Брайди смотрит на Видмерпола. – Его преподобие хотел бы сообщить вам, мадам, что великий поэт и его семья похоронены здесь, в крипте. – Да что вы говорите. Священник, кажется, доволен. – Боксер, – снова подсказывает он. – Ирландец. – Да, точно, – подтверждает Видмерпол, дальше развивая тему. – Недавно здесь был погребен боксер Руби Дойл. Его преподобие Гейл – большой поклонник бокса. Старик угрожающе выставляет перед собой два костлявых кулака. Руби, в полнейшем восторге, хлопает в ладоши. – Молодчина! – И затем спрашивает у Брайди: – Ну как тебе это? Священник любит бокс! Гейл, ничего этого не видя, опускает кулаки и берет чашку. – Его преподобие Гейл был на последнем матче мистера Дойла и, когда узнал о его безвременной кончине… – Трагедия, – перебивает его старик. – Ужасная. – Его преподобие, узнав, что мистера Дойла постигла ужасающе трагическая кончина во время потасовки в таверне, устроил так, чтобы его останки были погребены на нашем погосте, – объясняет Видмерпол. Руби в изумлении вылупился на священника. – Так вот почему мои кости притащили аж сюда. – Мистер Дойл, будучи человеком беспечным, заранее не позаботился о своих похоронах. К счастью, его друзья собрали между собой деньги на надгробие. Брайди украдкой бросает взгляд на Руби. Тот, повесив голову, рассматривает свои забинтованные кулаки. – Давайте вернемся к его преподобию Уинтеру, – предлагает Брайди. – Мистер Видмерпол, вы говорили, что он увлеченно выискивал и каталогизировал морские аномалии? – Порой такое случается даже с лучшими из клириков. Человек изменяет своему долгу ради поиска более значительных таинств, еще более значительных, чем таинство веры. Это заставляет его ступать на непроторенные тропы. – Простите, я не совсем вас понимаю, – признается Брайди. – Уинтер пошел другим путем, который он сам определил для себя и который, конечно же, в то время был не проторен. – Видмерпол на время умолкает, его лицо оживляется. – Теперь же ввиду недавних научных открытий Дарвина… – Пустые слова, – кхекает его преподобие. – Отступление. Видмерпол останавливается, делает глубокий вдох, чтобы унять возбуждение. – Письменно нигде не задокументировано, когда Уинтер впервые услышал про мерроу, но в конце концов он полностью посвятил себя их поискам. Дремавший стоя осел внезапно фыркает, выводя всех из равновесия. Видмерпол с минуту собирается с мыслями. – Разумеется, ученое сообщество считало Уинтера сумасшедшим, но, занимаясь исследованием мерроу, он попутно сделал множество важных открытий о мире природы. Верно ведь, ваше преподобие? Священник Гейл роется в своей бороде. Вытащив из нее листочек, он внимательно рассматривает его и снова сует в бороду. – Уинтер внес ценный вклад в развитие науки, – продолжает Видмерпол, – но все свои достижения он перечеркивал настойчивыми заявлениями о том, что мерроу действительно существуют, за что он был осмеян и предан остракизму. Руки он не опустил, работал в одиночку, но больше ни с кем не делился своими изысканиями. Вскоре вокруг его имени стали циркулировать слухи, порой весьма дурные. – Что за слухи? – спрашивает Брайди. Видмерпол обращает взгляд на преподобного Гейла. Тот, поджав губы, кивает. – Что из одной рыбацкой деревни в Ирландии он похитил молодую женщину с ребенком, – отвечает Видмерпол. – Когда это случилось? – хмурится Брайди. – Летом 1770 года, как мы думаем. Молодая женщина, о которой идет речь, происходила из уважаемой семьи, проживавшей в отдаленном местечке на берегу залива Бантри. Некоторое время назад она родила ребенка. Мать и дитя держали отдельно от остальных обитателей селения. По поводу отца младенца строилось множество догадок… – Викарий краснеет. – Продолжайте, прошу вас, мистер