Родион не был готов к такому вопросу, он надеялся, что либо увидит саму Арину, либо что о нем известно в семье. Но что делать, начнем с начала, решил он и сказал как можно мягче: – Я ее друг, меня зовут Родион. Я из города Энска. Она… она не говорила про меня? Она уехала, я теперь не знаю, где она и ищу, – выпалил Родион все сразу, потому что боялся, что дверь может закрыться. Женщина, как догадался Родион, мать Арины, смотрела на него, сжав губы. – Ну что, проходите, – сказал она и впустила его. Родион вошел и старался осмотреться – ему, конечно же, стало любопытно разглядывать квартиру, где жила Арина. – Проходите, присаживайтесь, – сказала женщина, проводив его на кухню. Он оставил свою дорожную сумку у порога, снял обувь и прошел на кухню. – Меня зовут Надежда Николаевна, я мама Арины. Семья у нас приличная, репутация хорошая, раз уж вы издалека пожаловали, что ж вас на пороге держать стану? – Очень приятно, – ответил Родион. – Приятно? – сказала она, подняв на него глаза. – А мне вот не знаю, приятно или нет? Арина. Ищете ее, значит. А мы и сами не знаем, где Арина. Она сюда нос не кажет. Кабы приехала, так и помогла бы хоть: сестре-то ее ой как помощь сейчас нужна, – продолжала Надежда Николаевна обиженным тоном, качая головой. – Звонила она месяца два назад в последний раз, даже не знаю откуда. Так, сказала, что жива-здорова и пока. Сейчас вот выясняется, что друг у нее появился, понимаете, а родители ни сном, ни духом про ее друзей. Друг, а сам не знает, где подруга его. Странно! Иллюзии Родиона на скорую встречу растаяли в ту же минуту. Он как-то незаметно для себя согнулся, сидя на табурете, и изобразил кислую улыбку. Надежа Николаевна продолжала: – Родион… Родион? – спросила она, на что он ответил кивком головы. – Вы знаете, какой Арина с нами со всеми номер выкинула? – Вы имеете в виду, что она… отказалась от свадьбы? – осторожно намекнул он. – Отказалась? Легко сказать, отказалась! Сбежала – вот что! Всех нас подвела! Мы с ней как с путней, растили, кормили, учили. Что нужно – пожалуйста, учиться хочешь – пожалуйста. А что нам за это? Такая, видите ли, благодарность. Ну пусть не захотела за Андрея, так ведь раньше нужно думать-то было, а не в последний момент. Ох! Сейчас что? Приехала бы, мы же не прогоним. Сестре бы помогла, тогда бы, может, и грех ее простился, тогда бы и мы, может, простили ее. А она прячется где-то, незнамо где. Родион слушал эту длинную тираду Надежды Николаевны, вспоминал слова Арины и сравнивал их со словами своей матери о прощении. Какая разница, думал он, в этих двух мнениях. Надежда Николаевна продолжала говорить примерно одно и то же, тогда Родион попробовал вежливо перебить ее, чтобы пустить разговор по более приветливому пути, и сказал: – Вы говорите, что сестре Арины нужна помощь. Возможно, что я мог бы помочь. Мне будет приятно сделать для вас нужное дело. Надеюсь, что это поможет изменить ваше отношение к Арине. Надежда Николаевна посмотрела на него большими странными глазами, как будто изумившись. Потом махнула в его сторону правой рукой и сказала: – Наша старшая дочка ребеночка родила. Одна. Отец ребенка оказался подлецом. Одна она пока с ребенком, вот что. Чем вы тут поможете? Вот если бы Арина приехала, так она бы помогла: и с ребенком посидеть, Марине ведь тоже нужно по делам, и в парикмахерскую и туда, и сюда; белье бы могла постирать… Родион слушал спокойно, не перебивая. Ему особенно некуда торопиться, он понял, что от Надежды Николаевны вряд ли можно ожидать практической помощи в поисках Арины. Но у него еще оставался приготовленный загодя вопрос: – Извините, Надежа Николаевна, – снова он мягко попробовал перебить ее речь, – я знаю, что у Арины тут где-то хорошая подруга, Настя, кажется. Вы