– Не упоминал, что звонил мисс Дункан с просьбой о встрече? – Нет. – Будьте любезны, передайте мне в точности, что было сказано… Его вопрос был прерван появлением женщины примерно вдвое моложе мисс Йейтс, одетой в рабочий халат. Она направлялась прямо к их столику; близость катастрофы ясно читалась в ее охваченном тревогой лице и в торопливой походке. Фокс узнал в женщине Кэрри Мёрфи – одну из тех пятерых, кому он звонил в полночь. Нимало не смущаясь присутствием детектива, Кэрри сразу выпалила, обращаясь к мисс Йейтс: – Мистер Фрай говорит, смесь в третьем баке слишком сухая, и он собирается добавить туда масла! Тотчас же вскочив, мисс Йейтс сломя голову выбежала из цеха, а Кэрри Мёрфи устремилась за ней следом. Глава 6 Встав изучить двухфунтовую гирю, которая была выставлена в общем ряду на полочке, расположенной точно под весами, и найдя ее немного отличной в деталях от той, что он осматривал на полу кабинета Тингли, Фокс покинул соусный цех, чтобы неторопливо пройтись по фабрике в сторону передней части здания. Он не видел особой скорби на лицах девушек и женщин, сидевших на рабочих местах за столами и разнообразными приспособлениями, но, будучи знаком с повадками Артура Тингли, не посчитал это возмутительным или даже необычным. Проходя мимо, Фокс ловил любопытные взгляды работниц, выдававшие тем не менее смятение, беспокойство и тревожное ожидание, а также предвкушение того, что уже вечером они вызовут повышенный интерес у друзей и знакомых, работавших в компаниях, чьи названия вообще не мелькали в газетах, не говоря уже о заголовках на первой полосе. Внимание Фокса привлекло движение в дальнем конце огромного помещения, где мисс Йейтс, при активной поддержке Кэрри Мёрфи, вступила в противостояние с несговорчивым, но, очевидно, уже терпящим поражение Солом Фраем. Фокс усмехнулся и пошел дальше. Очередной коридор вывел его к открытой двери узкой комнаты, где фабричные работники оставляли верхнюю одежду, и к другим дверям. Последняя дверь справа была закрыта. Фокс повернул ручку двери, толкнул ее и вошел. К нему рванулся широкоплечий гигант, сердито бросивший: – Эй, какого черта?! – Меня зовут Текумсе Фокс. – Зовись ты хоть Франклин Д. Ла Гуардия[9], мне и дела нет! На выход! – Можно подумать, что, сидя в запертой комнате, вы были бы рады любому вторжению, чтобы время от времени скрашивать рутину. Еще один человек, сидевший в кресле Артура Тингли, закинув ноги на подстеленную на столе газету, прорычал: – Отлично! Иди купи нам коврик под дверь с надписью: «Добро пожаловать». Вали отсюда! – Я просто решил срезать дорогу, пройдя через эту комнату в приемную. – Ну да, конечно. Помочь пинком? – Нет, благодарю. – Фокс отступил на шаг. – По правде говоря, меня, как пчелу к цветку, неудержимо тянет в комнату, которую обыскал убийца. Что, если он так и не нашел того, что искал? Я бы отдал содержимое банки «Пряных анчоусов, номер тридцать четыре» за то, чтобы провести здесь час без лишних глаз. Смотрю, вы уже тут немного прибрались… Журналы «Нэшнл гросер» успели вернуть на полку, а пальто Тингли – на вешалку. – Помощь все-таки нужна, – определил человек за столом. – Помоги ему. Гигант шагнул вперед. Фокс с достаточной прытью отступил за порог кабинета и прикрыл за собой дверь. Попробовав наудачу открыть еще одну дверь на другой стороне коридора, Фокс попал в средних размеров комнату, где все стены были заставлены ветхими деревянными шкафами с картотекой и увешаны полками с бухгалтерскими книгами. К одному из таких томов подшивала бумаги молодая женщина с веснушками и на удивление стройными ножками; пожилой мужчина, который запросто мог оказаться братом-близнецом старого вахтера со слезящимися глазами, клевал носом за столом. Фокс вежливо сказал им, что он детектив, и двинулся дальше. Ему пришлось вторгнуться еще в четыре кабинета, открыть и закрыть пять дверей, прежде чем он нашел женщину, которую искал. Она сидела за пишущей машинкой, в которую не была даже заправлена бумага, и смотрела на Фокса испуганно и враждебно; краснота вокруг ее припухших глаз и вздернутого носика заставила Фокса задуматься, скорбит ли она по Тингли или из-за чего-то переживает. – Доброе утро, – улыбнулся он и добавил сочувственно: – Вы плакали. Бердина Пильт, в течение шестнадцати лет скрывавшая неприязнь к прозвищу «мой клерк» вместо «мой секретарь», шмыгнула носом, поднесла к лицу платок