Тацунами попробовал сгладить ситуацию: – Я хочу перед всеми извиниться. С ним всегда так: стоит только выпить, как у него крышу сносит. Начинает приставать, руки распускает… Ну девушки и посылают его куда подальше. «Так не давайте ему пить», – подумал я. – Мы ему скажем, чтобы пришел в себя. А в наказание сыграет роль привидения. Ты как, не против, Нанамия? У нас на очереди игра в «Кто смелый». – Хм! Пусть получит по заслугам. Было очевидно, что в этой тройке равенство отсутствует. Нанамия и Тацунами занимали верхнюю позицию, а Дэмэ отводилась роль шута. Тот был недоволен своим приниженным положением и потому пытался давить на других. Такаги идея продолжить вечер не понравилась: – Давайте отменим, перенесем игру на завтра. Многие устали. Она понимала, как ужасно чувствовала себя Набари, видела, что Хосикаве и другим девушкам тоже не до игр. Лишь всем довольная Кудамацу пропустила возражение Такаги мимо ушей и, прижимаясь к Нанамии, спросила: – А где будет игра? В заброшенной гостинице? – Нет, совсем в другой стороне. Есть старый храм, до него минут пятнадцать пешком. Делимся на пары. Участники должны принести оттуда табличку[44] в доказательство того, что были там. Изменять программу организаторы явно не собирались. Нас сюда поселили – и какие после этого могли быть возражения? Нанамия и Тацунами сказали, что им надо кое-что приготовить, предложили всем на время разойтись по номерам и удалились. Делать было нечего, и мы направились к лестнице, ведущей к вилле. – Что это такое! Они к нам относятся так, будто мы для них игрушки. – Да ладно тебе… Считай, что это прогулка после ужина. Синдо изо всех сил старался успокоить свою подружку, настроение которой становилось все хуже. Глядевший на небо Акэти вдруг пробормотал: – Что это? Гору на востоке четко очерчивало поднимавшееся за ней зарево. – Так это фестиваль Сабэа. Там за горой, в парке, живой рок. Сцены, наверное, освещают. Днем было светло, поэтому мы не обратили внимания. Там, за горой, было куда оживленнее и веселее, чем у нас, где царила тишина. – Ну что это! – услышал я за спиной гнусавый голос. У его обладателя как будто нос заложило. Обернувшись, я увидел Сигэмото, которого до сих пор вроде и не было. На барбекю его тоже не видели. Ничего больше не говоря, он с озабоченным видом давил пальцем на экран смартфона. – Что случилось? – не выдержав, с нетерпением в голосе спросил Синдо. – Сеть пропала. Я хотел посмотреть, что там за фестиваль… – Да, уже какое-то время нет. У меня тоже нет сигнала, – сообщила Кудамацу. – Но перед барбекю все было нормально. Я уверен, – сказал Сигэмото. Все стали проверять свои смартфоны, послышались растерянные голоса: – Точно, вообще никакой связи. – И что теперь делать? У всех были разные модели и операторы. Значит, это не просто проблемы с соединением, а что-то другое. – Даже если что-то не в порядке с мобильной связью, на вилле есть обычный телефон, есть машины, на которых мы всегда сможем доехать до города… Ничего страшного. Конечно, Синдо был прав. И все же я не мог избавиться от охватившей меня необъяснимой тревоги. Взглянул на Акэти. Даже он, всегда оставлявший впечатление человека, довольного жизнью, выглядел озабоченным. – Отсутствие связи с внешним миром. То есть мы имеем современную версию того самого замкнутого круга. – Да, но при желании мы можем взять и уехать отсюда. – Это правда. В любое время. Именно поэтому мы этого и не делаем. И может получиться так, что путь к бегству будет отрезан до того, как мы об этом узнаем. От этих слов мне стало еще больше не по себе. По привычке я поднял левую руку, чтобы посмотреть который час, и обнаружил, что часов нет. Эх, я