Крупье запустил «колесо». — Ставки сделаны. Ставок больше нет. Мужчина и девушка все еще держались за руки. Он чувствовал ее напряжение. Чувствовал, какими мертвенно‑холодными были ее пальцы. Она почти до крови закусила губу. Шарик остановился. — Двадцать три. Красное. Голубые глаза вспыхнули, как два озера, освещенные полной луной. Мужчина отпустил ее руку. — Можем забирать выигрыш. В его голосе не было ни бахвальства, ни чувства превосходства. Он просто констатировал факт. Собрал фишки. Девушка забрала свои. Кучка перед ней не намного, но увеличилась. Тонкие алые губы растянулись в счастливой улыбке. — Еще? — азартно предложила она. Мужчина рассмеялся. Провел рукой по своим длинным русым волосам, затянутым на затылке в тугой «хвостик». Его правое веко вновь несколько раз дернулось. Но этот тик его ничуть не портил. — А почему нет? Конечно. — Мужчина взял внушительную стопку фишек и почти бережно пристроил их на «нечет». — Опять? — удивилась девушка. — А вы снова мне не доверяете? — Но третий раз подряд… — Именно третий раз подряд, — со знанием дела кивнул он. — Я ведь вам сказал. У меня есть система. Она проверена и беспроигрышна на девяносто процентов. Кстати, если вам интересно, меня зовут Иннокентий. — Светлана. — Она последовала его примеру и тоже поставила на «нечет» больше половины всех своих фишек. — А числа? — Не в этот раз, — отказался он. — Хорошо. Как скажете. «Колесо» вновь закрутилось, но на этот раз Светлана уже не испытывала таких волнений, как прежде. Иннокентий заставил ее проникнуться доверием к нему самому и его системе. Девушка с интересом покосилась в его сторону. В этот момент у нее сложилось впечатление, что они уже не первый вечер играют вот так в паре, рука об руку. Она удивилась собственным мыслям и даже негромко хмыкнула. — В чем дело? — спросил Иннокентий, следя за вращением «колеса». — Нет. Ничего… Просто подумалось… Я не видела вас тут раньше. — Я — не москвич. Приехал только вчера вечером, в командировку. — Откуда? — Из Питера. — О! — театрально закатила глаза Светлана. — Культурная столица! — Ну это для кого как. — Он снова рассмеялся. — Семь, «черное». — Безликий голос крупье напоминал синтезированный автоответчик в телефоне. Светлана и Иннокентий потянулись к выигранным фишкам одновременно. Их руки соприкоснулись. Правое веко мужчины дважды дернулось. Девушку это даже позабавило. Складывалось такое ощущение, что он игриво подмигивает ей. — Еще? — спросила она. — Если вы не против, я охотно. Лицо Иннокентия вдруг сделалось серьезным, после чего он поступил совсем не так, как действовал до этого. Разделил все свои фишки, совсем немного поставил на «черное», а все остальное определил на стык чисел шестнадцать и восемнадцать. Со стороны казалось, что он идет на риск, но Светлана даже спорить не стала, сделала точно так же. Мужчина справа от нее с красными воспаленными глазами и съехавшим набок галстуком подозрительно покосился в их сторону, затем отобрал из своей кучи три фишки самого крупного достоинства и последовал примеру соседей. Одну поставил на «черное» и две — на тот же стык. — Ставки сделаны. Ставок больше нет, — озвучил крупье. «Колесо» завертелось. Шарик метался по секторам как сумасшедший. — А где вы остановились в Москве? — спросила Светлана, не отрывая глаз от рулетки. — У друзей? — Нет, — ответил Иннокентий. — В Москве у меня ни друзей, ни знакомых… Здесь жила когда‑то тетка, двоюродная… Но она уже скончалась, лет десять как, наверное. Я снял номер в гостинице. — Это, наверное, жутко неудобно? Да? — Вы и представить себе не можете, насколько. Теперь они рассмеялись одновременно. «Колесо» замедлило ход, а вместе с ним и шарик. С каждым разом он переваливался из сектора в сектор все неохотнее и неохотнее. Светлана прижала обе ладони к щекам, когда шарик остановился на отметке «пятнадцать». Ее грудь вздымалась. Иннокентий оставался спокоен. «Колесо» замерло. Шарик взобрался на грань, замер на долю секунды, качнулся и упал в сектор под номером «шестнадцать». Девушка восторженно взвизгнула раньше, чем невозмутимый крупье возвестил: — Шестнадцать, «черное». Светлана вскочила на ноги, потянула Иннокентия за руку, заставляя подняться и его, повисла у