и от души в него высморкалась без малейших признаков стеснения. – Я занята! – решительно заявила она. – Еще бы! В подобных обстоятельствах очень помогает заняться текущими делами, – согласился Фокс, подтягивая к себе стул. С Бердиной он провел полчаса, но почти ничего полезного из нее не вытянул, хотя и показывал записку, которой его вооружила Эми Дункан. Мисс Пильт призналась, что восхищается Эми, хотя та и не задержалась на фабрике, но ее независимость и храбрость были достойны уважения, не говоря уже о великодушной поддержке, оказанной попавшей в беду работнице. Тем не менее мисс Пильт упорно отказывалась помочь следствию. Позиция ее была прочна и неколебима: закуток помощницы отделен от кабинета босса двумя стенками и коридором. Не имея привычки подслушивать чужие разговоры, она ровным счетом ничего не знает о частных делах Тингли, чего бы те ни касались – бизнеса или личной жизни. Заинтересовать мисс Пильт построением догадок насчет ситуации с Филом, приемным сыном убитого, Фоксу также не удалось. Не стала она ни обсуждать тему вражды, которую кто-то мог объявить Эми Дункан и которая объяснила бы желание убийцы заполучить отпечатки пальцев девушки на ручке, ни делиться соображениями о вероятной связи между убийством и историей с хинином. Как бы то ни было, мисс Пильт все же представила четыре достойные занесения в блокнот детали: 1. Здание фабрики она покинула, как всегда, в пять часов с минутами, после чего отправилась домой в Бронкс, где и провела остаток вечера. 2. Краснота в ее лице действительно вызвана слезами. Трагическая смерть Артура Тингли шокировала и опечалила ее, но слезы были вызваны тем фактом, что мистер Фрай и мисс Йейтс не питают к ней приязни, а она отвечает обоим взаимностью и вскоре, весьма вероятно, окажется без работы. В ее-то возрасте! 3. Единственными посетителями во вторник, помимо обычного потока коммивояжеров, были некий мистер Браун, высокий, хорошо одетый мужчина лет шестидесяти, которого мисс Пильт никогда не видела раньше и который явился утром вскоре после десяти и провел в кабинете Тингли едва ли не час, и мистер Фокс, появившийся около одиннадцати. Высокий, хорошо одетый мужчина, вне всякого сомнения, был тем самым типом, покинувшим приемную на глазах у Фокса. 4. Вернувшись с ланча, Тингли попросил мисс Пильт предупредить отдел продаж, что он надеется повидать Фила, когда тот явится с заказами и отчетами о дневной работе; уходя, она своими глазами видела, как Фил входит в отцовский кабинет сразу после пяти часов. Визит этот она посчитала необычным, но ни в коей мере не экстраординарным. Воспользовавшись телефоном мисс Пильт, Фокс позвонил в больницу в Ист-Энде и услышал такое, что, судя по выражению лица, заставило его удивиться и расстроиться. После чего он откланялся, оставив мисс Пильт перед пустой пишущей машинкой на пустом столе. По пути к выходу он попытал счастья со стариком-вахтером за окошком в приемной, но вскоре понял, что если в этой жиле и можно найти ценную руду, то без динамита не обойтись. Двигаясь на восток до Пятой авеню, а затем в сторону от центра, Фокс нашел на Сорок первой улице место, куда с трудом втиснул машину, а затем направился в знакомый гриль-бар, где расправился с тремя сэндвичами с ветчиной и латуком и выпил три чашки кофе. Неторопливо выкурил сигарету, стоя на тротуаре и посматривая на прохожих. Затем завернул за угол, вошел в «скромное» офисное здание, которое всего на шестьдесят футов было выше Великой пирамиды, и поднялся на лифте на тридцатый этаж. Здесь Фокс вошел в дверь с табличкой «Нат Коллинз, адвокат» и пожелал доброго дня женщине с острыми чертами лица и бдительным взглядом, обратившись к ней «мисс Лараби». Она сказала, что Фокса ожидают, и он миновал еще две двери, чтобы попасть в просторную угловую комнату с двумя большими окнами. Оценка этого помещения всецело зависела от того, с какой точки зрения его рассматривать. Если, скажем, ограничиться созерцанием пяти работ Ван Гога, причем все они великолепны, а одна еще и знаменита, можно вообразить себя посетителем маленькой частной галереи; если присмотреться к коврам и мебели, то неизбежно напрашивался вывод, что вы находитесь в откровенно роскошном деловом офисе. Если же сосредоточить взгляд на крупном, пышущем здоровьем мужчине, сидевшем в кресле за огромным, украшенным резьбой письменным столом, то все равно не догадаетесь, что