— Доказательство там, чего же мы ждем? — Толпа заколебалась, и он рявкнул могильщику: — Начинай! Могильщик молотком забил долото под крышку, два его помощника принялись за работу с другой стороны гроба. Вскоре они сняли тяжелую крышку и опустили ее на землю. Они прикрыли рты и носы шейными платками и вынули труп из гроба вместе с толстой циновкой и положили его перед столом. Несколько присутствующих, которые, стремясь ничего не пропустить, подошли слишком близко, сразу отшатнулись. Запах и вид трупа вызывали тошноту. Го установил две вазы с курящимися благовониями по обе стороны от трупа, прикрыл лицо вуалью из тонкой парчи и заменил толстые рукавицы тонкими кожаными перчатками. Потом он посмотрел на судью, ожидая знака приступить к обследованию. Судья Ди заполнил официальный бланк, потом сказал могильщику: — Прежде чем начать осмотр, я хочу услышать ваше заявление о том, как вы вскрыли могилу. — Согласно указаниям вашей чести, — почтительно сказал могильщик, — вскоре после полудня я, ничтожный, с двумя помощниками вскрыл захоронение торговца Лу Мина. Мы обнаружили там каменную плиту, закрывавшую могилу, точно в том положении, в каком оставили ее пять месяцев назад. Судья кивнул и подал знак врачу. Го протер труп полотенцем, смоченным горячей водой, и тщательно осмотрел его. Все следили за ним в напряженном молчании. Закончив осмотр с одной стороны, он перевернул тело на спину и начал осматривать затылок. Он потрогал пальцем основание черепа, потом перешел к осмотру спины. Судья Ди побледнел. Наконец Го поднялся и повернулся к судье, чтобы доложить о результатах. — Внешний осмотр тела, — сказал он, — показывает, что нет никаких следов, доказывающих, что этот человек умер насильственной смертью. Присутствующие разразились криками: «Судья солгал! Освободите женщину!» Но стоявшие впереди призвали тех, кто был у них за спиной, успокоиться и выслушать окончательное заключение врача. — Поэтому, — продолжил Го, — прошу разрешения вашей чести начать внутреннее обследование, чтобы проверить, не был ли применен яд. Прежде чем судья успел ответить, госпожа Лу завопила: — Не хватит ли этого? Неужели бедный покойник будет подвергаться дальнейшему унижению? — Пусть этот чиновник затянет петлю на собственной шее, госпожа Лу! — выкрикнул какой-то мужчина в переднем ряду. — Мы знаем, что вы невиновны! Госпожа Лу хотела крикнуть еще что-то, но судья уже подал знак врачу, и стоящие рядом с ней зашикали, чтобы она замолчала. Го долго осматривал труп, зондируя его пластинкой из полированного серебра и тщательно изучая торчащие кости. Поднявшись, он недоуменно посмотрел на судью. На заполненном людьми кладбище воцарилась тишина. Поколебавшись, Го сказал: — Должен доложить, что не обнаружено никаких следов применения яда. Насколько я могу судить, этот человек умер естественной смертью. Госпожа Лу что-то выкрикнула, но ее голос потонул в сердитых криках толпы. Народ начал теснить стражников. Те, что были в первых рядах, кричали: — Убить чиновного пса! Он осквернил могилу! Судья встал и обошел стол, встав перед ним. Ма Жун и Цзяо Тай подскочили к нему, но он резко оттолкнул их. Увидев выражение лица судьи, люди в переднем ряду невольно отступили и замолчали. Стоявшие за ними прекратили кричать, чтобы услышать, что скажет судья. Засунув руки в рукава, судья Ди громогласно объявил: — Я сказал, что подам в отставку, и сделаю это! Но не раньше, чем проверю еще одну вещь. Напоминаю вам, что пока еще я остаюсь здешним судьей. Вы можете убить меня, если хотите, но помните, что в этом случае вы будете считаться бунтовщиками, восставшими против имперского правительства, и ответите за это в полной мере! Решайте, я перед вами! Толпа с трепетом посмотрела на внушительную фигуру и заколебалась. Судья Ди быстро продолжил: — Если здесь есть цеховые мастера, пусть выйдут вперед, чтобы я доверил им вторичное захоронение трупа. Когда дородный мужчина, глава гильдии мясников, отделился от толпы, судья приказал: — Вы будете наблюдать за тем, как могильщики положат труп в гроб и поместят его обратно в могилу. Потом вы ее опечатаете. Он повернулся и поднялся в паланкин. Вечером в кабинете судьи Ди царило скорбное молчание. Судья сидел за столом, его густые брови были нахмурены. Угли в жаровне превратились в пепел, и в большой комнате стало очень холодно. Но ни судья, ни его помощники этого не замечали. Когда большая свеча на столе начала, догорая, потрескивать, судья наконец заговорил: — Мы исчерпали все возможные средства, чтобы уладить это дело, и совершенно ясно, что, если не найдем новых доказательств, мне конец. Мы должны найти их, причем быстро! Дао Гань зажег новую свечу. Мерцающий свет падал на их осунувшиеся лица. Раздался стук в дверь. Вошел писец и возбужденно сказал, что Е Бинь и Е Дай хотят поговорить