Потом показалась еще одна макушка. Этот был тоже без шарика. — Все? Никто? — подбадривали работники турбазы. — Ну, давайте же! Шарик неглубоко! — А где доктор? — спросил кто-то в толпе. У меня сперло дыхание. В ушах раздался какой-то непонятный писк. С давлением проблемы? Вроде раньше не было. Видимо, от стресса. Неприятные мысли червями копошились в моей голове, буря себе новые пути через мой мозг. — Рыба! — выкрикнула я в пространство, не в силах держать это в себе. — Что — рыба? — переспросил Сашка. Логинов сообразил быстрее и кинулся к проруби. — Нет! Стой! — заорала я своему парню. Я не хотела, чтобы он нырял. Да, знаю, Курт Кобейн не утонул, но преступник не может просчитать все подряд. Вдруг жертв вместо одной будет две… — Что происходит? — спросил сотрудник турбазы. — Он давно уже не выплывает, — пояснил Женька, скидывая гитару. — Подождите, — остановил его менеджер с бейджиком «Юрий», когда Логинов хотел прыгнуть прямо так, в одежде. — Я вам не позволю, я отвечаю за гостей. Вам не во что будет переодеться, вы простудитесь. — Хорошо же вы отвечаете! — встряла я. — Огненной человек сгорел, Белоснежку отравили, на Колибри напал птицеед, а теперь Человек-рыба утонул! — Подождите… вы о чем, девушка? — поймала я испуганно-негодующий взгляд от Юрия. Другие тоже смотрели на меня. Женька отчетливо покачал головой, мол, зря. Но что теперь сделать? Я всегда была невыдержанной. Да, прав Прижимин, я любое дело запорю. Как я могла подумать, что он меня возьмет? И тут… — Это кто утонул? — донеслось из проруби. — Это я утонул? — И он в победном жесте поднял руку кверху — ярко-желтый неоновый шар светился в его руке, как сердце Данко. Все зааплодировали, и конфликт замялся. — Они забудут, — шепнул мне Женька, успокаивая, но я чувствовала себя все хуже и хуже. Было ощущение, словно все, за что я ни берусь, у меня не выходит. То есть я рада, конечно, что с Валентином ничего не случилось. Да и как такое можно было провернуть? Если только подсыпать ему чего-то перед нырянием, чтобы вызвать спазмы, допустим, или чтобы он отключился… Но для этого нужно знать программу карнавала, а это устроители держали в секрете. Преступником мог быть, конечно, кто-то из персонала, но это уже не важно. Просто рассказ, который пронесся в голове и который я никогда не напишу, ибо не обладаю литературным талантом. В реальности ничего этого нет, я снова все выдумала. — Может, и не было ничего? — спросила я с испугом. — Может, я схожу с ума? Может, это из-за Прижимина? — Катя… — Женька опять покачал головой, будто я была капризным ребенком и снова потребовала какую-то новую игрушку. Я расстроилась еще сильнее и ушла вперед, чтобы он не видел слезы в уголках моих глаз. Но он догнал и снова обнял меня — против моей воли. — Ты не сошла с ума, — шепнул он мне, — я тоже думаю, что все это странно. Но то, как ты изводишь себя из-за его отказа! — Послушайте, — догнал нас Сашка, — я не знаю, кто такой Прижимин, но я точно знаю, что совпадений уже слишком много. И я тоже перебздел, когда этот доктор не вынырнул сразу. Так что не смей реветь! — Я не реву, — сказала я и тут же заплакала. Хорошо, что мы удалилась от проруби, и тут освещение было не ахти. Женька меня снова обнял, а я уткнулась ему в плечо. Что-то последние дни у меня все наперекосяк… Валентин подошел ко мне. — Девушка, мне сказали, что вы волновались за меня! Ну это вы зря! — посмеялся он. — Я же сказал, что я морж! Но мне приятно, спасибо. Моя жена и то так никогда не волновалась… — Просто на этой турбазе уже много странного произошло, — пояснила я. Тут Валентин заметил, как на него смотрит мой парень, и поспешно смылся. — Напугал чувака, — хихикнул Сашка. — Будет знать, как к чужим бабам лезть! — самодовольно ухмыльнулся Женька. — Я не баба, — тихо сказала я и пошла вперед. — Ой, ну Катя, — донеслось сзади. — Я имел в виду «девушка», «девушка»! — умоляюще протянул он. Так как настроение было ни к черту, я решила его не прощать за «бабу» и молча шла вперед. Здесь ко мне подбежала Люська. — Как думаешь, что они теперь затеют? — Не знаю. — Мне было, если честно, все равно. До полуночи еще долго, и я всерьез подумывала над тем, чтобы вернуться в домик и просто лечь спать. — А мне все интереснее и интереснее. Видишь, там что-то светится! Впереди действительно была установлена какая-то яркая переливающаяся инсталляция. — Потом расскажешь, что там было. Я, наверно, домой пойду. Я встала в нерешительности, глядя вперед, на манящие