Тело девушки ломалось и выворачивалось, удлиняясь чудовищным образом, трансформировались конечности, выгибался хребет. Лицо, довольно миловидное до сего момента, превращалось в нечто невообразимое, уродуя черты, будто полоумный художник в приступе безумия замазал грязью недавний шедевр, а после вовсе смял полотно. Гладкость человеческой кожи приобретала бугристость, темнела, покрываясь грубой рыжеватой шерстью. Даже представить невозможно, через какую адскую боль проходили несчастные в эти минуты! Неудивительно, что подобные муки доводили до неконтролируемого бешенства и превращали оборотней в страшных хищников, сметающих все на своем пути. Человеческий мозг вряд ли в состоянии выдержать жестокое перевоплощение, не повреждая рассудок, но именно для того я сегодня здесь. Соблюдая максимум осторожности, я устроилась на пыльном дощатом полу, стараясь не терять контакта с обнаженной девушкой в клетке, крепко держа за лодыжку. При первых же признаках деформации скелета, я, насколько могла, сосредоточившись, унимала боль, обливаясь потом, тяжело дыша, поглощая львиную долю грубой звериной энергии. Старания не прошли даром, обращение Марго перенесла легко, практически беззвучно, лишь временами нервно повизгивая, тогда как мне пришлось довольно туго. Хотя, если не считать головной боли, трясущегося от усталости тела и безудержной тошноты, можно сказать, что я отлично справилась. Распластавшись на каменном полу, Марго, тихо поскуливая, крепко спала. Совершив неимоверное усилие, я выбралась на свежий воздух. Только сейчас, прислонившись к облезлой деревянной стене, дрожащими пальцами вытирая мокрый лоб, я ощутила, как окраина вибрирует от многочисленного волчьего воя, едва ли уловимого человеческим ухом, но отчетливо слышного мною. Хорошо, хоть одна волчица сегодня получила избавление. Я нисколько не жалела о рискованном, но добром поступке. Мама гордилась бы мной, наверное! Очень хотелось в это верить. ДЖОРИ Несмотря на отлаженную систему созданного под моим руководством Штаба, наиболее серьезные проблемы или особых клиентов приходилось брать на себя. Таковым явилось и сотрудничество с «собратьями» из Германии. Война давно закончилась, но немецкая речь до сих пор вызывала у меня самые мерзкие ассоциации и стойкое чувство ненависти, и это еще очень мягко сказано. Ни малейшего желания ехать в Берлин не было, но и отказывать Совету весьма опрометчиво, особенно в свете последних событий. К тому же, я профессионал и уверен, что как бы ни были неприятны «высокие договаривающиеся стороны», в сложнейших ситуациях выдержка меня не подведет. Представители сообществ стран-победительниц продолжали уделять особое внимание построению в Германии властных структур на основе принципов и договоров, действующих в большинстве европейских государств. Ко всему, тяжелые переговоры проходили на фоне крайне обострившихся между нашими странами отношений. Проигравшая держава из-за кризисной экономической ситуации отказывалась выполнить репарационные обязательства. В ответ Франция с Бельгией оккупировали богатый углем и железной рудой Рур, вынудив бошей принять законные требования. Последовавший за этим Мюнхенский «Пивной путч», возглавленный каким-то недобитым ефрейтором Гитлером, был подавлен. Тем не менее, обстановка оставалась напряженной, и это не способствовало успешному завершению затянувшихся дебатов. Я планировал выехать домой еще накануне, но немецкие оборотни оказались на редкость упертыми. Склонить их к компромиссу было непросто. Численность вервольфов, вследствие войны, на германской земле значительно превышала количество вампиров, которые понесли огромные потери, а по требованию победителей им полностью запрещено обращать новичков. Волки умело пользовались моментом, поэтому вели себя довольно нагло. А может, сказывалось влияние растущей луны, с чем возрастала и их дерзость. На переговорах оппонентом выступала весьма самоуверенная фрау средних лет типичной арийской внешности — высокая голубоглазая блондинка с военной выправкой. Сопровождающие почти не открывали рот, только почтительно согласно кивали, а представители стороны вампиров, которым я помогал, оказались бесполезными переговорщиками. Не удивительно, что при таких специалистах соглашения до сих пор не подписаны. На их счастье, я не обделен красноречием и убедительностью. В итоге, нам удалось отстоять наиболее важные позиции, и затянувшиеся прения наконец завершились. Было уже очень поздно, добраться до утра в Париж я не успевал, но все же решил не терять время и выехал сразу. Ни минуты лишней оставаться на проклятой земле не хотелось. Слишком раздражали воспоминания пятилетней давности. Передневал в бельгийском Монсе недалеко от границы с Францией, а следующим вечером продолжил путь. Благо в ноябре темнеет рано. Висящий над горизонтом серебристый диск достиг идеальной формы, а в малонаселенных сельских районах контроль за хвостатыми гораздо слабее. Вспомнив, что еще ни разу в такую ночь не оставлял Эль одну, я положился на удачу. Не то что бы я ей не доверял, но хотелось удостовериться, что у нее все в порядке. Въехав в родную столицу за полночь, я сразу направил машину в Латинский квартал. Квартира встретила темнотой и зловещей тишиной, нарушаемой лишь мерным ходом будильника. Я даже сперва не поверил и, подгоняемый ледяным предчувствием, осмотрел все комнаты, понимая бессмысленность действий. Волосы на голове зашевелились, ноги ослабли. Что-то в груди болезненно сжалось, отказываясь воспринимать очевидное. Что за черт?! Как такое произошло? Мысли беспорядочно метались, не успевая сформироваться. Впервые я не мог сходу проанализировать причины и следствия. Но не успел я сорваться с места, как раздался щелчок замка. Сердце, и так готовое взорваться, пропустило удар, когда в прихожую вошла моя пропажа. Словно огромный груз с души свалился, однако эйфорическое облегчение мгновенно вытеснили совсем другие эмоции. Хватило доли секунды оценить, что она, хвала небесам, жива, здорова, не ранена, только очень бледная и уставшая, а еще крайне испуганная моим присутствием. Еще бы ей не бояться! Не ошибусь, если скажу, что прошедшие минуты были самыми жуткими из всех, что мне довелось пережить. Возмущению и негодованию не было предела. Я разве что не рычал от бешенства. Казалось, из глаз сейчас искры полетят, а из ушей пар клубится. Замерев в нерешительности, а потом и вовсе попятившись, Эль, виновато хлопая ресницами, молчала. Давая себе возможность слегка отпустить волнение, а также не дать воли гневу, я выдержал многозначительную паузу. В конце концов, у нее могла возникнуть и совершенно невинная, хотя ничем не оправданная причина ненадолго выйти из дома. Срочно понадобилось в дежурную аптеку, возможно… Судя по измученному болезненному виду, ей нездоровится. — Какого дьявола ты делаешь? — процедил я сквозь зубы, позволяя ей сполна почувствовать вину. — Я едва не рехнулся! Рискуя, несся к тебе, думал, соскучилась, переживаешь и ждешь! И что я вижу?! Ты разгуливаешь ночами в полнолуние! Как ты посмела нарушить правила? Разве мы не договаривались? Негодница и так едва держалась на ногах, а тут и вовсе задрожала, стискивая руки. Похоже, даже зажмуриться хотела, чтобы не видеть моего лица. Что побудило ее нарушить обещание? — Прости, я не знала… Вернее, надеялась, что ты не узнаешь, — слова давались ей с трудом, значит, оправдания нет, и все еще хуже, чем я предполагаю. — Я хочу услышать правду, Эль, — надеюсь, по интонации она поняла, что шутки кончились. Воистину, иногда лучше оставаться в неведении! Я допускал любую глупость — скучно стало, захотелось съесть пирожное, спасала очередного попугая, да хоть на свидание бегала, но то, что я узнал из ее прерывистого бессвязного рассказа, перешло всякие разумные границы. Еще немного, и я тронусь умом. Оборотни? Помощь? Предназначение?! Это какой-то страшный сон буйного сумасшедшего. Уже не владея собой, схватив безмозглую девчонку за плечи, я