Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 35 из 37 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Он исчез! Испарился! — Юль, на этом месте никого не было! Господи, я схожу с ума… * * * Любимова оказалась права. Как только мы написали, что прибыли на место, пришло новое сообщение с указанием пройти двор насквозь и выйти к гаражам. Несмотря на то, что обе высотки, окружающие нас, были заселены, местные считали, что это не время для прогулок, так что на улице, кроме нас, никого не было. — Мне страшно, — призналась я подружке, стуча зубами. — Почему ты не позволила мне позвонить по 02? — Помолчи, пожалуйста, — ответила Катька чуть слышно, из чего я сделала вывод, что она тоже борется со страхом. Ее телефон снова противно пискнул. «1-й ряд, ворота № 3». — Он что, всерьез полагает, что мы войдем в гаражный бокс? — возмущенно крикнула я. — У нас нет другого выхода. Уже поздно вызывать подмогу. — Мы все еще можем убежать! Но моя упрямая подруга не послушалась и просто шла прямо навстречу неизвестности. Я держалась на шаг позади. Когда мы оказались возле третьих ворот, они начали медленно, с пугающим скрипом открываться. Уличный фонарь был далеко отсюда, в конце ряда, но каким-то образом мы умудрились разглядеть высокое существо, вышедшее к нам оттуда. Оно имело голову медведя, с коричневой шерстью, покрывающей ее целиком, и мистически сверкающими глазами, и держало какую-то металлическую палку в руках. С нее что-то капало на асфальт, возможно, чья-то кровь… — А-а-а! — синхронно выдали мы на пределе голосовых связок и бросились в противоположную монстру сторону, однако существо громко заговорило человеческим голосом. — Эй, куда?! Это я! Мы замерли в нерешительности. Голос был незнакомым, тем не менее звучал вполне вменяемо. — Что ты такое? — спросила Катька, тяжело дыша. — Это я вам писал. А теперь верните мне мою вещь. — А, то есть это маска? — указала подруга на голову медведя. — Ты не хочешь, чтобы мы запомнили твое лицо, это понятно. Но к чему монтировка? Ты что, испугался двух хрупких девушек, грязный убийца? — Не провоцируй его, — взмолилась я. — Я никого не убивал, ясно?! Я нашел Вику на земле! Мертвой! И флешки не было! — А откуда тебе известно, что флешка была? — Слушай, — медведемужик разозлился, — я взял монтировку для собственной безопасности, так как не знал, кого вы с собой приведете, но я ведь могу и забить тебя ею до смерти, усекла? Так что отдавайте флешку и проваливайте! Что-то зашевелилось позади старой, ржавой машины без колес, оставленной кем-то в середине ряда. Мы пригляделись и узрели, как кто-то поднимается и выходит к нам. — Черт! Они нашли меня! — «Медведь» заметался, но сбежать не смог, так как с одной стороны мешали проходу мы, а с другой приближался таинственный мужчина. — Эй! Ты кто? — крикнула Катька, стараясь звучать грозно. — У меня пистолет! Мужчина был все ближе, теперь его фигуру можно разглядеть. Довольной высокий, широкоплечий, волосы светлые, бликующие под лучом уличного фонаря. — Сомневаюсь, — хмыкнул он в ответ. — Женька? — Катька открыла рот, узнав своего бойфренда. — Как ты здесь очутился? Пришлось признаваться: — Это я ему написала. Я боялась, что подружка взбесится, но на самом деле она испытала облегчение. Как я уже говорила, Женька — знаток боевых искусств, так что он быстро развязал «медведю» язык.
