В лице Гидеона отразилось раздражение. – Я читал об этом и практиковался на свиньях. – Свиньи – это одно, женщина – совсем другое. – Ты слышала про Эфраима Макдауэлла? – Нет, сэр. – Это американский врач. Он успешно проводил операции по удалению опухоли яичников. Его пациентки благополучно переживали послеоперационный период. – Сэр? – Они не умирали от перитонита. – В голосе Гидеона слышалось едва скрываемое возбуждение. – Свою первую операцию – по удалению массивного новообразования у некоей Джейн Тодд Кроуфорд – он провел в 1809 году. Через месяц она уже снова ездила верхом, и прожила эта дама до семидесяти восьми лет. Брайди нахмурилась. – Сэр, почему вы не попросите отца помочь этой бедной женщине? – Я сам прооперирую несчастную. Взгляд Брайди наполнился ужасом. – Не надо, прошу вас… – Бриджет, если Макдауэлл делал такие операции, значит, это возможно. – Сэр, я настоятельно… – Ты здесь потому, что мне нужна пара твердых рук, а не твое дурацкое мнение, – отрезал он. – Держи его при себе. * * * Женщину звали Делла Уэбб. В хижине она жила одна, возделывала свой участок земли, ни с кем не общалась. Женщина с желтушной кожей и обескровленными губами, Делла была столь изнурена болью и лихорадкой, что определить ее возраст не представлялось возможным. В ее больших серых глазах застыло недоумение. Она сказала, что Гидеон – ее молодой лесной олень. Ее знатный гость. Брайди понимала, что лучше ни о чем не спрашивать, даже если бы ей было дозволено говорить. Делла сама ей это сообщила между приступами рвоты, когда пыталась встать, чтобы угостить их вином. Гидеон наблюдал за ними с веранды. – Что вы посоветуете, сэр? – обратилась к нему Делла. – Делла, мы это уже обсуждали. Ты скорее умрешь в больнице, чем под моими руками, – с досадой произнес Гидеон. – Сэр, и вы сумеете избавить меня от этого? – Да. Делла мрачно кивнула. * * * Из двух комнат, что имелись в хижине, ни одна не подходила под операционную. Первая была светлая, но слишком узкая, вторая – пошире, но темная. Гидеон остановил выбор на более светлом помещении. С помощью Брайди он расчистил пространство и втащил туда крепкий стол. Затем развернул сверток, доставая тетрадь и чистые простыни. Упаковочную бумагу он расстелил на каминной полке и разложил на ней хирургические инструменты. Гидеон с Брайди помогли Делле лечь на стол. Дрожа от боли, она бранилась и извинялась. Потом, когда Брайди начала раздевать Деллу, та тихо заплакала. Гидеон дал Брайди тетрадь. – Мы должны строго следовать моим записям. Читай это вслух, пока я буду готовить пациентку к операции. Брайди силилась сосредоточиться на четком красивом каллиграфическом почерке Гидеона. Слова попадались трудные, но она знала: если не торопиться, прочитать можно что угодно. Инструкция гласила: сделать разрез по срединной линии, промыть кишечник, удалить кровь из брюшной полости. Ремнями собственной конструкции Гидеон привязал Деллу к столу, закрепив их вокруг ее ног и туловища, затем мелом начертил на стене крест. Делле он велел повернуть голову и смотреть на крест. Полчаса, не больше, и операция будет закончена, пообещал он ей. После Гидеон вплотную подошел к Брайди и тихо сказал ей на ухо: – Быстро и спокойно выполняй все мои указания, что бы ни случилось. Ясно? От страха Брайди даже не смогла кивнуть. * * * С истерзанным сердцем, отупев от страха, Брайди ждала Гидеона на веранде. Она затруднялась объяснить, что сейчас произошло в комнате, долго длилась операция или не очень, в какой последовательности. В воображении мелькали лишь отдельные картины – каждая по-своему яркая и ужасная. Делла Уэбб на столе. Ее лицо обращено к стене, на которой мелом начерчен крест. Бьющая спорадически струя крови, пока Гидеон накладывал лигатуру. Таз с теплой водой, который Брайди держала наготове. Вываливающиеся в него внутренности Деллы. Брайди изо всех сил старалась не выронить отяжелевший от них таз, а сама недоумевала, как при этом женщина еще остается живой, смотрит на стену обезумевшим взглядом, беззвучно шевелит губами. Судорожный стон. Если это кровавое месиво и лишало Гидеона самообладания, вида он не подавал. Равно как не выказывал и сомнений. Пытаясь остановить кровь. Зашивая живот. Накладывая повязку. Плотно закрывая рану, чтобы в нее не попал воздух. Усмиряя Деллу настойкой опия, хотя она и без того лежала неподвижно. Брайди вытерла лицо Деллы. Та уже остывала. Брайди низко склонилась над несчастной и дыхания ее не почувствовала. Затем, следуя указаниям Гидеона, она скатала одеяла по обе стороны от Деллы, подоткнула ее с боков. Они оставят пациентку на столе. Перемещать ее еще нельзя. Брайди покинула комнату, увидев, что Гидеон начал снимать с себя рубашку. Он вытер ею лицо, шею и руки и связал в узел вместе с пропитанными кровью простынями. Брайди услышала, как он вышел на улицу. Плеск дождевой воды в бочке, что стояла неподалеку от крыльца. Брайди ждала на веранде, сидела, подложив под ноги ладони. Из-за угла дома появился Гидеон. В чистой сорочке с расстегнутым воротом. Его светлые волосы потемнели от воды и, мокрые, липли к голове. – У нее есть все шансы на выздоровление. Я действовал в строгом соответствии с описанием Макдауэлла и своими собственными записями. – Она не дышит, – проронила Брайди. Оставив без внимания ее слова, Гидеон достал табак и закурил. – А ты молодец, малышка, хорошо ассистировала. Брайди рассматривала сад Деллы, решетки с вьющимися растениями, цветы, декорированную ракушечником тропинку. Несколько курочек бегали по двору, клювами что-то подбирая с земли; пестрый кот, развалившись, грелся на весеннем солнышке. – Бриджет, ты никому не должна говорить о том, что мы здесь сделали. Она промолчала. – Ты – соучастница. Понимаешь, что это значит? Ты – мой сообщник: ты ассистировала мне. Для тебя это тоже не останется без последствий. Брайди взглянула на него. – Спрашивай, – сказал Гидеон. – Задай вопрос, который тебя гложет. – Почему вы не попросили отца помочь ей? – А ты знаешь, кто она такая? Чем занимается? – Она живет одиноко, возделывает свой сад. Гидеон рассмеялся. – Она работала официанткой в трактире «Лилия», пока ее не выгнали оттуда за непристойное поведение. Добропорядочные люди с такими не общаются. Брайди смотрела на кота, лежащего на солнцепеке, а сама боролась со слезами. – На самом деле, – признается Гидеон, – я хотел обследовать ее брюшную полость. – Ее нужно было отвезти в больницу. – В больнице ее все равно бы не оставили, даже если бы довезли туда живой. Брайди знала, что это ложь. – Я отвезу тебя домой. – Гидеон встает и протягивает ей руку. – Меня не хватятся, а вот на поиски маленькой бродяжки-ирландки вышлют целый спасательный отряд. – А как же Делла? – спросила Брайди, проигнорировав его руку. – Я вернусь, побуду с ней. Пока она не окажется вне опасности. – Он сложил на груди руки.