9 В этот же вечер монтажер Васильева допоздна засиделась в монтажной. Режиссер весь день находился рядом с ней и руководил процессом, но когда стала приближаться полночь, не выдержал и отправился домой отоспаться. Васильева же упорно продолжала работать. Она знала, что группа не поспевает к надлежащему сроку, ибо сдать полностью готовую картину следовало уже на следующей неделе. Не желая подводить своего любимого режиссера, Васильева поставила себе задачу: любой ценой завершить монтаж вовремя. За полночь Васильева в очередной раз отлучилась в уборную, а когда возвращалась обратно, заметила свет в одном из павильонов. «Кто это может там быть в такое время?» — подумала монтажер. То, что это может быть Призрак, почему-то не пришло ей в голову, хотя, как и большинство женщин на студии, она опасалась встречи с ним. «Видно, какая-то парочка задержалась там после съемок, — заключила Васильева. Она хотела уже вернуться в монтажную, но любопытство взяло свое. — Я только осторожно загляну, и все». Васильева на цыпочках подобралась к приоткрытой двери павильона и просунула в щель голову. В тот же миг она пронзительно завизжала и стремглав бросилась прочь, не переставая голосить. По пустынным коридорам «Мосфильма» жутким эхом прокатился ее крик. Глазам Васильевой предстала страшная картина. Монтажер наблюдала ее не более секунды, но этого хватило, чтобы навсегда запечатлеть ее в памяти. Она увидела тело крупного мужчины, лежащее на полу в луже крови. Но по-настоящему напугало Васильеву даже не это, а то, что над телом стояла длинная фигура в костюме Пьеро. В руке фигура держала окровавленный топор. Васильева со всех ног бежала в то единственное место, где в этот час точно кто-то должен был находиться, — на вахту. Вахтер, услышав крики, вышел ей навстречу и какое-то время недоуменно смотрел на почти летящую к нему женщину. Казалось, она стремится к нему в объятия. Притормозив буквально в нескольких сантиметрах от изумленного вахтера, Васильева схватила его за руку и спешно заговорила: — Скорее! Скорее! В милицию! Звоните в милицию! Там убили! Кого-то убили! Да вы меня слышите?! — Слышу, слышу, — спокойно отозвался пожилой вахтер, привыкший ко всему подходить основательно. — В милицию так в милицию. Сейчас позвоним. Случилось-то что? — Убийство, убийство случилось! — закричала Васильева. — Вы что, русского языка не понимаете? Вахтер больше ничего не стал отвечать переволновавшейся женщине, подошел к телефону, набрал «02» и сообщил, что на киностудии «Мосфильм» «кажется, произошло убийство». После чего повесил трубку. — «Кажется»?! — выкрикнула Васильева, вновь хватая вахтера за руку. — Почему вы сказали «кажется»? Мне ничего не показалось! — Успокойтесь, — внушительно сказал вахтер, отстраняя ее руку. — Милиция разберется. Слова «милиция разберется» успокаивающе подействовали на женщину. Она продолжала стоять очень близко к вахтеру, почти прижиматься к нему, отчего он почувствовал себя неловко. — Знаете, — произнес вахтер, кашлянув, — может, ничего и не случилось… — Как это ничего не случилось?.. — вновь громко заговорила и затрясла руками Васильева. Но вахтер остановил ее порыв успокаивающим жестом. — Я говорю, — продолжил он свое предположение, — может, это чего-то там снимают… Это же киношники — вечно чего-нибудь придумывают… И про убийства там всякие… Я вот давеча тоже смотрел картину, нашего как раз производства, мосфильмовского… Так там человек пять, что ли, за полтора часа укокошили… Вот и здесь, может, та же петрушка? Убили-то убили, да не в самом деле, а понарошку… Васильева задумалась. Конечно, это могла быть съемка или репетиция. Но почему ночью? А главное — почему там был человек в костюме Пьеро, о котором столько разговоров в последнее время?.. «Нет, — твердо сказала себе монтажер, — это никакое не „понарошку“. Это настоящее убийство, которое совершил… призрак». От этой мысли Васильевой стало нехорошо, и она вновь вцепилась в плечо вахтеру, на этот раз просто чтобы не упасть. 