- Видал? Занервничал, сукин сын! Давай-ка разберемся с этим паркетом. Одна за другой были тщательно обследованы планки паркета. Все они оказались наглухо вделанными в пол, все… кроме трех, которые под сильным нажимом ноги еле заметно «дышали». В ход были пущены инструменты. Когда планки были вырваны, под ними оказалось глубокое оцинкованное пространство, доверху набитое стопками сберегательных книжек и толстыми пачками денег. Среди них оказались и доллары. К нижней стороне одной из планок была прикреплена пружина, соединенная с шестеренкой, с которой сцеплялась другая шестеренка - коническая, и от нее уже уходил под пол стальной тросик. Его путь был скоро обнаружен. Тросик проходил под полом, затем под наличником двери и кончался в передней, у вешалки. Один из болтов, на которых она висела, оказался фальшивым, в его гнезде обнаружили отверстие для ключа. Механизм тайника был теперь ясен. На стол перед следователем были вывалены сберкнижки и деньги. Галя, забившись в угол дивана, с ужасом наблюдала за всем происходящим. «Боже мой, боже мой, откуда это все?… - словно в бреду беззвучно шептала она. - Откуда?… Прятал, все прятал!… Вор!… Вор он!… Мамочка, бедная, ты даже не знала, с кем ты жила… и я не знала… Нет, нет, я здесь не останусь… я уйду… я буду сама работать… я ни к чему здесь не притронусь…» Галя со стоном закрыла глаза. В этот момент она невольно подумала о Михаиле. Где он сейчас? Выложив на стол последнюю пачку денег, Арбузов взглянул на посеревшее лицо Плышевского и с необычной для него суровостью сказал: - Ваша первая карта бита, гражданин Плышевский. Плышевский криво усмехнулся. - Что-то уж очень вы стараетесь. Сразу видно, что вас я не поил коньяком, - и он насмешливо взглянул на Галю. Щеки девушки залил багровый румянец, и она поспешно опустила глаза. Арбузов ответил спокойно, почти весело: - Ах, вы намекаете на Михаила Козина? Но он уже уволен из органов милиции. А перед этим, между прочим, сам пришел и все рассказал. Так что даже из него вам не удалось сделать предателя. Понятно? Может быть, теперь вы откроете остальные свои карты добровольно? Плышевский поджал тонкие губы и ядовито ответил: - Вы слишком самоуверенны, молодой человек. Надеюсь, кто-нибудь мне задаст более умные вопросы. Но при всем своем самообладании он не удержался и украдкой взглянул на часы. Если Козин все рассказал, то что же теперь творится на Сходне? За окном начинало рассветать. Сквозь серую мглу проступили очертания соседних зданий, пустынная, занесенная снегом улица и желтоватые бусинки фонарей. Было уже около семи часов утра. Из кухни наконец показался Зверев. С невозмутимым видом он зашел в кабинет, держа в руках таинственную записку, и сказал: - Давайте-ка, товарищи, проверим. Даже интересно. Будем искать камушки, - он взглянул на записку. - Итак, первая строчка, первый адрес - угол матраца дивана, четыре камушка, вес каждого указан здесь, вероятно, в каратах. Галя как ошпаренная вскочила с дивана. Через несколько минут в уголке деревянной рамы матраца было обнаружено выдолбленное гнездо и в нем четыре блестящих камушка - бриллианты. - Пойдем дальше, - все так же спокойно сказал Зверев, но в самой глубине его глаз засветилась радость. - Вторая строчка - замок стола, два камушка… Дальше - диван, правая сторона, четыре камушка. - Он посмотрел на Плышевского. - Может быть, чтобы не ломать вещь, вы укажете точно? - Мне какое дело? Ломайте, - с усмешкой ответил тот. - Государство, надеюсь, не обеднеет? Когда были извлечены еще четыре бриллианта, Зверев указал следующий «адрес»: - «Кук» - это какая-то кукла. Давайте ее сюда. Все стали оглядываться по сторонам. Никакой куклы в кабинете не было. - Подождите! - взволнованно сказала вдруг Галя. - Это, наверно, кукла-грелка для чайника. Другой у нас… у него нет. Она в кухне. Плышевский бросил на дочь злобный взгляд, но промолчал. На столе перед следователем росла сверкающая огоньками горка драгоценных камней. - Теперь