Видмерпол, – подбадривает его Брайди. – Та молодая женщина была не замужем. – Красные пятна на щеках викария приобретают пунцовый оттенок. – Она утверждала, что никогда не состояла в связи с кем-либо из местных мужчин. Но, поскольку никто из селян ребенка никогда не видел, на сей счет уверенности ни у кого не было. Однажды Уинтер прогуливался по берегу близ той деревни и наткнулся на мать с ребенком. – И что произошло? – Он спрятался и стал наблюдать. Мать распеленала новорожденного и бросила его в море. Преподобный Уинтер заметил, что внешне ее ребенок отличался от обычных младенцев и что при контакте с водой он преобразился. – Каким образом? – спрашивает Брайди. – У него вырос хвост и все такое, как у мерроу, когда они находятся в море. Уинтер направился к матери, но та испугалась и убежала. Позже он нанес визит семье девушки. Сообщил им, что он ученый, и попросил дозволения увидеть мать и младенца. Ему отказали. Уинтер уговаривал их и так и эдак, пытался подкупить, угрожал, пока в конце концов местные жители не прогнали его из деревни. Но одержимость сделала Уинтера хитрым и придала ему смелости. Он похитил мать с ребенком и привез их сюда, в Хайгейт, чтобы понаблюдать за ними и изучить их феномен. – Но в книге Уинтера этого нет? – Нет, миссис Дивайн. Эту историю по большей части поведала семья той молодой женщины, в частности, ее отец. Он последовал за Уинтером в Лондон в надежде отыскать свою дочь. Незадолго до своей кончины он написал письмо, в котором изложил все эти события. Письмо было обнаружено в переплете этой самой книги. Судя по дате, оно было отправлено спустя несколько лет после смерти Уинтера. – Мистер Видмерпол, можно ли взглянуть на это письмо? – Боюсь, что нет. – Викарий бросает взгляд в сторону осла. – Его съел Ходжес. Осел задирает вверх губу, обнажая ряд длинных желтых зубов. И издает щелкающий звук, по-прежнему не сводя глаз с Руби. Священник усмехается. – И ту молодую женщину так и не нашли? Видмерпол качает головой. – Ее отец явился домой к священнику и потребовал, чтобы тот вернул похищенных. Уинтер наконец-то смилостивился, пообещав возвратить отцу дочь и ее ребенка на следующий день. Тот, как и полагается, пришел на следующий день, а Уинтер сказал, будто ему ничего не известно. Они схватились, отца арестовали. Он все рассказал полиции. Часовню обыскали, но никого и ничего не нашли. – Значит, не исключено, что замурованные трупы, обнаруженные в вашей крипте, – это и есть та молодая женщина и ее ребенок? Видмерпол кивает. – Ее звали Маргарет Келли. Имя ребенка неизвестно. – Почему вы не поведали мне все это раньше, сэр, ваше преподобие? Зная, что инспектор Роуз поручил мне собрать информацию об этой находке? Гейл выглядит слегка смущенным. – Его преподобие боялся, что эта жуткая находка привлечет в часовню толпы народу. Старый священник, содрогнувшись, тычет пальцем на книгу, затем – в сторону Брайди. – Взять. Читать. – Его преподобие говорит, что вы можете позаимствовать эту книгу. Возможно, она вам пригодится. Преподобный Гейл поворачивается к Видмерполу. – Голубые глаза. – Некоторое время назад… так, наверно… – Пять. Викарий. – Благодарю, ваше преподобие. Примерно пять лет назад к нам обратилась молодая женщина. Как выяснилось, она была родом с берегов залива Бантри и являлась, по ее утверждению, потомком Маргарет Келли. – Она представилась? – Эллен Келли. – Можете ее описать? – Немножко нервная, бледная и худая, как будто плохо питается, но весьма благовоспитанная. Светлые волосы, капор, шаль, все как полагается, – отвечает Видмерпол. – Тело на погосте у часовни? – бормочет Руби. Брайди кивает и обращается к викарию: – Значит, предположительно, Эллен Келли знала про преподобного Уинтера и Маргарет?