– Что-то не так? – спросил Айзек. – Этот молодой человек покончил с собой у нас в изоляторе на следующий день после Рождества. Можно подойти? Коллега Айзека – миниатюрная женщина с мягким взглядом серых глаз – кивнула, и они подошли к телу. Джозеф будто бы уменьшился в размерах и похудел. На шее у него остались яркие красные полосы и темно-фиолетовая отметина под подбородком, где петля вонзилась в кожу и сломала адамово яблоко. – Мне не дает покоя одна вещь. Хотела показать ее тебе, Айзек, – сказала она и подняла руки Джозефа. – У него пигментация на тыльной стороне ладоней – ярко-белые пятна, и их много. При этом нигде не указано, что в семье есть витилиго или другие кожные заболевания. Айзек присмотрелся. – Да. Я не думаю, что это болезненные высыпания. Больше похоже на следы от какого-то отбеливателя, чем на естественную кожную пигментацию. – Он занимался фотографией, и в доме была темная комната, – сказала Эрика. – Понятно. Вот и ответ на мой вопрос. – Растворы для проявки фотографий могут изменять цвет кожи, если человек контактирует с ними без перчаток. А в легких были какие-то следы? – Нет, – ответила женщина. – Легкие очень здоровые. Как и остальные органы. Эти слова начали эхом отдаваться в голове у Эрики: «Очень здоровые. Как и остальные органы». Перед глазами возник рисунок противогаза и видео, на котором рука тянется к горлу Джозефа и начинает его душить. Его лицо краснеет, синеет, вены на шее надуваются… и снова картинка сменилась, и она увидела противогаз. Тупая боль парализовала голову. Комната начала вращаться, и ей пришлось схватиться за стол. – Эрика! – встревожился Айзек. Комната потеряла очертания, в глазах вдруг потемнело. Глава 29 Очнулась Эрика на диване в кабинете Айзека – теплом и заставленном коробками. Он сидел рядом на корточках и с обеспокоенным видом смотрел на нее. – Вот, попей, – сказал он. Она взяла у него из рук стакан воды и принялась пить. Вода была холодная, вкусная и освежающая. – Измерю тебе давление? – спросил Айзек, доставая прибор. Она кивнула, и он сдвинул повыше ее рукав, чтобы надеть манжету. – А что в коробках? – Книги. Она терпеливо ждала, пока он нагнетал давление. – Ты сегодня ела? – Утром, хлопья. Он отпустил манометр и перевел стетоскоп на запястье, слушая пульс. – Давление пониженное: сто на шестьдесят пять, – сказал он, отпустив нагнетатель, достал из кармана маленький фонарик и посветил ей в глаза. Она зажмурилась. – С каких это пор ты носишь с собой фонарик? У твоих-то пациентов зрачки на свет уже не реагируют! – Попался кое-кому в праздничной хлопушке. Я его выменял на розовую заколку. Эрика засмеялась. В голове по-прежнему пульсировало, но боль немного утихла. – Ты была в обмороке несколько минут. Возьму у тебя кровь? – Если это абсолютно необходимо… Айзек вышел и вернулся со шприцем и пробиркой в стерильной пластиковой упаковке. Эрика отвернулась и сморщилась, когда он надел перчатки и стал делать укол. – Хорошо, этого хватит на один анализ, – сказал он, убрав одну пробирку и насадив на иглу вторую. – Ты последнее время не падала в обморок? – Нет. – У врача не была? – Нет. Сегодня утром я была в одном доме… Его хозяин пытался отравиться, включил газ на полную, заложил двери и окна… – И ты даже не попросила медиков тебя осмотреть? – Нет. – Господи, Эрика! Ты же надышалась газом! Что ты сегодня пила? – Эспрессо. – Тебе же нужно токсины вымывать, литрами воду пить. – Ну ладно, ладно. Он принес большой стакан воды и батончик «Mars». Эрика попила и откусила шоколадку. – Расскажи мне, что не успел, про вскрытие. – Это все. А, хотя нет, есть еще кое-что. Во рту остаточный след парафина. Не могу себе представить, как он туда попал. Видел такое только на суицидах и у конченных алкоголиков, которые ловят кайф всеми возможными способами. – Она же выступала в шоу, и в ее арсенале есть трюк с поеданием огня, – подсказала Эрика. – А! Вот загадка и разрешилась. – Сегодня еду в клуб «Матрикс», где работала Марисса. Хочу поговорить с другими танцовщицами. Не хочешь со мной? – Очень необычное предложение, – усмехнулся Айзек. – К сожалению, у меня работа. – Ну ладно. – Но тебе все-таки нельзя перенапрягаться. – Да, поеду домой, отдохну часок, поем, – решила Эрика, допивая воду и собираясь уходить. – Прогоню твою кровь по стандартной панели анализов. Сэкономишь на походе к врачу. – Спасибо! – Жаль, что этот парень покончил с собой. – И мне жаль. Когда Эрика вышла на улицу, уже стемнело. Множество автомобилей покидало территорию больницы, и на выезде у шлагбаума образовалась пробка. Она нащупала в кармане кошелек и пошла оплачивать парковку. Все чувства, связанные со смертью Джозефа, Мариссы и всех умерших за годы ее работы в полиции, Эрика, по обыкновению, запрятала подальше, в самые глубины своего сознания. Глава 30 Одевшись соответственно своим представлениям о бурлеск-клубе, Эрика встала у зеркала и засомневалась, не переборщила ли она. Кто-то позвонил в дверь. Открыв, она увидела Питерсона. Тот был в новом черном костюме с голубым галстуком и длинном черном пальто. – Привет! – Что ты здесь делаешь?