огоньки. Или идти уж со всеми? Надо оставить глупые обиды и разочарование в себе. У меня все-таки расследование идет. — В смысле? Одна? — удивилась Люська, обернувшись на мою компанию. Женька и Сашка о чем-то переговаривались. Я угукнула. — С ума сошла? Идти одной через тот страшный дом? А вдруг там маньяк какой? — Вот и установится истина! — хихикнула я. — Когда найдете там мой расчлененный труп. Будешь знать, что не зря того дома боялась. — Дура ты! Не ходи одна! — А что поделать? Мои друзья намерены остаться до конца шествия. — А если меня попытаются убить? Как и других? Я нахмурилась. — Ты вроде кошка? Остерегайся тогда собак. Но их тут вроде как и нет, так что ты в порядке. — Ага, а вдруг они там будут! — кивнула она на инсталляцию впереди. Мы плавно двинулись вперед, чуть теперь отставая от остальных. — Мы бы слышали лай. К тому же людей тут полно, почему преступник должен выбрать именно тебя? — Как? Ты что, не понимаешь? Ты же сама сказала, — понизила она голос, — Кристи и Фил связаны, они пара, а мы их друзья. Других это вообще не касается. Охота идет на нас! Я покачала головой. — Телеведущая. Или ты забыла, как на нее птицееда натравили? Она-то к вам никаким боком. — То есть — никаким?! — удивилась Люсьен, чем неимоверно удивила меня. Что я упускаю? И ведь Жанна сама сказала, что с ними не общается! — Она же мачеха Гелькина! — Что?! Она мне не сказала, когда я ее спрашивала. — Но я тут же вспомнила, что акцент делала на Кристине и Филиппе, так что она могла и не понять, что Геля меня тоже интересует. — Ой, ну это давно было. У нее мужей этих… А Гелькин отец то ли третий, то ли четвертый ее муж. Они давно не живут вместе, но с Гелькой остались в нормальных отношениях, общаются. Пару раз она Гельку пропихивала на какие-то телешоу. Гелька все мечтает прославиться, хотя ни рожи ни кожи… — Люська сморщилась, хотя и сама не красавица, но в целом была не так уж и не права. Кристине Ангелина явно проигрывала. — Они за столом даже не общались, — напомнила я. «Ты точно ничего не напутала?» — хотела я добавить, но вовремя остановила себя. Привычную манеру общения нужно менять. Не надо обижать людей, которые могут быть полезны для расследования. Да и вообще никаких не надо. — Конечно, зачем эта старая карга будет лезть к нам? Но нам именно Геля предложила ехать сюда, ей кто-то посоветовал, кто тут был в прошлом году. Возможно, Жданова как раз. Я не уточняла. — Ага. А ты уверена, что они в хороших отношениях? — Ой, не знаю, обе хороши, — отмахнулась Люсьен, поглядывая на заклятую подружку. Та флиртовала с Арсением в эту минуту, усиленно поглаживая его по плечу. Не, ну а что? Филипп недоступен, а тут вот какой кадр. На мой взгляд, даже посимпатичнее. Фила портит его борода. Впрочем, теперь, к сожалению, даже если он поправится, шрамы, скорее всего, останутся на всю жизнь. Какой кошмар. Но главное, чтобы выжил все-таки… — Ой, вспомнила, — продолжила Люська радостно. — Жданова у папы Гелькиного пытается что-то отсудить. Гелька рассказывала, что та в суд на него подала. — А почему при разводе она этого не сделала? — Да они вроде и не разведены официально. Или как раз на развод подала… Ой, что-то я запуталась, не слушаю я ее обычно, ведьму. — А почему дружишь, если она ведьма? — в лоб спросила я с легкой дозой раздражения. Не могу уже притворяться. Знаю, что правдорубов никто не любит, но серьезно, на кой ляп сдались такие отношения? Я вот не стала бы терпеть таких людей рядом. Тут уж не важно, насколько Люська права в своих претензиях, но если она так относится к этой девушке, то зачем с ней тогда в принципе общается? Вот я о чем. Люську мой вопрос поставил в тупик. Она моргнула два раза, прежде чем ответить. — Так ведь… Одна компания у нас. Так сложилось! Ну да, ну да. Богатенькие детки влиятельных родителей. Но Кристину же приняли в свой клан. Можно, значит, и кого-то вычеркнуть. Или я снова что-то не поняла? Ладно, бог с ними. — В любом случае у Ангелины появляется мотив напакостить бывшей мачехе и отбить у нее охоту судиться с папенькой. — Хм, думаешь? Я думаю? Она же сама рассказала о конфликте. Странная она какая-то… — Вот бы в телефон ее влезть. Возможно, в переписке с Филиппом он упоминал, какой у него будет костюм. Или, допустим, она в интернете искала информацию о том, как спровоцировать выкидыш. А пока это все вилами по воде. Ну связующее звено, и что? Ну не любите вы ее все, и что? Это не говорит о том, что она стоит за всем этим безумием.