– А теперь вперед. Быстро! Глава 8 Мрачный подвал. Здесь жарко, темно и сыро. Все трое осторожно двигались по грязному коридору к единственной двери впереди. На табличке перед входом значилось: «Котельная». Первым шел вооруженный полицейский в шлеме и бронежилете, за ним следовала Сакс. Медэксперт замыкал шествие. Правое плечо ныло от тяжести кейса. Амелия взяла его в другую руку, чуть не уронив при этом и едва успев перехватить ручку поудобнее. Они приближались к двери. Добравшись до цели, офицер полиции что есть силы пнул ногой дверь и тут же выступил вперед, обводя дулом своего автомата мрачное помещение. К стволу оружия был прикреплен фонарь, бросавший бледный свет на стены, покрытые мокрыми полосами сконденсировавшегося пара. Сакс сразу же уловила в воздухе запах плесени. И чего-то еще, отвратительного и страшного. Щелкнула рация. – Амелия? – Резкий голос Райма перепугал напрягшуюся до предела Сакс. – Где ты находишься, Амелия? Дрожащей рукой она убавила громкость и, задыхаясь от жары, сообщила: – Внутри. – Она жива? Сакс едва устояла на ногах, когда полицейским открылось ожидавшее их зрелище. Сначала Амелия зажмурилась, не веря тому, что увидела. Но уже через пару секунд ей все стало ясно. – О нет! – чуть слышно прошептала она, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. Вокруг стоял тяжелый жирный запах вареного мяса. Но это было не самое худшее. Равно как и вид кожи, приобретшей желто-оранжевый цвет и лохмотьями слезавшей с тела. Лицо жертвы почти полностью сварилось. Самое страшное заключалось в той невообразимой, какой-то перекрученной позе, в которой замерло это подобие человека. Можно представить, в каких муках извивалась Ти-Джей Колфакс, стараясь уберечься от ревущей струи перегретого пара. Она надеялась, что жертва уже мертва. Ради ее же блага… – Она жива? – повторил Райм. – Нет, – едва прошептала Сакс. – Я не вижу… Нет. – Помещение безопасно? Амелия оглянулась на полицейского с автоматом и увидела, как тот, видимо услышав их разговор, утвердительно кивнул. – Да, безопасно. – Тогда можете отправить сопровождающего наверх, а сами вдвоем с медэкспертом займитесь осмотром. Сакс подавила приступ дурноты, вызванный запахом, и вместе с медэкспертом спустилась по наклонному бетонному полу к трубе, возле которой медик нагнулся и спокойно ощупал шею девушки. Потом он выпрямился и отрицательно покачал головой. – Амелия? – донесся из рации голос Райма. Итак, уже второй труп за один день. – Подтверждение обнаружения трупа на месте преступления, – деревянным официальным голосом констатировал медэксперт. Сакс кивнула и повторила его слова в микрофон. – Сварилась заживо? – Похоже на то. – Привязана к стене? – Прикована к трубе. Наручниками. Руки заведены назад, ноги связаны веревкой. Рот заклеен липкой лентой. Он вывинтил заглушку из паропровода, который находился в паре футов от лица жертвы. Боже мой! – Отправь медэксперта назад к двери тем же путем, каким вы вошли туда, – продолжал инструктировать Райм. – Следи за тем, куда ставишь ноги. Она выполнила все его указания, не сводя глаз с девушки. Неужели человеческая кожа может становиться такой же красной, как панцирь вареного краба? – Хорошо. Теперь, Амелия, тебе предстоит осмотреть место преступления. Открывай чемодан. Она не ответила, продолжая смотреть на изуродованное тело. – Амелия, ты уже у двери?.. Амелия! – Что?! – вдруг выкрикнула она. – Ты у двери? Его голос звучал до отвращения спокойно, совсем не так требовательно, когда он разговаривал с ними в своей спальне. Спокойно… и как-то еще, но она не смогла сразу определить. – Да, я у двери. Понимаете, это просто какое-то безумие. – Абсолютное безумие, – согласился Райм. – Ты открыла наконец чемодан? Амелия подняла крышку и заглянула внутрь. Плоскогубцы, щипцы, зеркало с ручкой, ватные тампоны, пипетки, шпатели, скальпели… Зачем все это? …Тряпка, марля, конверты, кисточки и щеточки, ножницы, полиэтиленовые и бумажные пакеты, пузырьки и металлические баночки. Кроме того, пятипроцентная азотная кислота, нингидрин, силикон, йод, набор для обработки отпечатков пальцев… Все это Амелия увидела словно впервые в жизни. – По-моему, вы зря поверили в меня, детектив, – робко произнесла она в микрофон. – Я практически не знаю, как надо обращаться с вещественными доказательствами и что нужно делать на месте преступления. И снова взгляд Амелии упал на обезображенное тело девушки. С облупившегося от пара носа капала вода. В одном месте на щеке из-под отслоившейся плоти белела кость. Лицо искажала болезненная гримаса, совсем как у утренней жертвы. – Я верю в тебя, Амелия. Ну так ты открыла чемодан? – Теперь Сакс поняла, что, кроме спокойствия, в его голосе звучали еще и нотки опытного соблазнителя. Таким тоном разговаривают с любовницей. «Ненавижу его! – подумала Сакс. – Плохо, конечно, так относиться к калеке, но я, черт возьми, его ненавижу!» – Ты сейчас в подвале, верно? – Да, сэр. – Послушай, ты должна называть меня Линкольном. К тому времени, когда все это закончится, мы должны узнать друг друга как следует. А закончится все это максимум минут через шестьдесят. – Если я не ошибаюсь, ты должна обнаружить в чемодане резиновые полосы. – Вижу. – Обмотай ими свою обувь. Если потом трудно будет разбираться со следами, ты всегда будешь знать, какие из них твои. – Хорошо… Сделано. – Теперь возьми несколько конвертов и пакетов для вещественных доказательств. Положи по десятку в каждый карман. Тебе когда-нибудь приходилось пользоваться палочками для еды? – Что вы сказали? – Ты городская жительница. Тебе не приходилось бывать в китайском ресторане? Вспомни цыплят и холодную лапшу с кунжутной подливой. При напоминании о еде горло Амелии перехватил спазм. Сейчас у нее уже не было сил разглядывать тело, свесившееся перед ней с трубы. – Я умею ими пользоваться, – ледяным тоном произнесла она. – Посмотри в чемодане, хотя я не уверен, что они там есть. Палочки хранились там еще со времен моей работы. – Нет, ничего похожего не вижу. – Хорошо, в таком случае воспользуйся карандашами. Положи их в нагрудный карман. Теперь надо осмотреть место методом решетки, не пропуская ни одного дюйма. Ты готова? – Да. – Сначала расскажи мне, что ты видишь. – Большое помещение. Футов двадцать на тридцать. Здесь много ржавых труб, а под ногами – растрескавшийся бетонный пол. Стены кирпичные, заплесневелые.