем, решение стоило принимать, имея на руках факты. А пока — рано. Начальник безопасности сработал оперативно. Впрочем, как и всегда. К вечеру передо мной лежала тонкая папка, в которой довольно подробно переписана медкарта женщины. И все было в пределах нормы, кроме одного. Если верить данным, у Евгении не было мужчин. Двадцать семь лет, и никого. Это не укладывалось у меня в голове. Она довольно симпатичная, молодая женщина. Да, я не смотрел на нее как на женщину все это время — это правда. Но если встать на эту позицию, то… я не понимал. Да и подозревал я кое-что иное, если вспомнить ее реакцию и практически истерику. Да, тихую, сдержанную, но истерику. Я до сих пор хорошо помнил, как ее трясло, как судорожно она хватала ртом воздух, чтобы вдохнуть. Могла ли она так бояться первого опыта? Я окончательно запутался, и теперь уже даже жалел, что влез во все это. Во многих знаниях — многие печали. Но не спрашивать же у нее в лоб о причине такой странной реакции. Хотя кто знал как ее воспитывали. Может и правда ждала принца, хранила себя для него, вот и перепугалась тем вечером. В общем, решил, что загадка решена, и с чистой совестью вернулся к работе. В конце концов, я извинился за свое поведение, а чтобы подобных сцен больше не возникало решил почаще сбрасывать напряжение привычным способом — нужно было только позвонить одной из тех, с кем проводил ночи без обязательств. И почти неделю все шло отлично. Долгожданный проект сдвинулся с места, партнеры наконец согласились на мои условия, по меньшей аппетиты, Даниил вел себя примерно, а Воронцова держалась сдержанно и отстраненно, не провоцируя очередных споров. Жизнь вошла в колею, и я расслабился. Единственное, что все еще немного напрягало — Шумский. Бывший конкурент не давал о себе знать, и казалось ушел в подполье. Он был хитрым, изворотливым и ненадежным. С такими стоило быть настороже. Но пока, как уверял Влад, все было тихо. Оставалось ждать. Размеренный уклад жизни снова нарушила Воронцова. Днем в воскресенье пришла ко мне в кабинет сама, что уже удивило меня. Ведь она явно старалась держаться подальше. — Я хотела бы поговорить, — нерешительно произнесла она, стоя на пороге. Я даже замер, не решаясь ответить. Просто кивнул. — По поводу условий договора… — Что-то не так в документах? Григорий сказал ты все подписала. — Все так, — замялась она. — Но мне нужен выходной. Точнее даже несколько дней. Подряд. Ушам своим не поверил. — Так надоел Даниил? — Нет, конечно, — вспыхнула Евгения. — Дело не в этом. — А в чем тогда? — Это неважно. Мне просто нужно несколько дней. По личному вопросу.