— Сейчас увидишь, — отозвался Ян, вытаскивая его из машины. С Александрой они это не обсуждали, и вряд ли она ожидала такого поворота. Но подстроилась она мгновенно, на ее лице не было и тени удивления. Она просто догадалась, что с таким неврастеником, как Игорь, им проще поиграть в злых полицейских — тогда они получат ответы намного быстрее, чем если будут сюсюкать с ним на официальном допросе. Он же еще и адвоката просить додумается, тогда цирк затянется! Но теперь события развивались не так, как учили Игоря любимые сериалы. Он оказался на пустыре, напротив него сидел Гайя, не сводя с человека немигающих темных глаз, а близнецы наблюдали за ними со стороны. — Так же нельзя! — беспомощно заявил Игорь. — Вы должны отвезти меня в участок и зачитать мои права! — А сказку тебе не почитать? — любезно осведомилась Александра. — В участок его отвезти, — фыркнул Ян. — Хочешь цивилизованно? Было бы цивилизованно, если бы ты мне забег с препятствиями не устроил. Какого хрена ты рванул от полиции? — Было не очевидно, что вы из полиции! — Тебе об этом прямым текстом сказали. За кого ты вообще нас держишь? Ты убегал от нас, потому что мы из полиции. А этого никто не делает просто так. — Я бы рекомендовала тебе побыстрее развить тему, — сказала Александра. — Потому что пес после погони проголодался, а тебе предстоит доказать, что ты ценнее обычного ужина. — Вы не посмеете! — побледнел Игорь. — Если он меня хотя бы укусит, его пристрелят! — Серьезно? Это служебный пес, он стоит десятки тысяч долларов. Ты, на вскидку, стоишь рублей двести-триста. Так кого из вас беречь будут? — Вот-вот, в тебя даже стрелять не придется, — подтвердил Ян. — Последний раз спрашиваю: зачем ты от нас убегал? На самом деле никто не собирался ни стрелять в Короткова, ни спускать на него собаку. Но он-то об этом не знал! Он уже вообразил непонятно что и трясся теперь, как осиновый лист. Итог был предсказуемый: от былой уверенности в себе не осталось и следа, полилась правда. — Да кто угодно б на моем месте убегал! Я же ваш главный подозреваемый! А менты никогда не расследуют преступление по-настоящему, они вешают все на того, кто им удобен! Ян бросил вопросительный взгляд на сестру, та чуть заметно приподняла брови. Что-то многовато в этом деле желающих назваться главным подозреваемым! — За каждое произнесенное «менты» буду выбивать тебе по зубу, — предупредил Ян. — С учетом этой цензуры, начинай рассказывать, что тебя связывало с Аленой Чубаровой. И строго по делу! Потому что мы-то терпеливые, а пес — нет, и времени у тебя все меньше. Другой мотивации не требовалось — откровения продолжились. Яну пришлось несколько изменить свое мнение об Алене Чубаровой. Он представлял ее весьма практичной особой, одной из тех, у кого все продается и все покупается. Она действительно уже была закалена и наполнена цинизмом — в силу тяжелого детства. Но стремление к романтике она не растеряла. Роман с Валентином Бочковым давался ей сложнее, чем могло показаться. С каждым месяцем ей было все труднее выносить «слюнявого деда», как она его называла — вряд ли самого Бочкова порадовала бы такая характеристика. Она не могла его бросить, но чувствовала, что сойдет с ума, если не заведет нормальные отношения. Вот тогда в одном из клубов ей и встретился Игорь Короткое. Она работала фотографом, он читал там свои стихи. Собственно, это и было основным его формальным занятием — написание рассказов и стихов. О том, что он приторговывает наркотиками, он не распространялся. Они сошлись очень быстро. Игорю даже не пришлось толком ухаживать за ней, юная красавица сама затащила его в постель. — После этого она влюбилась еще больше, — не без гордости сообщил Короткое. — Жить без меня не могла! Жить без него Алена, вероятнее всего, могла, да не хотела. После пожилого любовника Короткое казался ей богом в постели. Она стремилась не просто иногда встречаться с ним для