несколько раз встряхнул ее в надежде, что разум к ней вернется. — Да как ты могла?! Чем думала?! Самой сунуться в волчью пасть! — прежде я и не помышлял, что когда-нибудь повышу голос на женщину, а тем более, что буду орать во всю глотку, не в силах сдержаться. Но страх отуплял, а выдержка отказала напрочь. Я едва не потерял ее сегодня! Господи, так вот, что такое паника на грани безумия! — Извини, — только и пискнула эльфийка. — Я не хотела тебя расстраивать. Мои предки всегда этим занимались, я тоже могу, я умею. Я уже пробовала однажды… Пожалуйста, поверь, мне ничего не угрожало! Да как она смеет оправдываться? Я, конечно, тоже виноват, должен был предугадать вероятность. И вообще не успел поговорить с ней о правилах, соблюдаемых сообществами в Париже. — Ладно, инстинкт самосохранения в тебе отсутствует однозначно, как и мозги, очевидно, — желчно бросал я грубые слова ей в жалобное сникшее личико. — Но о других ты тоже не подумала? Обо мне? Каково было бы потерять тебя? Уверена, что Гаэтан пережил бы смерть еще одной дочери? Я пошел на этот бесчестный ход намеренно и добился своего. Эль разрыдалась, уткнувшись мне в грудь, громко всхлипывая, умоляя простить. — Ты больше никогда не будешь иметь дел с оборотнями в полнолуние! — твердо припечатал я, пресекая любые попытки поспорить. — Мне придется внушить этой Маргарите, что она тебя никогда не встречала, ясно? Эль вздрогнула и подняла заплаканные глаза. — Мы подружились… Она хорошая. Мне так не хватает Мэри, а Марго добрая и порядочная. Позволь общаться с ней хоть изредка? Кто бы устоял против такого взгляда? Вся злость ушла, лишь остатки волнения заставляли хмуриться. Но уже ясно, как день, что уступлю. — Я внушу ей, что никаких способностей у тебя нет, и вы не творили безумие нынче ночью, — добавив голосу суровости, я потребовал: — Но отныне ты тщательно размышляешь над своими поступками, взвешиваешь все за и против и стараешься контролировать милосердные порывы. Не смей заставлять меня так волноваться! Облегченно закивав, хулиганка обвила мою шею руками, прижавшись теплой щекой. Мы устроились в гостиной. Я гладил ее волосы, слушая ставший родным стук сердца. Нам обоим еще предстояло успокоиться и отпустить события жуткой ночи. Однако, как бы она ни заверяла, я решил, что одного слова беспечной девушки мало. Они нарушают обещания так же легко, как дают их, причем неосознанно, исключительно по глупости, ну, или по доброте души. Придется добавить работы ребятам из Штаба. В дни, когда меня нет в городе, за домом Эль должны присматривать. Лучше использовать тех же оборотней. При необходимости волкам несложно стереть память, их легче держать в узде. Пусть отрабатывают мои нервы, а то стану первым вампиром, свихнувшимся по воле причудливого провидения. Однозначно легче иметь дело с немцами и другими врагами вместе взятыми, чем с одной эльфийкой. Глава 5 ДЖОРИ Воскресенье впервые за этот год показало настоящее зимнее настроение. Проснувшись, как обычно, около полудня, я с удовлетворением распахнул плотные шторы на огромном окне спальни, защищающие от солнца. Сегодня в них нужды не было. Печальное холодное небо сплошь, докуда хватало взгляда, затянулось тяжелыми тучами, сквозь которые не пробивалось ни единого проблеска. Будто весь груз и тяжесть мира повисли над посеревшим Парижем и грозили прорваться обильным снегопадом. Часто люди грустят в такую погоду. Природа давно поблекла, а до нового буйства красок еще далеко. Сырость и тоска проникают в человеческие сердца и жилье. В отличие от них, для меня подобный прогноз означал, напротив, что нет необходимости томиться за спасительными стенами, и я не собирался упускать столь приятной возможности. Бодрящий душ, вдумчивый выбор дневного костюма в гардеробной, тщательное облачение — и вот, я уже пью кофе и штудирую свежие газеты, с удовольствием обсуждая с отцом последние новости. Удивило сообщение, что президент Германии Гриндерберг уверенно отрицал вину своей