мужчины на шее и, с жаром чмокнув в гладко выбритую щеку, завопила: — Невероятно! Это просто невероятно! Фантастика! Я уже и не помню, когда мне в последний раз удавалось выигрывать так крупно. Система, говоришь? — Она и сама не заметила, как перешла с мужчиной на «ты». — А этому можно научиться? Научишь меня своей системе? — Да, в общем, мне не жалко. Могу и научить. — Он опять провел рукой по волосам и предложил: — Как насчет того, чтобы отметить победу? Выпьем по бокальчику? — А может еще? — не унималась девушка, сгребая выигрыш. — Нужен перерыв. Не стоит так светиться, — рассудительно заметил мужчина. — Ты прав. Тогда по бокальчику. Но мы ведь еще вернемся? К игре? — Обязательно. Она наградила его новым поцелуем в щеку. Правое веко Иннокентия несколько раз дернулось в нервном тике. Гуров свернул во двор и, припарковав автомобиль напротив нужного подъезда, заглушил двигатель. — А что с Заварзиным? — спросил он в мобильник, продолжая прерванный разговор. — От него есть какие‑нибудь сведения? Наводки? Хоть что‑нибудь… — Сожалею, Лев Иванович, но ничего, — ответил Алябьев. — Я говорил с ним два часа назад. Никакой информации по залетному «гастролеру» ни у него, ни у его людей нет. Полный ноль. Интересующий нас объект нигде не засветился. И сбыть краденое не пытался. Ломбарды молчат, скупки молчат… Все молчат… Ни одна из украденных вещиц нигде не всплыла. И фотороботы не дают результата, Лев Иванович… Его никто не видел. Словно призрак какой‑то… — Призраков не бывает, Рома. Наш «дамский угодник» — вполне реальный человек. А любой реальный человек оставляет следы. Он не может их не оставлять. Продолжайте искать. — Слушаюсь, товарищ полковник. Гуров первым отключил связь и опустил мобильник в боковой карман пиджака. — Ничего? — спросил у него Крячко. — Ничего, — покачал головой Лев. — А как там с секретаршей Штурмина? Ты ездил к ней? — Ездил — слишком просто сказано, — хмыкнул Станислав. — После того скандала с женой Дмитрий Александрович предпочел спрятать свою любовницу от греха подальше. Видно, боялся, что благоверная супруга в порыве ярости выцарапает ни в чем не повинной девушке глаза… Он отправил ее в отпуск за свой счет и заставил на время съехать с квартиры. Мне пришлось изрядно попотеть, старик, чтобы отыскать ее новое место жительства. — Но ведь нашел, — не столько спросил, сколько констатировал Гуров. В его голосе не было и тени сомнений. — Нашел, конечно, — ответил Крячко и, гордо приосанившись, добавил: — Я же сыскарь как‑никак, а не какой‑нибудь там сопливый стажер. — И что там? В глухой дворик через распахнутые ворота буквально ворвался на полных парах красный «Мазерати», резко ударил по тормозам и замер в нескольких сантиметрах от заднего бампера автомобиля Гурова. Даже через закрытые окна было слышно, как внутри салона на полную мощность грохочет музыка. Крячко недовольно обернулся. — Это еще что за «мажор» тут? Кто‑то из генеральских сынков? — Вряд ли, — скупо улыбнулся Лев. — Я так думаю, это наше с тобой подкрепление. — Не понял… — Так что там с секретаршей, Стас? Что удалось выяснить? — А… С секретаршей… — рассеянно откликнулся напарник, не спуская глаз с «Мазерати». — С ней ничего. Пустышка… Я бы не стал, конечно, полностью снимать с нее подозрений, но, скорее всего, она к этому делу не причастна… По крайней мере, мне так показалось. Она подтвердила, что Дмитрий Александрович постоянно рассказывал ей о проблемах дочери, но Тамара не особо вникала в его нытье… Так она сказала, и вроде не врет… Какого черта?! — взорвался Станислав, прервав собственное повествование. — И это ты называешь подкреплением? Ты в своем уме, Гуров?! Музыка в «Мазерати» смолкла, дверца со стороны водителя распахнулась, и перед ошарашенным взором Крячко предстал Андрей Лозинский с зажатой в зубах сигаретой. Его золотой крест в расстегнутом вороте рубашки колыхался из стороны в сторону. Глаза скрывались за зеркальными очками. Психолог приветливо вскинул руку. Гуров первым выбрался из салона ему навстречу. Крячко стремительно последовал за ним. — Чего он тут делает? — свирепо раздувая ноздри, процедил Станислав. — И тебе привет, Стас! — широко улыбнулся Лозинский. — Это я его пригласил, — пояснил Гуров.