секса, ей нужно было, чтобы он все время был рядом. Она всерьез вознамерилась поселить его в квартире, которую считала своей. — Ей казалось, что ее слюнявый дед должен понять. Не может же он так заблуждаться на свой счет! Я говорил ей этого не делать, а она настояла на своем. Маразматик, конечно, устроил скандал. Даже попробовал драку со мной начать! Но получил под зад и больше не лез. — Это к тебе. А Алене он угрожал? — уточнила Александра. — Не-е-е… Ее он скорее пытался наставить на путь истинный! Уговаривал, умолял остаться и все такое… Было видно, что его бесило ее отношение ко мне, но он ничего не мог поделать. Даже прогнать ее не мог! Она была ему нужна. Но и мы особо не нарывались, смысла не было. — Не нарывались — это как? — Я не жил в ее квартире, — пояснил Короткое. — Потому что не хотел. Ей-то я говорил, что это ради нее, чтоб дед ее не выгнал… Но, по правде говоря, мне самому не хотелось там жить. Вы этот гадюшник видели? В темноте поссать пойдешь — и на тебя три шкафа свалится! Не, меня устраивала возможность просто спать с ней иногда. — И приторговывать с ее помощью наркотиками, — сухо указал Ян. — Какими наркотиками? Не знаю никаких наркотиков! Александра едва заметно повела в воздухе рукой, и Гайя глухо зарычал, обнажая внушительного размера клыки. Короткое вжался спиной в автомобиль. — Да не наркотики это! — простонал он. — А таблетки хорошего настроения! — Ты прокурору будешь доказывать, что это не одно и то же, если не прекратишь юлить. Но Короткое не пытался уйти от ответа, он действительно верил себе. Он продавал легкие наркотики, в основном таблетки, которые оптом закупал у приятеля. Он не был вовлечен ни в какие мафиозные разборки, никому ничего не задолжал, его маленький клубный бизнес приносил небольшой, но достаточный ему доход. А вот Алена в этом почти не участвовала. Сначала пыталась — ей казалось, что это поможет сблизиться с возлюбленным. Но продавцом она была никудышным, мигом привлекала к себе внимание, нервничала и боялась. Даже ее немногочисленные попытки торговать испортили ее репутацию, и она наотрез отказалась и дальше помогать Игорю в сбыте таблеток. Директору клуба, в котором она провела свою последнюю съемку, она сказала правду: она не собиралась ничего там продавать. Таблетки, которые нашли в ее квартире, принадлежали Игорю, они там просто хранились. Алена о них знала, но считала, что хранение — это не так уж страшно. Пусть хоть ядерную ракету хранит, лишь бы об этом никто не знал! — Сколько стоит одна такая таблетка? — Тыщи три, — отозвался Короткое. — Кто много берет, тому за две уступлю. А что? Александра проигнорировала его, она снова смотрела только на брата. Им не нужно было говорить, чтобы понять: они на одной волне. Яну это нравилось — слова без звуков, понимание без слов. Они помнили, что в квартире Алены нашли около десяти таблеток. Тянуло это счастье тысяч на тридцать — так себе сумма! Не те деньги, за которые захотят убить или даже вломиться в чужую квартиру. Проще было поймать Короткова и заставить его отдать таблетки! Эту версию нельзя было окончательно отметать, но она плавно опустилась в конец списка. Да убийство Валентином Бочковым из ревности и то более вероятно! — Ты назвал себя главным подозреваемым, — напомнил Ян. — Почему? — Так вы не знаете? — обрадовался Короткое. — Тогда я не буду говорить! Я не обязан свидетельствовать против себя! Зачем мне это? — Затем, что иначе тебя собаченька съест, — любезно указала Александра. — Мы все равно узнаем, — заметил Ян. — Просто позже. Вспомни, сколько времени ты у нас уже отнял и что тебе за это было. Еще огрести хочешь? — А вы точно из полиции?.. — Исповедуйся давай! Оказалось, что накануне смерти Алена серьезно поссорилась с Коротковым. В клуб они пришли вместе, она — вести съемку, он — подзаработать на продаже таблеток. Алену это нисколько не смущало: она пообещала директору, что сама