10 Вахтер был растерян, чего с ним почти никогда не случалось. Впрочем, он никогда и не попадал в подобные ситуации. Он не только с убийствами не сталкивался, но даже и с испуганными женщинами. Он вообще давно привык, что женщины не обращают на него внимания. А тут вдруг вылетела откуда-то нестарая еще дама и чуть ли не виснет на нем… Поневоле растеряешься. Чтобы скрыть свое смущение, а главное, чтобы вновь обрести свою всегдашнюю уверенность, вахтер несмело предложил Васильевой: — Может, я это… того… схожу посмотрю, пока милиции нет? — Куда сходите? — Монтажер вновь с силой вцепилась ему в руку. Вахтер даже поморщился от боли. — Так туда, — показал он свободной рукой в сторону павильона. — Вы же говорите, там убийство… — Зачем же туда ходить? — громко прошептала Васильева, широко раскрытыми глазами глядя в лицо вахтеру. — Так, может, действительно съемки или чего-нибудь. — Вахтер робко улыбнулся. — А мы зря милицию беспокоим… — Нет уж, стойте здесь! — капризно-приказным тоном заявила монтажер. — Хорошо, — покорно кивнул вахтер. — Не бросайте меня тут одну! — Васильева вновь сжала мужскую руку выше локтя. Паника словно накатывала на нее волнами — не успевала женщина слегка успокоиться, как с новой силой начинала нервничать. — Не брошу, не брошу, — ласково пообещал вахтер. — А хотите, вместе туда сходим! — Ну уж нет. — Женщина замотала головой. — Будем ждать милицию! — Будем. — Вахтер угрюмо кивнул, а после тяжело вздохнул. Наконец объявилась милиция в лице двух человек — знакомого нам майора Жаверова и «безымянного» лейтенанта — последний никому не представился, и в анналы «Мосфильма» его фамилия не попала, в отличие от фамилии славного Жаверова. — Ну что, «Мосфильм»? — звонко заговорил майор, приближаясь к вахтеру и Васильевой. — Опять у вас тут не слава богу? Прямо зачастил я к вам в последнее время… Что случилось? — перейдя на строгий тон, спросил Жаверов, когда подошел вплотную к двум поникшим сотрудникам студии. — Пусть она говорит, — сказал вахтер, показав на Васильеву. — Говорите, — обернулся к ней Жаверов. Васильева довольно четко рассказала все, что видела. — Так-так, — криво усмехнулся Жаверов. — Хотите сказать, ваш знаменитый самоубийца Топорков воскрес из мертвых? Чтобы, так сказать, утащить с собой на тот свет еще кого-то? — Вот и я говорю, товарищ милиционер, — почему-то сразу обрадовался вахтер. — Не может такого быть… — Потому что не может быть никогда? — задал странный вопрос майор, устремив цепкий взгляд на вахтера. — Ну… наверно, — недоуменно произнес тот. — Что ж, пойдем осмотрим место преступления, — предложил Жаверов, обращаясь к своему помощнику. — Где вы, говорите, это видели? — кивнул он Васильевой. — В павильоне… я не помню в каком, — запнулась монтажер. — Но я сейчас вам покажу… Только знаете что? — Голос женщины внезапно обрел силу и уверенность. — Что? — хмыкнул Жаверов. — Вы напрасно так себя ведете — вот что, — дерзко ответила Васильева. — Милиционеру так себя вести не полагается. — Она просто переволновалась, товарищ майор, — встрял неестественно улыбающийся вахтер. Васильева бросила на вахтера короткий презрительный взгляд и продолжила свою отповедь Жаверову: — У вас какие-то неуместные шутки, смешки… И вот вы даже сказали, что Топорков был знаменитым. Вы прекрасно знаете, что он не был знаменитым… Но дело даже не в этом… Вот сейчас вы пойдете и увидите там мертвого… я не знаю, кто это, но, в общем, я надеюсь, после этого вы оставите свой тон… — Все? — бесстрастно спросил у нее Жаверов. — Все, — тихо ответила Васильева. — Тогда пошли, — бросил майор. Он, его помощник и монтажер двинулись к павильонам. Вахтер увязался было за ними, но Жаверов строго заметил ему: — А вам полагается оставаться на вахте. Вахтер смутился и понуро вернулся на рабочее место.