– Пожалуйста, оставьте этот тон. Вы сидели в кресле номер четыре. С этого места вы могли видеть практически всех пассажиров в салоне. – Нет, не мог. Я не видел людей, сидевших по одну со мной сторону от прохода. У кресел высокие спинки. – Но если бы кто-то из пассажиров выдвинулся в проход и прицелился из духовой трубки в покойную, вы увидели бы его? – Несомненно. – И вы ничего подобного не видели? – Нет. – Люди, сидевшие впереди вас, вставали со своих мест? – Мужчина, сидевший на два кресла впереди меня, однажды отлучался в туалет. – То есть он удалялся от вас и от покойной? – Да. – А он не проходил по салону в вашу сторону? – Нет, он вернулся на свое место. – У него в руках было что-нибудь? – Ничего. – Вы уверены в этом? – Абсолютно. – Кто-то еще вставал с места? – Мужчина, сидевший впереди. Он прошел мимо меня в заднюю часть салона. – Я протестую! – взвизгнул мистер Клэнси, вскакивая со своего кресла. – Это было раньше – гораздо раньше – около часу дня. – Соблаговолите сесть, – сказал ему коронер. – Очень скоро у вас будет возможность высказаться. Продолжайте, мистер Райдер. Вы не заметили какого-либо предмета в руках этого джентльмена? – Кажется, он держал авторучку. Когда он возвращался, в руке у него была оранжевая книга. – Он был единственным, кто проходил по салону в вашем направлении? Вы сами вставали с места? – Да, я ходил в туалет – и у меня тоже не было в руке духовой трубки. – Вы опять позволяете себе недопустимый тон… Можете идти. Мистер Норман Гейл на все вопросы дал отрицательные ответы. Наконец его место занял возмущенный мистер Клэнси. Он мало что сообщил следствию – еще меньше, чем супруга пэра. Тем не менее журналисты воодушевились: «Известный автор детективных романов дает показания! Он сознается в приобретении смертельного оружия! Сенсация в суде!» Но, вероятно, ощущение сенсации было несколько преждевременным. – Да, сэр, – произнес мистер Клэнси пронзительным голосом, – я действительно приобрел духовую трубку – и более того, принес ее сюда. Я категорически протестую против предположения, будто преступление совершено с помощью моей духовой трубки. Вот она. Величественным жестом он продемонстрировал духовую трубку. Репортеры записали: «В суде появляется вторая духовая трубка». Коронер не стал церемониться с мистером Клэнси и заявил ему, что он приглашен сюда для того, чтобы помочь правосудию, а не для того, чтобы опровергать мнимые обвинения в свой адрес. Заданные ему вопросы относительно произошедшего на борту «Прометея» не принесли сколько-нибудь значимых результатов. Мистер Клэнси, как он – излишне многословно – объяснил коронеру, был слишком ошеломлен странностями сервиса французского железнодорожного сообщения и после утомительного двадцатичетырехчасового путешествия ничего вокруг себя не замечал. Все пассажиры салона могли бы обстреливать друг друга дротиками, смазанными змеиным ядом, и он не заметил бы этого. Мисс Джейн Грей не дала репортерам ни малейшего повода продолжить записи. За нею последовали два француза. Месье Арман Дюпон показал, что прибыл в Лондон, чтобы прочитать лекцию в Королевском Азиатском обществе. Они с сыном были увлечены беседой и происходящего вокруг почти не замечали. Он обратил внимание на покойную, только когда в салоне поднялась суматоха. – Вы знали мадам Морисо – или мадам Жизель – в лицо? – Нет, месье. Я никогда не видел ее прежде. – Но в Париже она является хорошо известной личностью, разве не так? Старый месье Дюпон пожал плечами: – Но не мне. Я вообще в последнее время провожу в Париже не так уж много времени. – Насколько я понимаю, вы недавно вернулись в Париж с Востока? – Совершенно верно, месье. Из Персии. – Вы и ваш сын много путешествовали по местам, где отсутствует цивилизация? – Прошу прощения? – Вы путешествовали по отдаленным уголкам мира? – О да. – Вам приходилось встречаться с людьми, которые смазывают кончики своих стрел змеиным ядом? Этот вопрос требовал перевода, и, поняв его суть, месье Дюпон энергично затряс головой. – Никогда… никогда ни с чем подобным я не сталкивался. После него суд заслушал его сына, который практически повторил показания отца. Он ничего не заметил. По его мнению, женщина могла умереть от укуса осы, поскольку это насекомое докучало и ему, пока он не убил его. Дюпоны были последними свидетелями. Откашлявшись, коронер обратился к жюри присяжных. Это, сказал он, вне всякого сомнения, самое поразительное и невероятное дело, с каким ему когда-либо приходилось иметь дело в суде. В воздухе, в небольшом замкнутом пространстве, убита женщина – вероятность самоубийства или несчастного случая исключалась. Не было никаких сомнений в том, что преступление совершил кто-то из пассажиров заднего салона самолета. То есть убийца находился среди свидетелей, которых они только что заслушали. Характер убийства был беспримерным по своей дерзости. На виду у десяти – или двенадцати, если считать стюардов – свидетелей убийца поднес к губам духовую трубку, послал роковой дротик в смертоносный полет, и никто этого не видел. Это казалось совершенно невероятным, но факт оставался фактом, который подтверждали обнаруженные дротик, духовая трубка и след укола на шее покойной, явившегося причиной смерти. В отсутствие других улик, свидетельствовавших против какого-либо конкретного лица, он может лишь просить присяжных вынести вердикт в отношении неизвестного лица. Все присутствующие отрицали знакомство с покойной женщиной. Полиции предстояло выявить возможные связи. В отсутствие мотива преступления он мог лишь посоветовать присяжным вынести тот самый вердикт, о котором только что говорил. Член жюри присяжных с квадратным лицом и подозрительным взглядом подался вперед, тяжело дыша. – Могу я задать вопрос, сэр? – Конечно. – Вы сказали, что духовая трубка была обнаружена за подушкой одного из кресел. Какого именно кресла? Коронер сверился со своими записями. Сержант Уилсон приблизился к нему и произнес вполголоса: – Кресло номер девять. Его занимал Эркюль Пуаро. Осмелюсь заметить, месье Пуаро является известным и уважаемым частным детективом, который неоднократно сотрудничал со Скотленд-Ярдом. Член жюри присяжных перевел взгляд на месье Эркюля Пуаро, и его квадратное лицо не выразило никакого удовольствия при виде маленького бельгийца с длинными усами. «Нельзя доверять иностранцам, даже если они находятся в хороших отношениях с полицией», – говорили его глаза. Вслух он сказал: – Это тот самый месье Пуаро, который обнаружил шип, не так ли? – Да. Присяжные удалились. Через пять минут они вернулись, и председатель протянул коронеру лист бумаги. – Что это?.. – Тот нахмурился. – Ерунда. Я не могу принять такой вердикт. Спустя несколько минут ему был вручен исправленный вердикт, который гласил: «Мы считаем, что покойная умерла в результате воздействия яда. Свидетельства относительно причастности к ее убийству кого бы то ни было недостаточны». Глава 5. После следствия Когда Джейн вышла из зала суда после оглашения вердикта, она увидела, что рядом идет Норман Гейл. – Интересно, каков был первый вердикт, который так не понравился коронеру? – произнес он. – Думаю, я могу удовлетворить ваше любопытство, – раздался голос сзади.