находитесь в рабочем кабинете одного из трех самых успешных адвокатов по уголовным делам во всем Нью-Йорке. Фокс, впрочем, обратил взгляд не на эти примечательные детали, а на сидящую у стола молодую женщину. Неодобрительно хмурясь на нее, он с ходу потребовал объяснений: – Что за новости? Почему вы выписались из больницы? По всей видимости, Эми Дункан не только покинула больницу, но еще и успела побывать на Гроув-стрит. Синее платье, которое ей не нравилось, она сменила на твидовый костюм; ансамбль дополняли сумочка из той же материи и маленькая фетровая шляпка, посаженная чуть набок. Несмотря на припухлости под глазами, выглядела она достаточно свежей. Подняв голову, Эми собиралась ответить Фоксу, но ее опередил адвокат: – У нее острый приступ независимости. Она не хочет, чтобы я зарабатывал себе на жизнь. Она считает, раз человек невиновен, значит вооружен и ему ни к чему опека и защита. Она свято верит, что добродетель защитит ее, как панцирь черепаху. Короче, я уволен. Фокс бросил пальто и шляпу на стул, скрестил на груди руки и с осуждением уставился на Эми: – В чем дело? – Ну… да ни в чем, – встретила его взгляд Эми. – Просто у меня наконец прояснилось в голове, и я не вижу, с чего бы вам… то есть зачем беспокоить мистера Коллинза… Мне в жизни с ним не рассчитаться, и я даже не… – Это я его нанял. – Знаю, но как мне… Я никак не могу принять… – Вот оно что, – мрачным тоном протянул Фокс. – Не пойму, то ли вы напуганы, что мы с Коллинзом сможем докопаться до истины, то ли вам так нравится строить из себя нищенку… – Ни то ни другое! – с жаром отвергла его догадки Эми. – Я не напугана и никого из себя не строю! – Вот как? Предположим, вы не из пугливых. Тогда получается вот что: вы бросаетесь под мою машину, а потом разрешаете мне отвезти вас домой. Вы просите бесплатного совета у собрата-детектива. Вы позволяете заглянуть вам в глаза под разным углом и при различном освещении, понимая, какой эффект это произведет на наблюдательного и проницательного человека. Столкнувшись с новой, требующей незамедлительных действий ситуацией, вы взываете ко мне и заставляете прокатиться шестьдесят миль под дождем. Вы разрешаете мне впутаться в это дело и заинтересоваться им до такой степени, что я заявляю инспектору Деймону, что буду заниматься расследованием в пику ему. А теперь вдруг начинаете причитать о том, чего не можете себе позволить, на что не готовы пойти… – Я не причитала! – Но именно такое впечатление вы производите, мадам. Что касается денег: чтобы заплатить Коллинзу, я только что продал тысячу акций «Волмер эркрафт», потому что не желаю и дальше зарабатывать на машинах, которые убивают людей. Я и без того беспардонно нажился. Из этой суммы и будет выплачен гонорар Коллинзу, ведь ему все равно, откуда берутся деньги. Что до моего времени и потраченных усилий, не льстите себе, даже если ваши глаза достойны любой лести. Я охотник из племени арапахо на тропе войны, готов не есть и не спать. Не считая обычных трапез в положенное время. Коллинз хохотнул. Эми всплеснула руками: – Уверяю вас, я… знаю, что сама просила вас о помощи, но не хочу, чтобы вы подумали… – Отлично, я и не буду. Инспектор Деймон сообщил мне, что полиция нашла полный набор отпечатков ваших пальцев на ручке того ножа. – Да, он… – И что вы понятия не имеете, как они туда попали. – Ни малейшего. – По моему мнению, – шевельнулся в кресле Коллинз, – которым я уже поделился с мисс Дункан, человек, решивший оставить их на ноже, действовал в порыве глубокого помрачения рассудка. Я обязательно использую это обстоятельство в защите, если обвинение обойдет его стороной. – С этим полный порядок, – согласившись, кивнул Фокс, – но отпечатки ясно указывают нам на то… Он замолчал, чтобы Коллинз мог ответить на телефонный звонок. Послушав немного, Коллинз сказал в трубку: – Секундочку, – и повернулся к остальным. – Неожиданная помеха. Явился некий Леонард Клифф, просит о срочной встрече. Я перейду ненадолго в соседний кабинет… – Прости, но я и сам был бы не прочь пообщаться с этим парнем. Давайте все вместе на него посмотрим, – предложил Фокс. – Т-только не это, – вздрогнула Эми. – Это б-было бы… Я не хочу, чтобы… Оба мужчины повернулись к девушке. – Судя по румянцу на щечках, – заметил Фокс, – вам уже лучше. – Намного лучше, – подтвердил Коллинз и сказал в телефон: – Проводите сюда мистера Клиффа. Глава 7