— И так затаскали, просто, — сплевывала я каждый раз, получая повестку явиться для дачи показаний. А они рыли носом, так как убиенный был не простым предпринимателем, которых развелось необъяснимое количество, и отстрел тех уже приелся, слушая такие известия во всех средствах информации, а какого-то политика, а это уже государственный случай. Здесь, по-видимому, было то же, но все равно существовало и различие: они не котировались в высшем обществе и не претендовали на Высокий город, что в пределах императорской стражи. У каждого был свой участок и свои правила, но всё же они подчинялись одним законам, законам данного государства. Поэтому действия Ника не вызвали во мне отвержения и я даже способствовала росту его значимости среди такого контингента. — Жизнь полна неожиданностей, — усмехалась я, ложась в постель, — если судить о моем пребывании здесь, — хихикала я, закрывая глаза. Утром, после раннего туалета, я спустилась к завтраку, который обещал быть интересным: на нем должны присутствовать мой дядя Молвил и Аквил. Об этом мне сообщила Серина, когда помогала с одеванием. Она в последнее время становилась ко мне все холодней, а вот почему, я не могла определить. На мои вопросы, ссылалась на настроение и плохое самочувствие. Но я понимала, что она тоскует по настоящей Галане и ей тяжело относиться ко мне с прежним пиететом и любовью. Я предложила ей вернуться, но она отказалась, понимая, что её советы мне очень нужны и помня наш разговор, что Галана может вернуться в свое тело. В некоторых случаях я больше пользовалась горничной и Ником, предоставляя Серине свободное время, которое она тратила на свои походы по знакомым и родственникам, проживавшим в столице. Даже с заказами на платья я ездила одна или с секурдом. Вот и сегодня, увидев её недовольное лицо, спросила, на что она ответила, что боится, что я без ведома хозяйки тела, соглашусь на свадьбу по приказу императора. — Этого не будет, — уверяла я её, — тем более, что мне это не нужно по многим причинам. И ты об этом знаешь. — Но я слышала от его слуги, там в кухне сегодня, что будто бы принято окончательное решение и вопрос отпадает. Остается только назначить дату. — Эх, ты! Ничего себе! — всплеснула я руками, — Выходит и впрямь «без меня женили?» Еще не было вердикта императора, Серина и при том, он никогда не даст его без моего согласия. А я его не дам. Успокойся и подумай над моим сегодняшним выходом. Все-таки императорские именины и бал. Мне надо быть в полной форме. Она благодарно кивнула и виновато отвела взгляд. Я понимала её и жалела. — Но, что делать? — молча вздыхала и поворачивалась под ее руками, — Мне самой нелегко. Когда спустилась в столовую, то оказалась в объятиях радостного дяди и молчаливого жениха. И то и другое меня несколько смутили. — Странно, — подумала я, осторожно высвобождаясь из объятий родственника, — думала, что будет наоборот: объятия жениха и хмурость дяди. Улыбнувшись обоим, пригласила к утренней трапезе, где уже присутствовали и мои: Гавр, Кабор и Сурит. Последний был странно возбужден и посматривал на меня с надеждой на общение. Я поняла его желание и обещала. До вечера мне предстоит много разговоров, а ещё хотелось бы и отдохнуть перед приемом в императорском дворце. Глава 13 Завтрак прошел в обычном режиме: было много и пищи и разговоров и ни слова о свадьбе. Я была рада такому молчанию и сама не заводила расспросы на эту щекотливую тему. Во-первых, мне него было сказать, а во вторых ну, очень не нравился мне этот мужчина. Да и вообще он был не в моем вкусе. Мне нравились всегда не такие мощные и широкоплечие, в которых чувствовалась животная сущность, а сухощавые, но сильные и умелые, по всем ипостасям. Да и колер меня не устраивал — чернявые во мне испокон веков, как говорится, вызывали отторжение. Мой глаз всегда останавливался на белокурых, светловолосых с голубыми или же зелеными глазами особях противоположного пола. Здесь же всё было наоборот, и я была скорее равнодушна, нежели брезглива. Мне было все равно, кто любит Галану и кого любит она. У меня здесь была другая задача, и я должна была ее выполнить, чтобы затем вернуться обратно или же …проснуться? В этом я тоже себе не отказывала. А вдруг? Но пока мои желания не совпадали с возможностями, и поэтому приходилось улыбаться и принимать комплементы, от людей незнакомых и далеких от моего сознания и разумения. Прием закончился, и гости покинули мою гостиную, куда я пригласила их после завтрака. Поболтав о том о сем, они откланялись, сославшись на недавнее прибытие, а я была просто счастлива и согласилась на дополнительные встречи. — Бесспорно и непременно, — отвечала на прощальные поцелуи