же их снял, когда начал жарить мясо! Я вышел из круга, который образовали ребята со своими смартфонами, и направился к стоявшему у гаража фонарю, где положил часы, но их там не оказалось. Остался лишь расстеленный на земле носовой платок, в который я их завернул. Ветер их унести не мог. Платок куда легче часов, но лежит на месте, а часов нет. Может, кто-то, не заметив, пнул их ногой и они куда-то отлетели? Что могло с ними случиться? – Что там у тебя? – окликнула меня Хируко, заметившая, что я застрял под фонарем. – Да вот часы не могу найти. Оставил здесь – и нету… – Они там лежали. Я видела, – подала голос Набари. – Смотрю – носовой платок; развернула, а там часы… Я вернулся к ребятам в надежде выяснить какие-нибудь подробности. – А это когда было? – Когда закончилось барбекю. Как раз перед тем, как этот противный Дэмэ ко мне полез. От места, где стояли грили, до гаража было порядка двадцати метров. Когда мы с Хируко обсуждали расклад по номерам, Набари и Дэмэ как раз стояли у стены гаража. И тогда часы всё еще были на месте. Акэти, почуяв запах жареного, набросился на Набари с вопросами: – Кто-нибудь подходил к часам, когда вы там стояли? – Никто. Я искала повод, как бы отбиться от этого… и обязательно заметила бы, если б кто-нибудь подошел. Бог знает, о чем они с Дэмэ говорили, но, судя по всему, он ей категорически не нравился. – Потом все стали убираться, и я подумала: «Вот шанс, чтобы от него избавиться», но он вдруг полез обниматься. Ну я закричала и оттолкнула его. Ближе всех стояла Рэйка, я подбежала к ней. Вот и всё. Все это происходило, пока мы с Такаги отмывали гриль. Акэти продолжал задавать вопросы. Теперь они были обращены ко всем. – То есть после того, как Набари ушла, Дэмэ остался у стены, где лежали часы, один. А до этого кто-то подходил к этому месту? Или кто-нибудь видел, как кто-то подходил? Несколько человек подняли руки и сообщили, что ходили в гараж за инвентарем для барбекю. Но это было до того, как я положил там свои часы. Так что эта информация ничего не давала. Тут боязливо потянула руку вверх Сидзухара. – Я наблюдала, как Набари-сан и Дэмэ-сан разговаривали. Все время туда смотрела. Дэмэ-сан был такой настырный, и я переживала за Набари-сан… И никого там больше не было, никто близко не подходил. Набари еще раз подтвердила это, и больше никто ничего не мог добавить. Из чего Акэти сделал вывод: – Естественно предположить, что, пока наше внимание было привлечено к Набари, Дэмэ забрал часы и с ними удалился. – Вот так! – мрачно заявила Такаги. – В прошлом году был похожий случай. Эбата напился и не заметил, как кто-то вытянул у него из кошелька десятку[45]. Помнишь, Синдо? Эбата, видимо, раньше был одним из сэмпаев Клуба киноведов. – Да?.. Разве? – Я вспомнила. Дэмэ как раз и подпаивал Эбату, а потом утверждал, что ничего не знает. Тацунами говорил, что у Дэмэ плохая привычка – руки распускает. Может, он имел в виду, что Дэмэ нечист на руку? Тут же все заговорили, что вел он себя подозрительно. Что касается Такаги, то она была твердо убеждена, что Дэмэ – вор. – Хамура! Пойдем за часами. Я с тобой, – предложила она. – Да подождите вы! У нас нет доказательств, что именно Дэмэ их взял, – возразил Синдо. У него на лице было написано, что он не хочет поднимать шум. Но Такаги не сдавалась: – Надо проверить, вор он или нет. Прям вот так у него и спросить. Или ты думаешь, кто-то другой мог их взять? Синдо умолк на несколько секунд, но тут же продолжил рассуждения: – Ну… Ваши предположения основаны только на свидетельстве Набари. Но она же может ошибаться. – Хочешь сказать, она врет? Такаги поставила вопрос ребром, а брови Набари взлетели.