могли бы подсказать мне, как ее найти, возможно, она знает что-то про Арину. – Ничего она не знает. Видела я ее недели три назад, ничего не знает. Впрочем, идите сюда, – она позвала его к окну и стала показывать в окно. – Вон угол ее дома. Квартиру не знаю, да там один подъезд, спросите, где Настя живет, у бабуль возле подъезда, они там завсегда сидят, те подскажут. Действительно, Родион застал трех бабушек у подъезда, которые, услышав вопрос, в один голос, переглядываясь и показывая руками, сказали: «Третий этаж, направо, молодой человек. Только ты вечером приходи, после семи, сейчас дома нету ее». Тем не менее Родион поднялся, позвонил в дверь, и, убедившись, что в указанной квартире никого, вышел во двор. Бабули сказали, что, мол, говорили же. Времени было около трех часов дня. Узнав у бабушек, где находится школа, он пошел к ней тем самым маршрутом, каким, как он полагал, каждый день ходила Арина. Шел он медленно, и все его мысли были заняты ею. Он снова фантазировал: вот тут она, должно быть, поворачивала, а здесь пропускала машины, поднималась по ступеням в школу… Родион побродил по городу, перекусил в кафе и в семь часов снова звонил в квартиру Насти. Дверь сразу после звонка открыл крепкий молодой мужчина одних лет с Родионом и спросил: – Что нужно? – Могу я увидеть Анастасию? – Это зачем еще? Ты кто? – Я хотел бы узнать про ее подругу Арину, я ее друг. В смысле, друг Арины. – Настя, подойди, – сказал мужчина, а когда откуда-то изнутри квартиры показалась высокая девушка в домашнем халате с ярко-рыжими завитыми волосами и настороженным лицом, он добавил: – К тебе. Мужчина остался стоять в прихожей, при этом покачивался из стороны в сторону, показывая всем своим видом, кто в доме хозяин. Девушка вытирала руки вафельным полотенцем, увидя Родиона, улыбнулась и сказала приятным голосом: – Что вы хотели? – Меня зовут Родион, я из городка Энска, я друг Арины. Произошло недоразумение, так получилось, что она уехала, я не знаю, где она и хочу найти ее. Вы знаете, где она или где может быть? – Она не знает, – ответил за нее мужчина, – все, пока. Он уже хотел подойти и закрыть дверь. – Костя, подожди, – сказала девушка. – Арина мне звонила из вашего городка, это уже давно было. Даже писала мне, и я ей. А теперь уже с зимы, кажется, я ничего о ней не знаю. Она с интересом разглядывала Родиона, и он сразу заметил это. Но заметил это и мужчина, Костя. Он подошел к дверям и сказал: – Все. Понял? Тогда давай, пока! – сказал и закрыл дверь изнутри. Оттуда донесся звонкий громкий голос Насти: «Костя! Почему ты так все время, почему ты так ревнуешь?! Парень Арину ищет, а ты? Она моя подруга». Костя что-то бурчал басом в ответ, Родион расслышал только: «Ходят тут…» Выйдя во двор, он сел на скамейку, где днем сидели бабушки. Сейчас скамейка пустовала. Родион понял, что вся его поездка оказалась напрасной. Никаких следов Арины. Он глянул на часы и понял, что должен торопиться, чтобы успеть на вечерний поезд и не оставаться в Светлогорске на ночь. XIX Вся семья Родиона втянулась в работу. Они продолжали репетиции, обсуждали программу, вносили изменения. Немалую роль в этом играл продюсер. Именно его живость во многом вдохновляла артистов от мала до велика. Они планировали начать выступления с приходом сентября, когда основная часть людей вернется из летних отпусков. На подготовку, таким образом, оставалось около двух недель. Творческая фортуна продолжала их сопровождать. Идеи рождались одна за другой и принимались всей группой, каким-то странным образом задумки воплощались в жизнь. Одновременно родители решали вопрос с учебой Антона. Школа шла на возможные уступки, хотя особого ничего и не требовалось – семья считала важным, чтобы младший ребенок посещал занятия