Вот что выяснилось. У Михаила, парня Вероники, есть брат по имени Алексей, он-то и предстал перед нами. Как мы и предполагали, они вдвоем решили шантажировать мэра (гении, блин), но Вероника сперва об этом ничего не знала. Наоборот, Михаил специально с ней познакомился, зная, что она работает официанткой в ресторане, где мэр уже однажды встречался с наркобароном (она из ресторана перешла работать в новый клуб). Вероника влюбилась в Мишу и плясала под его дудку. Записала встречу мэра и момент передачи денег (повесила веб-камеру и на шторку, которой ВИП-столик отделяется от остального зала, и даже под столешницу, а там как раз, под столом, они и произвели обмен). При обсуждении ее доли выяснился прискорбный момент: ее функция выполнена, и Мише она больше не нужна. Он бросил ей пару тыщонок и велел забыть о том, что видела. Тогда она догадалась, что ее использовали, и попыталась отвоевать свою флешку. В тот момент и получила в глаз. Но она не собиралась так просто отпускать обидчика. Вероника проследила за ним до его домика в деревне, где он собирался отсиживаться это время, и, пока он мылся, подрезала оба тормозных шланга (это предположение Алексея, доказательств у него нет). Чуть позже в тот же день Вероника предложила Кате пробежку и выбрала дорогу, которая вела в деревню (это, кстати, аргумент в пользу версии безутешного брата, ведь она знала, во сколько Миша обычно уезжает на работу и будто была уверена, что станет свидетелем аварии). Выезжал он из деревни медленно, поэтому ничего не случилось, но на дороге перед тем самым оврагом всегда разгонялся, а потом резко тормозил, чтобы красиво вписаться в крутой поворот, и это знали все, кто с ним ездил. В этот раз оба шланга лопнули, и поворот с оврагом сделали свое смертоносное дело. Дальнейшее мы знаем: она просто взяла флешку из кармана мертвого водителя (как объяснил брат, дом Михаил всегда запирал, а на окнах решетки, поэтому иначе выкрасть она не могла, а машина стояла сразу за низким забором). Когда до Алексея дошло, что случилось, он преследовал Веронику (поэтому она выглядела напуганной), но нашел ее мертвой. Обыскал труп — флешки не было. Тогда переключился на нас в надежде, что она успела нам ее передать. — Мы отпустим тебя, — постановил Жека, — но только если ты пойдешь в ФСБ и все расскажешь. — Что? — Катька не была готова так быстро расстаться с историей. — Дорогая, все кончилось. Так что, будь добра, отдай парню флешку. Я не могу ежедневно следовать за вами по пятам, боясь, что вас тоже кто-то задушит. Любимова надулась, но флешку послушно сунула Алексею в карман, пока Женька резал веревку, которой связал его двадцатью минутами ранее. Выяснив, что УФСБ находится в нескольких кварталах, я предложила проводить пленника до нужного здания. Мы шли вместе какое-то время, пока Алексей резко не бросился бежать через дорогу, и, пока мы стояли в ступоре, темная иномарка, выскочившая из ниоткуда, на огромной скорости метнулась к застывшему в ужасе парню и переехала его. Катя и я коротко вскрикнули, а Женька тут же схватил нас в охапку и залег с двумя барышнями в кусты. Через лишенные листвы ветви мы видели, как невысокий мужчина, вышедший из авто, отдал команду двум другим сунуть тело в багажник. На миг он повернулся к нам лицом, и свет фонарей удачно высветил шрам через всю щеку. Я хотела позвонить в полицию, но Женька отговорил. Если мэр и его дружок Шрам захотят узнать, кто стал свидетелем очередного убийства, у них это займет пару минут. Мы догадались, кто убил Веронику, но мне, если честно, не очень ее жалко. Если Алексей был прав и она убила его брата, только чтобы самой шантажировать мэра (а зачем иначе ей потребовалось забирать флешку?), тогда она получила по заслугам. А мы трое заслужили жить долго и счастливо и не отвечать за чужие грехи. 