– Но я даю вам слово. Жизнью клянусь не вмешиваться. – Клянетесь? – Клянусь. – Хорошо, я ценю это. Можете подождать на улице вместе с другими свидетелями, и один из моих офицеров возьмет у вас показания. Спасибо. Таника направилась в холл, радуясь, что наконец разобралась с Джудит и ее подругами. Она заметила, что Джудит семенит рядом с ней. – Что вы делаете? – спросила Таника. – Иду с вами. – Куда? – На допрос. Таника резко остановилась. – О чем вы говорите? Вы же согласились выйти на улицу и дать показания одному из моих офицеров. – Нет, не соглашалась. Это вы так сказали. А я поклялась не вмешиваться. – Вы же понимаете, что ваше присутствие на допросе родственников сэра Питера является вмешательством? – Боюсь, у меня нет выбора, – произнесла Джудит с сожалением в голосе, хотя и она, и Таника прекрасно знали, что сожаление наигранное. – Сэр Питер звонил мне этим утром. Я одной из последних с ним говорила. Получается, я ключевой свидетель. Возможно, у меня есть особо ценная информация. А может, слова членов его семьи напомнят мне о чем-то, что сказал мне сэр Питер. Пока мы просто не можем знать наверняка, не правда ли? Но я уверена: мое присутствие на допросе крайне важно для расследования, и вы должны это понимать. Таника была вынуждена признать, что в словах Джудит имелась логика. Сэр Питер пригласил старушку на случай, если на вечеринке произойдет несчастье. Теперь, когда оно действительно произошло, есть смысл позволить Джудит присутствовать на допросе в качестве ключевого свидетеля. – Хорошо, – согласилась Таника. – Но вы должны пообещать мне не задавать никаких вопросов. – С чего бы я стала задавать вопросы? – Потому что вы всегда так делаете. Вы не умеете держать себя в руках. – Я попытаюсь, хорошо? Но не могли бы вы подождать секундочку? – добавила Джудит и поспешила обратно вниз по коридору, туда, где все еще ждала Сьюзи. Старушка встала на цыпочки и зашептала подруге на ухо: – Побродите по округе. Попробуйте что-нибудь нарыть. Сьюзи театрально подмигнула: приказ ясен. Джудит с ангельской улыбкой вернулась к Танике, и та повела ее в гостиную. Стены комнаты были обклеены яично-желтыми шелковыми обоями, на них висели картины, подсвеченные медными лампочками над рамами. Огромная деревянная каминная полка была выкрашена в белый цвет, а из панорамных окон открывался вид на сад и Темзу. Более элегантно оформленных помещений Джудит посещать еще не доводилось. Тристрам и Розанна посмотрели на них. Джудит заметила, что глаза Тристрама покраснели от слез. Розанна же взирала на старушку с ледяным презрением. – А вы почему здесь? – спросила она. – Меня зовут Джудит Поттс. Ваш отец звонил мне сегодня утром. Он очень переживал о том, что может произойти сегодня не вечеринке. – Такое поведение отца вас удивило? – спросила Таника. Брат и сестра выглядели растерянными. – Думаю, он волновался из-за свадьбы, – предположила Розанна. – Да и кто бы не волновался! Им нужно было организовать перед венчанием тысячу разных мелочей. – Нет, – сказала Джудит, – думаю, он не о свадьбе беспокоился, а о чем-то другом. Когда я произнесла слово «убийство», он испугался. Да, именно так и было. Он испугался. – Что? – спросил Тристрам, будто только сейчас заметил, как Джудит вошла в комнату. – Простите, как именно вы оказались в нашем доме? – Ваш отец пригласил меня. – Спасибо, Джудит, – сказала Таника, пытаясь взять ситуацию под контроль. – Может кто-то из вас рассказать мне, что произошло сегодня на вечеринке? Пока Розанна рассказывала о вечеринке и о том, как они нашли ее отца в кабинете, Тристрам смотрел в пол. Слушая Розанну, Джудит заметила черную нитку, торчащую из правой манжеты пиджака