и учился если не на отлично, то по крайней мере удовлетворительно. На генеральную репетицию продюсер пригласил свою молодую жену и друзей. Выступающие волновались, пожалуй, даже сильнее, чем во время реальных представлений. Для них это был своеобразный экзамен по результатам всей их подготовки. Но и тут им повезло. Весь круг теплых зрителей высказался очень положительно: оригинальные аранжировки, новые костюмы, новые, подготовленные и оплаченные по заказу продюсера приспособления для фокусов, а главное – фокусы, они привлекли их внимание. Это заметили все артисты по глазам и улыбкам зрителей. У Родиона во время этого шоу (а продюсер именовал все выступление не иначе как шоу) была довольно непродолжительная роль. Он выступал в роли человека, которого главный маленький фокусник Антон распиливал на сцене, Родион исчезал в ящике после мановения палочки волшебника Анагона – такое сценическое имя дали Антону. Кроме того, во время фокусов Родион в нужные моменты отвлекал внимание публики от манипуляций юного волшебника, пока тот подменял предметы. Больше всех фокусы нравились, как ни странно, самому Антону. Мало того, что он чуть не визжал от удовольствия еще во время первых репетиций, когда у него стало получаться, так у него улыбка не сходила с лица во время всех выступлений – так ему это нравилось. Продюсер отмечал эту улыбку и говорил, что взрослой публике отношение ребенка к фокусам нравится зачастую больше самих фокусов. Родители же стали замечать, что у Антона легкое течение звездной болезни. Он демонстрировал некое превосходство перед сверстниками по той причине, что он мнил себя не простым ребенком, а фокусником. В его голове он сам и «Юный волшебник Анагон» объединялись, и требовалось время, что Антон вышел из образа. Родители полагали, что добрые положительные эмоции помогут и младшему сыну, и вообще всей семье легче преодолевать то горе, которое совсем недавно постигло их. Конечно, об этом они не забывали, но пробовали относиться к случившемуся по-другому. Когда в их разговоре вспоминалась Агнесса, отец говорил: давайте просто скажем ей спасибо за то, что она была в нашей жизни. После этих слов наступало молчание, а затем разговоры обращались к другой теме. Родион относился к представлениям как к работе. К тому же часть его домашних обязанностей напрямую перекочевала и в новые обстоятельства: забота о хозяйстве наравне с родителями, укладывание и контроль артистического инвентаря, переноска, перевозка и другие подобные заботы. Он не испытывал эйфории относительно выступлений, как Антон, но все равно тщательно готовился, потому что эта его работа не казалась похожей на предыдущие. Сейчас у него не было начальника, и двигали им не нужда и необходимость заработать, а желание оставаться с близкими и помогать им, и он делал это, не думая про деньги. Он воспринимал свою роль как выполнение домашних обязанностей, как приготовление еды, уборку. В своих мыслях Родион боролся с желанием найти Арину. Он не мог просто взять и сказать себе: все кончено, прекрати! Она снилась ему. Во сне он видел, как они гуляли вместе, начинался дождь. Он кричал ей, чтобы она бежала с ним под какой-то навес. Сам мчался под этот навес, оглядывался, а Арины нет рядом. И вот он стоит, снаружи навеса льет дождь, а он один-одинешенек. Что с ней и как она живет? Конечно, она помнит о нем, но вряд ли стремится к нему. Так он думал. Она написала ему, что же еще ждать? Да, он заплатил немалую цену за то, чтобы помочь ей. Но сколько она принесла ему ни с чем несравненных чувств, сколько радости, сколько весны! Родион не жалел того, что ему пришлось пережить ради Арины. Она не виновата. Он тоже не виноват. Вина лежит на тех людях, рядом с которыми они очутились. Пожалуй, думал он, она