страны в развязывании войны в 1914 году. Что же, понять его, конечно, можно. Кому хочется иметь репутацию агрессора и захватчика? Но, боюсь, лидеры государств — членов Лиги наций с ним никогда не согласятся, слишком уж велики последствия у событий тех лет. Отбросив непрошено всплывшие воспоминания, которые, к счастью, изрядно поблекли в последнее время, и не желая портить настроение в предвкушении приятного времяпрепровождения, я попрощался с отцом. Выруливая за ворота, я заметил семенящего по направлению к нашему дому соседа, престарелого месье Переза с бульдогом на поводке. Вот и прекрасно, скучать моему старику не придется. Активный отставной чиновник наверняка уговорит Гаэтана отправиться в парк с собаками, а Аксель и Йорген его поддержат. Я задумчиво колесил по слякоти улиц, прикидывая, как распорядиться выпавшей возможностью потратить дневное время с пользой. Нужно нанести несколько деловых визитов, проконсультировать Шарля Галлена по последнему запутанному делу. С другой стороны, у секретаря, как всегда, возникнет масса нерешенных вопросов, и он найдет способ вцепиться в меня железной хваткой. Лучше, наверное, заехать к Астору Мартиньезу на плановую диагностику «Пежо», которую я тоже давно откладывал. Но все рациональные планы развеялись прахом, когда я неожиданно осознал, что, сам того не замечая, уже еду по бульвару Сен-Мишель, и буквально один поворот отделяет от дома моей девочки. Провалиться всем делам и обязанностям в пекло, положусь на судьбу, раз она сюда направила. Внезапные подарки фортуны стоит использовать для удовольствия. Представляю, как Эль будет рада, а это весомый аргумент. Конечно, я не ошибся в отношении девушки. Хорошо, что реакция у меня вампирская, потому что от ее счастливых объятий я едва не выронил коробочку пирожных. Она не ждала меня, поэтому от приятного сюрприза ее глаза сияли в несколько раз ярче, если такое вообще возможно. Эльфийка засыпала лавиной вопросов о причинах моего появления и его последствиях: «Не изменились ли наши планы на вечер (озабоченное опасение), стоит ли прямо сейчас готовиться к выходу, или мы проведем время дома, а может, я заскочил только на пару минут (искреннее огорчение и погрустневший взгляд)?». С улыбкой отвечая, я одновременно и сам раздумывал над этим. Но если причина лишь повидаться могла стать вполне приемлемой, то я отчетливо понимал, что, разумеется, не смогу просто уйти. Придется импровизировать на ходу. Оглядывая комнату, я сделал вывод, что Эль занималась уборкой перед моим приходом. На кухне тоненькой струйкой из крана стекала вода, наверное, она мыла посуду. Проследив за моим взглядом, девушка вдруг удивленно вскинула брови и направилась к столу, на котором стоял бумажный пакет, в какие упаковывают покупки. Пошелестев бумагой, эльфийка замерла. Устроившись на диване рядом с маленьким столиком, на котором всегда имелся для меня коньяк в пузатом графине, я не мог видеть, что же она там нашла. Порой казалось, что «сестренка» живет в параллельном мире, все представляет по-иному, замечая совершенно невероятные вещи в обыденности, но упорно не наблюдая очевидного прямо перед собой. Вот и сейчас, сходила за покупками и забыла, что покупала? Или купила совсем не то, что намеревалась, а осознала только теперь? В это легко поверить. Подобное уже случалось и выглядело каждый раз очень мило и забавно. Но когда Эль повернулась, держа находку, извлеченную из пакета, бокал выпал у меня из руки, и я едва удержал готовую отвиснуть челюсть. — Интересно, что бы это могло быть? — задумчиво задала она наивный вопрос, протягивая вперед самый настоящий резиновый фаллоимитатор, не слишком лицеприятный, грубый, видно, из дешевых. В ее нежной ручке сей каучуковый предмет смотрелся настолько чужеродным, чуть ли не враждебным, противоестественным ее образу, что у меня буквально глаза на лоб полезли. Знал же, что «сестренка» еще не раз меня удивит, но не так же! Неужели у моей целомудренной девочки появился