— Возможно, для вас не окажется лишним мой канал снабжения, — сказал он. — Если вы не удовлетворены своей сетью распространения, вы можете подписаться на мою клиентуру. Поставки по воскресеньям и четвергам. А пока — в качестве образца — можете поинтересоваться воротником моего плаща. Прекрасно выглядит, не правда ли? Роскошный бархат. Вероятно, на ваш взгляд, немного показной шик, чуть жестковатая бортовка? Возможно, вы и правы. Зато очень функционально. Просвет почти не виден. Аккуратно просовываем в него указательный и большой пальцы, осторожно тянем петельку и вытаскиваем вот этот изящный мешочек из водоотталкивающего шелка, тонкого, как луковичная шелуха, но удивительно прочного. Внутри вы найдете вдохновение в количестве, достаточном для значительного числа жаждущих. Плащ волшебника. Вещество, из которого рождаются грезы. Миллиган молча исследовал содержимое маленького мешочка. Это был порошок из знаменитого пакета, невольно обретенного мистером Гектором Панчоном в «Сером лебеде». — Вроде все в порядке. Где вы это взяли? — В Ковент-Гардене. — Не в агентстве Пима? — Нет. Миллиган, казалось, был разочарован. — И когда вы это получили? — В пятницу утром. Как и вы, я получаю товар по пятницам. — Послушайте, — сказал Миллиган, — нам с вами надо объединиться. Дайана, детка, иди поиграй. Мне нужно переговорить с твоим приятелем по делу. — Прелестная манера обращаться со мной в моем собственном доме, — проворчала мисс де Момери, однако, видя, что Миллиган не шутит, сдержалась, подхватила шаль и удалилась в спальню. Миллиган, сидя за столом, наклонился вперед. — Я скажу вам то, что знаю, но предупреждаю: если вы ведете со мной двойную игру, то сильно рискуете. Я не желаю иметь никаких подозрительных дел с этим вашим чертовым кузеном. Мистер Бредон описал свое отношение к лорду Питеру Уимзи в нескольких отборных выражениях. — Хорошо, — сказал Миллиган. — Повторяю: вы предупреждены. Теперь слушайте. Если мы сможем выяснить, кто и по какой схеме заправляет этим делом, у нас появится шанс прибрать дело к рукам. С одной стороны, это сулит большую выгоду, с другой — дьявольски рискованно, очень хлопотно и дорого. Мне нужно понаблюдать за этим местом. Большие доходы получает тот, кто находится в центре круга. И мне, и вам известно, сколько мы платим за товар и какая головная боль — распространять его среди всех этих тупиц и собирать выручку. Так вот что мне известно. Всей этой комбинацией руководят из вашего Рекламного агентства Пима. Я узнал это от человека, который уже мертв. Не стану рассказывать, как я на него вышел, — это долгая история. Но открою вам то, что он мне поведал. Однажды мы обедали с ним в «Карлтоне», и он немного перебрал. В какой-то момент в зал вошла компания, в ней был один тип, и мой сотрапезник сказал мне: «Знаешь, кто это?» «Не имею ни малейшего представления», — ответил я. Он объяснил: «Это старик Пим, владелец рекламного агентства». — А потом рассмеялся и добавил: «Если бы он только знал, что творится в его агентстве, его бы удар хватил». «Это как?» — спросил я. «А ты что, не знаешь? — удивился он. — Весь этот наркотрафик управляется оттуда». Естественно, я начал расспрашивать, как он все это проведал, но его вдруг охватил пароксизм осторожности, он напустил на себя таинственность, и я больше ничего не смог из него вытянуть. — Знаю я такую форму опьянения, — сказал Бредон. — Вы думаете, он действительно знал, о чем говорил? — Думаю, да. Мы с ним снова увиделись на следующий день, он был совершенно трезв и чуть в обморок не упал, когда я пересказал ему то, что он мне поведал накануне. Однако признал, что все это правда, и умолял держать язык за зубами. Это все, что мне удалось от него узнать, а в тот же вечер он попал под грузовик. — Вот как? На удивление вовремя. — Я тоже так подумал, — согласился Миллиган. — И это заставило меня сильно занервничать. — Но как во все это ввязался Виктор Дин? — А тут я сделал промашку, — признался Миллиган. — Однажды вечером его привела Дайана… — Минутку. Когда произошел разговор с вашим опрометчивым другом? — Около года назад. Разумеется, я пытался разузнать об этом деле побольше и, когда Дайана представила мне Дина и сказала, что он работает у Пима, я подумал: это именно тот, кто мне нужен. Но оказалось — ничего подобного. Он ничего не знал, однако из нашего разговора учуял, что тут что-то есть. А вскоре я обнаружил, что он пытается влезть в мои дела, и велел Дайане порвать с ним. — На самом деле, — сказал мистер Бредон, — вы пытались выкачать из него информацию так же, как сейчас — из меня, но обнаружили, что это он ее из вас выкачивает. — Что-то