— И не было! — изрек Женька тоном, не предусматривающим дальнейшие споры. — Она тут призрака в окошке увидела, — пояснил он Саше. — Ладно, идем дальше. А то как бы мы внимание не привлекли к себе. Наверняка не все гости участвуют в карнавале, и кто-то может засечь нас в окна. — Да, как, например, этот человек с белым лицом! Я снова указала на нужный дом. Женька проигнорировал, а Саша вежливо, словно боясь меня обидеть, уточнил: — Катя, но дом выглядит нежилым… — Но Люся его тоже видела! Человека в белой маске! — В белой? Не в желтой? — хмыкнул он. — Слушай, я тоже об этом подумала тогда, но Люся не выглядит читающим человеком. Тем более читающим Конан Дойля. От силы «Космополитен». А сейчас я сама убедилась в ее словах! — Да неважно, ей какая-то хрень померещилась, она произвела на тебя впечатление своим рассказом, и тебе теперь тоже кажется, что ты кого-то видишь. О внушении и массовых галлюцинациях слышала ведь? Я устала спорить и ничего не ответила, хотя была уверена в своей правоте и адекватности. Когда лицо в маске пропало, занавеска встала на место — впритык ко второй. А значит, это не обман зрения — кто-то точно ее отодвигал. И потом, когда мы шли в ту сторону и Люся показывала мне этот дом — занавески не были плотно сдвинуты, теперь я это точно помнила. — Какой номер дома? — уточнил Женька. — Десятый. — Должен быть вот этот. — Он замер на пороге. Я достала ключ из кармана — он плотно вошел в замок и повернулся. Отлично. Мы внутри. — Свет будем включать? — спросил Сашка, как какой-то завзятый медвежатник. — Конечно, — удивилась я, ища выключатель на ощупь. — Вряд ли соседи, даже если они никуда не пошли, знают всех в лицо. Ну помнят они, что тут молодежь живет. Они же постоянно друг за другом заходят, ведь в столовой появляются вместе. — Ну да, вообще. Выключатель щелкнул (Женька первым его нашел) — зажегся свет. Мы осмотрелись: домик был таким же, как и наш. И как Сашин, скорее всего. — Она сказала, кровать слева ее. — Ангелины? — уточнил Женька, ведь местоимение «ее» могло означать что угодно. — Да. — А вот и телефон! — обрадовался Сашка, найдя девайс на указанной кровати, и с прямо-таки журналистским любопытством полез в него. Впрочем, быстро скуксился. — Черт, пароль требует… — Скорее всего, дата рождения, — закатив глаза, показывая тем самым отношения к интеллекту девушки, предположил Женька. — Да, только мы ее не знаем. — А другие варианты есть? — Есть. Отпечаток пальца! — Позвони Люське, — скомандовал Логинов. — Потребуй или дату рождения подружки, или отрезанный палец. — Я рада, конечно, получать приказы от мужчин, я же глупая баба, чье место на кухне, только вот незадача: телефона-то Люськиного у меня нет! — Точно глупая баба, — хмыкнул Женька, — даже номерами не догадалась обменяться. Это я уже терпеть не стала и треснула его по башке. Он только прыснул: привык. Мы быстро просмотрели вещи на покрывале, на тумбочке и внутри нее в ящичках. Ничего особенного, женские вещички, дорогие кремы и лосьоны, одежда, белье (Сашка было кинулся копаться в исподнем, мол, вдруг тут что-то припрятано среди стрингов и бюстгальтеров, но я его шуганула). Ничего подозрительного обнаружено не было. У входных дверей вдоль стены — шеренга всевозможной обуви. Тут не поймешь, где чья. Хотя, приглядевшись, я заметила, что некоторые пары обуви больше по размеру, чем другие. Ангелина очень высокая, скорее всего, ее. — На хрена столько пар обуви на встречу Нового года? — удивлялись мужчины. — Может, они тут надолго, — пожала я плечами, — а не как мы. Мы же не спрашивали. — Что тут делать долго? — возмутился Женька, но глянул на Сашку и осекся. Вроде как поругал детище его родни. — Спортом заниматься! Физкультура на свежем воздухе! Лыжи, коньки, — кинулся Саша перечислять, но я перебила: — Ага, только лыжных ботинок среди этой ватаги нет. Однако имеются туфли на шпильках. И это в минус десять. — Наверно, это для самого праздника. В одиннадцать же все вернутся, и в столовой пройдет праздничный ужин и встреча Нового года. — Ну и как это сочетается с костюмами кошек? — закатил глаза Женька, постоянно возмущающийся женской логикой, вернее ее отсутствием. — Ну, я хэзэ, как говорится, — буркнул в ответ Александр. — Ладно, уходим, — постановила я, — здесь мы ничего больше не увидим. Но я ошиблась. Только мы подошли к входной двери, как телефон Гели издал позывные. Мы вернулись в комнату и взяли ее айфон последней модели. Сообщение высветилось поверх экрана блокировки, точнее его часть: «Я подумал и решил, что не надо этого делать, потому…» (текст приведен в соответствие с грамматикой русского языка и здравым смыслом). Оставшуюся часть сообщения можно было прочитать, только приложив отпечаток или введя пароль. Интересно было увидеть имя отправителя — Арс Няшка. — Ну что ж, вот и улика, — удовлетворенно кивая, молвил Женька. — Дело за малым — вытрясти из этого «няшного» Арса всю подноготную. Что-то явно планировалось, но Арс отказался. — И она решила действовать в одиночку? — ухватила я его мысль. — Но ведь странности и