с судьей. Очень удивившись, судья велел привести их. Вошел Е Бинь, поддерживая за руку Е Дая. Голова и руки у последнего были плотно забинтованы, лицо было неестественного зеленого цвета, и он едва мог двигаться. Когда Е Дая с помощью Ма Жуна и Цзяо Тая усадили на лавку, Е Бинь сказал: — Сегодня в полдень, ваша честь, четверо крестьян, живущих за Восточными воротами, принесли моего брата домой на носилках. Они случайно наткнулись на него, лежащего без сознания в сугробе. На затылке у него была страшная рана, а пальцы обморожены. Они оказали ему помощь, и сегодня он пришел в себя и сказал, кто он такой. — Что же случилось? — нетерпеливо спросил судья. — Последнее, что я помню, — слабым голосом сказал Е Дай, — это то, что два дня назад, когда я направлялся домой обедать, получил сокрушительный удар в затылок. — Вас ударил Чжу Даюань, — сказал судья. — Когда он рассказал вам, что Юй Кан и барышня Ляо тайно встречались в его доме? — Он не говорил мне об этом, ваша честь, — ответил Е Дай. — Как-то я ждал Чжу возле библиотеки и услышал, как он громко говорит о чем-то. Я подумал, что он с кем-то ссорится, и приник ухом к двери. Он кричал, что Юй Кан и барышня Ляо занимаются любовью под его крышей; при этом он использовал самые непристойные выражения. Потом пришел слуга и постучался к нему. Чжу сразу замолчал, и, когда меня впустили, я увидел, что он один и вполне спокоен. Повернувшись к помощникам, судья Ди сказал: — Это объясняет последнюю неясность в убийстве барышни Ляо! — Обратившись к Е Даю, он добавил: — Таким образом, случайно узнав обо всем, вы начали шантажировать бедного Юй Кана. Но Великие Небеса уже строго покарали вас за это! — Я лишился пальцев! — мрачно подтвердил Е Дай. Судья подал знак Е Биню. Вместе с Ма Жуном и Цзяо Таем тот помог Е Даю дойти до двери. Глава 21 Прибывает посыльный со срочным письмом; судья делает сообщение в зале предков Утром судья Ди решил проехаться верхом. Люди на улицах выкрикивали ему вслед ругательства, а возле Барабанной башни в него чуть не угодил камень. Он двинулся на старый тренировочный плац и галопом проскакал несколько раз по кругу. Вернувшись в судебную управу, Ди решил, что лучше ему не показываться в городе, пока он не сможет открыть заседание и вынести окончательный вердикт по делу госпожи Лу. Следующие два дня он провел, приводя в порядок административные дела. Три его помощника целыми днями рыскали в поисках новых улик, но все их усилия оказались тщетными. Единственные хорошие новости появились на второй день в письме от Первой госпожи. Она писала из Тайюани, что дело пошло на поправку и ее старая мать выздоравливает. Они собираются в ближайшее время вернуться в Бэйчжоу. Судья с грустью подумал, что если он не сможет решить дело госпожи Лу, то больше никогда не увидит свою семью. Утром на третий день, когда судья сидел у себя в кабинете и завтракал, писец объявил о прибытии офицера из ставки главнокомандующего с письмом, которое должен лично вручить судье. Вошел высокий военный в полном облачении, запорошенный снегом. Он поклонился и вручил судье большой запечатанный пакет, решительно заявив: — Мне приказано привезти ответ! Судья с интересом взглянул на него. — Присаживайтесь! — сказал он коротко и вскрыл письмо. В нем сообщалось, что тайные агенты военной стражи докладывают о волнениях среди населения Бэйчжоу. Поступили также сообщения о военных приготовлениях варварских орд на севере, и главнокомандующий полагает, что из тактических соображений необходимо поддерживать порядок в тылу Северной армии. Имелось в виду, что если судья Бэйчжоу подаст запрос о размещении в его округе военного гарнизона, это будет сделано немедленно. Письмо было подписано и заверено печатью начальника военной стражи от имени главнокомандующего Северной армии. Судья Ди побледнел. Он быстро взял кисть и написал в ответ четыре строки: «Судья Бэйчжоу выражает признательность за это предложение, но хочет доложить, что сегодня утром сам примет надлежащие меры для того, что обеспечить немедленное восстановление мира и порядка в своем округе». Он скрепил письмо большой красной печатью судебной управы и вручил офицеру, который с поклоном принял его и вышел. Судья поднялся и позвал писца. Он велел ему приготовить свое полное церемониальное облачение и вызвать трех помощников. Ма Жун, Цзяо Тай и Дао Гань удивились при виде судьи в официальном платье и бархатной шапочке, расшитой золотом. Грустно глядя на лица троих мужчин, ставших его надежными друзьями, судья произнес: — Нужно срочно что-то делать. Я только что получил сообщение из ставки главнокомандующего о волнениях среди населения. Предлагается разместить здесь войска. Под вопрос ставится моя способность управлять округом. Я хочу, чтобы вы присутствовали как свидетели на краткой церемонии в моем доме.