руки и соответственно такие же взгляды. И когда я, наконец, смогла вздохнуть свободно, ко мне попросился Сурит. Он рассказал, на скОлько пополнился мой счет в Главной копилке и как я могу им распоряжаться при случае. А он выдался скоро: мне необходимо было пополнить гардероб. Взяв с собой горничную и секурда, я отправилась шопинговать по местным магазинам и ателье. Это было куда приятнее и интереснее, нежели разговоры и серьезная слежка за своим поведением. Здесь же, среди платьев и аксессуаров, я чувствовала как в пещерах Али-Бабы: всего очень много, все очень красиво и у меня есть чем заплатить. И это радовало безмерно мою женскую сущность. — Вот это настоящий отдых, — ахала я натыкаясь на очередной иномирный предмет, — когда отсутствует напряжение и не надо задумываться над своими ответами. Накупив вещиц, на которые упал мой взгляд, заехала в самый модный столичный салон и заказала пять платьев с собственными указаниями в пошиве и силуэте. Заплатив за всё сразу, была обслужена и обласкана со всех сторон. Платья обещали сделать уже через неделю, прямо перед самыми именинами. — Если мне понравится ваше мастерство, то я буду вашей постоянной клиенткой, — сказала я радостной хозяйке заведения, — а если еще и сошьете по моему рисунку, то оплачу вдвое. Они обещали исполнить в срок и применить все мои задумки. Особенно то платье, которое я как-то видела в одном из современных сайтов компа, когда настойчивая реклама не давала роздыху, рассовывая повсюду рекламу новых моделей. Листая как-то без желания покупки, просто для отдыха, я наткнулась на одно и была очарована им. Тогда, помню, тоскливо заныло сердце: — Где мои семнадцать, пусть и двадцать лет! — подумала я, глядя на чудо нежно лилового цвета. Оголенное одно плечо, жесткий лиф с заниженной талией, облитые тканью бедра с разрезом до самого…ну в общем понятно чего, вызвали во мне обильное слюнотечение. — В таком платье можно покорить не одно мужское сердце, — подумала я тогда, рассматривая молодое тело манекенщицы и примеривая его на себя в юных годах. Сейчас я была в том самом возрасте, да и тело Галаны мне нравилось, даже было чуть схоже с моим прежним. Поэтому и заказала, углядев на витрине салона почти такую же ткань. С удовольствием ехала на первую примерку и была рада тому, что всё сделали, как и велела, только слегка сделав кивок в сторону местной моды, а именно длину платья. Там, на картинке оно показывало стройные ноги, здесь же могла показать их только при раздевании. И всё же оно было прекрасно и удивительно мне шло. — Ах, ваше высочество, — ахала восторженная мастерица и ей вторили ее две помощницы, — ваше платье — шедевр. Думаю, что после бала у меня появятся множество новых заказчиц, и я смогу делать вам даже скидку. Мне очень нравилось то, что я видела в зеркале: высокую девушку с густыми каштановыми волосами и серо-голубыми глазами, со слегка удлиненным разрезом к вискам и розовыми свежими губами. — Заинтересуется ли тот самый эльф, которого мне советовал Гавр? Смогу ли я его удивить? Это мне вскоре предстоит проверить. И я к этому была готова. А еще нужно было как-то отвадить от себя пристальное внимание Аквила. — Уж, его-то мне там только не хватало, — хмурилась я, вспоминая его крепкие руки и твердые губы, — Надо посоветоваться с Гавром, — решила я, спускаясь в библиотеку, где мы часто встречались и беседовали. Он всё еще посвящал меня в порядки и законы государства, рассказывал о первых семьях империи, показывал их портреты и отвечал на мои вопросы. Иногда наши беседы затягивались надолго. Кроме них, я еще занималась магией и тренировалась с секурдом на шпагах. Он быстро схватывал мастерство и уже даже учил меня некоторым приемам самообороны. Я смеялась и говорила, что если научусь, то тогда отпадает необходимость в его услугах, как телохранителя, на что тот серьезно отвечал, что это всё только для личной неприкосновенности, а вот для общей тут он обязательно сгодится. Его постоянное присутствие уже не смущало меня, как было ранее, я привыкла, что маленький секурд всегда стоит за моим плечом, разве только я не оставляла его за дверью. — Ты всё ещё здесь? — удивлялась я, увидев того, сидящего на корточках у стенки. — Я всегда рядом, моя госпожа, — отвечал он, пожав плечами. К этому привыкла и иногда оглядывалась, потеряв его из виду. Но вскоре тот выныривал откуда-то и широко улыбался, глядя на мое удивленное лицо: — Я осматривался, — хитро улыбался он, и глаза его превращались в щелочки. Сегодня был тот день, который мог решить многое — императорские именины. Заранее мне пришло приглашение в золоченом конверте за подписью самого владыки на два лица. Я решила взять с собой