— Да, еще одна странность, — согласился майор. — Вот если бы он с кем-то выпивал… Но бокал только один, так что… — …так что никого там больше не было, — заключила Маруся. — И ваш режиссер просто покончил с собой. — Нет, ну это уже слишком, — усомнился Жаверов. — Вероятно, режиссер все-таки распивал с преступником. Но свой бокал тот забрал, и правильно сделал, с его точки зрения… Да-да, может, оно и так… — А еще логичнее предположить, — добавила Маруся, — что это та самая девушка и распивала с убитым, и отравила его. Разве нет? — Маруся, — засмеялся Жаверов, — вам можно смело идти к нам в органы. Не хотите поменять профессию? — Нет, — мгновенно отозвалась девушка. — К представителям милиции я отношусь ненамного лучше, чем к киношникам. Эта фраза задела майора, и он снова замолчал. 84 На следующий день на «Мосфильме» майор Жаверов встретился с артистом Носиковым, на этот раз по активному настоянию последнего. Актер позвонил майору на его рабочий номер и сказал, что у него важнейшая информация, «но это не телефонный разговор». — Ладно, — согласился Жаверов, — я сегодня к четырем приеду на «Мосфильм», там и поговорим. Едва завидев входящего на студию милиционера, Носиков кинулся к нему и запальчиво заговорил: — На этот раз я просчитал уже все-превсе возможные варианты! Если убийца еще раз на кого-то покусится и при этом будет придерживаться своей прежней линии, то я точно знаю, кому именно угрожает опасность! — Так, — спокойно сказал майор, — а теперь по порядку. Носиков глубоко вздохнул. — В общем, я составил список всех режиссеров. — Актер старался говорить медленно, но это у него не очень получалось. — Всех, которые сейчас работают на «Мосфильме». Включая тех, кто пока отсутствует: в отпуске там, в командировке, в больнице или еще где. Ну и тех, конечно, кто сейчас дома сценарии пишет, но в обозримом будущем приступит к съемкам… — Понятно-понятно, — перебил его Жаверов, — можно и не так подробно. — Короче говоря, всех учел! — не без гордости тряхнул головой Носиков. — Остался один-единственный вариант… — Вы и насчет Овчинина то же самое говорили, — скептически отозвался майор. — Но ведь я был прав! — Наполовину. Про Иннокентьевского ведь забыли. — Вот теперь точно ничего не забыл! — убежденно отчеканил актер. — То есть — никого. — Ну и кто же этот ваш избранник? — не очень заинтересованно спросил Жаверов. — Кинорежиссер Шара, — прошептал Носиков. — Шара? — изумился майор. — Что за фамилия такая? — Нормальная, — пожал плечами артист. — Это, знаете, слово такое есть сибирское — «шара». Спитой чай так называют. — А-а, — протянул Жаверов. — Значит, не еврей? — Кто — я? — удивился Носиков. — Да при чем здесь вы? Я про Шару вашего. — Не думаю. Как будто бы русский. А это имеет какое-то значение? — Вообще-то нет, — сказал майор, — но вы заметили, товарищ Носиков, что ваш мосфильмовский «призрак» убивает только русских режиссеров? Хотя в этой профессии, насколько мне известно, куда больше евреев… — Я как-то даже не смотрел с этой точки зрения, — задумался артист. — Но вообще все объяснимо. «Призрак» ведь расправляется с теми, кто экранизировал русскую или мировую классику. А этим в основном как раз русские режиссеры занимаются… Ей-богу, зря вы это, товарищ майор… — Что — зря? — нахмурился Жаверов. — Про национальность, говорю, вспомнили. Пятый пункт пресловутый. А если выяснится, что убийца — еврей? Ему и это зачтется? Что он, еврей, русских убивал? — Товарищ Носиков, я вас не понимаю… Вы уже заботитесь о том, как будут судить непойманного преступника? Не волнуйтесь — будут судить строго по советским законам. Хотя ему в любом случае грозит высшая мера… — Да, конечно, извините, — закивал Носиков. — Просто не одобряю антисемитизма, не могу промолчать, когда что-то такое слышу. — Я не антисемит, товарищ артист, — строго заметил Жаверов. — Но вам, как любителю детективов, надо бы знать, что в расследовании таких тяжких преступлений, как убийство, решительно все может иметь значение. И тот, кто такие дела расследует, не должен останавливаться перед выяснением любых подробностей, вплоть до сугубо интимных. А вы тут про национальность распереживались… — Понял, товарищ майор, — вытянулся по струнке Носиков. — Признаю свою неправоту. Разрешите докладывать дальше? — Разрешаю, — усмехнулся Жаверов. 85 — Так вот, — вдохновенно продолжал Носиков, — почему именно Шара? Потому что, представьте, не осталось на «Мосфильме» других живых режиссеров, экранизировавших какое-либо классическое литературное произведение с мотивом убийства… — Ядкевич, — сказал вдруг Жаверов. — Что Ядкевич? — не понял артист. — Я говорю: вы, пожалуй, правы, — объяснил майор, — не одних только русских он или они убивают. Ядкевич — ведь не русский… — А может, белорусский? — ехидно спросил Носиков. — Не думаю, — серьезно ответил Жаверов. — Вообще-то — да, он караим, — сказал актер, — но какое это имеет значение? — Не выражайтесь, — поморщился майор. — Да я просто… — начал было Носиков, но тут же махнул рукой: — А, ладно… Так про Шару рассказывать или вам неинтересно совсем? — Говорите-говорите, я слушаю, — равнодушно сказал Жаверов. — Ну так вот, — уже без энтузиазма заговорил артист, — одно-единственное классическое произведение, экранизированное у нас на «Мосфильме» живым и по-прежнему работающим тут режиссером, это знаете какое? — Обойдемся без загадок и отгадок, — сухо отреагировал майор. — «Мастер и Маргарита», — торжественно произнес Носиков. — Какое же это классическое? — разочарованно усмехнулся Жаверов. — По-вашему, нет? — изумился актер. — Оно же совсем недавно было написано… — Не так уж и недавно — в тридцатых. — Это не срок для того, чтобы объявить его классикой или неклассикой, — упрямо покачал головой майор. — Хорошо, — сказал Носиков, — а «Тихий Дон»? Примерно тогда же написан. — Ну, это другое дело, — протянул Жаверов. — Это действительно бесспорная классика. — Вот видите! — Постойте-постойте, — вспомнил майор, — ведь и фильм же такой был — «Тихий Дон»! И убийств там — выше крыши… — Да, да, — закивал Носиков, — и фильм этот снимал Мумин. Который уже не живой. Так что… — Ах ну да, — сразу успокоился Жаверов. — Это он хорошо сделал, Мумин, что один сразу много классики экранизировал. А то уступил бы «Тихий Дон» кому-нибудь, и было бы сейчас у нас одним трупом больше… Но послушайте, товарищ Носиков, — напряженно наморщился майор, — фильм «Тихий Дон» я прекрасно помню… В кино смотрел, все три серии… А вот о фильме «Мастер и Маргарита» первый раз слышу…