– В моем доме. Во всяком случае, я велел ему туда отправиться, когда он прибыл сюда несколько часов тому назад… – Ага! Он побывал здесь, верно? – Но не тогда, когда был застрелен Торп. Около одиннадцати. – То есть он не с вами приехал? – Нет. Я выехал из дому рано утром. – Во сколько? – В семь двадцать две. – И куда же вы направились? – Сюда. – Сразу сюда? – Нет. У меня были еще дела. – Какие именно дела? Фокс помотал головой: – Простите. Это личное. – Не та ли это работа, за которую Торп заплатил вам, когда вы сюда приехали? – Об этом – ни слова, сами знаете. Вы спрашивали о моих пистолетах. Бог свидетель, имеете полное на это право. – Благодарю, – с сарказмом выдавил Дервин. – Не скажете ли, куда именно привели вас эти ваши личные дела? – Нет. Никакой связи с пистолетами. У меня не было при себе ни одного. – Сопровождал ли вас кто-нибудь? – Да. Генри Джордан. Он увязался со мной, потому что позже мы собирались ехать сюда. – У Джордана было при себе оружие? – Нет… Погодите-ка, будем попутно наводить порядок. Я не обыскивал Джордана, но, по моему мнению, оружия при нем не было. У Джордана не могло быть ни одного из моих пистолетов, если только он не пробрался в мою комнату, пока я отсутствовал или спал, чтобы его позаимствовать. Пари держу, что он этого не делал. – Вы дарили или одалживали кому-либо пистолеты? – Нет, никогда. – Кто еще мог пробраться в вашу комнату и завладеть одним из них? – Множество народу. Любой из гостей. Все мои работники… – Как насчет тех, что собрались здесь сегодня? Была ли у кого-то, помимо Джордана, возможность проделать такое? – Да. В моем доме гостили Эндрю Грант с племянницей. Джеффри Торп и миссис Пембертон заезжали ненадолго прошлым вечером, но не оставались в той комнате совсем одни, так что их можно не брать в расчет. – А Кестер – он бывал там? Или Люк Уир? – Нет, насколько мне известно, – сжал губы Фокс. – Позвольте, я скажу кое-что. Сюрприз, который вы мне тут устроили, совсем смешал мои мысли, но сейчас я прихожу в себя и начинаю злиться. Я не занимаюсь укрывательством убийц, но даже будь это моим давним увлечением, теперь бы я бросил это хобби. Надеюсь, вы не схватите злодея, потому что хочу добраться до него первым. Любой, кто без спросу возьмет какой-то из моих стволов, моих собственных «доузи», и совершит с его помощью убийство… – Тут Фокс опять сжал губы. – Довольно! – с жаром бросил ему Бриссенден. – Эта ваши чертовы наглые, оскорбительные выходки! Подумать только! Вы возмущены тем, что одним из ваших пистолетов воспользовался убийца! Так, что ли? – Только мощным усилием воли полковник не срывался на крик. – Господь милосердный, вы нас что, за дураков держите?! Посмотрим! Вечером в понедельник, по вашему собственному признанию, еще не успев и словом перекинуться с Кестером, вы рекомендовали Дервину скупать акции «Торп контрол» на падении! Вы уже знали, что убитый не был Торпом, вы знали, что Торп жив! Вы специально позволили нам задержать Уира и Кестера на том катере, а заодно и вас! Вы выполнили для Торпа какое-то секретное задание, получили в награду пятьдесят тысяч долларов и не хотите рассказать, в чем оно состояло! Мы находим убивший Арнольда револьвер прямо здесь, в сейфе у Торпа, и хотя вы пользовались его доверием… или занимались шантажом, одно из двух… объявляете, будто не знали о его существовании! А сейчас мы узнаем, что Торп убит выстрелом из вашего пистолета, и вам опять ничего не известно? Все, что вы можете делать, – это сидеть тут и с ухмылкой на лице рассказывать, как вы возмущены! Запихнуть бы ваш поганый язык поглубже в глотку! Видит бог, здесь отыщутся люди, способные это проделать! Не отводя взгляда от его свирепых глаз, Фокс кивнул: – Готов признать, полковник, все это звучит чудовищно. Единственное возражение: никто не ухмылялся… – Ах, возражение, значит? – Бриссенден прыжком покинул кресло и зашагал к Фоксу. – Если вы решили, будто шуточки могут… Фокс уже был на ногах и уперся грудью в грудь полковника, стоявшего со сжатыми кулаками. Сова нервно стянул с лица очки в роговой оправе. Двое полицейских несмело качнулись вперед. Повисшую в библиотеке напряженную тишину прервал Дервин, который прочистил горло и сказал: – Не стоит, полковник. Это только все усложнит. Он довольно крепкий малый. Я это знаю, да и вы тоже… Фокс, я хочу отправить в ваш дом человека. Пускай заглянет в шкаф, где вы храните свое оружие, и задаст несколько вопросов. – Нет, – покачал головой Фокс. – Если только я не поеду тоже. – Вы задержитесь здесь еще на какое-то время. – Тогда в моем доме никто не будет устраивать обыски, не предъявив сначала судебный ордер. Разговорам с людьми, находящимися там, препятствовать я не могу и не буду. А людей там немало. – Очень хорошо… – сухим тоном изрек Дервин. – Вы сказали, что злитесь. Я тоже. Полковник Бриссенден не до конца огласил список ваших вкладов в это дело. Надеюсь, когда мы его закроем, вы уже не станете относиться к полиции с прежним недоверием. Вокруг этого дома будут расставлены наши люди. Если вы попытаетесь покинуть его или