от меня большой секрет? Где она его достала? Купила по ошибке? Хотя с чем можно перепутать это чудовище топорной работы? Судя по неподдельному недоумению, она даже не представляет, с чем столкнулась. Непосредственная наивность в паре с отрицанием, упрямо вбитым в голову, пресекали все мои попытки хоть как-то изменить ее мнение о физических потребностях взрослой девушки. — Странная дубинка, — продолжала рассуждать Эль, с совершенно безмятежным видом покрутив резинового «кавалера». Я низко наклонился, закусив губу, едва сдерживая рвущийся наружу хохот. — Это искусственная имитация мужского полового органа, Эль, — выдавил я и все же поднял голову, чтобы не пропустить ее реакцию, которая была в данной ситуации особенно интересна. Ни разу не встречал такой резкой смены настроения. Вместо непонимающего удивления вдруг смертельная бледность и настоящий испуг, который тут же уступил место ярко-алому румянцу, залившему ее щеки стыдом. А потом она завопила, будто изнеженная барышня при виде мыши, и отшвырнула интимную игрушку далеко в сторону. Мне казалось, ей неудержимо хочется вытереть обо что-нибудь руку, будто ядовитую змею потрогала, а то и запрыгнуть на стул. Бедная девочка! — Ты серьезно? — пискнула она с надеждой, что я сообщу ей, что это была пошлая шутка. Я утвердительно кивнул, глаза слезились от еле сдерживаемого смеха. — Разве это так выглядит? Оно такое? Обманываешь! Я видела в музее скульптуры! — Увы, не шучу, и врать незачем, — похоже, у меня сейчас начнется самая бескультурная икота. — Откуда он у тебя? Эль вскинулась возмущенно и обиженно: — Как ты мог подумать?! Это не мое, — она все-таки не удержалась и принялась вытирать ладонь о подол платья. — Сегодня заходила Марго, мы пили чай и болтали. Наверное, это она забыла, — и тут же настроение «сестренки» снова сменилось удивлением, и она воскликнула. — Но зачем ей эта гадость?! Я не мог больше сдерживаться и закашлялся в кулак, маскируя смех. — Ну, как тебе сказать… Для кого-то это вовсе не гадость, а совершенно необходимая в хозяйстве вещь. Может, она им от грабителей будет отмахиваться? — Внезапно пришедшая мысль заставила объяснить подробней. Должна же девушка хоть как-то продвигаться в этом направлении. Не всю же жизнь шарахаться от того, что все считают естественной нормой. — Вероятно, у твоей подруги давно не было мужчины, партнера, и это весьма ее беспокоит в физическом плане. Эти имитаторы свободно продают в аптеках как средство для снятия телесного и эмоционального напряжения. Дамы часто приобретают их для лечения депрессии, неврастении и даже мигрени. Некоторым прописывают лекари, советуют аптекари. И никто не швыряет их об стену. «Первооткрывательница» смотрела полными недоверия широко распахнутыми глазами, при этом еще и брови умудряясь хмурить возмущенно. — Да быть такого не может! Не наговаривай на Марго! — завопила она, топнув ногой. Разумеется, с ее моралью и нравственностью, да еще и с извращенным мнением о половой близости, допустить подобное практически невозможно. Чтобы женщины добровольно такое покупали, да еще и использовали?! Куда там, скорее, это орудие пытки. Денек выдался на редкость забавным. Грех не воспользоваться ситуацией. Я подошел и обнял негодующую малышку, с ее лица так и не сошла краска. — Стал бы я тебе врать? Твоя подруга — современная свободная девушка с естественными желаниями и потребностями, поверь, нет в этом ничего страшного. — Эль обиженно сопела, пытаясь вырваться из рук, явно не веря в этот раз ни на грош. Ну, а раз так, то и я немного поиздеваюсь. — Так что, оставишь его себе? Вдруг грабитель… И не выдержав больше, я наконец от души расхохотался. Некоторое время спустя, глядя с обидой, как я вытираю слезы смеха, малышка все же сменила гнев на милость и улыбнулась. Успокоившись, мы договорились, что негоже оставлять Марго в расстройстве от пропажи средства от напряжения, и пока Эль собирается к вечернему выходу, я отвезу девице ее искусственного ухажера.