подоконник. Там семь штук, - продолжал Зверев, водя пальцем по бумажке. - Он, наверно, выдвижной. …Обыск закончился только в десятом часу утра. Усталые, возбужденные сотрудники начали упаковывать в чемоданы изъятые ценности. Зверев предложил Плышевскому подписать протокол обыска. - Не желаю! - резко ответил тот. - Как угодно, - невозмутимо произнес Зверев и сухо добавил: - Одевайтесь, гражданин Плышевский. В один из совсем весенних мартовских вечеров Сенька Долинин, сгорая от нетерпения, расхаживал вокруг скамейки около ворот, поджидая Клима. Он выкурил уже пять или шесть папирос и начинал не на шутку злиться. Ведь, кажется, условились точно. У Сеньки же билеты в кармане! Конечно, Клим теперь начальством стал, всякие там совещания, собрания, доклады, просто Академия наук, а не бригадмил! А может, за Лидой пошел? Вот так у них теперь и повелось: то он за ней ходит, то она за ним. Уж женились бы, что ли! Все легче было бы. И билетов теперь приходится брать три, иначе Климку не уговоришь. Им, конечно, хорошо, у них любовь. А вот ему, Сеньке, Даже как-то неудобно, вроде сбоку припека, Несолидно. В конце концов надо и ему тоже с девушкой ходить. Тут Сеньке почему-то стало вдруг грустно. Он вздохнул и собрался было уже закуривать новую папиросу, когда наконец подошел Клим. С ним была и Лидочка. Вид у Клима был серьезный. - Так, - сердито сказал Сенька. - Конечно, начальство не опаздывает, а задерживается… - У нас, понимаешь, собрание было. - Ну, все ясно, ясно… - Ничего тебе не ясно. Открытое партийное собрание. Вся фабрика привалила. Тарас Петрович насчет этой шайки докладывал. - Да ну? - Глаза Сеньки блеснули любопытством. - Ага. И знаешь, кто еще приехал? - Я что, по-твоему, ясновидящий? - Коршунов и Ярцев. Тоже выступали, рассказывали, как все было. У Коршунова, между прочим, во какой шрам, через всю щеку. Только недавно из госпиталя выписался. - Ну, откуда шрам-то? - Бандита одного арестовывал из той же шайки… - Фью! - присвистнул Сенька.- Работка! - Потому, помогаем еще мало,- строго ответил Клим.- Об этом тоже на собрании говорили. - Эх, братцы! - Сенька от досады даже смял в пальцах папиросу.- Ну, как же такое собрание без меня обошлось? Ясности тут не вижу! Все ж таки вместе кое-что сделали. Климу стало совестно перед другом. - Верно. Промашку я дал. Но только уж больно неожиданно собрали. - Ладно, учтем чистосердечное признание и поставим на вид,- махнул рукой Сенька. - Ты лучше скажи, чего Коршунов рассказывал. - Вот, например, про Климашина. Ему, оказывается, шкурку-то подсунули. Сознался, черт старый! - Судить-то их когда будут? - Скоро. И вот Лида тоже там будет… - Он внимательно посмотрел на девушку. - Ты, Лид, не дрейфь,- солидно посоветовал Сенька.- Руби все, как было. И полный порядок. Мы тебя всегда поддержим. Можешь положиться. Ну, а этот-то как, Рыбья Кость? - Сенька хитро взглянул на Лидочку. Но ответил Клим. - Судить будут. Строго… А мы все должны знаешь какой урок из этого дела извлечь? На всю жизнь! …СО МНОГИМИ НЕИЗВЕСТНЫМИ Глава I ТРИ ПАСПОРТА ИЗ БОРСКА Плотная толпа постепенно втягивалась на эскалатор и длинной пестрой лентой медленно ползла вверх. А навстречу спускался поток лиц, самых разных: молодых, розовых от мороза, улыбающихся, и немолодых, задумчивых, невыспавшихся, со следами забот и волнений. Сергей любил вглядываться в эти проплывавшие мимо лица, стараясь схватить в них что-то главное, что-то отличное от других, и порой усмехался над своими неожиданными маленькими открытиями. Через минуту он машинально переступил с уходившей из-под ног плитки на мраморный пол вестибюля и, увлекаемый потоком людей, поднялся по широким ступеням к окутанному паром выходу из метро. Очутившись наконец на площади, он глубоко вдохнул свежий, морозный воздух и по привычке взглянул на часы, седой круг которых висел в центре площади на высокой мачте. «Так, - отметил он про себя, - несмотря на мороз, метель и Витькину географию, движемся нормально, по графику».