связаться с кем-либо за его стенами, то будете взяты под стражу в качестве важного свидетеля по делу. Если вдруг передумаете и решитесь выложить всю правду, я жду вас здесь… Проводите его. Глава 18 Стоя в боковом коридоре, Фокс сверился с наручными часами: половина седьмого. Выражение его глаз отражало нехарактерную эмоцию – сомнение. Чтобы быстро продвинуться вперед в этом деле, имелось два пути. И какой же выбрать? Что сейчас важнее – оружие или убийца? Гнев и обида толкали к первому варианту, но здравый смысл настойчиво указывал на второй, так как расследование уже слишком задержалось в суматохе событий. Вообще-то, за его внимание боролось и еще одно, третье желание, но Фокс сразу отмел его, понимая, что отчаянный порыв выйти на улицу – это детская реакция на приказ оставаться в доме. Здравый смысл одержал верх. Поскольку его собственное передвижение оказалось теперь ограничено, Фокс решил найти где-нибудь кнопку и вызвать к себе кого-нибудь из слуг. Первая комната справа по коридору, маленькая и пустая, скорее всего, служила зимой ледником для хранения скоропортящихся продуктов, а потому нужных кнопок не имела. Заглянув в следующую, Фокс потерял всякий интерес к своим поискам. Эта комната была огромной, с высоким потолком, но, судя по обстановке, сохраняла претензию на старомодное название гостиной. В самом углу тесным кружком сидели четверо, беседуя приглушенными голосами. У Фокса не было желания вести разговоры с Фуллером, адвокатом Торпа, или с Макэлроем, директором многих компаний, но двое других – Миранда и Вон Кестер – представляли интерес, так что он посчитал нужным подойти. – Простите, – без лишних экивоков начал он, – но события развиваются довольно стремительно. Не знаю причины, по которой мне не стоило бы говорить вам об этом: полиция нашла старый револьвер «циммерман» в сейфе Торпа, выстрелила из него пару пуль и поняла, что револьвер использовали в убийстве Кори Арнольда вечером в воскресенье. Миссис Пембертон, у вашего отца имелся в хозяйстве револьвер «циммерман»? Хмурясь, она разглядывала лицо Фокса: – Боже, откуда мне знать?! Одно я знаю точно: он не убивал этого самого Арнольда. Все-таки я знала своего отца лучше, чем… – Простите. Так имелся, Кестер? – Что, «циммерман» у Торпа? Нет. Мистер Торп терпеть не мог огнестрельное оружие и не стал бы и близко к нему подходить. – В глазах Кестера ясно читалось недоверие. – То, что вы рассказываете, кажется абсолютно невероятным, будто полиция могла найти револьвер, убивший Арнольда… – Значит, вы не знали о том, что он лежит в сейфе? – Конечно же не знал! И расскажи мне кто, в жизни бы не поверил… – Простите. Мой рассказ еще не закончен. «Циммерман» – старая германская модель, и ее нельзя отследить по записям продаж в оружейных лавках. Но оружие, найденное сегодня на полу библиотеки, – американский пистолет марки «Доузи». Его отследить вполне возможно, и полиция это проделала. Я купил его в тридцать шестом году и хранил у себя все это время. Пистолет мой. И пулей из этого оружия был убит Ридли Торп. Я представить себе не могу как… В чем дело, миссис Пембертон? Теперь Миранда не просто моргнула; под его пристальным взглядом она держала глаза закрытыми не меньше трех секунд. Фокс в упор смотрел на нее, и наконец Миранда открыла глаза и встретилась с ним взглядом. – Так в чем дело? – повторил Фокс. – Ни в чем, – ответила она совершенно спокойно. – А что? – Как я уже заметил не так давно, вы превосходно владеете своей мимикой. Тот наш разговор по душам был прерван, и я бы хотел его продолжить, когда сочтете удобным. Договорились? – Конечно, – повела плечом Миранда. – Не сомневаюсь, что мистер Фуллер и мистер Макэлрой… – О нет, это может подождать, пока вы не закончите беседу. Я искал мистера Кестера. Если остальные не станут возражать, я… Фуллер усмехнулся: – Сдается мне, мистер Фокс, что у вас и без того забот по горло. В свете вашего признания насчет найденного в библиотеке оружия. – Это не было признанием, мистер Фуллер. Полиция предъявила мне неопровержимые факты. Я ограничен в передвижениях стенами этого дома и буду арестован как важный свидетель при первой же попытке эти стены покинуть. Конечно, проблем у меня хватает. Среди всего прочего, миссис Пембертон наняла меня расследовать эти два убийства. Не так ли, миссис Пембертон? Миранда, глядя на него, едва заметно мотнула головой. – Не так ли? – проявил настойчивость Фокс. – Да, – ответила она достаточно громко, чтобы это слово можно было расслышать на расстоянии шести футов. – Но вы ведь работаете на Гранта, разве нет? – забеспокоился Фуллер. – Верно. Но не переживайте, ведь у меня есть лицензия. Если я предам интересы одного своего нанимателя ради выгоды другого, ее у меня отберут, а самого бросят в тюрьму… Мистер Кестер, где мы могли бы спокойно поговорить? Мне нужно задать вам несколько вопросов, которые я уже давно задал бы, не застрели кто-то мистера Торпа из моего пистолета. Кестер повернулся к Миранде, и та кивнула. – Хорошо, – сказал Кестер, – как только я закончу здесь. Фокс покачал головой: