Сын долго молчал, а потом подполз поближе и прижался ко мне. — То есть ты должна поступить правильно? Пожертвовать собой, как герой в мультике? — Вроде того, — тихо ответила, с трудом сдерживая рыдания. — Прости, что я не сдержала своего обещания. — Какого? — Быть всегда рядом. — Мамочка, я так люблю тебя. Ты самая лучшая на свете! Какое-то время мы так и сидели, обнявшись. Оставлять сына было невероятно сложно. Куда сложнее, чем в прошлый раз. И только мысль о том, что иначе Алиса может не выкарабкаться, придавала мне сил. — Веди себя, пожалуйста, хорошо и слушайся папу, ладно? — Мне не нужен папа. Только ты! — пробубнил ребенок. Уходила я, пряча взгляда, чтобы не напугать малыша слезами. С трудом уговорила не провожать меня, подозревая, что в этом случае Аверин может позже отыграться на ребенке своей злостью. Пока отдавала заявление в груди еще теплилась надежда, что Александр все же даст заднюю, что все же не настолько он жесток. Но мои ожидания не оправдались — он лишь равнодушно бросил пару фраз на прощание и все.Уже на лестнице остановилась в нерешительности — может стоило все же рассказать, как есть? Что помешает Аверину все разузнать самому? Но прокрутив в голове наш разговор, поняла, что мужчина совсем не был расстроен моим решением, а значит… Осознание, что возможно мой отъезд ему только на руку, обожгло. В таком случае вряд ли его заинтересуют мои причины… А значит, нужно защитить Костю и его семью. Как и они когда-то меня... Пока ехала домой, сердце обливалось кровью. Я думала, что после больницы мне было плохо. Но сейчас оказалось куда хуже. Отказаться самой от ребенка было в разы сложнее. Только потому что так будет правильно… Впервые я задумалась о том, что видимо мать из меня все же вышла так себе, раз я второй раз потеряла своего малыша. И возможно было справедливо, что он остался с отцом, который точно знал как решить проблему, даже если для этого нужно было пройти по головам. Я так не могла. Не смогла бы жить дальше, радоваться и улыбаться, зная, что не помогла Алисе или подставила их семью под удар… Дом встретил звенящей тишиной. За время моего отсутствия прибавилось пыли, но визуально все было на своих местах. У меня не было никаких моральных сил убираться. Я лишь проверила, как далеко нужно будет завтра ехать, поставила будильник на утро и легла спать, приняв снотворное. Сработало оно правда, плохо — снился мне Аверин. Знала бы я, что сон этот окажется не просто так… 27. Евгения Больница — место, которое мало у кого вызывало положительные эмоции. И я не была исключением. Нужную палату нашла быстро, но перед тем как войти, несколько секунд собиралась с мыслями, прежде чем открыть дверь. — Привет, — произнесла, едва оказалась внутри. Костя и Лика сидели с дочерью, которая выглядела очень бледной и усталой. — Женя, — поднялся мне навстречу мужчина, уступая место. — Здравствуй… Его жена лишь кивнула, снова переведя взгляда на дочь. — Тетя Женя, — слабо улыбнулась крестница. — Привет, зайка. Пришла тебя навестить. Как ты себя чувствуешь? — Терпимо. Мама говорит мне надо быть сильной. — Конечно! И ты у нас самая-самая сильная! В этот момент в палату вошел врач — пришло время осмотра. Лика осталась с дочкой, а мы с Костей вышли в коридор. — Почему не позвонил раньше? — спросила то, что мучило меня со вчерашнего дня. — Мы только недавно вернулись. Пришлось прервать командировку — анализы Лиски не понравились педиатру, и она предложила сдать онкомаркеры. А когда получили результаты… — он тяжело вздохнул. — Повезло, что дали сюда направление. Но и то, это еще не гарантирует ничего. Все произошло слишком быстро, и… Мы ведь не верили до последнего, понимаешь? — Что говорят врачи? Какие шансы? — Нужна операция. Идеально подходящего донора нет, как ты понимаешь. Мы снова сдавали анализ, но увы нет. — Я тоже сдам, — пообещала тут же. — Спасибо, — благодарно сжал мою ладонь Константин. — Спасибо, Жень. Ты прости, что сразу не позвонил. Но мы все надеялись, что это опять ложная тревога. Это ведь… Это ведь может стать концом. — Костя… — обняла друга, пытаясь хоть немного облегчить его боль. Видеть этого сильного, несгибаемого мужчины со слезами в глазах... — Я очень сочувствую. — Спасибо… Прости, забыл совсем спросить — как Данька? В груди резко заныло, но я смогла удержаться и не перемениться в лице. — Все хорошо. Растет. — Сколько ему уже? Еще пять? Или уже шесть? — Шесть. Недавно как раз исполнилось. — Точно, — вздохнул Костя, покачав головой. — Совсем забыл и не позвонил даже.. — Не бери в голову. Все в порядке — я понимаю, что вам было не до того. Главное, чтобы с Алисой все было в порядке. — Да-да. Мы надеемся. — А что с операцией? — Это крайний вариант. Пока назначили химию, но если не поможет… — Если что, у меня есть кое-какие сбережения, Кость. Пожалуйста, не отказывайся. — Жень, у нас не делают подобного. Возможно, придется искать что-то за границей, — он произнес это как-то безнадежно, и мне стало не по себе. Из палаты как раз вышел врач, и мы пошли обратно к Алисе. Домой я вернулась спустя часа три — измотанная и морально выжатая. Я и представить не могла через что проходили Васильевы. Знать, что твой ребенок болен, и не иметь возможности помочь ему, ужасно. Проведя с ними почти полдня, я еще сильнее убедилась в верности своего решения. Да, мне безумно больно, что я больше не смогу быть рядом с Даней, но оставить друзей и крестницу… Если это поможет ей выздороветь — пусть будет так. В жизни редко что-то дается просто так, и за все нужно платить. И пришло время платить по счетам. С такими мыслями я заваривала чай, планировала завтрашний день. Из тяжелых мыслей вырвал звонок в дверь. Я даже замерла от неожиданности. Кто это мог быть? Решила, что может соседка услышала, и пошла проверить. Поэтому когда я открыла, а на пороге оказался Аверин, то просто не знала как реагировать. — Привет. Пустишь? — спросил он будничным тоном. Словно это не он еще вчера поставил перед жестоким выбором… Открыв пошире, сделала приглашающий жест, а затем закрыла за нежданным гостем дверь. 28. Александр Когда вечером позвонил Рокотову с вопросом о наблюдении за Евгенией, тот удивился. — С чего бы? Ты не давал указаний. Она же больше не работает на тебя. — Так назначь ребят. — Но зачем? — Мне надо знать! — рявкнул на него. — Хочу знать чем дышит и куда ходит. Все — от и до. Сам не знал из-за чего так разъярился. Но мысль, что она отказалась от Даниила, не давала покоя — хотел разобраться почему. Рано утром поехал в офис — пока разбирал текущие документы, позвонил Влад. — У для тебя инфомрация. Хорошая и плохая. — Давай с хорошей. — С Воронцовой твоей все в порядке. Утром поехала в онкоцентр на Каширку. — Куда? — опешил я. Название говорило само за себя, но я-то думал, что историю Дане она рассказала просто, чтобы объяснить свой отъезд. — В онкоцентр, — терпеливо повторил начальник безопасности. — К Васильевой Алисе. — Пациентка?