не будет торговать наркотиками, за других она ответственность не несет! Они поссорились не из-за этого. Под конец съемки, когда Алена уже собиралась идти домой, к Игорю подошла одна из танцовщиц. Девушка была красивая, скорее раздетая, чем одетая, немного пьяная и откровенная в своих желаниях. А Игорь никогда не был образцом верности. Когда ему намекнули, что можно уединиться в подсобке, он с восторгом согласился. Вот там их и застукала Алена. Сложно сказать, что возмутило ее больше: сам факт измены или то, что ей, молодой и красивой, Игорь предпочел «старую страшную шалаву». — Я ей пытался объяснить, что наших отношений это не касается, — с видом мученика заявил Игорь. — Перепихон в клубе — нормальное дело, как кальян выкурить! Но она ж малая… была. Орала так, что заглушила музыку. Пощечину мне дала… два раза. Потом усвистала оттуда в ночь. Провожать возлюбленную и уж тем более извиняться перед ней Игорь не собирался, он с готовностью остался в жарких объятиях танцовщицы. Но и после закрытия клуба он не пошел к Алене, справедливо решив, что ей нужно остыть. Такие ссоры у них уже случались: обычно через пару дней влюбленная девушка глотала обиду и делала вид, что ничего не было. Игорь был абсолютно убежден, что так все закончится и на этот раз. А утром общие знакомые рассказали ему, что Алена умерла. Что ее убили! Сейчас Игорь пытался выставить все так, будто был без ума от скорби. На самом же деле, он быстро сообразил, чем это ему может аукнуться — особенно если с ним свяжут таблетки из квартиры Алены. Да и без этого причин для беспокойства хватало! Он не сомневался, что Бочков тут же припомнит «историю любви» своей содержанки. А в клубе найдется немало свидетелей того, как Игорь скандалил с Аленой. Толкового алиби у него тоже нет: он не знал ни имени, ни телефона девушки, с которой провел ночь, и сильно сомневался, что она будет свидетельствовать в его пользу, даже если ее удастся найти. Так что да, он мог быть преступником. Подарок для прокурора, который ищет виноватого. Игорь поссорился с любовницей, она пригрозила навсегда его покинуть, да еще и рассказать о его «бизнесе» полиции. Гнев сделал свое дело, и вот уже интернет вовсю обсуждает расправу в столичной многоэтажке. Вот только презумпцию невиновности еще никто не отменял. Не важно, в каком свете предстает Коробков, важны доказательства. А доказательств нет. — Садись, — Ян кивнул на машину. — Сбылись твои мечты, тебя не будут скармливать псу, а будут везти в участок. — Зачем? Я ее не убивал! — Разберемся. Твои отпечатки все равно нужны, да и то, что ты любитель бегать, намекает, что тебя лучше не оставлять на свободе. Ян чувствовал, что к убийству Алены ее любовник непричастен. Интуицию к делу не прикрепишь, но для самого следователя она имела огромное значение. Игоря все равно есть за что задержать: сколько бы он ни именовал свой товар веселыми таблеточками, от ответственности его это не избавляет. Только сам Короткое почему-то поверил, что после честного рассказа его отпустят, и теперь был весьма раздосадован: — Да не надо меня никуда везти! Это сделал дед, разве не ясно? — С чего это должно быть ясно? — заинтересовалась Александра. — А я потом искал ту девочку, которая меня в подсобку отвела… Надеялся заручиться ее поддержкой, если меня все-таки будут подставлять! — Тебя никто не подставляет, ты просто задержан, — указал Ян. — Девочку нашел? — Нет. Зато узнал, что она никем просто так не интересуется. Она такое за деньги делает! Но я ей точно не платил. — Что, усомнился в своем безмерном обаянии? — Не усомнился бы, если бы не все, что случилось дальше, — рассудил Игорь. — Было вот как… Дед все-таки взревновал. Он знал, что я обычно провожаю Алену из клубов домой, если она возвращается поздно. Он заплатил клубной давалке, чтобы она поссорила нас с Аленкой! И вот теперь Аленка мертва. Ну и кто, кроме него, мог это сделать? Глава 6