Гавра. Про секурда не было сказано ничего, потому что телохранитель пропускался без приглашения, лишь по предварительной заявке хозяина, о чем я позаботилась заранее. С утра на улицах было шумно, ходили музыканты, били барабаны, слышались крики праздного люда. Вся столица и вся империя отмечала именины своего правителя. На широких центральных площадях ожидалось выступления актеров театра, балаганов и цирка, открыты и проплачены некоторые кабаки, рестораны и кафе, в других же снижены цены за счет казны, а вечером предполагались танцы и фейерверк с салютом. Озабоченные граждане уже с утра занимали столики и места на набережной реки, протекавшей посередине столицы. Там же собирались толпы гостей и любителей до всякого зрелища. Здесь же промышляли воры, проститутки и всякая босота, пользовавшаяся зазевашимися зрителями и легкодоступными кошельками. В общем, столица начала отмечать день рождения государя. На вилле Галаны тоже с утра начался переполох: готовились к преображению хозяйки на прием. А пока я повторяла с Гавром необходимые слова и пожелания императору и его семейству, а также имена и лица первых семейств империи, с которыми предстоит встретиться. Неожиданно явился радостный Аквил, и задержал меня на целых два часа, передавая в лицах сплетни и столичные новости. И хотя он меня тяготил, его визит был кстати, потому что я узнала, что император согласен на нашу свадьбу и на балу даст свой положительный ответ. Я опешила и несколько растерялась, но вида старалась не подавать, только кивала. Ему было этого достаточно, и он не обратил внимание на мою бледность. Меня просто трясло от негодования: либо он врал, выдавая сплетни за правду, либо хотел меня принудить к согласию уже сейчас, перед оглашением императорского вердикта. Я удержала себя в руках и тогда, когда тот наконец-то откланялся, обещаясь встретиться на балу. Еле-еле я пришла в себя и тут же бросилась к Гавру. Тот стоял за приоткрытой дверью в гостиной и слушал нашу беседу. — Не волнуйтесь, моя госпожа, — придержал она меня за руку, — его слова лишь его желание на возню вокруг вашей помолвки. То есть не вашей, а прежней хозяйки тела. Так что еще неизвестно, как ответит император. Постарайтесь переговорить с ним раньше. Попросите отказа или же отсрочки, если тот будет настаивать на своем решении. Думаю, что вам он не откажет. Ну, пустите слезу, если надо. — Ага, еще и в глаза закапать бы что, чтобы получилось правдивее, — буркнула я, отнимая свою руку из ладони мага. И всё же мне предстояло нелегкое дело: уговорить императора и понравиться наследнику эльфов. Я тяжело вздохнула и отправилась готовиться к балу. Это выражалось не только в одежде и прическе, но и во внутреннем настрое. Кроме политических советов и личных, Гавр заставлял меня учиться местному этикету и танцам. — Ох, уже эти танцы! — не раз вздыхала я, повторяя за местным маэстро эти замысловатые па. Тут были приняты не такие как наши, вальсы там или же танго с фокстротами на старый лад, а совсем уж вычурными древними походами, переходами, приседаниями и даже подскоками. У меня вначале ум за разум заходил, когда я начала их изучение. — Мама миа! — каждый раз ворчала я, запоминая повороты и подачу руки или локтя в том или ином танце, — Это что-то с чем-то! Да как тут запомнить сразу! Для этого нужно детство, отрочество и юность девушки местного разлива. Она учится этому с ранних лет. А куда мне, старой тетке, хоть и с молодым телом. А потом, плюнув на всё, по совету того же Гавра, я отдалась на силу памяти самой Галаны, так любившей всякие танцы и исполняющая их с удовольствием. И у меня начало получаться. Даже сам маэстро воспринял это с восторгом, попеняв мне, что я скрывала в себе такие таланты. Мы часто просто танцевали с ним вместо учебы и были оба довольны этими уроками. А после них, у себя в спальне, отдыхая, я вспоминала свои первые бальные танцы в …пионерском лагере! Да-да! Именно там под руководством строгих пионервожатых мы учились этим парным танцам вместе с ребятами нашего отряда. И когда звучала мелодия нашего аккордеониста, молодого музыканта с длинными волосами до плеч и с равнодушными глазами, я затаив дыхание, впервые ощущала на себе руки особи противоположного пола и была встревожена и очарована этими впечатлениями. Мой партнер чувствовал себя также, и я часто видела, как краснел он или бледнел, обнимая меня за талию, и как подрагивала его ладонь, когда он брал меня за руку. А уж песенку этого танца я запомнила навсегда: — Под испанец хорошенький танец, Его очень легко танцевать: Шаг вперед, шаг назад, повернулись, И опять начинай подпевать. Я закрывала глаза и отдавалась детским счастливым воспоминаниям.