девушки. Взглянув на ее левую манжету, Джудит увидела золотую пуговицу в форме морского узла. Если не считать этой маленькой детали, Розанна была одета безукоризненно. Но неужели такая аккуратная молодая женщина могла не заметить, что на ее пиджаке не хватает одной пуговицы? – Спасибо, – поблагодарила Таника, когда Розанна закончила говорить. – Могу ли задать вопрос? Гости сказали моим офицерам, что между вами, Тристрам, и вашим отцом произошла ссора прямо перед тем, как он зашел в дом. Это правда? Тристрам поднял голову, больше не пытаясь скрывать свою вину. – Никогда себе этого не прощу, – сказал он. – Что произошло? – Я думал, будет весело. Но мне было больно от его предательства, и я захотел устроить скандал. Встряхнуть отца. – Встряхнуть? – Он предпочел Дженни мне, – сказал Тристрам с ноткой отчаяния в голосе. – Можете ли рассказать об этом подробнее? – спросила Таника. – Ваш отец ведь собирался жениться во второй раз? – Да, после многих лет жизни холостяком, – сказала Розанна. – Что случилось с вашей матерью? – Мама и папа развелись, когда мы были маленькими. – Сколько вам тогда было? – Мне было восемь, а Тристраму – шесть. – Наверное, вам пришлось нелегко. – У меня сохранилось не так много воспоминаний. Сколько себя помню, отец был холостяком. – Тогда могу ли я спросить: как он познакомился со своей невестой, Дженни Пейдж? Розанна и Тристрам переглянулись. Было ясно, что им не хотелось ничего объяснять. – Все очень просто, – сказала Розанна, решив как можно быстрее разделаться с неприятной историей. – Она медсестра. А папу пару лет назад серьезно подвело здоровье. Врачи сделали заключение: он употреблял слишком много вина и жирной пищи. В итоге у него диагностировали диабет второго типа, поэтому он обратился в агентство, чтобы нанять медсестру, которая постоянно жила бы в доме. Они прислали Дженни. Так получилось, что они начали встречаться, и вот мы сидим здесь накануне их свадьбы. – Спасибо. Выглядит действительно просто. Но могу ли спросить вас, Тристрам, что вы имели в виду, когда назвали вашего отца предателем? – Какая разница? – спросил Тристрам, внезапно заволновавшись. – Теперь он мертв. Какими бы ни были мои отношения с отцом, теперь все кончено, а я до конца жизни буду помнить, что стал причиной его смерти! – Довольно серьезное заявление, – сказала Таника. – Но если бы я не приехал, чтобы вывести его из себя, Дженни не расстроилась бы, правда? И отец не побежал бы за ней в дом и… не знаю, что случилось, но он бы не уронил на себя шкаф. Я во всем виноват. – Ты не виноват, – пренебрежительно произнесла Розанна. – Никто ни в чем не виноват. Это просто ужасный несчастный случай. – Могу я спросить? – продолжила допрос Таника. – О чем вы спорили? – Дженни запретила Тристраму приходить на свадьбу, – ответила Розанна. – Почему? – Потому что мой глупый брат сказал вслух то, о чем ему следовало молчать. – А именно? – спросила Таника у Тристрама. Он вновь не ответил. – Медсестра без роду без племени – Дженни вообще сирота – пришла в наш дом, – произнесла Розанна, – и прикарманила себе баронета, коттедж и маленькое состояние всего за год. Она зря времени не теряла. – Думаете, Дженни интересовали только деньги вашего отца? – И титул. Не забывайте об этом. Она вот-вот должна была стать леди Бейли. – Но теперь не станет, не так ли? – спросила Джудит, пытаясь разобраться в логике происходящего. – Раз ваш отец умер до свадьбы. – Нет, – сказала Розанна, понимая, что Джудит не ошиблась. – Думаю, уже не станет. – Тогда кто унаследует титул? – спросила Таника. – Вы, Розанна, как старший ребенок? Розанна перевела взгляд на брата. – Считаю, на этот вопрос лучше ответить тебе, – протянула она.