Она сделала еще одну попытку открыть дверь, сердце стучало как сумасшедшее; она понимала, что он приближается, что он совсем рядом. Щелчок был самым чудесным звуком, который она когда-либо слышала. Дверь была открыта, и она потянула ее внутрь, сделав шаг назад, чтобы можно было ее распахнуть — и бежать, бежать так быстро, как позволяли ноги. Бежать ради мужа. Ради детей, ради внуков. Бежать, чтобы снова вернуться к индийскому ресторану навынос и взять курицу… в этот раз с рисом. * * * Он пришел в ярость, когда понял, что она собирается улизнуть. Это дало ему дополнительный прилив энергии, и он бросился к двери с ножом в одной руке и мобильником в другой; он как раз закончил разговор со своим подельником, который дал ему наводку на этот дом: легкая добыча, женщина часто дома одна, гарантирован хороший барыш. Ему уже приходилось убивать раньше, но не при таких обстоятельствах и никогда — с применением насилия. Убийство нисколько его не смущало, это была просто необходимая работа для достижения цели. Почему в этот раз должно быть иначе? Не было ни колебаний, ни угрызений совести, когда он вытащил нож и глубоко вонзил его. * * * Она ощутила жгучую боль в спине. С трудом обернувшись через плечо, увидела, как он вынимает из раны нож. Закрыла глаза и второго удара не почувствовала. А потом уже больше ничего не видела. * * * Он считал, что сделал все правильно. Не было ни капли раскаяния — только гнев из-за того, что он дал ей возможность сбежать, и, конечно же, разочарование из-за того, что ему не удалось забрать содержимое сейфа. Но теперь все это не имело значения, главное — отсюда убраться. Он вышел в теплую тьму датского вечера и исчез среди респектабельных пригородных коттеджей, в которых люди старались отгородиться от мира. Глава 39 Сиглуфьордюр, среда, 21 января 2009 года Карл молча смотрел на Ари. — Задержанных за это убийство не было, — сказал Ари, стараясь не встречаться с ним взглядом. Карл пожал плечами: — Не понимаю, какое отношение это имеет ко мне. — И снова стал резать лайм на кусочки. — Ловко у тебя с ножом получается. — Научился в детстве. — Он усмехнулся. — Ты меня не поймаешь, недоносок, кишка тонка. Пришел напугать меня. Этот номер не пройдет. — В его голосе была решимость. Посмотрим. До сих пор он не ошибался. Хотя Карл и не подтвердил его предположений. У Ари в запасе было еще кое-что. — Когда ты отсюда уехал? — В Данию? В восемьдесят третьем году. Хотел бы я никогда не возвращаться. — Летом? — Нет, осенью. — Мне кажется, вам жилось нелегко здесь, в Сиглуфьордюре, в то время. — Ты о чем? — Твои родители были не очень богатыми людьми, верно? — Мои чертовы родители были бедными как церковные мыши, это так. — Но ты купил в свое время автомобиль… Внедорожник. Тот самый, который сейчас принадлежит отцу Анны. Впервые на лице Карла промелькнуло беспокойство. — Какое отношение это имеет к делу? — Отличный внедорожник, — добавил Ари, хотя он в глаза не видел этот автомобиль. — Да, роскошная машина. Жаль, что его пришлось потом продать. — Почему вы переехали? — Тебя это не касается. — Карл подумал, потом добавил: — Отец не мог здесь найти себе работу. — И только это было причиной? — На что ты намекаешь? — Он приподнялся в кресле, продолжая держать в руке нож. Лайм был давно забыт. — Откуда у тебя были деньги на покупку такого дорогого автомобиля? Карл молчал. — Неужели старушка так хорошо тебе платила? Карл побледнел, но ничего не сказал. — Мать Пальми, ты, кажется, работал у нее? Я слышал, ты выполнял разные поручения, починял кое-что, травил паразитов… Я разговаривал тут с одной женщиной, которая работала в кооперативном магазине в то время, и она вспомнила, что ты покупал у нее крысиный яд и рассказал ей, что взялся за травлю крыс в доме этой старой дамы. Ари остановился, наблюдая, как Карл съежился в своем кресле. Наконец-то! — Пальми сообщил мне, что его мать не доверяла банкам и прятала все деньги дома… Но когда она умерла, денег не было даже на похороны. Не странно ли это? Ари выжидал. Карл поднялся. В руке у него был нож, но он был спокоен. — Может быть, все дело в том, что она доверилась тебе и рассказала, где прячет деньги? А может быть, ты просто ограбил ее, когда она скоропостижно умерла летом восемьдесят третьего года от инсульта. Я спрашивал у врача в больнице, может ли крысиный яд привести к инсульту, и тот подтвердил мое предположение. Тогда никому в голову не пришло заниматься этим… женщина шестидесяти семи лет умирает от инсульта. А милейший юноша, который работает у нее, через короткое время покупает роскошный автомобиль… И никто не сумел сопоставить эти два факта, кроме твоих родителей. Карл не отвечал. Лицо его побледнело от ярости. Ари продолжил: — Это же совершенно ясно. Ты убил женщину, чтобы завладеть ее деньгами. Их было много? Достаточно, чтобы купить внедорожник. Осталось еще что-нибудь? Тебе удалось обмануть ее так же, как ты обманул меня, на первый взгляд такой невинный, дружелюбный, вежливый. Но твои родители видели тебя насквозь. Они уехали из страны, чтобы правда не раскрылась. Ты не мог их обмануть, верно? Они видели тебя насквозь и знали, на что ты способен. Карл быстро подошел к диванному столику. В руке у него был нож. Ари сидел на диване, теперь их разделял только столик. — Проклятье! Ты никому не расскажешь об этом ни слова… Иначе… — Иначе что? — Ари сразу понял, что произнес глупость. Было ясно, чем ему угрожают. Карл наклонился через стол и крепко схватил Ари за больное плечо, его рука все еще была на перевязи. Боль пронзила его, и Ари охватил страх: крыса в ловушке, загнанная в угол. — Я должен разобраться с этим прямо сейчас. В глазах Карла плясали огоньки безумия, он поднял нож. Ари тут же вскочил и нанес молниеносный удар. Этого было достаточно, чтобы Карл потерял равновесие. Он отшатнулся и упал, выронив нож.