– Ну… бывало. – Расскажите, из-за чего вы поругались два дня назад в отеле «Сорока»? Снова молчание. На этот раз Мэри явно раздумывала. – Она лезла не в своё дело, – прозвучал ответ. – Могу я спросить, в какое именно? Мэри подскочила с места. – Я ничего не знаю ни про какой веронал! Могу я уйти? – Конечно, можете, Мэри, никто вас не держит и ни в чём не обвиняет, – сообщил ей Карлсен. Мэри, уже не так импульсивно, двинулась к выходу. – Вас оповестят, когда приедет югославская полиция для ареста, – добавил Адам. Мэри обернулась. – Для какого ареста? Карлсен, хмурясь, сказал: – Если мы с мистером Каннингемом не предоставим отчёта о проделанной работе, боюсь, всю вашу семью поместят в камеру, пока не выяснится, кто из вас подсыпал порошок вашей маме. В глазах девушки отразился испуг. – Кто-то из нас? Почему из нас? – Веронал добавили в ликёр, который ваша мама пила на фуникулёре. Бутылку трогали вы, ваши братья, ваш отец и ваша тётя. – Ой… А это… обязательно? Насчёт камеры? – Мэри обращалась к офицеру секретной службы. – У местной полиции суровый нрав. Мы здесь бессильны. – Пол Каннингем покачал головой. – Я не хочу в камеру, – сказала Мэри, вдруг забыв о своём равнодушии к внешнему миру. – Я ничего не знаю. Я не крала веронал, клянусь! И маму я не убивала… Что мне нужно делать? – Присядьте, – Каннингем приобнял её и проводил до кресла. Глава 2 – Хотите воды? – Да, можно. Каннингем налил из графина. Когда Мэри успокоилась, Адам повторил вопрос: – Мисс Робинсон, из-за чего вы поссорились с вашей мамой? Девушка – теперь она вновь сидела тихо, как зверёк в своей норке, – пыталась подобрать слова: – Там так вышло… в общем… всё это началось непонятно когда. – Что именно? – спросил Карлсен. – Ну… Очередной этот мамин приход… Типа припадка. Она вроде нормальная с тобой, всё вроде хорошо, а потом – непонятно что случилось, а ты уже враг для неё. – Так произошло и в то утро? – Да. – Расскажите подробнее. Где всё началось, в комнате миссис Робинсон? – Нет, я спустилась в столовую на завтрак, а она уже там с тётей. Вроде всё нормально, но чувствую, мама заведённая какая-то. – Она что-то вам говорила? – Наоборот. Она в основном молчала. А это бывало, только когда она дулась на кого-то. – Как думаете, на кого? – Да опять с отцом поругалась. А когда она с кем-то ругалась, у неё потом все в немилости были. – А из-за чего она поругалась с отцом? – Днём раньше она притворилась, что её кто-то толкнул на лестнице. Отец вначале поверил ей, но потом понял, что она его обманула. Тогда он разозлился. После этого она на него обиделась. – Вы были рядом, когда произошёл инцидент с лестницей? Ответ Мэри прозвучал крайне неуверенно: – Не то чтобы рядом… Я каталась на коньках вокруг острова и вдруг услышала крик… – Что вы подумали в тот миг? – Что что-то случилось, кому-то плохо или ещё что… в общем, было непонятно. – Вы испугались? – Не то чтобы… – Что вы сделали? – Я проехалась вдоль острова, стала смотреть по сторонам. И вскоре увидела лежащую маму, над ней столпились другие. – Кто другие? – Папа, тётя Эмили и та рыжая американка. – Мисс Бёрч? Мэри молча кивнула. Карлсен спросил: – Вам известно, кто она? – Какая-то писательница. – Всё верно. Она пишет детективы. Вам нравится этот жанр? – Нет. Это скучно. Адам удовлетворённо закивал: – Вижу, вы разбираетесь в литературе. Вам по душе нечто более глубокое, высокоморальное, вроде «Молодой мачехи», верно? Мэри долго смотрела в одну точку, по всей видимости не понимая, что нужно ответить. Наконец она сказала: – Да, наверное. Карлсен поправил очки и спросил: – Мисс Робинсон, вы сами догадались, что ваша мама лишь притворилась, что упала, или вам кто-то об этом сказал? – Ну… – Мэри нахмурила лоб. – Позже, после обеда, мы пошли гулять с отцом, и тогда он всё мне рассказал, как было.