вроде этого, — признал Миллиган. — А вскоре после этого он упал с лестницы. — Да, но я его с нее не сталкивал. Выкиньте это из головы. Я не хотел его убивать, хотел только, чтобы он мне не мешал. Дайана слишком много болтает, особенно когда накачается джином. Беда в том, что на таких людей никогда нельзя положиться. Казалось бы, здравый смысл должен подсказывать им, что молчать — в их собственных интересах, но здравого смысла у них не больше, чем у обезьян в клетке. — Ну, коль скоро мы пичкаем их порошком, который, как печально известно, лишает человека контроля над собой, мы не должны жаловаться на последствия. — Не должны, но порой это создает большие неудобства. Эти люди с одной стороны хитры, как лисы, а с другой — полные идиоты. Да еще и злобные. — Да. Но Дин ведь не стал наркоманом, правда? — Не стал. Если бы стал, я бы мог его лучше контролировать; но, к сожалению, он имел голову на плечах. Однако он знал, что ему хорошо заплатят за любую информацию. — Весьма вероятно. Беда в том, что он брал деньги и от другой стороны. По крайней мере, я так думаю. — Не пытайтесь сами играть со мной в эту игру, — заметил Миллиган. — Я не любитель падать с лестниц. Что вы хотите знать, насколько я понимаю, так это как работает система и кто ею управляет. Думаю, это я смогу для вас разузнать. Каковы условия? — Моя идея состоит в том, чтобы, используя эту информацию, внедриться в их организацию, а там уж каждый будет заключать собственную сделку. — Это один вариант. В качестве альтернативы предлагаю другой: мы нажмем на джентльмена в агентстве Пима, когда поймаем его, и разделим добычу. В этом случае я — как человек, делающий бóльшую часть работы и больше всех рискующий, — претендую на семьдесят пять процентов. — Ни за что. Пятьдесят на пятьдесят. Я буду вести переговоры. — Вы? Хорошенькое дело. Зачем мне вообще брать вас в долю? Вы не можете начать никаких переговоров, пока я не сообщу вам, с кем их нужно вести. Вы что, думаете, я вчера на свет родился? — Нет. Но я могу сделать так, что завтра вы вылетите из агентства Пима. Как вы думаете, если Пим узнает, кто вы на самом деле, продержит он вас еще хоть день в своем добропорядочном заведении? — Ладно. Проведем переговоры вместе, и я возьму шестьдесят процентов. Миллиган пожал плечами. — Давайте отложим пока этот вопрос. Думаю, сейчас мы все равно не договоримся. На что мы должны нацелиться в первую очередь, так это на то, чтобы взять бразды правления в свои руки. — Как скажете. А когда мы это сделаем, у нас будет достаточно времени, чтобы решить, кому щелкать кнутом. Когда Бредон ушел, Миллиган отправился в спальню и нашел Дайану, стоявшую на коленях на широком подоконнике и глазевшую на улицу. — Ты с ним обо всем договорился? — Да. Он, конечно, ловкач, но у меня есть способы заставить его понять, что со мной нужно играть по-честному. — Лучше бы ты оставил его в покое. — Не говори чепуху, — ответил Миллиган, употребив, впрочем, более крепкое слово. Дайана повернулась и посмотрела ему прямо в лицо. — Я тебя предупредила, — сказала она. — Мне плевать, что будет с тобой. Ты мне действуешь на нервы, Тод. Очень забавно будет посмотреть, как из тебя сделают лепешку. Но лучше держись от этого человека подальше. — Подумываешь о том, чтобы продать меня? — В этом не будет необходимости. — И все же предупреждаю: лучше тебе этого не делать. Что, потеряла голову из-за этого фигляра в трико? — Ну почему нужно быть таким вульгарным? — презрительно сказала Дайана. — Тогда в чем дело? — Я боюсь, вот и все. Не похоже на меня, правда? — Боишься этого рекламного жулика? — Нет, Тод, все-таки порой ты бываешь совершеннейшим дураком. Не видишь того, что у тебя прямо под носом. Наверное, это написано слишком большими буквами, чтобы ты увидел. — Ты пьяна, — сказал Миллиган. — А все потому, что тебе не удалось подцепить этого твоего джокера… — Заткнись. Подцепить его? Да я бы скорее захотела подцепить государственного палача. — С тебя сталось бы. Тебе лишь бы испытать новое острое ощущение. Чего ты добиваешься? Ссоры? Если так, то, боюсь, я не могу испытывать свои нервы ради твоего удовольствия. Принято считать, что окончательному разрыву отвратительно низменной связи должна предшествовать серия не менее отвратительных скандалов. Но в данном случае мисс де Момери, видимо, решила нарушить традицию. — Нет. Просто я порываю с тобой, вот и все. Мне холодно. Я иду спать… Тод, это ты убил Виктора Дина? — Нет. В ту ночь майору Миллигану приснилось, что Дэс Бредон в своем костюме Арлекина вешает его за убийство лорда Питера Уимзи. Глава 15 Внезапная смерть человека в смокинге