– Где вы живете? – Плейнвью, штат Небраска. Близ Плейнвью. – Когда вы приехали в Нью-Йорк? – В прошлый вторник. Днем во вторник. – Ладно. Это все. Надеюсь, вы понимаете, что покидать город вам пока нельзя… Вулф его перебил: – Мои клиентки будут оставаться в этом доме до тех пор, пока я не завершу расследование. – Пусть остаются. – Скиннер поднял свой стакан. – Значит, вы намерены его завершить. Да ради бога! Будь у меня столько нахальства, я уже купил бы весь Манхэттен. – Он выпил. Наши клиентки поднялись и пошли наверх. Вместе с ними я вышел в прихожую, и в ту же секунду в дверь позвонили. Вернулся Сол Пензер. Я прошел с ним в кухню и выслушал отчет, что заняло у нас несколько минут. Джонни Кимс дремал, привалившись вместе со стулом к стене, а Пэрли в углу читал газету. Я налил себе молока, сделал пару глотков, а остальное забрал с собой в кабинет. Фриц тем временем успел приготовить хайбол для Хомберта и Кремера и еще раз для Скиннера. – Сол вернулся, – доложил я Вулфу. – Объект ушел из конторы без нескольких минут шесть, дома появился примерно в четверть восьмого. Где он был в промежутке, Сол не выяснил. Отправить его сейчас обратно? – Нет. Пусть едет домой, а утром придет к восьми. – Джонни тоже? – Да… Нет, погоди-ка. – Вулф повернулся. – Мистер Кремер, возможно, я смогу немного упростить вам жизнь. Я знаю, насколько тщательно вы относитесь к деталям. И разумеется, уже проверили все подходы к площадке на Пятьдесят пятой. Возможно, вам доложили, что ими сегодня уже интересовался еще один человек. Теперь Кремер вытаращил глаза: – Да, доложили… Но вы-то откуда знаете?.. У нас есть словесный портрет. Его ищут человек двадцать… – Я так и подумал, – кивнул Вулф. – Следовало раньше вам сказать. Он сейчас сидит в кухне. Это мой человек. Глаза у Кремера полезли на лоб. – Бог ты мой! Он шнырял там как раз перед убийством! – Он поставил стакан на стол. – Какого черта!.. – Нам нужно было побеседовать с мистером Уолшем, а вход был под наблюдением. Я послал своего человека поискать другой способ туда попасть. Он ушел в самом начале седьмого и приехал сюда около восьми. Если хотите, можете с ним поговорить, но это пустая трата времени. Он скажет то же самое. Инспектор перевел взгляд с него на меня. И взял свой стакан: – Ну вас всех к черту! – Отправь Джонни домой, – произнес Вулф. Кремер добавил: – И скажи Стеббинсу, чтобы вышел на улицу. Там Роуклифф. Пусть отзовет людей: розыск отменяется. Я пошел выполнять поручения и, выпроводив всех троих, дверь не закрыл, а прикрыл, сказав Пэрли, чтобы он сам ее потом захлопнул. Когда враг в доме, нет смысла городить баррикады. В кабинете я увидел, как Скиннер и Хомберт на пару атакуют Вулфа. Это было даже забавно. То они охраняют Клайверса, то хотят навесить на него убийство, а теперь вцепились в человека, чтобы он выдал им то, что узнал за пивком от Клайверса. Я сел за стол, пошире улыбнулся Кремеру, а он невежливо меня проигнорировал. По-видимому, в мое отсутствие он успел выпить еще один хайбол. Скиннер тем временем обхаживал Вулфа: – Ради бога, ну почему мы не можем поработать вместе? Признаю, мы взяли неверный тон, но откуда нам было знать, что Клайверс к вам приезжал? Черт возьми, из него же и слова не вытянуть! Лично я дал бы ему сейчас такого пинка, что он в два счета оказался бы дома. Согласен, мы не можем вас заставить выдавать чужие тайны, но просим раскрыть лишь ту часть информации, которая имеет отношение к следствию. Дружба со мной еще никому не мешала, особенно человеку вашей профессии. В конце концов, кто вам этот Клайверс, чтобы его прикрывать? – Удивительно, – проворчал Вулф. – Вчера мистер Кремер убеждал меня в том, что мой долг помочь вам защитить важного гостя, а сейчас вы говорите обратное. – Смейтесь, смейтесь, – квакнул Скиннер. – Скажите мне хотя бы одно. Не показалось ли вам во время вашей беседы, что у Клайверса зуб на Уолша? Веки у Вулфа дрогнули, и, секунду посомневавшись, он повернулся ко мне: – Арчи, открой блокнот. Найди место, когда я спросил у лорда Клайверса: «Вы ему не поверили?» Речь шла о мистере Уолше. Прочти, пожалуйста, ответ. Я полистал блокнот. Наконец нашел это место и прочел: – «Клайверс: Я никому не верю. Черт возьми, я сам постоянно лгу! Я же дипломат! Послушайте. Забудьте вы про Уолша, с ним я сам разберусь. Раз уж я приехал, я должен покончить с этим делом. С Уолшем мы договоримся. Сковил – да примет Господь его душу! – мертв. Это дело полиции. Что касается Линдквистов…» Вулф поднял палец: – Достаточно, Арчи. Убери блокнот. – Никуда он его не уберет! – Хомберт снова хлопнул по подлокотникам. – Это вещественное доказательство! Мы его… Он умолк, разъяренно оглянувшись на Скиннера, который пнул его по ноге носком туфли. А Скиннер, похоже, готов был растечься сладкими струйками и заговорил – ни дать ни взять Ромео в сцене под балконом: – Слушайте, Вулф, поработаем в команде. Дайте это нам. Пусть ваш помощник напечатает страницу, либо я пришлю человека, и он ему продиктует. В воскресенье Клайверс отплывает в Европу. Если мы не сможем ему ничего предъявить, он уйдет от правосудия. Вулф посидел немного с закрытыми глазами. Все на него смотрели. Кремер жевал сигару, Хомберт кипел от злости, Скиннер смотрел на Вулфа добрым честным взглядом. Наконец Вулф открыл глаза: – Не хотите ли заключить со мной сделку, мистер Скиннер? Позвольте мне задать ряд вопросов. И я вам помогу, чем смогу, в зависимости от ответов. Думаю, буду полезен. Скиннер нахмурился: – Какого рода вопросы? – Сейчас услышите. Скиннер на секунду задумался. – Ладно. Валяйте. Вулф повернулся к инспектору: – Мистер Кремер, Уолш был под наблюдением с того самого момента, когда вышел из управления. Мне хотелось бы знать, по какой причине, человек, дежуривший на Пятьдесят пятой, перешел улицу и вошел на строительную площадку, как описано в «Газетт». Он что, слышал выстрел? – Нет. – Кремер вынул изо рта сигару. – Этот человек сейчас сидит в кухне. Хотите послушать его? – Нет, просто хочу знать причину. – Ладно, я сам расскажу. Стеббинс сказал, что на несколько минут бросил пост. Там на перекрестке столкнулись два такси, и он пошел посмотреть, что с ними, и правильно сделал. Он говорит, что отошел минуты на две, но вполне могло пройти и десять, вы же знаете, как это бывает. Так или иначе, когда он возвращался – а шел он по южной стороне улицы, – то увидел, как калитка на площадке приоткрылась и из щели высунулась голова. Он видел лицо и знает, что это был не Уолш. По улице шли пешеходы, и голова нырнула обратно, а калитка закрылась. Стеббинс спрятался за машиной. Через минуту голова появилась, но, увидев прохожего, снова скрылась. Стеббинс решил посмотреть, в чем дело, перешел через улицу, и в этот момент, как нарочно, попался на глаза чертову газетчику. Он вошел в калитку, а там – да, был Клайверс, и рядом лежало тело сторожа. – Да, знаю. – Вулф вздохнул. – «Тело погибшего лежало таким образом, что репортеру пришлось переступить через него, чтобы подойти к телефону»… Значит, мистер Стеббинс не слышал выстрела? – Нет. Оттуда? Он же отошел, а на перекрестке было шумно. – Понимаю. Вы нашли оружие у лорда Клайверса? – Нет! – со злостью ответил Кремер. – Это еще одна миленькая деталь. Не нашли никакого оружия, кроме того, что лежало в кармане у сторожа, но из него не стреляли. На поиск оружия брошено все подразделение. Но на стройке сейчас возводят каркас – сотни труб, которые торчат из земли, и, если он бросил оружие в трубу, искать бессмысленно. – Мог и бросить, – пробормотал Вулф. – Да-а… Выстрела никто не слышал, оружия нет… Не могу передать, джентльмены, как вы меня порадовали. В ответ скажу, что этот выстрел слышали мы с мистером Гудвином. Они опешили. Скиннер переспросил: – Вы – что? Какого черта! Вы о чем говорите? Вулф повернулся ко мне: – Арчи, расскажи им. Я позволил им немного полюбоваться моим честным лицом. – Сегодня… – начал я и тут же исправился: – То есть вчера вечером мы с мистером Вулфом находились в этом кабинете. Без двух минут семь зазвонил телефон, и случайно мы одновременно сняли трубки. Звонил мужчина, он спросил: «Ниро Вулф?» Голос был взволнованный, и звучал он… немного странно. Я сказал: «Да, говорите», а он сказал: «Я его нашел! Приезжайте на Пятьдесят пятую. Это Майк Уолш. Он здесь прятался. Приезжайте». Тут грохнул выстрел… Очень громко, будто стреляли возле самой трубки. Я несколько раз позвал Уолша, но ответа не было. Мы тут же позвонили в управление. Я ждал похвал и не дождался. Скиннер, похоже, что-то обдумывал, Хомберт едва сдерживал гнев, а Кремер смотрел недовольно. Он, видимо, тоже был на грани, но сорвался на Вулфа: – Что у вас еще в запасе? Сначала вы сообщаете, что человек, из-за которого я поднял на ноги всю полицию, – это ваш бойскаут, которого вы послали поиграть в разведчика. Теперь говорите, что и телефонный звонок был сделан отсюда, а мы-то, черт побери, весь вечер пытаемся вычислить, кто звонил и откуда. Он так прикусил сигару, что чуть не отгрыз кончик. – Однако, мистер Кремер, – запротестовал Вулф, – разве я виноват в том, что судьба полюбила мой адрес? И разве не мы сообщили о выстреле? К тому же я даже не разрешил мистеру Гудвину туда съездить, так как знал, что это вам не понравится. Кремер не успел ответить. Тут заговорил Скиннер: – Вы услышали выстрел без двух минут семь. А Стеббинс вошел на стройплощадку и обнаружил там Клайверса в семь ноль пять. – Он обвел всех растерянным взглядом, как человек, поднявший с земли не то, что думал. – По-моему, все понятно. – Тут он повернулся к Вулфу и рявкнул: – Будьте любезны пояснить, с какой стати вы радовались тому, что оружия не нашли и Стеббинс не слышал выстрела, когда вы сами его слышали? – Не торопите меня, мистер Скиннер.