10 Поднимается ветер. Качаются деревья. Колышутся кусты. Ветер срывает с людей черные шляпы и вуали, руки в перчатках придерживают их. Лукреция, выстояв длинную очередь, бросает горсть песка на гроб. Она рассматривает процессию и толпу поклонников за оградой. Дария больше нет. От меня уходят даже те, кого я считаю близкими по духу. Все покидают меня. Вот и Циклоп покинул меня. И родители. Все, к кому я чувствую привязанность, покидают меня. Словно какое-то насмешливое божество дарит нам встречи с чудесными людьми лишь для того, чтобы затем разлучить нас и полюбоваться сверху нашими расстроенными физиономиями. Лукреция отходит в сторону и садится на могильный камень прoклятого поэта. Ветер кружит в воздухе листья. Ее пробирает дрожь. На моих похоронах не будет никого. Ни семьи, ни друзей. Надеюсь, что моим любовникам тоже не придет в голову нелепая мысль встретиться у моей могилы. Она сплевывает на землю. Священник вдалеке продолжает надгробную речь. Лукреция слышит обрывки фраз. – Дарий Возняк был маяком, освещавшим своим остроумием печальный мир, погруженный во тьму. Маяк в ночи… Он был маяком, лучом солнца в моих личных потемках. Он больше не будет освещать мою жизнь, но я попытаюсь пролить свет на обстоятельства его смерти. Лукреция делает издалека несколько фотографий и садится на мотоцикл «гуччи» с объемом двигателя в тысячу двести кубических сантиметров. Включает в айфоне композицию «Fear of the Dark» английской рок-группы Iron Maiden и сворачивает в сторону кольцевой автодороги. Ее рыжие волосы выбиваются из-под шлема и развеваются на ветру. Она прибавляет газу, стрелка спидометра подскакивает до ста тридцати километров в час. Перед смертью я буду лежать в больнице одна. И умирать буду одна. И я буду одна, когда мое тело опустят в землю. Как бомжей, как некогда актеров, меня бросят в общую могилу, потому что никто не согласится оплатить мой гроб, а священники сочтут, что я слишком много грешила и не заслуживаю погребения в освященной земле. Никто не заплачет обо мне. А потом меня забудут. И напоминать обо мне будут лишь статьи в архивах «Современного обозревателя». Те немногие статьи, которые Тенардье разрешила мне подписать своим именем. Вот и все, что останется после меня на Земле. 11 Сумасшедший залезает на стену, окружающую психиатрическую больницу, с любопытством осматривается и окликает прохожего: – Эй, а вас тут много? Отрывок из скетча Дария Возняка «Необычная точка зрения» 12 Лукреция возвращается домой. Смотрит на человека, который спит в ее постели, на его одежду, аккуратно сложенную на стуле. Открывает окно. Простыни начинают шевелиться, в простынях, между белыми складками, появляется лицо, приоткрывается глаз. – А… Лулу! Ты вернулась? Лукреция хватает пиджак молодого человека и выбрасывает в окно. Немедленно открывается второй глаз. – Что ты делаешь, Лулу! Ты с ума сошла! Ты что, выбросила мой пиджак в окно? Мы же на пятом этаже! Лукреция не отвечает. Носки летят вслед за пиджаком. Она берет кожаную сумку, лежащую на стуле, и держит ее за окном на весу. – Только не это! Там же мой ноутбук! Он хрупкий! Лукреция выпускает сумку из рук. Снизу доносятся треск расколовшегося пластика и звон разбившегося стекла. – Убирайся! – говорит она спокойно. – Какая муха тебя укусила? Ты спятила? Что ты творишь, Лулу? – У моего поведения три причины. Первая, ты мне надоел. Вторая, я устала от тебя. Третья, ты мне наскучил. И еще четвертая, ты меня раздражаешь. И пятая, по утрам у тебя плохо пахнет изо рта. И шестая, по ночам ты скрипишь зубами, даже скрежещешь, я это ненавижу. И седьмая, я не люблю уменьшительные имена вроде Лулу. Такие прозвища, на мой взгляд, унизительны. Она берет его рубашку и выбрасывает в окно. – Но, детка… – Восьмая причина: еще меньше мне нравятся нелепые обращения, которые подходят любой девушке и любой собачке. Она выкидывает его трусы. – Что с тобой случилось, моя обожаемая Лулу?! Ведь я люблю тебя! – А я тебя больше не люблю. Да и не любила никогда. И я не «твоя», я тебе не принадлежу. Меня зовут Лукреция Немрод. А не Лулу. И не детка. Вон отсюда. Брысь. Она собирается выкинуть в окно брюки, но парень выскакивает из постели, выхватывает их у нее из рук и быстро надевает. – Почему ты меня прогоняешь, моя Лу… детк-к… Лукреция? Она бросает ему ботинки, которые он обувает уже на пороге. – Пожалуйста. Я уже знаю, как ты выражаешь чувство любви, теперь мне интересно, как проявляется твое чувство юмора. И поскольку я вижу, что ты больше привязан к своим вещам, чем ко мне, иди собирай их на тротуаре. И побыстрей, а то их утащат. – Клянусь, я люблю тебя, Лукреция! Ты всё для меня! – «Всё» – этого мало. Я уже сказала, ты мне наскучил. – Ну, хочешь, я тебя рассмешу? Ее лицо на секунду меняется. – Хорошо, даю тебе последний шанс. Попытайся меня рассмешить. Если сумеешь, то останешься. – Э-э… Она разочарованно закрывает глаза. – Не впечатляет. – Вот, придумал!.. Надзиратель на римской галере говорит гребцам: «У меня две новости, хорошая и плохая. Хорошая – сегодня у вас будет двойная порция супа!» Все кричат «ура!». «А плохая – капитан хочет покататься на водных лыжах!» Лукреция невозмутимо говорит: – У меня тоже две новости, хорошая и плохая. Хорошая: можешь пойти покататься на водных лыжах. Плохая: без меня. Давай, выметайся!