несчастные случаи начались задолго до этого сообщения. — Значит, она спланировала что-то еще. Что-то куда более страшное, от чего напарник уже отказался. — Боюсь себе представить, что это… — Или, — встрял Саша, — имелось в виду вообще другое. Мы ходим по кругу. Я кивнула, но все же поспорила: — Зато стало бы понятно, почему он так долго возился с костюмом. И дело, возможно, не в застежке. Он просто не торопился снимать его с горящего заживо друга. Может, он в Кристину влюблен? Может, действительно Фил отравил свою девушку, а Арсений за нее отомстил? — Ладно, давайте догоним остальных. — Женька пошагал к двери и договаривал, оборачиваясь на нас через плечо: — Без разговора или с Арсением, или с Ангелиной мы все равно не узнаем, касается нашего дела это сообщение или нет. Мы с этим согласились и вышли из домика вслед за ним. Я запирала дверь, поэтому то страшное, что ждало нас впереди, встретили сперва парни. Услышав громкие восклицания и сбивчивые междометия, я поскорее вынула ключ и кинулась с крыльца, чтобы понять, что их так смутило или напугало. На аллее между домом Ангелины с Люсей и тем, что был напротив, лежало тело, хорошо освещаемое гирляндами и фонарями — ровно посередине. Как будто мертвец (если это был труп, конечно) был перфекционистом и специально так улегся. Или перфекционист — киллер? — Он жив? — с тревогой спросила я, подходя. Логинов как раз опускался на корточки, чтобы лучше видеть, и прижал палец к шее. Неожиданно это действие сопроводилось шуршанием. Я издалека видела, будто лицо поблескивало в ярком разноцветном праздничном свете гирлянд, но решила, что мне показалось или что это вода. Допустим, человек умывался (на улице в минусовую погоду?!) и ему стало плохо… В общем, я особо не успела поразмыслить над этим, как уже достаточно приблизилась, чтобы увидеть… пакет. Пакет на голове! Я резко встала, не желая подходить еще ближе, а Женька в этот момент отрицательно покачал головой. — Задохнулся. Тело еще теплое, но это понятно, в доме мы были минут пятнадцать от силы… Но если бы вышли раньше, могли бы успеть… — последнюю фразу он произнес с явным трудом, видимо сокрушаясь чувством вины. Но он не должен был. Я должна была! Я не поняла тогда… Но поняла сейчас. — Рыба! — Что? — Женька вновь посмотрел на тело. — А, ну да, это твой поклонник. Валентин. — Прекрати! Как можно сейчас ревновать! Или иронизировать! Или… я уже и не знаю! Он поднялся и подошел ко мне. — Извини… Я просто… — Он протер лицо рукой. — Я просто в таком же шоке, как и ты. Поэтому несу бред. — А как ты поняла? — вдруг подал голос Александр, до этого стоявший в немом ступоре подле мертвеца. Возможно, это его первый труп, поэтому так реагирует. — Как поняла, что это Рыба? Ведь на нем сейчас нет костюма, он его зачем-то снял. Или снял убийца… — Узнала, наверно. Она же знает, как он выглядит. На что ты намекаешь, вообще? — Женька начал атаковать своего друга, но мне его защита сейчас не была нужна. — Нет, не узнала, — ответила я наконец. — А поняла. Когда увидела пакет. Рыба, понимаете? — я нервно захохотала. — Рыба чувствует себя в воде как… ну как рыба в воде! И с чего я взяла, что он утонет? Какая же я дура, Господи! — Я взмахнула руками, не боясь, что это будет выглядеть театрально. Женька меня знает, он в курсе, что я не позер, а просто чересчур эмоциональна, ну а на Сашку мне в принципе наплевать. Пусть понимает как хочет этот жест — да и все мои последующие жесты тоже. — Он задохнулся, — понимающе кивнул Логинов. — Как рыба, вытащенная на берег… — Да! Я знала, что ты поймешь! — Я хотела добавить «ведь ты же такой умный» — знаю, что мужчины любят похвалу и даже грубую лесть, — но не стала при постороннем. Да и потом… обида прошла не до конца. — Так что же получается? — Сашка тут же пришел в себя и кинулся анализировать. — Врач тоже как-то связан с Ангелиной? Не слишком ли много совпадений? — Скорее всего, никак не связан, — предположила я, — а просто мы изначально шли по неверному пути. То, что выбрали пару — случайно. Их проще было устранить, исходя из их костюмов. И фантазии никакой не надо — гости своими костюмами дали идею. Дальше — сложнее. Но паук, как я слышала, пропал раньше, чем начался карнавал, так что здесь, скорее всего, тоже спланировали заранее, увидев колибри. Это маньяк, понимаете? Третья версия! А с Рыбой… Боже, неужели это я виновата? — О чем ты? При чем тут здесь ты вообще? — изумлялся Саша моей привычке казнить себя за все подряд. — Ты не понимаешь? Я подсказала идею! Когда выкрикнула там про убийцу и про костюмы! Подстроить, чтобы доктор утонул, уже было невозможно, да и нелогично. Как я уже сама сказала, глупо топить рыбу. Они умеют плавать. Топить можно котят — к сожалению, от них именно так чаще всего избавляются — но «кошечки» остались на берегу и нырять в прорубь не стали. И тогда убийца придумал план — задушить. Именно пакетом — рыбок носят в пакетах из зоомагазина. Тем более можно будет сказать «задохнулся». Вроде как сам. А если руками — то уже так не скажешь, потому что «задушили голыми руками».