2018 Неуклюжее предложение рассказ — Выходи за меня! — резко прозвучало в тишине. Я подавилась роллом «Калифорния» и стала стучать себе палочками, которыми ела, по спине, а Паша, сорвавшись с места и уронив со стола китайский глиняный чайник, подбежал ко мне, чтобы помочь справиться с дыханием. Наконец, избавив от риса дыхательные пути, я воскликнула: — Да ты в своем уме?! Тем временем подбежавшая официантка тихого, уютного суши-бара, в котором мы находились в этот поздний час, наклонилась возле столика, чтобы убрать осколки пострадавшего из-за Пашиной прыти чайника. Павел Самойлов — мой друг с детсадовских времен, невысокий, худенький, вечно лохматый брюнет, которого многие девушки тем не менее находят «очень даже ничего», — усмехнулся: — Это совсем не то, что парень желает услышать в ответ на свое предложение, не находишь? — и подмигнул мне карим глазом. — Это никакое не предложение! Это черт-те что! Вот я и спрашиваю: ты в своем уме?! Я продолжала бушевать, друг с испуга попятился, наступив на все еще болтавшуюся под ногами официантку, та слабо охнула под весом в как минимум шестьдесят пять килограммов, а сам он, потеряв равновесие, упал, приложившись в падении затылком к нашему столику, с которого на этот раз грохнулась чашка. Тоже разбилась. — Ой! — Паша вскочил на ноги, потирая ушибленный затылок. — Ты в порядке? — вкрадчиво осведомилась я. Вопрос был скорее риторическим: друг падал постоянно и все время что-то ронял, ломал, разбивал, поэтому все его окружение — да и он сам — давно с этим смирилось, и это уже не повод для волнения. Знакомые научились не пугаться громких звуков, а Паша научился падать на одни и те же места, вследствие чего там образовались жесткие мозоли, и было уже не так больно. — А как же! — сотрапезник старался не терять присущего ему оптимизма даже в такой трагикомичной ситуации. Тем временем на помощь пострадавшей официантке прибежала еще одна, но Павел уже сидел, так что опасность для здоровья общественности, хоть и не сводилась к нулю, но стала хотя бы минимальна. Глядя на копошащийся возле наших ног обслуживающий персонал, Павел вновь заговорил: — Да, на первый взгляд это кажется глупостью, у нас ведь только дружба, и если бы было возможно, за долгие годы знакомства она бы уже переросла во что-то иное, но подумай просто: мы давно друг друга знаем — раз, мы прекрасно уживаемся в замкнутом пространстве — два, мы знаем все привычки, вкусы и скелеты в шкафу друг друга — три, нам хорошо проводить время вместе — четыре, наши семьи уже знакомы — пять… — Погоди-погоди! — замахала я руками, точно экстренно тормозя попутку. — Какая муха тебя укусила? С чего ты вообще задумал жениться? Павлу вдруг взгрустнулось, и он вздохнул. Подождав, когда девушки удалятся, продолжил: — Да ну, родители задергали… Когда, мол, когда… В чем-то они правы, мне уже двадцать три, многие мои друзья успели жениться. Но это не главное. Детей я хочу. Я предусмотрительно не возобновляла жевательный процесс, ожидая Пашиной ответной реплики, иначе бы подавилась повторно. Мои ярко подведенные глаза в ту секунду, наверно, расширились до катастрофических пределов, заняв две трети всего лица. — Ты шутишь, да? Ты же ненавидишь детей! Собеседник согласно кивнул: — Да, так было раньше. Сейчас уже начал смотреть на них по-другому. Но ты права, это не самое главное. А главное, знаешь, что? — Он придвинулся поближе, поставив локти на стол, и вперился в мои глаза долгим томительным взглядом. Я быстрым движением передвинула на свою часть стола его тарелку и соусницу — от греха (читай: от его локтей) подальше — и с ужасом стала ждать его дальнейших слов, просекая причину внезапной меланхолии друга. Как давно я этого боялась… Когда испытываешь к человеку нежную дружбу, симпатию, даже привязанность, но отнюдь не любовь, все время боишься, что этот человек однажды признается, что в основе вашей дружбы заложены не просто уважительные отношения между двумя интересными друг другу индивидуумами неважно какого пола, а давнишняя, стыдливая и тщательно завуалированная безответная любовь одного из них к другому. И не знаешь, как себя вести при этом. Друга терять не хочется, но и делать его несчастным — тоже, а он будет страдать, когда ты начнешь встречаться с кем-то другим у него на глазах.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!