теперь не одна. Скорее всего, у нее появился новый друг, поклонник. Ведь она так привлекательна, такая красивая, умная, нежная! От мужчин у нее нет отбоя. Что ей стоит выбрать себе хорошую подходящую пару. А он, Родион, останется для нее прошлым. Остается только надеяться, что светлым прошлым. Однако он предпринял еще одну попытку найти Арину. Придя к следователю, он рассказал о безрезультативности поездки. Родион задал вопрос, можно ли объявить Арину в розыск, чтобы полиция смогла найти ее? Следователь ответил так: – Объявить могут родственники. Вы ей родственник? Нет. А на нет и розыска нет. Тогда Родиону показалось, что надежды полностью растаяли. Ему необходимо принять это как есть. Но делать этого он никак не хотел, это не в его характере, он всегда старается бороться, даже когда не заметно успехов. Чтобы понять, как действовать, он решил еще больше времени посвящать работе. Пришел сентябрь, время первых выступлений. Артисты и продюсер с волнением ждали этого, Родион же был спокоен. Первые две недели по выходным они выступали в клубе и большом культурном центре, в ресторане, в одну пятницу даже в школе. Первые выступления проходили довольно хорошо. В залах клубов и культурных центров заполнялось семьдесят-восемьдесят процентов мест. Продюсер слегка ворчал – он надеялся на полные залы. Но доходов даже с такой заполняемостью, по самым предварительным расчетам семьи, казалось вполне достаточно, чтобы чувствовать себя уверенными в будущем. Приближался день – годовщина встречи Родиона с Ариной. Он помнил про этот день и решил сам для себя отметить эту дату по-особенному. Он приехал в Энск и пошел в то же кафе «Элит» и занял тот же столик, что и год назад. В тот вечер в одном углу бара сидела компания из пяти мужчин и женщин среднего возраста, вероятно, отмечая какое-то событие. За стойкой работала девушка. Родион заказал то же пиво, что и ровно год назад. Он решил сидеть и ностальгировать. Был будничный день, без выступлений. Выпив почти полную кружку, он слушал знакомые мелодии и смотрел на стены. Пиво дало ему немного расслабления. Неожиданно Родион ощутил на своих глазах чьи-то ладони. Без сомнения, это женские ладони! Не помня себя от радости, он резко вскочил на ноги и обернулся. От его резкого движения стул, на котором он сидел, свалился на пол. Грохот падения привлек внимание официантки и всех людей в зале: они одновременно оглянулись в его сторону. У самого Родиона помимо его воли на лице мгновенно отобразилась радость, лицо тут же расцвело. Он глянул перед собой и увидел молодую женщину, которая отшатнулась от его неожиданных резких движений. Он глянул на нее и узнал, это оказалась… Наташа, его бывшая подруга. Родион замер, вся радость вмиг слетела с него, как пыль от резкого дуновения. – Ух, как ты меня напугал! – сказала Наташа. – Какой резкий, раньше спокойный был. Да, это она. Немного пополнела, ее обычно круглое лицо стало еще круглее, округлились и увеличились грудь и бедра. Про себя он называл ее «знойная женщина», да еще Наташа на два года старше его. Она очень импульсивна, темпераментна, энергична. Он уверен, что многим такой тип женщин нравится. Многим, но не ему. Поняв, кто это, он предложил Наташе присесть к нему за столик, они начали общаться. – Как ты? Как живешь? – спросил Родион не с интересом, а скорее из вежливости, чтобы хоть о чем-то говорить. – Так, ничего, а ты? Почему такой хмурый? Вот я тебя сейчас развеселю! Они поговорили о ничего не значащих вещах, Наташа вела себя несколько развязно, как казалось Родиону, чтобы он обращал на нее внимание, то есть так же, как в то время, когда они были парой. – Сколько мы с тобой не виделись? – спросила она. – Года два, я думаю. Что у тебя с личной жизнью? – А я замуж вышла.